Владивосток. Часть 12: Владивостокская крепость (музеи) (70 фото)

Построенная в основном между русско-японской и Первой Мировой, мощнейшая в мире крепость своей эпохи включает порядка 120 объектов, разбросанных по сопкам и мысам: и в центре, и на Эгершельде, и на Чуркине, и на показанных в прошлой части: Владивосток. Часть 11: от Первой речки до Стеклянного пляжа северных окраинах, и на не показанном ещё острове Русском. Что-то из этого легко увидеть по дороге, свернув в нужный двор, а что-то потребует целого дня с мудрёной заброской, на всё же вместе вряд ли хватит недели. По своему состоянию объекты крепости можно разделить на три группы: действующие, заброшенные и музейные. О последних двух и расскажу в двух частях соответственно.

Крепости Нового времени, выглядывающие из поросшей бурьяном земли выщербленными краснокирпичными стенами - жанр не такой уж и редкий, особенно меж двух периферийных морей Атлантики. Прежде я показывал сухопутные Бобруйск, Каунас и немецкий Кёнигсберг, морские Севастополь, Лиепаю (что от них осталось) и Керчь, а не показывал грандиозные укрепления Финского залива: в 19 веке считалось, что Петербург с моря взять невозможно. Но те крепости независимо от своей мощи и судьбы представляли собой прозаичные кольца фортов, охватывавшие город и прямой наводкой простреливавшие все подступы к нему. Совсем иное дело во Владивостоке, который раскинулся по сопками и падям на узкой бухте в конце длинного полуострова меж двух малых заливов набитого островами большого залива. Сложно? Ещё бы! Одно из самых роскошных зданий Владивостока - стоящее на Пушкинской улице между кирхой и армянской церковью Инженерное управление крепости (1912-15):

По назначению, впрочем, оно прослужило дай бог пару лет: в Гражданскую войну здесь размещался уголовный розыск, более всего прославившийся успешной борьбой своего колоритного начальника Михаила Мерцалова с налётчиками из группировки "Двадцать одно". Крепость же строилась десятилетиями, и основал её в 1880-е годы Павел Унтербергер - губернатор Приморья и атаман Уссурийских казаков, чей увешанный мемориальными досками особняк я показывал на Светланской улице. Статус города-крепости Владивосток получил в 1889 году, и с тех пор до самой Гражданской войны укрепления строились почти непрерывно. Поначалу крепость выделялась разве что тем, что просто была - Дальний Восток не рассматривался как особо опасное направление, да и приоритетом военного ведомства на Тихом океане был Порт-Артур. Но он пал в 1905 году после долгой осады японской армией, а до того во время единственной атаки на Владивосток плавучие льды оказали японским кораблям более эффективное сопротивление, чем пушки. Военное ведомство сделало выводы, и хотя морской державы из России не получилось, в те времена нам не было равных в строительстве береговых укреплений, примерно как сейчас - в организации ПВО. Враги это понимали, а потому и Порт-Артур, и дважды Севастополь держали свои легендарные обороны не с моря, а с берега. Уникальной особенностью Владивостокской крепости 1910-х годов стала её универсальность, готовность как к морской, так и к сухопутной обороне. К 1911 году город охраняли 1194 пушки, 278 пулемётов и 102 ракетных установки со стороны материка, 304 пушки, 56 пулемётов и 36 ракетных установок со стороны моря. Обслуживали всё это 70 батальонов (42 пехотных, 15 артиллерийских, 8 горно-артиллерийских, 2 сапёрных и по 1 минному, телеграфному и железнодорожному), 2 воздухоплавательные роты и 3 сотни уссурийских казаков - суммарно 75 тысяч человек, что было сопоставимо с гражданским населением города (отсюда, вероятно, странные цифры населения - 118 тыс. жителей в 1907 и 68 тыс. в 1913: можно предположить, что первая включала военных, а вторая нет).

Но как часто бывает с мощнейшими крепостями, вся эта мощь в Гражданскую войну пала без боя: белые сами позвали интервентов в свой дом, а отступая, те вывезли из крепости всё, что только можно было вывезти. К 1923 году мощнейшая крепость мира представляла собой голый бетон с грудами металлолома, и Советам даже не жалко было её упразднить по ранее заключённому с интервентами договору. Однако - не насовсем: в 1930-х годах, с возросшей угрозой новой войны с Японией крепость была возрождена и усилена. Принято считать, что она во многом и способствовало тому, что японцы не пытались атаковать Дальний Восток открыто, но думается, у воевавшей с Англией и Америкой страны были и другие причины не будить близлежащее лихо.
Последние реконструкции Владивостокской крепости проходили в 1960-х годах на фоне ссоры с Китаем, но к тому времени большинство её морально устаревших объектов использовались разве что как склады и командные бункеры. С 1980-х годов военные начали покидать укрепления. Символическим концом Владивостокской крепости можно считать снос её штаба (1894) в 1965 году - теперь на его месте почтамт напротив центрального вокзала.

А вот однотипные Офицерские флигеля и ближайшее к штабу Офицерское собрание (1893-95) ещё стоят:

И даже заняты по сей день военными:

На другой стороне квартала расположились дом коменданта на улице Бестужева (ныне уделан под представительство китайского города Муданьцзян) и дом Начальника инженеров и военного строительства буквально за привокзальным сквером. Личности обоих наглядны: комендантом был герой Порт-Артура Владимир Ирман, главным инженером - Алексей Шошин, прежде строивший лучшие укрепления Царства Польского, включая легендарный Осовец.

Но мне не хватило на прогулку к их домам буквально получаса. Да и жилые здания крепости, обильно разбросанные по городу, мне почти не попадали в кадр. Мрачноватые краснокирпичные постройки военного ведомства во Владивостоке встречаются даже на самых дальних окраинах, но все, что я сумел заснять, принадлежали либо сухопутным войскам, либо Тихоокеанскому флоту.

А вот крепостная радиовышка на сопке Буссе не сохранилась, но силуэт её удивительно хорошо повторяет советская глушилка, которой в 2012 году спилили характерные "рога":

О Владивостокской крепости и других фортификационных памятниках Дальнего Востока есть чрезвычайно подробный сайт, а вот здесь имеется очень удобная интерактивная карта. Там можно оценить, какую малую часть укреплений я покажу в своих двух с половиной постах, но все эти форты, батареи, укрепления, равелины, люнеты, полубастионы, пороховые погреба строились по типовым проектам, отличавшимся лишь нюансами привязки к местности. То есть даже эта малость даст представление о том, как выглядит всё остальное. Ну а если таки спрашивать у местных, "где во Владивостоке крепость?", то скорее всего, местные отправят вас на курортного вида Спортивную гавань, над которой незаметно и грозно стоит Безымянная батарея:

Она же батарея №11, построенная в 1899-1900 годах и в целом сохранившая "допортартуровский" облик. Не самое зрелищное, не самое мощное, это укрепление в 1988-96 годах стало музеем Владивостокской крепости, а в 1997-2008 годах даже полуденный выстрел Владивостока делался с Безымянной батареи:

На заднем плане - труба ТЭЦ-1 (основана в 1912 году) и корпус ТИНРО - это не бизнес-центр какой-нибудь, а действующий с 1928 года Тихоокеанский институт рыбного хозяйства, по сей день изучающий в режиме реального времени, что, когда и в каком количестве можно ловить в дальневосточных морях. Наряду с СахНИРом в Южно-Сахалинске это организация, которой я многим обязан, так как через эти институты в 1990-2000-х годах ходил зарабатывать деньги научным сотрудником промысловых рейсов мой отец. ТИНРО стоит на месте дальномерного поста и двух снесённых барбетов Безымянной батареи. Оставшиеся семь барбетов слагают длинную бетонную цепь:

Батарею отмечают крепостной Андреевский флаг, расцветкой похожий на Объединённого Джека в инверсии, и рельефная Казанская икона - помещение за ней с 1999 года служит часовней.

А что значит этот загадочный барельеф раннехристианского вида - я так и не разобрался. Возможно, здесь был лазарет:

Под защитой батареи и на её крыше - целый музей военной техники, на рассказ о каждом экспонате которого мне не хватило бы отдельного поста. Иные орудия стоят на позициях, но они тоже лишь экспонаты, так как в большинстве своём были приняты на вооружение уже после упразднения крепости. Аутентично здесь то, что в 1930-х годах восстановленные батареи комплектовались именно корабельной артиллерией, обычно куда более мощной, чем сухопутная.

На момент постройки батарея выглядела так (на заднем плане ТЭЦ), но иероглифическая подпись намекает, что вся эта мощь досталась японцам без боя:

Однако последнее слово осталось в тех войнах за нами, и среди русских пушек в музее стоит и японский трофей - 75-миллиметровое орудие "Арисака" начала ХХ века:

Отдельная группа экспонатов - артефакты строительства крепости, в котором активно использовались узкоколейки и даже подвесные канатные дороги для доставки стройматериалов на сопки:

Броневые двери и ставни, а рядом с ними - застывший в бочках и повторивший их очертания цемент. Его везли из Новороссийска, и в 1914 году поставки прервала Первая Мировая война. Строительство, однако, шло - инженерное управление накопило порядочные запасы цемента, а в Спасске-Дальнем специально для нужд крепости был построен один из крупнейших в империи цементный завод.

Экспозиция продолжается и в помещениях батареи, так удачно разделённой на круглые залы, и помимо военных тем, тут можно немало узнать и об истории самого Владивостока:

Наиболее плотно объектами крепости нашпигован Эгершельд - узкий длинный полуостров, прикрывающий с запада бухту Золотой Рог. Но большинство из них ныне заброшены и даже найти их в бурьяне сопок и пустырей не так-то и легко. На Верхнепортовой, однако, в одном из дворов прекрасно сохранился пороховой погреб (1897-98):

Его занимает не музей, а ресторан, в который мы беспрепятственно вошли сфотографировать тяжёлые своды. Хотели и пообедать, но надписи по-китайски тут не везде продублированы по-русски. да и смотрели на нас сотрудники хмуро, будто не понимая, зачем мы пришли. В общем-то да, зачем тратить время на двух русских, если ближе к вечеру можно разом будет накормить сто китайцев? Интерьер дополняют чучела местных зверей, но я таких ещё покажу живыми.

До недавнего времени Безымянная батарея была единственным в городе музейным объектом крепости. Пару лет назад её дополнил Седьмой форт на горе Торопова (77м), первый от Амурского залива в протянувшийся от Седанки до Зелёного угла цепочке мощных фортов 1910-х годов. Хребет, нависающий над Владивостока с севера, фактически был превращён в крепостную стену, где сопки стали башнями, а форты строились внутри них.

Помимо номеров, у фортов были и свои имена. Седьмой, например - форт Наследника Цесаревича Алексея Николаевича:

Теоретически, форт нависает над улицей Маковского, в которую за Второй речкой переходит проспект 100-летия Владивостока. Но на практике оттуда наверх не ведут даже тропы (или ведут, но без местных их не найти), и путь к форту от района Заря (см. прошлую часть) пролегает целым лабиринтом петляющих в трёх плоскостях улиц среди особняков и дач. Потратив полчаса, я упёрся в запертые ворота, но тут на окно вышел покурить длинноволосый паренёк, благодаря которому я и попал вовнутрь.

Надо заметить, Седьмой форт если и можно назвать музеем, то совсем не таким, как Безымянная батарея. Его подземелья отличаются от подземелий заброшенных фортов лишь отсутствием мусора и нежелательных встреч да наличием специально обученных людей, с которыми спускаться в казематы могут даже дети.

Хотя детей здесь есть, чем попугать:

Электрическое освещение заканчивается в первых коридорах от входа, а в основном по казематам ходишь с фонарём:

Керосинка и пара кирпичей в осветительной нише - одни из немногих экспонатов этого музея:

Чаще тут видишь какие-то странные сущности: Седьмой форт активно используется как квеструм.

Воображение само дорисовывает на переднем плане двумерный шотган, а бочки должны тускло взрываться от выстрела, после чего из них выпадают аптечки.

На полу местами тонкий слой воды, в тоннелях холодно и неуютно. Причём температура и влажность тут очень сильно отличаются от помещения к помещению - в глубине форта не бывает теплее 15 градусов, но иногда мы оказывались на уровне поверхности, где было хорошо и сухо.

Что чем было - я, к сожалению, не помню. На кадре выше - 150-метровая подземная казарма, куда личный состав перебирался на время военных действий. Было этого личного состава три с половиной сотни человек: 235 пехотинцев, 68 артиллеристов, 20 пулемётчиков и 53 сапёра. В целом, казематы строились с расчётом на полную автономность форта в течение нескольких недель - тут были и продовольственные склады, и госпиталь, и даже силовая установка на поверхности.

Общая протяжённость маршрута по казематам Седьмого форта - около 1,5 километров, но то и дело видишь, как перекрытые потерны уходят куда-то во тьму. Вот здесь много фотографий того, что мне экскурсовод не показал. Жаль, что я не силён в фортификации, но даже для неподготовленного человека всё это действительно сильное зрелище.

В портале с лестницей, где мы начинали знакомство с фортом, располагались силовая станция и кухня. С крыши его открывается роскошный вид:

Выше торчат из горы и другие сооружения форта, например редюит:

На макушке сопки - наблюдательный пункт, похожий на всплывшую из под земли подводную лодку:

Ниже лежат укрепления, до которых я не добрался - бруствер с подземными убежищами для орудий (почти такой же я покажу в следующей части на Третьем форте) и ров с двойными кофрами (увы, во рвы я не спускался нигде).

Северные форты были ключевым звеном сухопутной обороны Владивостока, а вот с моря город прикрывал в первую очередь остров Русский, этот Тихоокеанский Кронштадт. С крепостью и вообще военным ведомством связана большая часть его наследия, а первая же Новосильцевская батарея №375 (1899-1903) встречает прямо у Русского моста. На заднем плане - Кампус, новая территория ДВФУ, строившаяся как площадка к саммиту АТЭС-2012. Тогда же появились и мосты, по ним пролёг Гостевой маршрут, а потому и батарею в 2012 году привели в порядок.

В принципе она не сильно отличается от Безымянной батареи. Разве что вместо музея оружия на её барбетах стоят реплики 57-миллиметровых пушек начала ХХ века. Думаю, батарея расположена удачно с точки военного дела но крайне неудобно с точки зрения туризма - остановок общественного транспорта нет на километры вокруг, тропинок по берегу - тоже, так что если вы не на своей машине - то остаётся лишь довольствоваться видами при выезде с острова:

Но с моста не увидишь сам мост, а с батареи, с ней же самой на переднем плане, на него открываются, наверное, лучшие виды. Вдали - полуостров Басаргин и эсминец "Быстрый", корабль №2 Тихоокеанского флота, здесь похожий на сторожевого пса, присматривающего за стадом танкеров:

Наш путь - дальше, за Кампус и почти пересекающую остров бухту Новик. Тёплые леса переполнены военными объектами, заброшенными в подавляющем большинстве.

Там, где заканчивается асфальт, налево можно пройти к заброшенному форту №11 "Князь Савятослав Игоревич", а направо - к Ворошиловской батарее, пожалуй самому впечатляющему объекту Владивостокской крепости. Если Безымянная и Новосильцевская батареи относились к ранним её укреплениям, Седьмой форт - к расцвету строительства накануне Первой Мировой войны, то батарея №981 имени Климента Ворошилова - памятник третьей эпохи: возрождения крепости в 1931-34 годах. С 1998 года батарею занимает музей, пару лет назад ставший Приморским филиалом небезызвестного парка "Патриот". И кассир в будке цвета хаки подчёркнуто строг, словно по сей день сторожит от случайных прохожих покинутый объект Минобороны, а на площадке перед батареей сверкает свежей краской на броне ещё один военный музей:

За танками - высокий кузов комплекса береговой обороны "Рубеж" 1970-х годов: в его контейнерах - противокорабельные ракеты "Термит", выстрел которыми я когда-то показывал на параде кораблей в Севастополе. Но больше всего из музейной техники меня озадачил вот этот то ли локомобиль,то ли каток, то ли тягач с загадочными символами на колесе, похожими на корейские буквы. К нему одному из всех экспонатов не прилагается пояснительной таблички, и даже экскурсовод толком не смог объяснить мне, что это за агрегат.

Чуть дальше сама батарея. Огромная труба - это пушечный ствол:

От музея видна башня №2, закрытая для осмотра:

И на стене её - советский герб вместо иконы:

А наверху - орудия. Мощнейшие орудия в истории России с калибром 305 миллиметров, выпущенные в 1914 году на Обуховском заводе в Петербурге и усиленные в 1930-х годах дополнительной бронёй.

Вот так они выглядели на своём первоначальном месте - палубе линкора "Полтава", одного из кораблей типа "Севастополь", строившихся в 1910-х годах как первые отечественные дредноуты. Были они кораблями поистине сухопутной страны: со слабой бронёй, неудачным расположением орудий (эффективно вести огонь они могли лишь встав к противнику бортом), посредственной мореходностью (один из дредноутов чуть не погиб в шторме при переходе с Балтики на Чёрное море)... но исключительной огневой мощью. Корабли артиллеристов, "Полтава" и её систершипы оказались скорее прибрежными плавбатареями, чем линкорами открытого моря. Но батареями поистине грозными, и даже в Великую Отечественную они исправно вели огонь по врагу из укромных бухт Севастополя. Последние корабли этой серии были списаны в 1956 году.

"Полтава" же погибла первой - в 1919 году, и не в бою вовсе, а от пожара, уничтожишего несколько помещений, но в первую очередь все провода в их паттернах. Последующее десятилетие генералы и адмиралы вели разговоры о дальнейшей судьбе дредноута. В 1926 году "Полтаву" переименовали в "Михаила Фрунзе", а вскоре превратили в самый большой корабль мира 9000 километров длиной. Две её орудийные башни стоят под Севастополем, в Любимовке, где я видел их и до сих пор не показал, а две другие башни стерегли Владивосток. Для их установки по острову Русскому прокладывалась железная дорога вдоль бухты Новик и курсировал паровоз Од-107. Труднее всего было затащить 15-метровые 50-тонные стволы на гребень батареи - для этого использовалась хитрая схема с воротом, в который запрягали остававшийся внизу паровоз. Рельсы по сей день лежат на "спине" батареи, а с ними и десяток запасных стволов - чудовищная мощь выстрела приводила к расширению внутреннего канала, поэтому каждый ствол мог эффективно выстрелить всего несколько раз - дальше начинала падать точность. Вместе с ещё парой батарей на восточном острове Аскольда и западном мысе Гамова Ворошиловская батарея простреливала весь залив Петра Великого, и связываться с таки огнём не рискнул бы ни один линкор. Сухопутным линкором и позиционировалась батарея среди военных, но было у неё и совсем свойское прозвище - Змей Горыныч!

Устройство башни - три её яруса уходили в землю на 16 метров, а на глубине 25 метров две башни соединяет 250-метровая потерна, к великому сожалению пока не открытая для осмотра.

Зато башня №1 доступна почти целиком, и кадр без толпы экскурсантов на ней снять непросто:

Внутри - обычное помещение, только без окон. Бронированные двери, безбатарейный телефон 1960-х годов:

Кабинет командующего:

И казарма - расчёт каждой башни составлял 75 человек:

В основном на верхнем ярусе музей:

Из экспонатов которого меня больше всего впечатлили гигантские банники для прочистки орудий:

На нижних ярусах гораздо меньше туристов - потому что не каждый захочет туда лезть по крутым армейским лестницам:

На втором ярусе хранились полузаряды, то есть патроны со взрывчаткой, посылавшей снаряд из ствола. "Полу" - потому что закладывались они по два. И снаряды, и полузаряды отличались массой (76, 66 и 36 килограмм), но при этом были совместимы в любой комбинации, что позволяло очень сильно варьировать дальность выстрела. Специальный полузаряд в принципе не предполагал снаряда и использовался для прогрева ствола. Самый лёгкий снаряд от самого мощного полузаряда летел со скоростью чуть меньше километра в секунду на 40 километров, в высшей точке своей траектории оказываясь в 11 километрах над землёй - это высота полёты современных авиалайнеров.

Всего здесь хранилось 1200 полузарядов. Вид стеллажей суровый и мрачный, а воздух наждачно скребёт горло от крепкого запаха ржавчины:

Турникеты подачи полузарядов. Циферблат над ними - ни что иное, как командная система, аналоговое табло, показывающее, какой полузаряд подавать следующим.

Кольцевой зал стеллажей опоясывает круглую комнату с механизмом подачи:

Похожий внешне механизм стоит и ярусом ниже:

Где хранилиси сами снаряды, всего 360 штук - меньше, чем полузарядов, но больше, чем возможности стволов. Всего тут использовалось 5 типов снарядов - бронебойный, полубронебойный, фугасный и ядро сталистого чугуна без взрывчатки (все 1911 года разработки, массой по 470 килограмм), а также дальнобойный фугас (1928, 314кг). В целом, на нижних ярусах башни я не мог отделаться от параллелей с шахтой межконтинентальной ракеты, куда спускался в одном военном музее.

Как и казематы фортов, нижние ярусы башни приятно покидать. На ствол надета, словно перстень, маленькая пушка - из неё можно выстрелить холостым за отдельную плату. Орудие могло свободно поворачиваться на 360 градусов, и в 1990-х на голодном озверевшем Дальнем Востоке родилась легенда, будто закрыла батарею краевая администрация из страха, что какие-нибудь военные, решив "нам нечего терять!" пульнут по местному Белому дому.

Внутри башни:

Логотип изготовителя:

И прибор для измерения различных параметров выстрела:

Ведь Ворошиловская батарея стоит в глубине острова, надёжно скрытая от вражеских кораблей сопками, из-за которых могла выдать себя лишь заревом от выстрелов в ночном небе А по всему заливу Петра Великого располагалась целая система пунктов наведения, данные которых поступали в командный пункт на соседней горе Вятлина, оснащённый вычислительной машиной наподобие простейших ЭВМ. Город в конце залива мог спать спокойно, ну а к концу ХХ века на смену подобным орудиям-монстрам пришли куда более точные, дальнобойные и практичные в применение ракеты.