Что на самом деле откусывал стрелок во время стрельбы (4 фото)
Вероятно, миф этот относится к рассказам сибирских охотников, которые практиковали отливку свинцовых прутков, от которых потом отрезали на глазок нужную дозу, тем самым подгоняя параметры заряда под характеристики цели. То есть для пушного зверя кусочек поменьше, а для медведя или иного какого серьезного таежного жителя – побольше. Случалось, что в спешке вместо ножа применяли и зубы. Но вот в армии так точно не поступали.
И армейские пули лили либо в личные пулелейки, либо выдавали уже готовые патроны с заводов (что не мешало им комбинировать оба способа) – зависело от эпохи и состояния снабжения в конкретный отрезок времени. Но в любом случае воин, кусающий некий предмет, выполняет стандартное действие – откупоривает бумажный патрон, позволявший повысить скорострельность в эпоху дульнозарядного оружия.
Команда "Скуси!" была стандартной и применялась со времен Петра Великого до 1870-х годов, когда, как вспоминал Владимир Гиляровский, «Вооружение вводилось не сразу: у некоторых батальонов были еще ружья, заряжавшиеся с дула, "на восемь темпов"». Количество темпов (действий) могло меняться – зависело от устава, конструкции и типа оружия (кремневое или капсюльное, гладкоствольное или нарезное). Но в целом процедура являлась достаточно стандартной и диктовалась особенностями тактики той поры и особенностями ружей.
Надо сказать, что подобная технология появилась не сразу и была итогом многолетних опытов по увеличению темпа стрельбы. Сначала заряжали оружие, каждый раз отмеряя порцию пороха на глаз, приблизительно. Но такая навеска могла обернуться или недостаточной силой выстрела, или травмой стрелка – ствол могло попросту разорвать. Поэтому стали пользоваться специальной меркой.
Что удобно только при стендовой стрельбе – в бою возиться с дополнительным оборудованием просто некогда. Позднее меркой-дозатором оснастили пороховницы. Но и этот метод не всегда давал хорошие результаты в боевой ситуации. Поэтому придумали берендейки (у кавказцев их роль выполняли газыри) – специальные футляры для заранее отмеренных порций пороха.
Но все эти усовершенствования все рано имели заметный изъян – пуля и доза пороха хранились отдельно, отчего при практических стрельбах выходило много лишних манипуляций. Учитывая плотность строя той поры, итог и вовсе выходил грустным. То, что оказывалось под силу одиночному стрелку, в строю оборачивалось суетой и толкотней. Так что приходилось отрабатывать каждый прием, каждое движение. И только тогда получалось стрелять более-менее много, плотно, часто.
Сегодня люди, занятые организацией массовых мероприятий, прекрасно знают, как рассчитать количество людей на площади или максимально допустимую вместительность некоего заданного объема. На одного человека приходится примерно полметра квадратных. Довольно плотно, но пережить можно. Примерно так же стояли солдаты в линейных построениях той поры – на ладонь друг от друга.
Более рыхлое построение не обеспечивало нужной плотности огня. Поэтому манипулирование с громоздкими фузеями требовало отточенных навыков и жесточайшей дисциплины. И в подобной ситуации бумажный патрон решал многие проблемы.
Солдаты делали полушаг назад и слегка разворачивались к линии огня боком. Так появлялся дополнительный зазор между участниками действа. Потом из патронной сумки доставался патрон, бумажная гильза которого скусывалась со стороны, противоположной пуле. Ружье ставилось на полувзвод, открывалась крышка полки. Часть пороха ссыпалась на затравочную полку, крышка полки закрывалась. Основной заряд пороха засыпался в ствол, следом отправлялась пуля с остатками бумажной гильзы – последняя играла роль пыжа. Пуля прибивалась шомполом или – в спешных случаях – резким ударом приклада о землю. И все, можно стрелять.
Эти манипуляции в чем-то напоминали балет, поскольку в конце каждой фазы солдаты замирали в определенной отработанной позе – это требовалось для того, чтобы унтер-офицер мог на глаз определить готовность строя выполнить следующую команду, перейти к последующему этапу.
В противном случае могли возникнуть сбои – без синхронного выполнения этого комплекса солдаты мешали друг другу и действо замедлялось, отчего падала скорострельность. Так что навыки отрабатывались до автоматизма. Стрелять метко не требовалось (да и не получалось), но скорость ведения огня многое компенсировала.
Интересно, что главным критерием отбора рекрута было наличие передних зубов. Допускалось наличие плоскостопия, больного желудка и даже эпилепсии. Но вот отсутствие передних зубов (коренные могли отсутствовать) ставило крест на военной карьере. Любопытно, что в эпоху массовых телесных наказаний в армии запрещалось бить солдата в челюсть – чтобы не выбить зубы.
Офицер мог запороть подчиненного до смерти (мол, здоровьем слаб и не выдержал тягот), но зубы выбивать тому не имел права даже случайно – расценивалось как преднамеренное членовредительство и покушение на боеспособность армии.