Правила жизни Юрия Сенкевича (10 фото)
Как стать путешественником
Я случайно попал в экспедицию Тура Хейердала, он набирал интернациональную команду. Ему нужен был русский врач со знанием английского языка и экспедиционным опытом. Первый раз экспедиция окончилась неудачно. Мы затонули посреди океана, и нас еле спасли — лодка была неправильно построена. На следующий год Хейердал построил новую лодку, побольше — 12 метров в длину. За 2 месяца мы пересекли Атлантику. Потом я плавал с ним полгода по Индийскому океану и стал считаться настоящим путешественником.
Распорядок жизни
Дома я бываю примерно половину дней в году. Было время, когда год зимовал в Антарктиде, полгода плавал с Туром Хейердалом. А сейчас я надолго не уезжаю — дней на десять-четырнадцать.
Удивительное рядом
Стран на планете Земля — двести с лишним, а я был только в 125. Кроме того, в каждую страну можно ездить по многу раз. Даже в нашем Подмосковье можно столько нового и интересного узнать!
О настоящем путешествии
Я лично трижды пересекал океан. В принципе, не средство важно и не то, по воде или по суше. Важно, насколько интересны цель путешествия и сам процесс.
В Антарктиде почти как в космосе
Экспедиция в Антарктиду была, наверное, первой серьезной экспедицией. Станция «Восток». 4000 метров над уровнем моря. Минус 55 среднегодовая температура, самая низкая была 85. Лыжи не могут скользить по снегу. Нас было три врача: штатный хирург и два из нашего Института медико-биологических проблем Минздрава СССР. Нам надо было выяснить, каким образом те условия влияют на организм человека. Директору нашему пришла в голову идея, что условия жизни там должны быть очень похожи на условия космических полетов. В общем, это так и есть. Очень тесная станция, 16 человек, длительная изоляция. Обследования бесконечные, эксперименты. Человек становится неадекватным, нарастает напряженность… Было трудно и тяжело
Люди слишком доверчивы
Как-то раз на 1 апреля редакция журнала «7 дней» предложила мне устроить розыгрыш, что дескать в одной из экспедиций мы обнаружили снежного человека, и я поддался. Мне самому было интересно, как они гримировали этого снежного человека. Мы рассчитывали, что люди поймут. Но кто-то не понял. Как всегда. Вот и девчонки из дома, где офис нашей передачи, как меня встречают, всегда тоже спрашивают, когда я с ними снежного человека познакомлю. Я говорю, что скоро. Они визжат: «Ой, мы же сможем тогда с ним сфотографироваться!»
Всегда можно открывать что-то новое
Период Великих географических открытий прошел. Но дело все в том, что открытия бывают разные. Вот я недавно посмотрел ленту ВВС «Живая природа» об орлах — там такие потрясающие съемки, просто обалдеть можно: сколько нужно было затратить времени и средств, чтобы все это снять! Это разве не открытие?!
Безрассудность одиночек
К одиночным плаваниям по океанам я отношусь отрицательно: могут произойти нелепые случайности, и человек погибнет. Но если люди их предпринимают, им не запретишь. Что касается Феди (Конюхова), то он человек одержимый, ему всегда неймется, поэтому раз он хочет… Рискует ведь он только своей жизнью.
По-настоящему экстремальные условия
Мне действительно нравится ездить. Хотя каждый раз меня ожидают суровые испытания в экстремальных условиях. Мы как-то делали передачу с Артуром Чилингаровым, который добрался до Южного полюса, и как раз говорили с ним о том, что люди, которые не бывали в Арктике или Антарктиде, воспринимают эти экспедиции по-своему. Для них, например, сесть на самолет где-нибудь в Антарктиде — все равно что сесть во «Внуково» или «Шереметьево». Я помню, когда мы снимали знаменитую экспедицию, которая прошла на собаках через всю Антарктиду, нам нужно было сделать промежуточную посадку, чтобы дозаправить самолет. Сложилась очень сложная метеорологическая ситуация, и наша промежуточная база закрылась, пилот сделал 17 заходов, прежде чем сел. Как мы не разбились, до сих пор не понимаю, — кругом горы, видимость почти нулевая.
Красота родных мест
Самое любимое место и в России, и в мире — это Камчатка. Там уникальная природа. Я вообще больше заинтересован ездить по стране, чем за границу. Мы остались фактически единственной программой, которая дает какой-то положительный образ современной России. И мы должны это делать, потому что человек не может любить, не зная. Мы всю жизнь любим то место, где выросли, потому что впитали это с детства, выросли вместе с этими деревьями и этой травой. Россию очень мало знают — я и сам ее для себя каждый раз открываю заново.