Сменка (3 фото)

То есть если что-то происходило, подключались сразу все.
Вне зависимости от финансового положения.
Хотя о том, какое могло быть финансовое положение у школьников из рабочего района в девяностом году, догадаться несложно.
Талоны, карточки, тотальная экономия буквально на всём.

И взбрело в голову директрисе наш сплоченный класс помуштровать.
Потому что мы, пока сухо, сменную обувь в школу не носили.
Во-первых, экономия. Во-вторых, разумеется, тривиально лень.
В-третьих, могли спереть ту пару, которую ты оставил в раздевалке - порядки тогда были не такие, как теперь.

В один прекрасный день директриса отловила наш класс на последнем уроке, велела задержаться, и - началось.
Сперва нас отчитали менторским тоном, а затем велели, чтобы завтра! все! имели! твари такие! сменку, чтобы её так.

Потому что она будет лично стоять на входе и проверять, принесли или нет, и без сменки учиться не пустит.

После этого спича класс вышел на улицу, зашел за угол школы, закурил (курили почти все, к слову - ну, такие времена), и задумался.
Круче всех задумался главный классный хулиган - назову его Буланов, фамилия не та, но пусть будет похожая.
Огроменного роста парень, косая сажень в плечах, и с буйными кудрями, Буланов у нас всегда был генератором идей и главным заводилой.

- Надо чего-то делать, - сказал он. - Сменку она хочет, швабра старая? Ну, так давайте принесем сменку.

И мы принесли. На следующий же день.
У всех вас, дорогие читатели, дома хоть когда-то, да имелись старые тапки, которые уже настолько старые, что гостям не предложишь, а выбросить жалко. Сейчас-то, ясное дело, ситуация с тапками много лучше, но тогда подобные пары имелись у всех, или почти у всех.
Мы выбрали дома самые плохие, разумеется.
Рваные, засаленные, не по размеру; некоторые, помню, принесли тапки от разных пар.
В холле, на первом этаже, одиннадцатый класс дружно сел на лавочки, и переобулся.

Мало того, отличница Олечка предложила намедни гениальную идею: переобувшись, все еще и закатали штаны почти до колен, чтобы не заметить тапки было просто невозможно.

Директриса, наблюдая эту картину, стремительно перецветала из багрового в синий и обратно, но придраться ей было не к чему. Она требовала сменку? Да. Дети принесли сменку? Да.
О том, какая должна быть сменка, она что-то говорила? Нет.
Ну и вопросов нет, в таком случае.
Одиннадцатый класс, шаркая тапками, отправился на третий этаж учить историю.

Апофеозом сия действа стала геометрия, которую, к слову сказать, вела зауч. Она имела неосторожность вызвать к доске Буланова, вручила ему мел, и... Дальше последовало то, что последовало.

Как всегда, Буланов, вечный троечник, наглухо завис перед доской, о чем-то глубоко задумался, а затем вытащил одну босую ногу из тапочки, и почесал ею другую ногу.

Всё.

Это было всё.

До самых холодов одиннадцатый класс имел право приходить на занятие хоть в ластах, хоть в лыжных ботинках - потому что в тот же день завуч доложила директору, что не хочет больше икать от смеха, и потому терять лицо перед детьми. К слову, она была мировая тетка, завуч.
И всегда нас поддерживала.

PS

Относительно грязи и труда уборщиц - хехе, мы тогда сами себе были уборщицы. И классы, и коридоры мы в тот период мыли сменами.


ЯП.