Челябинский тракторный завод. Танки и иностранцы (продолжение) (31 фото)

Т-28 или Т-29

Т-29 должны были стать первой боевой машиной ЧТЗ

С-60 — первенец завода.

С-65: первый дизельный трактор в СССР.

Страницы первого подарочного альбома ЧТЗ.

Основной продукцией Челябинского тракторного завода все предвоенное время были тракторы С-60, интенсивность производства которых к 1936 году достигла плановых 100 штук в день. Уже к 1937 общий объем продукции упал с 29059 тракторов до 12085, во многом это было связано с освоением первого серийного дизельного С-65. Кстати, индекс у машины означал факт того, что трактор заменял в сельском хозяйстве сразу 65 лошадей! Это кстати, стало одним из лозунгов для привлечения рабочей силы из деревни на мощности Челябинского тракторного. Кадры, как обычно, решали в данном случае все.

Все на Челябинский тракторный!

Рассмотрение вопроса предвоенной готовности завода к превращению в легендарный Танкоград невозможно без отдельного повествования о людях, которые своими руками подняли ЧТЗ и работали в его цехах. В первой части рассказа об этом уже шла речь, но на некоторых моментах остановиться стоит особо. Уже в 1931 году из-за хронической текучки рабочих рук руководство недостроенного завода вынуждено было обратиться к жителям сел Урала:
«Тракторы, которые будет выпускать наш завод, изменят вашу жизнь, облегчат труд, улучшат положение колхоза. Чтобы окончить стройку ЧТЗ в срок, необходима ваша помощь»

Это также была своеобразная мобилизация, только в условиях мирного времени. В 1932 году на работы по договору с колхозами прибыло более 7000 человек. Также вынуждено было руководство строящегося завода бороться с текучкой кадров не самыми традиционными способами. Так, практиковалось самозакрепление рабочего на заводе на основе его письменного заявления, а многие строители обязывались работать на заводе уже после его постройки, то есть фактически на всю жизнь.

Как бы ни казалось это социалистической пропагандой, но немаловажное значение в постройке завода и его работе играло стахановское движение. Так, передовик социалистического соревнования Леонид Быков при норме в 560 штамповал за смену 1859 звеньев гусениц, а шлифовщица Ирина Зырянова за смену обрабатывала 2800 поршневых колес при норме в 2 тыс. Но даже при таких авральных темпах работы на плановый режим работы завод вышел лишь один раз – в 1936 году. Одной из причин этого были слабые профессиональные кадры на заводе, не имевшие опыта работы на столь серьезном и массовом производстве. Приходилось «закупать мозги» за границей – пик привлечения на ЧТЗ их пришелся на 1930-1934 годы.

На предприятиях Южного Урала работали два типа иностранных граждан. Первые приехали исключительно на заработок и получали зарплату в долларах или даже золотом. Это были высококвалифицированные специалисты, которые занимали руководящие посты (замами у них были молодые советские инженеры), либо консультировали при монтаже оборудования и настройке. Получали они эквивалентно до 1500 рублей в месяц при средней зарплате по предприятию в 300 рублей. Часть денег спецы из зарубежья получали в рублях наличными, а часть в валюте на банковские счета. Это было дорого для советского государства, и после истечения двух-трехгодичных контрактов они обычно не продлевались. Таким образом, большая часть самых важных специалистов вернулись на родину уже к 1933 году. Ко второй категории относились идейные добровольцы, нередко коммунисты, занятые на работах среднего уровня сложности. Нередко они просто спасались от разгоревшейся на Западе безработицы. При этом ЧТЗ с его 168 иностранными рабочими далеко не был лидером региона в этом плане – на Магнитогорский металлургический комбинат привлекли из-за границы сразу 752 работника.

Примечательно, что наиболее напряженными были отношения между иностранными инженерами и их советскими коллегами. Во многом это было следствием претензий со стороны зарубежных гостей. В вину ставилось желание заводчан во чтобы то ни стало выполнить плановые задания, нежелание заимствовать западную трудовую этику, уверенность советских инженеров в фатальной неизбежности потерь, низкое качество работ и неудовлетворительная исполнительская дисциплина. Иностранцев в ответ регулярно обвиняли во вредительстве и шпионаже, а 1931 году со строящегося ЧТЗ удалили сразу 40 инженеров из Европы. Еще одним поводом для распрей мог стать различный бытовой уровень, который обеспечивало руководство завода своим рабочим и приезжим из-за границы. Иностранцам, как у нас принято, доставались самые комфортные условия: отдельная комната, бесплатная медицина, отпуск ежегодный, продовольственное и непродовольственное снабжение. Справедливое возмущение со стороны советских специалистов вызывало то, что и этого гостям казалось мало. Иностранным рабочим создавали такие условия жизни, о которых простые люди с Урала и мечтать не могли. Но для самих приезжих в сравнении с их родиной это было не более чем убогостью.

А как же жили наши соотечественники, занятые на возведении ЧТЗ? Поначалу это были бараки с двухъярусными койками по 30-40 семей, отгороженные тюками и простынями. Позже заселялись близко расположенные деревни, условия в которых были не лучше. Бараки были обветшалые, без водопровода, с выбитыми стеклами, в землянках площадью 8-10 м2 жили по 10-12 человек. Характерная жалоба одной из работниц:
«Вечером в нашей проклятой деревне Кирсарой нет возможности никуда податься, кругом темень. Идти в город или клуб далеко и опасно, много шляется хулиганов».

В марте 1937 года (ЧТЗ вовсю работал) НКВД провел негласную проверку положения дел с бытовыми условиями заводчан. Оказалось, что около Челябинска стоит шесть деревень, к которых живут не менее 50 тыс. рабочих! Большая часть ютится в бараках и полуземлянках.

Продолжение следует…