Жилец вершин с чайником вина (40 фото + 11 видео)

Русский художник, поэт-авангардист и автор песен Алексей Львович Хвостенко (более известный, как Хвост) родился 14 ноября 1940 года в Свердловске. Его дед – горный инженер по образованию и оперный певец по призванию – Василий Васильевич Хвостенко, эмигрировавший ещё до революции в Англию, вернулся вместе с сыном Львом в Россию в начале 1930-х гг., и довольно скоро стал профессором одного из вузов Свердловска. Бабка в детстве тайком показывала Алексею афиши с его выступлений в Нью-Йорке, Париже, Лондоне. По её рассказам, дед был дружен с Фёдором Шаляпиным и являлся его большим поклонником. Своими выступлениями он вполне мог бы прокормить семейство. Но его расстреляли как «врага народа» в конце 1930-х гг.

Мать — Ирина Ивановна Хвостенко (в девичестве Бояркина, 1916-1987), оставила мужа в 1946 году, когда Алексею было 6 лет (он её практически и не знал), после чего отец — поэт и переводчик с английского Лев Васильевич Хвостенко (1915-1959) переехал с сыном в Ленинград.

Лев Васильевич отдал сына в привилегированную английскую школу «На Фонтанке», которую тот и закончил. Отец Алёши прожил недолго – его не стало в 1959 году. Алексею тогда не было ещё и 19 лет, но он продолжил учиться, поступив в ленинградский филиал Высшей школы искусств (ВШНИ). Позже он запишет несколько песен на стихи отца – и собственные его («Вор») и переводные (старинная английская баллада «Стоят цыгане у ворот»).

Вообще же, в начале 1960-х гг. Алексей пытался учиться сразу в нескольких вузах – Мухинском училище (Художественное училище им. Мухиной, ныне – Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия (СПГХПА) им. А. Л. Штиглица), Институте им. Герцена (ныне – Российский государственный педагогический университет (РГПУ) им. А.И. Герцена), затем пошёл на факультет режиссерского мастерства в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК, ныне – Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства/СПбГАТИ), к знаменитому советскому режиссёру и художнику Николаю Акимову. Когда позже он серьёзно займётся живописью, то будет вспоминать, что первый и единственный урок рисования в жизни ему дал монгол из ленинградской Академии художеств, зарисовывавший бюст Маяковского.

Ещё перед поступлением в театральный, Хвост увлекается американским художником-абстракционистом Полом Д. Поллоком и поп-артом, читает стихи Ирвина Гинзберга и Джека Керуака. Подобно многим молодым питерцам, Хвостенко считал себя битником (его даже считают первым русским хиппи), образ жизни которого не предполагает постоянной работы, разгуливал в рванье с нечёсаными, грязными волосами.

Друзья рассказывают, что поэт и сам себя называл Хвостом, и даже придумал расшифровку псевдонима: "Хвост — как Христос Воскреси (ХВ) + "ОСТ" — как Восток и "о" — как горловина гитары посередине..." — говорил он.

Алексей стал одним из завсегдатаев легендарного кафе "Сайгон", где позже стал собираться цвет питерского рока, а в 1960-е гг. назначали встречи поэты и философы. Там он познакомился с писателем и философом Анри Волохонским (1936-2017), который на долгие годы стал его другом и соавтором многих песен и пьес (под общим псевдонимом А.Х.В.).

В тот период Алексей общался по большей части с поэтами-«шестидесятниками», джазовыми музыкантами и другими представителями художественной богемы. Писал стихи, которые в отдельных случаях ложились на музыку и быстро становились частью городского фольклора.

А в середине 1960-х гг. у Хвостенко обостряются проблемы с работой (вернее, её отсутствием) – органы внутренних дел обязывали его устраиваться на работу, но все его попытки обычно заканчивались увольнением.

Он как бы уже нигде и не учится, но работает лишь на «левых» заработках – то мыловаром в прачечной, которую он таки залил мылом, то конюхом на кухне зоопарка – развозит еду по клеткам, запихивая её в пасти животных, то художником по рекламе в Большом драматическом театре (БДТ) и в Обществе слепых, а то и фотографом на пляже в Крыму.

Заработанные деньги в основном пропивались в Коктебеле, на «Киселёвке» — даче, где жил художник Юрий Киселёв. Иногда Хвост пел свои песни в доме поэта Максимилиана Волошина (с 1 августа 1984 года – Дом-музей Волошина).

К Киселёву тогда приезжали все кто угодно – помогали ему достраивать дом. Хвостенко же по большей части спаивал гостей. Кончилось всё это зимним пожаром — «Киселёвка» сгорела.

Чуть раньше, чем Иосифа Бродского, поэта судят за тунеядство. Бродский ходит просить за коллегу. В то время по Питеру расходятся газетные фельетоны о тунеядцах — Владимире Ентине, Романе Каплане, Бродском и Хвосте.

Когда Хвостенко в первый раз арестовали, он писал стихи и готовился к очередному поступлению, что приняли к сведению. Но затем его арестовывали ещё 2 раза, и не судили, а сразу сажали. В первый раз – на месяц упекли в «Пряжку», на койку того же Бродского. Дальше – хуже: во второй раз Хвост провёл полгода в Ленинградской психиатрической облбольнице на инсулиновой шокотерапии (с одновременной «профилактикой» алкоголизма). Там врачи провели ему судебную экспертизу с итоговым диагнозом: "параноидальная форма шизофрении, бред творчества". Инициатива подобных действий исходила от Генсека Н.С. Хрущёва — на каком-то совещании он заявил: "У нас инакомыслящих нет, есть только сумасшедшие". Этого было достаточно, чтобы упрятать половину протестантов по сумасшедшим домам.

«Первый мой суд закончился смешно — меня «приговорили» к поступлению в университет. Меня спросили: «Чем вы занимаетесь сейчас?» — «Я пишу стихи» — «Как, вы пишете стихи и не имеете никакого образования?». Я сказал, что считаю необязательным иметь образование. Они ответили, что обязательно нужно иметь образование: «Давайте договоримся с вами так: вы пойдете на какое-нибудь филологическое отделение и будете изучать филологию». Я сказал: «Ну, хорошо — тогда я постараюсь поступить в университет, на филфак». На этом мы и договорились. В то время, когда меня арестовали, я писал стихи и на филфак поступал уже после всех художественных образований. А потом меня два раза ещё арестовывали по тунеядству, но до суда дело не доходило, а отправляли в психушку и там держали» (Последнее интервью А. Хвостенко Вадиму Алексееву. 22 ноября 2004 г., Москва, кухня на Скаковой).

Выйдя из «дурки», в 1963 году Алексей создаёт «Верпу» (Волохонский, Гаррик Восков, Кари Унксова) – литобъединение, название которого отсылало к маленькому якорю и музе поэзии. Девиз «Верпы» — «Каждый делает что хочет» — он берёт из «Телемского аббатства», описанного в 1-ой книге романа «Гаргантюа и Пантагрюэль»/La vie très horrifique du grand Gargantua, père de Pantagruel (1533) Франсуа Рабле.

«Верпа» — отчасти шутка. С одной стороны, это — муза, с другой — небольшой якорь, который служил на больших судах, чтобы вывести судно в море. Вернее, его называли «верп». Этот верп вывозили на шлюпках в открытое море, закидывали в воду и подтягивали на него корабль. Вот так же действовал и я, маленьким камнем выводил большое судно в открытое море» (из интервью А. Хвостенко В. Алексееву).
Строго говоря, верпианское творчество было представлено только самим Хвостенко, героической драмой «Буденный» Волохонского (опубликована в альманахе «Аполлонъ-77», Париж, изд. М. Шемякин) и их совместными пьесами (не изданы).

В 1965 году в самиздате Алексей публикует свою первую книжку стихов — «Подозритель», а в 1966 году вступает в группу хеленкутов (неофициальная арт-группа, существовавшая в Ленинграде в 1966-1972 гг.).

В неё входили: Николай Аксельрод (авторская подпись — А. Ник.), Дмитрий Макринов (Дм. М.), Александр Миронов, Виктор Немтинов (ВНЕ), сам Хвостенко и Владимир Эрль. Группа ориентировалась на идеологию и эстетику абсурда, при этом, как и многие другие неофициальные художники той поры, свою деятельность с политикой никак не связывали и в диссидентском движении не участвовали.

Первоначально сообщество предполагало самоназвание «абсурдисты», однако вследствие тривиальности и избитости, термин принят не был. Следующий вариант, предложенный Эрлем, оказался также отклонён и оставлен группой в тайне, но затем это русское слово путём нескольких лингвистических действий и, по выражению самого Эрля, «хитроумного анаграммирования» было преобразовано в новое слово — «хеленуктизм», обозначившее художественное движение своих участников. И члены группы стали именоваться хеленукты.

В 1968 году Хвостенко женился на москвичке-пианистке Алисе Тилле (род. 1948), после чего переехал к жене в столицу, где у них родилась дочь Аня (1973 г.р.).

В Москве Хвост становится активным деятелем столичного художественного андеграунда. Там он создает минималистскую поэму «Я живу в Измайловском зверинце». Пишет картины, сочиняет и подпольно публикует стихи и песни.

В 1972 году появляется, пожалуй, самая известная песня, которую довелось создать Хвосту – «Над небом голубым» (или «Рай»), перепетая впоследствии Борисом Гребенщиковым в «Ассе» (к/с «Мосфильм», ТО «Круг», 1987) Сергея Соловьёва, как «Город золотой», и ставшая одним из рок-н-ролльных гимнов того времени.

Она стала самой знаменитой песней Хвостенко, несмотря на то, что он был всего лишь первым её исполнителем. Песня же была написана на стихи Волохонского, а музыка позаимствована с пластинки классического гитариста Владимира Вавилова «Лютневая музыка XVI-XVII вв.» – «Сюита для лютни. Канцона и танец», где автором музыкант «из конспирации» указал средневекового итальянского лютниста Франческо да Милано (1497-1543). Алексей спокойно воспринимал исполнение песни БГ и то, что тот переделал первую её строчку, его совершенно не смущало.

В сотрудничестве с тем же Волохонским, Хвост создаётся ещё ряд песен, ставших известными, как вышеупомянутый «Город…», «Моя любимая» (1965), «Страшный суд» (1965) или «Орландина» (1970), написанная по мотивам «Истории Тибальда де ла Жакьера» – главы из романа Яна Потоцкого «Рукопись, найденная в Сарагосе»/Manuscrit trouvé à Saragosse (1804).

А в 1977 году органы ставят Алексея перед выбором – арест или высылка. Он выбирает последнее, и выезжает в Париж (Алиса с Аней ехать с ним отказалась. Увиделись отец с дочерью лишь когда ей было уже 17 лет – она приезжала в Париж, где прожила месяц, там вместе они записали кассету «Хвост и Анюта», на которой Анна пела его песни).

Во Франции Хвост отдаётся творчеству – скульптура, живопись, реклама, выставки в сквотах (нелегальных «коммунах» богемы в «заброшках»). Сквотов ему пришлось сменить 5-6, пока – уже легально – он не осел в русском клубе «Симпозион» на рю де Паради, бывший изначально его мастерской.

На рю Жюль-етт Додю, рю Бобиньи и на Гранже Алексей ставит спектакли, в частности, вместе с художником Сергеем Есаяном, с которым подружился ещё в Москве – превращённую ими в оперетту пьесу М. Горького «На дне», где сам играл роль Луки и пел. Совместно с русским писателем-эмигрантом Владимиром Марамзиным (Владимир Рафаилович Кацнельсон) издаёт (на личные средства Марамзина) литературный журнал «третьей волны эмиграции» «Эхо» (выходил в Париже в 1978-86 гг., всего за 9 лет вышло 14 номеров), ориентированный, в основном, на писателей ленинградского самиздата, как эмигрантов, так и живших в СССР.

«В Париже я работал в коммерческом искусстве, занимался рекламой, всякой прочей чепухой, из обрывков бумаги стал лепить какие-то маленькие штучки — и постепенно это вылилось в такие большие формы. Когда я начинал всё это делать, я был довольно бедным человеком, и мне казалось, что потратить пять франков на лист бумаги — очень дорого. Один друг сказал мне: «Когда ты получишь пятьсот франков за свою первую работу, тебе не будет казаться, что это дорого». Так и получилось — теперь мой коллаж стоит тысячу евро. И я не удивлюсь, если они когда-нибудь будут стоить и дороже» (из интервью А. Хвостенко В. Алексееву).

В 1970-х гг. Хвост несколько месяцев прожил в Израиле, в гостях у поэта и художника Миши Гробмана. Когда же ему захотелось обратно, ему сделали концерт в тель-авивском клубе «Цавта» (צוותא – компания), на котором Алексей собрал денег на билет, и полетел в Париж через Лондон. …И задержался в Лондоне на целых 2 года – сошёлся со своей второй женой – «светской волчицей» Риммой Городинской, знавшей его ещё по Союзу (которая родила ему дочь Веру), и записал альбом «Прощание со степью».

Там же, в Лондоне, в 1981 году Хвостенко, совместно с парижскими цыганами Паскалем де Люшеком и Андреем Шестопаловым, записал ещё один альбом – «Последняя малина».

В 1989 году Алексей снимается вместе с художниками арт-группы «Митьки» (подробнее – здесь: Дык! Ёлы-палы!) в фильме «Митьки в Париже». А так же, вместе с поэтами Владимиром Толстым, Константином Кедровым (Бердичевским) и Игорем Холиным участвует в фестивале авангарда в Тарасконе (результат — сборник «Транстарасконщина», Париж, «Вивризм», 1989).

В 1991 году одновременно в Москве и в Париже выходит поэтический сборник «Чёрный квадрат» с участием К. Кедрова, Г. Сапгира, А. Хвостенко, Славы Лёна (предисловие К. Кедрова).

Поэзия Хвостенко во многом апеллирует к детскому восприятию, но без самоцензуры, которую — ориентируясь на ограниченный словарный запас и сравнительно узкий кругозор ребёнка —приходится осуществлять "настоящим" детским поэтам. Приёмы детской поэзии налицо: примитивизм, звуковая игра, огромное количество животных, как носителей тайны и комического потенциала — педалирование циркового, акробатического начала в природе и в искусстве:

"А там нам придётся узнать, что у рыбы мало рук
Копыта лося его рога обегают вокруг".

Природа в его поэзии абсолютно лишена клише традиционных восприятий и стандартных ассоциаций. Он отказывается от чтения природы как текста реалистического, обуславливающего восприятие — либо "охотничье", как у И.А. Тургенева, либо набоковское, "дачное", либо профанически-декоративное, как у Игоря Северянина, либо символическое.

Хвост был знаком и дружен со многими талантливыми людьми — поэтами, актёрами, музыкантами и писателями, живущими в Париже: с теми же Бродским и Волохонским, Владимиром Аллоем, Виталием Амурским, Жанной Астер. Ставил перформансы, выступал с концертами. Для друзей он поставил даже 2 балета: "Лежит" и, написанный вместе с Михаилом Шемякиным, "Эпиграф".

В Россию Хвост вернулся лишь после того, как в 1989 году заглянул на концерт в парижский клуб "Locomotive", где в тот вечер выступали советские рок-группы Кино, Звуки МУ и АукцЫон. С подачи последних Хвостенко и был "открыт" для новых поколений российских слушателей.

В декабре 1990 года он, впервые с момента эмиграции, вернулся в Питер, где дал в сопровождении музыкантов АукцЫона, серию концертов (один из них позже был издан под названием "Верпования"), а в 1992 году записал с ними же сенсационный альбом "Чайник вина", песни из которого моментально стали хитами.

Помимо АукцЫона песни Хвоста пели и другие исполнители, наибольший успех из которых имела "Орландина" в исполнении девичьей вокальной группы Колибри.

Кстати, в 2002-2005 гг. в Питере существовал клуб, названный именно в честь этой песни. Однажды Хвостенко даже довелось выступать на его сцене.

Примерно в то же время в Париже был записан экспериментальный джазовый альбом "Говорящие птички", на котором вместе с Хвостенко играли Алексей Давшан и Камиль Чалаев (ех-Диссонанс, Рок-Ателье), а также альбом городских романсов (вышел лишь в 2004 г.).

С лёгкой руки лидера АукцЫона Леонида Фёдорова, сотрудничество группы и парижского изгнанника продолжалось и дальше: так в 1995 году в Питере был записан их совместный 2LP — на этот раз, в его основу легли отобранные Хвостом тексты великого экспериментатора и реформатора языка, поэта Велимира Хлебникова, а в записи участвовал давно живущий на Западе джазовый саксофонист и флейтист Анатолий Герасимов.

Во второй половине 1990-х гг. Хвостенко продолжил заниматься литературой и вернулся к опытам со скульптурой. Помимо того, стал вице-президентом Ассоциации русских художников во Франции, а также возглавлял собственный клуб "Symposion", в котором выступали многие российские, экс-российские и западные музыканты. За эти же годы в Питере и Москве вышло несколько художественных работ Хвоста разных лет.

Осенью 1997 году, будучи в Нью-Йорке, Хвостенко записал новый альбом "Завтра потоп», на котором ряд его песен звучит в джазовой аранжировке.

После последующего долгого перерыва (в ноябре 2000 года планировалось празднование 60-летия Хвоста в Питере, которое так и не состоялось) Алексей вернулся на родину лишь в 2003 году. Провёл несколько сольных концертов в Москве и Петербурге, записал совместно с группой из Иванова deГЕНЕРАТОРs диск "Могила-live", выступил дуэтом с гитаристом Алексеем Батусовым в Питере, Москве и Саратове.

Летом 2003 года Хвост направил Президенту России прошение о предоставлении ему российского гражданства, и просьба эта была удовлетворена.

21 января 2004 года в Париже поэту был вручен российский паспорт с именным Указом, текст которого был подписан лично В.В. Путиным.

После этого, в апреле 2004 года, Хвост с помощью, на этот раз звукорежиссёра Андрея Тропилло, с триумфом выступил на VIII фестивале "S.K.I.F." (Sergey Kuriokhin International Festival – Фестиваль памяти Сергея Курёхина) в питерском Балтийском Доме в сопровождении deГЕНЕРАТОРs. Позже начал работу над новым студийным альбомом под рабочим названием "Рай" (с ними же), занимался подготовкой и проведением разнообразных художественных проектов, курсируя между двумя столицами.

На вечере в литературном музее «20 лет ДООСа» (литературная группа современных русских поэтов-авангардистов, аббревиатура из одноименного стихотворения 1984 года К. Кедрова, расшифровывается как «Добровольное общество охраны стрекоз») официально принимает титул «Друг ДООСа» («Из всего, что делается сейчас в поэзии, мне ближе всего ДООС» – А. Хвостенко).

На декабрь 2004 года была запланирована серия сольных концертов Хвостенко, выставка его картин и скульптур "Колесо времени" в ЦДХ на Крымском Валу (открылась 7 декабря 2004 г.).

Но в последних числах ноября Алексей, приехав в Москву, вдруг почувствовал себя плохо и был госпитализирован в 61-ю московскую больницу с диагнозом: воспаление лёгких.

Алексей Львович Хвостенко умер 30 ноября 2004 года во сне от отёка лёгких, повлёкшего остановку сердца. Ему едва исполнилось 64 года. Отпевали его в храме Рождества Иоанна Предтечи на Красной Пресне, похоронен поэт под Москвой, на Перепечинском кладбище (уч.19, могила №7525).

Хвост написал более 100 песен и несколько пьес на пару с Волохонским, ему принадлежат стихи "Ах, Александр Исаевич...", "Хочу лежать с любимой рядом...", "На турецкий выходит берег Соханевич молодой..." и др.

Самыми удачными своими работами он сам считал альбомы, сделанные совместно с АукцЫоном и с джазменом Герасимовым.

Его дочь Анна — певица, лучший исполнитель отцовских песен, сотрудничает с Фёдоровым, пела в «Геликон-опере», в Большом театре участвовала в скандальной постановке 2011 года К. Серебренникова оперы Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок» (партия Петушка).

Дискография А. Хвостенко:

«Прощанье со степью» (1982), «Парижские сейшена» (1990), «Чайник вина (Хвост & АукцЫон)» (1992), «Жилец вершин (Хвост & АукцЫон)» (1995), «Опыт постороннего творческого процесса (Хвост & АукцЫон)» (1995), «Париж — Санкт-Петербург» (Хвост — Герасимов — АукцЫон, 1995), «Ночные фонарики (или Хвост от Кузьмы)» (основная часть записана в 1981 г., переиздан в 2004 г. в оригинальном виде под названием «Последняя малина», 1997), «Говорящие птички» (Хвост, Давшан и Камиль, 1998), «Три песни старца/Полихронион» (А. Хвостенко, К. Чалаев, А. Волохонский, 2000), «Завтра потоп» (Хвост и Герасимов, 2001), «Верпования» (запись 1992 г. с АукцЫоном, Manchester files/Bomba-Piter inc., 2001), «Репетиция» (Manchester files/Bomba-Piter inc., 2002), «Могила-live» (Хвост и deГЕНЕРАТОРs, 2004), «Вода и пена» (Khvosst & Вадим Михайлюк, 2004), «Последняя малина» (записано в августе 1981 г. в Лондоне, выпуск 2004), «Хвост и Рекшан на Монмартре. Квартирник у Кирилла и Анны» (Хвост и В. Рекшан, 2005), «Сноп снов» (Волохонский, Хвостенко, Фёдоров, Волков, 2008), «Скорпион» (2014).

Библиография:

«Подозритель» (Л.: «Польза», 1965, самиздат), «Басни А.Х.В.» (Париж, 1984), «Поэма эпиграфов» (Париж: «Синтаксис», 1985), «Подозритель. Второй сборник Верпы» (Париж: «Синтаксис», 1985), «Верпауза для математиков» (Париж, «Мулета Б», 1985), «Десять стихотворений Верпы, посвященных Игорю Холину» (Париж: «Вивризм», 1988 (рис. «митька» В. Титова), «Продолжение» (СПб.: «Новый город», 1995), «Колесо времени: Стихи и песни» (СПб.: «Феникс», 1999), «Страна деталия» (тексты 1963-66 гг., СПб.: «Красный матрос», 2000), «Берлога пчёл» (соавтор: А. Волохонский, тексты песен, Тверь: Kolonna publications, 2004), «Верпа. Избранное» (Тверь: Kolonna publications, 2005), «Чайник вина» (соавтор: А. Волохонский, песни с нотами, перечень дополнен по сравнению с «Берлогой пчёл», дискография. М.: «Пробел-2000», 2006), А.Х.В. «Шушу» (М.: «Пробел-2000», 2009).

Источники:

К. Медведев «Алексей Хвостенко. Колесо Времени» («Русский Журнал», 1999);
К. Кедров: «Алексей Хвостенко — поэт свободы» («Известия» №283 от 28.11.1991 г.), «Вино свободы и город золотой» («Русский курьер», 2.07.2004 г.), «Хвост кометы» («Русский курьер», 6.12.2004 г.), «Моцарт с гитарой» (М.: «Метеметафора», 1999), «Ангелическая по-этика» (М., 2002));
Т. Никольская «Круг Алексея Хвостенко» («Авангард и окрестности», СПб, 2002);
А. Алексеев «Кто есть кто в российской рок-музыке» (М.: АСТ: «Астрель»: «Харвест», 2009);
Ю. Зверев «Алексей Хвостенко, Юрий Гуров и другие» (СПб: «Искусство-СПБ», 2008), «Размышления о жизни и счастье» (СПб: «Искусство-СПБ», 2011);
https://md-eksperiment.org/post/20190308-biografiya-alekseya-hvostenko:
https://allrefrs.ru/5-5123.html
http://www.trinity-church.ru/curacy/art-_razdel/muzyika/anna_xvostenko;
https://www.livelib.ru/author/28462-aleksej-hvostenko;
http://lenta.auctyon.ru/article/tragic
http://khvost.indians.ru/article04.shtml:
https://ria.ru/20101114/294544411.html.