Гиды погибших на Эльбрусе туристов пропустили аварийное убежище в 50 метрах (4 фото)
«Стали называться «Слабоумие и Отвага»
«После восхождения на Эльбрус ваша жизнь поменяется — проверено многократно!» — указано на сайте компании «Эльбрус Гайд», которая организовала восхождение. Тур на Западную вершину высотой 5642 метра позиционировался как «правильный выбор для новичков».
В рубрике «часто задаваемые вопросы» есть такой: «Я ни разу не ходил в горы. Смогу ли я взойти?», и ниже — оптимистичный ответ: «Да, сможете. Личная мотивация, здоровый образ жизни и общефизическая подготовка — вот основа успешного восхождения на Эльбрус. Это будет отличным стартом в мир высотного альпинизма!»
Чтобы вдохновить «чайников» на восхождение, им внушали, что «горнолыжный подъемник экономит силы, плавная акклиматизация убережет от горной болезни. Снегоходы и ратраки гарантируют быструю эвакуацию». И цена в межсезонье была предложена достаточно демократичная: 39 тысяч рублей со скидкой.
Группа собралась соответствующая. В ней немало было тех, кто первый раз оказался в горах. У одной женщины даже была астма.
Разношерстная братия начала проходить ступенчатую акклиматизацию. Те, кто решил примерить на себе роль альпинистов, поднимались на Чегет, совершали выходы через водопад «Девичьи косы» к обсерватории, учились ходить в связке и в кошках. В высотном приюте отметили два дня рождения.
На странице соцсети одной из участниц Анны размещены фотографии улыбающихся людей в пуховках с пояснениями: «Наша веселая группа! Как-то так сложилось, что мы стали называться «Слабоумие и Отвага». Женщина благодарила компанию за организацию, ребят из группы за эмоции.
На шестой день в полном снаряжении участники совершили акклиматизационный выход к «косой полке». Казалось бы, все шло как надо, на полную катушку был задействован метод «зубьев пилы»: подъем и бивак как можно выше, спуск и отдых – как можно ниже.
Потом был день отдыха и в ночь на 23 сентября группа отправилась штурмовать Западную вершину. Несколько участников, правильно оценив свою подготовку и физическое состояние, остались внизу. А 15 человек в сопровождении двух гидов Ильи Чуйкова, Антона Никифорова и двух их помощников — Таулана Кипкеева и Игоря Данькова, около полуночи отправились навстречу с Эльбрусом.
Реалии коммерческих восхождений таковы, что группы частенько забрасывают на высоту 5100 метров на тракторах-ратраках на гусеничном ходу, которые используются для подготовки горнолыжных трасс. Около двух часов ночи туристы были в районе верхних скал Пастухова и дальше группа пошла пешком.
По одной из версий, около вершинного плато они были только около 10 утра, набрав за 8 часов 500 метров высоты. А должны были подняться до 9 утра.
Это очень важный момент. Если действительно было опоздание, то опытные альпинисты сходятся во мнении: таких тихоходов нужно было разворачивать назад уже от седловины, с высоты 5350 метров.
Руководитель компании Денис Алимов, которая организовала восхождение, недоумевал, в чем была причина отставания от графика? Две группы, которые в то время оказались на вершине, успели спуститься, уложившись в «погодное окно». А для группы «Эльбрус Гайд» задержка оказалась фатальной.
Еще на седловине стало понятно, что погода портится, мелкий дисперсный снег залеплял очки, дул шквалистый ветер - но гиды определили его как «ходимый». По словам одного из участников, 36-летнего Дмитрия Долгова, проводники предложили туристам самим решать, будут ли они штурмовать вершину. Те заверили, что они полны сил, настроение у них хорошее.
Между тем, одной из участниц, 36-летней художнице из Якутска Анне Макаровой, стало плохо. Было принято решение спустить ее на седловину. Помощник гида Игорь Даньков повел женщину вниз. Ожидалось, что после сброса высоты ей станет лучше. Но к тому времени повалил сильный снег, давление резко упало, начался настоящий шторм. Анна уже не держалась на ногах, все повторяла и повторяла, что ей холодно. Помощнику гида пришлось пристегивать ее к перилам и с помощью веревки стаскивать вниз. Около 11 часов они оказались на седловине. Анна была уже без сознания.
Игорь Даньков делился, что все время пытался по рации выйти на спасателей, но ему это не удалось. Связавшись с гидом, он узнал, что у них наверху ЧП. Чтобы избежать массового замерзания, гиды на спуске решили разделить группу на «быстрых» и «медленных». Одна из связок сорвалась, туристы пролетели сто метров по льду, один из них сломал ногу. Движение вниз замедлилось.
Температура была — минус 20, ветер дул уже снизу вверх. Игорь Даньков, оставшийся на седловине с Анной Макаровой, пытался найти убежище-пещеру, но это ему не удалось. Пока он переносил женщину, потерял рацию. А когда отыскать ее, рация вся обледенела, батарея разрядилась. Вставив в рацию запасную батарею, он понял, что закрыть крышку невозможно из-за обледеневших пазов. Придерживая крышку рукой, он дозвонился до гида Антона Никифорова. Тот сообщил, что до седловины им еще метров 400.
Как выяснилось, верхняя группа несколько раз отправляла сигнал бедствия в службу спасения. Но сигнал до МЧС не дошел.
Помощник гида, между тем, пытался привести Анну Макарову в чувство, но женщина не подавала признаков жизни. Пульс у нее не прощупывался. Игорь признавался, что слышал голоса, кричал в ответ. Но потом понял, что это были слуховые галлюцинации.
Прождав несколько часов основную группу, он решил спускаться вниз. Рация к тому времени уже вышла из строя. Идти ему в снежном вихре в обледеневшей маске, пришлось практически на ощупь. Добравшись до места подъема ратрака, он по сотовому телефону вызвал водителя. Тот выехал ему навстречу из штурмового лагеря. Тогда же координатор «Эльбрус Гайд» узнала от Данькова о трагедии. И связалась с МЧС.
«Рычал и отбивался»
Еще на седловине стало понятно, что погода портится, мелкий дисперсный снег залеплял очки, дул шквалистый ветер - но гиды определили его как «ходимый». По словам одного из участников, 36-летнего Дмитрия Долгова, проводники предложили туристам самим решать, будут ли они штурмовать вершину. Те заверили, что они полны сил, настроение у них хорошее.
Между тем, одной из участниц, 36-летней художнице из Якутска Анне Макаровой, стало плохо. Было принято решение спустить ее на седловину. Помощник гида Игорь Даньков повел женщину вниз. Ожидалось, что после сброса высоты ей станет лучше. Но к тому времени повалил сильный снег, давление резко упало, начался настоящий шторм. Анна уже не держалась на ногах, все повторяла и повторяла, что ей холодно. Помощнику гида пришлось пристегивать ее к перилам и с помощью веревки стаскивать вниз. Около 11 часов они оказались на седловине. Анна была уже без сознания.
Игорь Даньков делился, что все время пытался по рации выйти на спасателей, но ему это не удалось. Связавшись с гидом, он узнал, что у них наверху ЧП. Чтобы избежать массового замерзания, гиды на спуске решили разделить группу на «быстрых» и «медленных». Одна из связок сорвалась, туристы пролетели сто метров по льду, один из них сломал ногу. Движение вниз замедлилось.
Температура была — минус 20, ветер дул уже снизу вверх. Игорь Даньков, оставшийся на седловине с Анной Макаровой, пытался найти убежище-пещеру, но это ему не удалось. Пока он переносил женщину, потерял рацию. А когда отыскать ее, рация вся обледенела, батарея разрядилась. Вставив в рацию запасную батарею, он понял, что закрыть крышку невозможно из-за обледеневших пазов. Придерживая крышку рукой, он дозвонился до гида Антона Никифорова. Тот сообщил, что до седловины им еще метров 400.
Как выяснилось, верхняя группа несколько раз отправляла сигнал бедствия в службу спасения. Но сигнал до МЧС не дошел.
Помощник гида, между тем, пытался привести Анну Макарову в чувство, но женщина не подавала признаков жизни. Пульс у нее не прощупывался. Игорь признавался, что слышал голоса, кричал в ответ. Но потом понял, что это были слуховые галлюцинации.
Прождав несколько часов основную группу, он решил спускаться вниз. Рация к тому времени уже вышла из строя. Идти ему в снежном вихре в обледеневшей маске, пришлось практически на ощупь. Добравшись до места подъема ратрака, он по сотовому телефону вызвал водителя. Тот выехал ему навстречу из штурмового лагеря. Тогда же координатор «Эльбрус Гайд» узнала от Данькова о трагедии. И связалась с МЧС.
«Рычал и отбивался»
Но тревогу стали бить уже и гиды других групп, узнав, что проводники Илья Чуйков и Антон Никифоров не вернулись с туристами в базовый лагерь. Объединившись со спасателями, они стали подниматься на склон.
Нам удалось связаться с опытным гидом Сергеем Барановым, который участвовал в поисково-спасательной операции и в числе первых подошел к пострадавшим. На его счету почти 200 восхождений на Эльбрус. За 21 год работы у него никто из группы не отморозил даже палец.
— У нас была информация о человеке со сломанной ногой и, возможно, об одном погибшем, но все оказалось гораздо серьезней, — рассказывает Сергей. — Сначала нам навстречу вышел гид с двумя клиентами. У них были обморожения, они шли, поддерживая друг на друга. Им стали оказывать помощь, они были практически спасены.
И мы рванули выше, на седло. Там площадка между Западной и Восточной вершинами небольшая, шириной метров 200, длиной около 700. У нас с собой были мощные прожекторы, пострадавшие нас увидели, мелькнули в ответ фонариком.
Мы зафиксировали положение, пошли дальше по горизонтали, нашли 12 человек, они сидели метров в 200 от края. Руки и лица у всех были обморожены. С ними оставался помощник гида Таулан Кипкеев. Восемь держались на ногах, четверо были неходячими.
Те, кто мог самостоятельно передвигаться, в сопровождении гидов-волонтеров и спасателей пошли вниз. Позже станет известно, что еще один ратрак на высоте 4800 метров подобрал второго гида группы Илью Чуйкова, который спускался с клиентом с обмороженными ногами. Они сбились с пути, ушли влево, на ледник. С ними по рации держала связь гид Ксения Котляр, которая утром сводила свою группу на Западную вершину.
Понятно было, что ратрак на ледник заехать не сможет. Проводнику удалось дотащить волоком туриста до ратрачной дороги. Вскоре они, все обмороженные, но живые, оказались в кабине.
А на седле, где с гидом, спасателем-добровольцем Сергеем Барановым остались те, кто не мог передвигаться, разворачивалась настоящая драма.
— Один из туристов был в невменяемом состоянии, говорить не мог, только рычал, отбивался. В какой-то момент достаточно сильно ударил меня в голову. По всей видимости, у мужчины уже началось поражение головного мозга.
Рядом лежала девочка, я отряхнул от снега ей лицо, она еще дышала. Поговорить с ней не удалось, она была без сознания. Еще одна женщина с трудом, но назвала свое имя: «Ира». У нее была уже бессвязная речь. Когда я сказал, что сейчас будем ее спасать, она кивнула. После нескольких попыток мне все-таки удалось надеть на ее обмороженные руки рукавицы. Потом пошел к парню со сломанной ногой, дал ему двойную дозу обезболивающего и чашку чая.
Иру поить не стал, у нее на лице была корка льда. Убери я ее, женщина при сильном ветре могла бы получить тяжелое обморожение. Еще несколько раз возвращался к мужчине, который все пытался куда-то уползти. Первая девушка к тому моменту уже умерла. Потом узнал, что, к сожалению, не выжила и та молодая женщина, которая спускалась к ратраку самостоятельно.
У первой группы спасателей с собой были сани-волокуши, акья, мы стали спускать вниз парня со сломанной ногой. Мужчину понесли вниз, подхватив под мышки. Он продолжал сопротивляться и драться. Следом спасатели стали спускать остальных.
Гид Ксения Котляр рассказывала, что люди были, как живые мертвецы. Их пытались максимально быстро доставить в безопасное место, но они уходили один за другим.
Погибли 5 человек, из них 4 — женщины.
— Женщины — меньше по комплекции, — говорит Сергей Баранов. — У того, кто весит 50 килограммов, тело остывают быстрее, чем у того, в ком 80-90 кило.
— Помощник гида, который спускал вниз Анну Макарову, пытался найти фумаролу, естественное укрытие, пещеру. Почему эту же попытку, на ваш взгляд, не предприняла основная группа?
— Снежная пещера-полость, куда из недр, от теплых камней, поступает вулканический воздух, могла, действительно, стать укрытием для группы в непогоду. Там температура воздуха около ноля градусов, нет ветра.
Аварийное убежище находилось буквально в 50 метрах от места трагедии, прямо около тропы. Я сам там не раз отсиживался с клиентами.
Я у них спросил о пещере, они сказали, что даже не решились ее искать. У них были обморожения. Гиды, на мой взгляд, полностью потеряли контроль над ситуацией. Один работоспособный крепкий человек мог на седле сделать реально много, а их там было трое.
— Стоило ли вообще тащить «чайников» на вершину при таком прогнозе погоды?
— Прогноз погоды был расписан по часам. Они надеялись проскочить, как и остальные группы, в «погодное окно». По прогнозам там с 12 часов все было уже плохо. В итоге погода начала портиться уже в 10. Прогноз, как говорится, подвинулся. То, что это может произойти, знают все. Надеяться, что погода будет час в час, как в прогнозе, это сумасшествие. Вероятность составляет 70– 80%.
— Группа была неопытная, в ней было много откровенно слабых участников.
— Коммерческая группа опытной и не может быть. Проблема тут, на мой взгляд, не в погоде, не то, что уже было межсезонье, а в том, что гиды не смогли отыскать дорогу, когда кругом мело. Они растерялись и начали совершать одну ошибку за другой. Рассыпались по горе, по каким-то причинам им не удалось вызвать вовремя помощь. В итоге были одни глухие крики «братцы», на которые никто не ответил. Вопросов возникает много. Они были в 400-500 метрах от зоны мобильной связи по горизонтали, почему им не удалось дойти до этого места и воспользоваться телефонами, пока не понятно.
В свою очередь, начальник Эльбрусского Высокогорного поисково-спасательного отряда Абдуллах Гулиев рассказал «МК», что сигнал бедствия поступил Центр управления в кризисных ситуациях в 17.10. Спасателям была известна примерная зона поиска, одному из участников восхождения удалось передать свое местонахождение. Всего к работам было привлечено 69 человек, 16 единиц техники.
— Туристы отклонились от маршрута, находились в разных местах склона. Спасателям пришлось разделиться на несколько групп для спасения людей на разных участках, где могли быть глубокие трещины. Поиски проводились на отклик, — рассказывает Абдуллах Гулиев. — Туристы находились в снежном плену 15-20 часов, к моменту прибытия спасателей у пострадавших были все признаки «горной болезни»: сильный упадок сил, дезориентация на местности, паника. Спасателям пришлось выносить их на себе.
Участнику с переломом ноги была наложена шина. На станции «Гарабаши» на высоте 3850 метров спасатели передали пострадавших врачам медицины катастроф, которые доставили их в Республиканскую клиническую больницу. Поисково-спасательная операция вместе с транспортировкой пострадавших на поляну Азау заняла более 10 часов.
«Эльбрус стал аттракционом»
— Эльбрус теперь — это дорогостоящий развлекательный комплекс, аттракцион, — говорит Заслуженный спасатель России, спасатель международного класса Александр Гофштейн, у кого за плечами 40 лет альпинистского стажа, сотни спасенных жизней. — С появлением коммерческих восхождений мы получили огромный пласт людей без какой-либо подготовки, которые хотят оказаться на вершине.
«Сходить на Эльбрус» стало престижно. Ледорубы, кошки, карабины, веревки для них — это аксессуары. Потакая запросам, множатся фирмы-поганки, которые, прикидываясь опытными восходителями, хорошими организаторами, ведут новичков на вершину.
Между тем, это очень коварная гора. Это и большая высота, подъем на которую связан с гипоксией, недостатком кислорода, что ослабляет людей, требует большой отдачи энергии. Это и низкая температура, и сильные западные ветры.
Я работал спасателем на Эльбрусе. За месяц постоянного пребывания на горе, когда пришлось по техническим причинам более десятка раз подняться на вершину, я потерял около 20 килограммов веса. Это тяжелая работа. Один из моих соучеников недавно побывал в таком платном туре на Эльбрусе, по приезду сказал, что тысячу раз пожалел, что там оказался, настолько ему физически было тяжело.
На высоте атмосфера становится более разреженной.
— Считайте, что на вершине Эльбруса у вас задействовано лишь одно легкое, кислорода вашему организму не хватает, — говорит врач, альпинист Игорь Похвалин, кому покорились семь самых высоких вершин мира. — А главным акцептором кислорода является головной мозг. Он первым страдает от гипоксии. Часто причиной смерти на высоте бывает отек мозга. Приток крови увеличивается, а оттока нет.
По мнению доктора, часть людей генетически не может адаптироваться к высотам уже порядка 2500 метров. У них просто нет генов, отвечающих за синтез дыхательных ферментов. А без них невозможен транспорт кислорода в мозг.
Поэтому, по мнению специалиста, очень важен отбор участников и наличие у них высотного опыта.
— Тут важен еще один психологический момент, — говорит, в свою очередь, Александр Гофштейн. — Мне вспоминается случай, когда еще в советское время я водил немцев-альпинистов на вершину Семенов-Баши в Домбае. Высота там 3600 с хвостиком.
Все происходило по линии «Интуриста». Их физические возможности оказались ниже, чем требовалось для покорения горы. Там был технически сложный участок, сужающаяся вверх воронка. Нужно было пройти крутой кулуар, забраться на скальную стеночку, выйти на острый гребень и пройти по нему до вершины.
Я вытаскивал немцев на веревке, им пришлось туго. Потом проложил по гребню веревочные перила, вопрос безопасности был решен, я расслабился, пошел на вершину. Оглянувшись, увидел, что мои немцы, обессилев до последней степени, ползли, держась за эту веревку. С неимоверными усилиями перелезали через каждый камень. Им нужно было костьми лечь, но добраться до вершины.
Меня, честно говоря, это напугало. На вершине они дышали как рыбы, глаза у всех были красные, они хватали горстями и проглатывали лежащий там снег. Я стоял и с ужасом думал, что буду делать с ними на спуске…
Такой вот психологический феномен, достижение цели любой ценой. Зачем? Есть такое понятие, как социальный хвост. В такие тяжелые минуты нужно отключиться и подумать о том, кому мы дороги, кому мы нужны, и что будет, когда мы обратно не вернемся. Это отрезвляет. Такая психологическая тренировка должна быть в обязательном порядке проведена инструктором, чтобы каждый участник понимал, что есть предел, выше которого все усилия являются уже патологией. Альпинизм это вам не матрасный отдых, в горах все гораздо серьезней.
— Есть ведь период с устойчивой погодой. Зачем нужно было вести коммерческую группу в межсезонье?
— Сезон длится с конца июня, весь июль и захватывает начало августа, это, так называемое, «золотое окно», когда можно идти на Эльбрус с малой вероятностью попасть в плохую погоду. А межсезонье как раз и отличается быстрой сменой погоды. Понятно, зачем вели группу, чтобы больше заработать.
— Власти Кабардино-Балкарии решили ужесточить условия восхождения на Эльбрус...
— Прежде всего нужно создать систему подготовки горных гидов. И жестко гидов контролировать. Все это уже есть в Европе. Гид ведет людей, его квалификация не вызывает ни у кого сомнений. Он отвечает, в том числе, и за физическое состояние восходителей. И слабый клиент, какие бы деньги ни внес, на штурм просто не попадет. Есть прогноз погоды, которому гид точно следует. Зажегся «красный свет», все, гора закрыта. И гид уже не будет решать, как было в данном случае, а давай рискнем, а вдруг проскочим. Не проскочили.
Гид Сергей Баранов обращает внимание на то, что большинство компаний, которые водят туристов на Эльбрус — это различные ИП, без образования юридического лица. Они работают без договоров или с неправильно составленными договорами. Это первая и самая большая проблема.
— Потому что ловить частника с карточкой банка в кармане это одно, и накладывать санкции на юридическое лицо, это совсем другое, — говорит Сергей Баранов. — Второй момент. Я считаю, что количество гидов на группу должно быть закреплено законодательно. И гиды должны быть соответствующего уровня. Закон об этом уже принят.
Бумаги о том, что они отучились по профстандартам Минтруда, у многих гидов уже есть на руках. Другое дело, что это никак не контролируется. И те, кто забил на стандарты, продолжают работать. У них нет ни альпинистских званий, ни удостоверений инструкторов-проводников. Но они ведут группы новичков.
Третий момент касается взаимодействия гидов между собой. Мы готовы прийти на помощь, но нам нужна какая-то законодательная база. В Европе, например, есть такая практика: сидит в домике один спасатель, и, когда приходит сигнал SOS, он вызывает всех гидов, до которых может дотянуться, их там сотни, а ему нужно 20. Они все здоровые, акклиматизированные, тренированные. И эти гиды идут на спасательные работы. Не за идею, а за твердый кэш. Деньги взымаются со страховых компаний пострадавших, если нет страховки — с самих пострадавших.
— Часто уже по акклиматизационным выходам видно, кто не готов взойти на вершину. Может гид отказать участнику в восхождении?
— В крупных компаниях все решает именно гид, это прописано в договоре. И это правильно, потому что мы несем уголовную ответственность за клиентов. Мелкие компании, пытаясь дотянуться до средних, стремятся поднять количество успешных восхождений. Поэтому и рискуют, ведут участников на вершину при неблагоприятном прогнозе погоды. Для них главное - иметь 100% восхождений в сезон.
При этом, у той же компании «Эльбрус Гайд», которая организовала смертельное восхождение, в пользовательском соглашении указано, что участники «осознают все риски, связанные с данным мероприятием в горах. И отказываются от любого судебного преследования организаторов».
На страницах компании в соцсетях призывают сейчас подписать петицию с просьбой изменить меру пресечения в отношении Дениса Алимова, избрав ему более мягкую из числа предусмотренных законом.
В то же время на одном из тематических форумов пользователи предлагают в качестве рекламы Эльбруса разместить фотографии пострадавших с черными обмороженными лицами, с обмотанными бинтами руками. Может это кому-то спасет жизнь.