Почему рыбы могут задохнуться даже в воде? Что такое замор?

Дело в том, что критериев для нормальной жизнедеятельности у рыб уйма. Ведь сколько видов, столько и требований к освещенности, свободному пространству, температуре и ряду химических показателей воды: концентрации водородных ионов (рН), солености, жесткости, содержанию химических элементов и соединений. Последнее — эвфемизм для степени загаженности воды ее обитателями и содержания в ней органики.

Все хорошо, пока показатели держатся в нормативных значениях, и рыба в воде чувствует себя как в поговорке. А вот отклонения от них ведут к болезням и, при очень плохом раскладе, гибели водных обитателей. Как говаривал сериальный Уолтер Уайт, химия удивительна. Добавим, что гидрохимия — не исключение.

Но самый главный показатель — количество растворённого кислорода. Так же как нам тяжело дышать на высокогорье, так и рыбам тяжелее выживать в застойных водоёмах.

Если кислорода становится мало, рыбы поднимаются к поверхности и плавают там, хватая ртом воздух. Если такая ситуация затягивается, то в озерце происходит локальный апокалипсис: сотни рыб попросту задыхаются. Это явление называется замором, и чаще всего оно происходит летом и зимой.

Почему летом? Потому что летом тепло, солнечно и пышным цветом цветут водоросли. Из-за жары  концентрация кислорода уменьшается, а количество зелени увеличивается. Сама по себе растительность не опасна, опасно количество зоопланктона, которое на неё сбегается. Органики в воде становится слишком много, и живительного О2 на всех не хватает.

Почему зимой? А вы видели ту странную корку, которая полностью покрывает водоёмы в минусовые температуры? Лёд называется. Так вот, он напрочь перекрывает доступ кислорода к водным обитателям. В таком случае полынья рыбаков — настоящее спасение! Да, придётся пожертвовать пару рыбок ради улова, зато спасётся целое озеро!

Чему учит нас эта история? Можно быть лососем в кустах черники и при этом чувствовать себя, как рыба в воде. Все зависит исключительно от невидимых химических процессов. Science, bitch!