Важные птицы: нам без них не прожить (5 фото)

Большую часть своей жизни люди не обращают на птиц особого внимания.
Но однажды открывают в себе человека, чье сердце замирает от пения кардинала или зова тауи, человека, который готов бросить все дела, чтобы успеть посмотреть на замеченную поблизости бурокрылую ржанку — ведь эта красивая птица с золотистым оперением прилетела в наши края с самой Аляски.

И можно лишь глубоко вздохнуть и покачать головой, отвечая на вопрос: чем так ценны тебе птицы? — нет слов, чтобы объяснить это всё равно, что любить своих братьев...
Тем не менее это очень важный вопрос. Почему судьба птиц должна волновать нас, людей?

Птицы необычайно широко расселились по всей планете.
Если бы мы смогли увидеть каждую птаху на Земле, мы бы увидели весь мир. Пернатых можно встретить в любом уголке любого океана, а также на таких пустынных участках суши, где никто, кроме них, больше не живет.
Серые чайки растят птенцов в чилийской пустыне Атакама — одном из самых засушливых мест на планете. Императорские пингвины высиживают яйца в разгар антарктической зимы.
Певчие ястребы-габары гнездятся на берлинском кладбище, где похоронена Марлен Дитрих, воробьи — в светофорах на Манхэттене, черные стрижи — в пещерах на морском побережье, снежные грифы (кумаи) — на гималайских скалах, а зяблики освоили земли Чернобыля.

Для выживания в столь разнообразных условиях пернатые, коих насчитывается около 10 тысяч видов, в ходе эволюции обзавелись поразительным разнообразием форм. Начать с размеров: африканский страус достигает двух с половиной метров в высоту, а кубинская колибри-пчелка — чуть больше насекомого, в честь которого ее назвали.
Их клювы могут быть как весьма массивными (как у пеликанов или у туканов), так и крошечными (как у короткоклювки), а могут достигать длины, сопоставимой с размером тела, как у колибри-мечеклюва.

Или взять окрас: расписной овсянковый кардинал, обитающий в Техасе, гульдова острохвостая нектарница из Южной Азии и радужный лорикет из Австралии щеголяют разнообразием красок почище любого цветка. Но есть и те, кто предпочитает бесконечные оттенки неброского коричневого, обременяя словарь орнитологов терминами: ржаво-красный, рыжевато-бурый, охристый, каштановый, рыжий.

Ведут себя птицы тоже по-разному: одни виды необычайно общительны, другие, наоборот, ведут затворнический образ жизни.
Африканские красноклювые ткачи и фламинго собираются в миллионные стаи, а некоторые виды попугаев даже строят настоящие города из веточек.
Оляпки разгуливают по берегам горных ручьев и надолго заныривают под воду исключительно в одиночку, а странствующие альбатросы и вовсе могут парить на расстоянии 800 километров до ближайшего собрата.

В Новой Зеландии серая веерохвостка может всюду сопровождать во время прогулки.
Но некоторые птицы, напротив, могут вести себя враждебно.

Кукушки-подорожники парами охотятся на гремучих змей – одна птица отвлекает жертву, а вторая подкрадывается и нападает сзади.
Осоеды едят ос.
Стенолазы лазают по стенам утесов.
Толстоклювые кайры ныряют на глубину до 200 метров, а сапсаны пикируют со скоростью 385 километров в час.
Ротакоа на протяжении всей жизни не покидает родной пруд, а голубой лесной певун готов запросто отправиться в путешествие в Перу и вернуться обратно к тому же самому дереву в Нью-Джерси, где гнездился годом ранее.

Большинство птиц не такие уж милые и пушистые, но во многом они похожи на нас даже больше, чем некоторые млекопитающие.
Пернатые строят сложные домики и заводят в них семью.
На зиму они предпочитают улетать в отпуск в теплые края.
У какаду острый ум: им поддаются задачки, которые могут поставить в тупик даже шимпанзе.
А вороны любят играть —например, в ветреные дни, когда другие (более практичные) птицы воздерживаются от полетов, вороны с удовольствием пикируют со склонов холмов, проделывая в воздухе настоящие кульбиты просто так, для развлечения.
В одном из российских городов ворона придумала себе зимнюю забаву: скатывалась по заснеженной крыше на пластиковой крышке, залетала обратно наверх с крышкой в клюве и снова катилась вниз.

И конечно, птицы, как и мы, наполняют мир мелодиями, будь то соловьиная трель где-нибудь на городской окраине в Европе, щебет дрозда в эквадорском Кито или пение очковой кустарницы в китайском Чэнду.

Американские гаички выработали сложный «язык», на котором общаются не только друг с другом, но и с остальными птицами, живущими в округе, чтобы делиться информацией о том, насколько сообщество может чувствовать себя в безопасности от хищников.

В репертуаре одного лиро­хвоста из Восточной Австралии была замечена мелодия, звучавшая так, словно ее исполняли на флейте.
Удалось выяснить, что в этих местах когда-то жил фермер, увлекавшийся игрой на флейте: вероятно, предки птицы переняли его мотив.