Русофобский кинематограф прирос «Тоболом» (4 фото)

Бригада в сборе...с КВНщиками.

Ни китайских купцов с их караванами, ни тем более китайских разведчиков и эмиссаров цинского императора в Тобольске 1715 года быть не могло. Китайским купцам разрешили торговать в России только Пекинским трактатом 1860 года. И уж конечно никакой пайцзы (означавшей передачу высших полномочий) эти цинские эмиссары вручить сибирскому губернатору кн. Гагарину не могли. Это просто чушь.

В 1693-1762 все русские торговые караваны, доходившие до Пекина, организовывались правительством, составлялись из русских купцов, и отправлялись раз в три года, с неизменной охраной в виде казачьей сотни. Путь туда и обратно занимал два года. Что точно — торговля с Китаем, при всей своей доходности, не могла дать прибыли, превышающей весь годовой доход огромной сибирской губернии, где только десятипроцентная пошлина на торговлю пушниной приносила 200-250 млн современных долларов. Так что и тут насвистели кинематографисты.

Экспедиция полковника Ивана Бухгольца не имела никакого отношения ни к проискам Китая, который якобы хотел поссорить Россию с джунгарами, ни к коварству Матвея Гагарина.

Бухгольц должен был заниматься поисками золотого песка, но не менее важным заданием для него было строительство фортификаций для препятствования набегам джунгаров и других степняков. (Кстати, джунгары — западные монголы, ойраты, в русских документах того времени обычно назывались калмыками.)

В 1713 г. джунгарский тайши (правитель) Цэван-Рабдан потребовал прекратить восстановление Бийской крепости (разрушенной джунгарами в 1710), а также срыть Томск, Красноярск, Кузнецк, якобы построенные на его земле, — хотя собственно джунгарских кочевий там не было и эти города неоднократно подвергались набегам ковчевников.

В ответ начинается усиленное строительство русских крепостей в Южной Сибири.

Отряд Бухгольца двинулся в июле 1715 вверх по Иртышу — как по воде на дощаниках, так и вдоль берега, имея целью и «искание золотого песку по реке Дарье», и «строение крепостей при реке Иртыше». Экспедиция оказалась не очень удачной. (Разве удачную стали бы экранизировать либеральные российские кинематографисты?) Осенью Бухгольц поставил крепость у Ямышева-озера, но дальше не двинулся.

10-тысячное джунгарское войско Цэвана-Рабдана в феврале 1716 напало на только что построенную крепость. Отразив нападение вражеского войска, отряд Бухгольца выдержал трехмесячную осаду, однако оставался достаточно пассивным, давая возможность джунгарам перехватывать все посылаемые ему подкрепления и снабжение. Затем Бухгольц покинул крепость и двинулся обратно, основав на р. Омь Омскую крепость. А Ямышевскую крепость летом того же года восстановил полковник Матигоров.

В 1717 г. преемник Бухгольца полковник Ступин возвел Железинскую, а годом позже Семипалатную крепость. В 1719 г. отряд генерала Лихарева выдвинулся до р. Черный Иртыш, там встретил 20-тысячное джунгарское войско. Но вместо боя состоялись переговоры, и при впадении в Иртыш реки Ульбы Лихарев заложил Усть-Каменогорскую крепость.

Результатом неудачной экспедиций Бухгольца и вполне удачных экспедиций других армейских командиров стала цепь укреплений и постов по Иртышу, от Омска до Семипалатинска и Усть-Каменогорска. Она прикрывала от набегов джунгар и других степняков южную часть Тобольской провинции, поселения в Барабинской степи и горные заводы на Алтае.

В 1730-х гг. российской государыне Анне Иоанновне стали присягать султаны и ханы киргиз-кайсацких орд, начиная с Младшей Орды хана Абулхаира. Объяснялось это просто. Джунгары поставили киргиз-кайсаков на грань выживания, совершив на них только с 1711 по 1725 г. шесть уничтожительных походов, захватив Семиречье и Ташкентский оазис. Теперь, спасаясь от джунгаров, киргиз-кайсаки уходили под защиту русских крепостей. После джунгарских набегов 1738–1741 гг. новые киргиз-кайсацкие подданные России укрывались за Орской крепостью, которая и была воздвигнута по просьбе хана Абулхаира.

То есть, по сути, не российская власть распространилась на территорию киргиз-кайсацких орд, а киргиз-кайсаки начали перекочевывать на российскую территорию. Казахский советский историк С. Е. Толыбеков писал: «До принятия подданства казахи не были обитателями долин рек Урала, Тобола и Иртыша… (Толыбеков С. Е. Кочевое общество казахов в XVII — начале XX века (Политико-экономический анализ). — Алма-Ата, 1971. С. 237.)

К 1755 была полностью выстроена оборонительная Сибирская линия. Делилась она на Тоболо-Ишимский, Иртышский и Колывано-Кузнецкий участки и тянулась по границе степей примерно на 1000 верст.

А в 1755-1759 маньчжуро-китайские войска подвергли Джунгарию тотальному беспощадному разгрому — с истреблением до 90% джунгарского этноса — и без какого-либо участия русских войск. Уцелевшие джунгары бежали под защиту русских крепостей на Иртыше, а затем в русские владения на нижней Волге, где уже располагались калмыцкие кочевья.

Собственно, так и закончилась история российско-джунгарских взаимоотношений.

Неприятно было видеть, как кинематографисты постарались обгадить служилое сословие Тобольска, представляя его в виде какой-то мафии, которая мешает торговать честным бухарским купцам и уводит туземок в рабство.

Вплоть до начала XVIII в. служилые люди сибирских городов были единственной постоянной военной силой, которая обеспечивала русскую колонизацию в Сибири, и выступая в роли первопроходцев, и защищая поселенцев. Без них освоение Сибири не было бы возможным. Менее чем за 70 лет русские служилые люди прошли от Уральского хребта до Тихого океана. Куда более короткий путь (от Атлантического до Тихоокеанского побережья Америки), в куда более благоприятных климатических условиях, англосаксы проделали за срок в три раза больший.

Городовое казачество зауральской России XVIII века включило в себя все допетровские служилые сословия нерегулярной службы — стрельцов, пушкарей, воротников, затинщиков, детей боярских, сибирских дворян (чин, не передаваемый по наследству).

Городовые казаки делились по городам: тобольские, томские и т. д. Места жительства и службы, как правило, совпадали, хотя казака могли направить в длительную служебную командировку в другой острог или крепость. Городовые казаки несли почти все виды государственной службы — пограничную, гарнизонную и полицейскую, сопровождали караваны, собирали ясак, разведывали новые земли.

С самого начала русской колонизации Сибири Москва, а затем и Петербург однозначно признавали права «инородцев» (туземных общин) на занимаемую ими землю. Москва и Петербург делали все необходимое, чтобы предотвратить столкновения русских колонистов и туземцев из-за земли и охотничьих угодий, а иногда прямо запрещали переселения русских на племенную территорию.

Из центра шли постоянно наказы служилым: ясак собирать раз в год, жен и детей «инородцев» во двор к себе не брать, насильно не крестить. Русские власти вели себя совершенно иначе, чем правительства западных стран, которые поощряли и покрывали преступные действия колонистов и колонизаторских компаний, а то и просто уничтожали и выселяли аборигенное население, присваивая его земли. (Сибирь в составе Российской империи. — М., 2007., с. 214)

Конечно, в процессе освоения огромной Сибири случались эксцессы (причем с обеих сторон), но светские и церковные власти постоянно стояли на защите и сохранении туземного населения.

И как результат. За 250 лет после присоединения Сибири к России численность бурят увеличилась в 10,6 раза, якутов — в 7,9, алтае-саянских народов — в 6,5 раза, татар — в 3,1, ханты и манси (ведущих малопродуктивное присваивающее хозяйство) — в 1,5 раза. (Сибирь РИ с. 219,220)

Да, бухарцы могли добраться до Тобольска. (Кстати, и сибирский хан Кучум и его воины, устраивавший набеги на уральские земли русского государства, были бухарцами.) Только не надо представлять их в виде несправедливо обиженных. В Бухарский эмират степняки-кочевники продавали захваченных русских пленников. Русские купцы не могли участвовать в торговле с Бухарией. Русские товары отправлялись на юг вместе с караванами восточных купцов, которых грабили по дороге все кому не лень — хивинцы, кокандцы, киргиз-кайсацкие удальцы, — и в конце концов обирали бухарские феодалы. Проблема будет решена только с покорением Российской империей Бухарского эмирата полтора века спустя.

Ну и милый белокурый швед-гуманист, как же без представителя просвещенной Европы, который учит добру темных русских. В сериале сразу сообщается , что под Полтавой было взято 10 тыс шведов, которые все, бедняжки, оказались в Сибири. Это не так. Под Полтавой и Переволочной в плен было взято около 23 тысяч шведских пленных. И всех пленных шведов опрашивали на предмет поступления на службу русскому царю. Для сравнения, «цивилизованные» шведы после выигранного сражения у Фрауштадта в 1706 просто перекололи штыками до 4 тысяч русских пленных. Кровавой резней всего населения заканчивалось взятие шведами русских городов (Ивангорода в 1496, Корелы и Нарвы в Ливонскую ). После шведской оккупации Новгорода в Смутное время там осталось только несколько десятков жилых дворов. Шведские походы в Германии в Тридцатилетнюю войну (когда погибло до 10 млн чел.) по размаху зверства оставляли далеко позади любых азиатских завоевателей.

Из шведских пленных сформировали два пехотных полка в Астрахани и Казани. Шведские драгуны участвовали в неудачном походе Бековича на работорговую Хиву. Пленные шведы строили Петербург — и это нормально, учитывая наглый захват Швецией русских приневских и приладожских земель веком ранее и вытеснение оттуда православного населения. Но никаких 10 тысяч шведов в Сибири не было, это выдумка. Их там просто было бы невозможно прокормить…

Короче, с такой сериальной продукцией мы далеко не уедем, она дурит и отупляет.

ps. Глянул российский сериал «Эпидемия» (Вонгозеро), выдержал две серии. Но когда в этом сериале российские войска РХБЗ были показаны в виде фашистов, которые расстреливают женщин и детей, плюнул и выключил. С такими российскими кинематографистами и никакого Госдепа не надо.