Детство князя Юсупова: Заплесневелые конфеты и гора в подарок. Советую прочесть или прочитать! (30 фото)

Источник: Государственный музей-усадьба «Архангельское».

«Родился я 24 марта 1887 года в нашем петербургском доме на Мойке. Накануне, уверяли меня, матушка ночь напролет танцевала на балу в Зимнем, значит, говорили, дитя будет весело и склонно к танцам. И впрямь по натуре я весельчак, но танцор скверный».

«Родился я таким хилым, что врачи дали мне сроку жизни – сутки, и таким уродливым, что пятилетний братец мой Николай закричал, увидев меня: "Выкиньте его в окно!"»

«5 лет разницы у нас с братом поначалу мешали нашей дружбе, но, когда мне исполнилось 16 лет, мы сблизились. Николай... закончил Санкт-Петербургский университет. Как и я, не любил он армейской жизни и от военной карьеры отказался. В 22 года руководил любительской актерской труппой».

«Худобы своей очень стыдился, не знал, что сделать, чтобы растолстеть. С надеждой прочел я рекламу "Восточных пилюль". Тайком принялся их глотать, но без толку. Лечивший меня врач, заметив коробочку у меня на тумбочке, спросил, в чем дело. Когда я сознался, он захохотал и велел мне их выкинуть».

«Николай и меня пытался затащить в актеры. Но первая проба пера стала и последней: роль гнома, какую дал он мне, оскорбила мое самолюбие и отвратила от сцены».

«Матушка от природы имела способности к танцу и драме и танцевала и играла не хуже актрис. Во дворце на балу, где гости одеты были в боярское платье XVII века, государь просил ее сплясать русскую. Она пошла, заранее не готовясь, но плясала так прекрасно... Ее вызывали 5 раз».

«Матушка была восхитительна... Всюду, куда матушка входила, она несла с собой свет. Глаза ее сияли добротой и кротостью. Одевалась она изящно и строго. Не любила драгоценностей, хотя обладала лучшими в мире, и носила их только в особых случаях».

«Отец не готов был управлять колоссальным матушкиным состоянием и распоряжался им очень неудачно... С женой они были совсем разные, и понять он ее не мог. По природе солдат, ее ученых друзей не жаловал. Но из любви к нему матушка пожертвовала привычками и привязанностями и лишила себя многого...»

«В юности захотелось ему воинской карьеры. Он поступил в гвардейский полк и впоследствии командовал им, а еще позже стал генералом и состоял в императорской свите. В конце 1914 года государь отправил его с миссией за границу, а по возвращении назначил московским генерал-губернатором».

«В отношениях наших с отцом всегда была дистанция. Утром и вечером мы целовали ему руку. О нашей жизни он ничего не знал. Ни я, ни брат разговора по душам никогда с ним не имели».

«Оказался я с характером. И теперь без стыда не вспомню, как мучил я воспитателей. Первой была няня-немка... Несчастная любовь к секретарю отца свела ее с ума. Думаю, мой дурной нрав довершил дело. Отец с матерью... поместили ее в лечебницу для умалишенных, где пребывала она, пока не выздоровела».

«Я достиг возраста, когда все непонятно, и приставал с вопросами к взрослым. Когда спрашивал я, откуда все взялось, мне отвечали: от Бога? – А кто такой Бог? – Незримая сила на небесах. Ответ неопределенный, разъяснял мало, и долго я всматривался в небо, надеясь узреть там что-то...»

«В Петербурге жили мы на Мойке. Особняк этот подарила императрица Екатерина прабабке моей княгине Татьяне. Произведения искусства наполняли его во множестве. Дом был похож на музей. Ходи и смотри до бесконечности».

«После спектакля ужинали прямо в фойе, если, разумеется, не было званого вечера, когда собиралось порой 2000 гостей. Тогда ужин подавали в галереях, а в фойе накрывали стол для императорского семейства. Всякий такой прием потрясал иностранцев».

«На лето мы уезжали в Архангельское... Любил я гостей или нет – зависело от их отношения к архангельской усадьбе. Я терпеть не мог тех, кто к красоте ее был бесчувствен, а только ел, пил да играл в карты. Их присутствие я считал кощунством. От таких я всегда убегал в парк».

«Простота наших отношений с крестьянами... поражала... Гостивший у нас художник Франсуа Фламан был этим всем потрясен. Архангельское так полюбилось ему, что, уезжая, он сказал матушке: "Княгиня, как покончу рисовать, позвольте наняться к вам на должность почетной архангельской свиньи"».

«Каждый год мы ездили к прабабушке в Париж. Она жила с компаньонкой в своем доме на Парк-де-Прэнс... В иных вещах проявляла она странную скупость. К примеру, угощала нас заплесневелыми шоколадными конфетами... Я один их и ел. Думаю, потому она и любила меня особенно».

«У нас в Крыму было несколько владений... Кореизская усадьба, серокаменная, грубая, вписалась бы скорей в городкой пейзаж, нежели в приморский. Тем не менее была она гостеприимна, удобна. В парке стояли домики для гостей. Вокруг дома – розы, а воздух благоухает».

«Отцовские фантазии принимали порой самую причудливую форму. Как сейчас, помню матушкино удивленье, когда отец подарил ей на день рождение гору Ай-Петри, что высится на южном берегу – лысую, скалистую, самую высокую на полуострове».

«Одно время в Кореизе нас непременно ждал сюрприз. Устраивал его чудак-управляющий. ...однажды он на всех в доме предметах черными чернилами вывел цену, в какую оценил их. Многие вещи отчистить не удалось...Не пощадил и любимые отцом статуи – выкрасил их в телесный цвет, наверно, для правдоподобья».

«Однажды отец пригласил эмира Бухарского... Подали кофе и ликеры... Закурили... Вдруг... оружейные залпы... Все ринулись вон из залы, решив, что это покушенье. Я остался один и хохотал до слез действию собственной шутки: сигареты с сюрпризом я привез из Парижа. Смех меня выдал. И досталось же мне!»

«Великий князь Михаил любил смотреть, как мы с братом играем в теннис... Игроком я был никудышным, мячи посылал во все стороны и однажды угодил великому князю в глаз. ...пришлось вызвать окулиста, московскую знаменитость, дабы великий князь сохранил глаз».

«До 15 лет я страдал лунатизмом. Как-то ночью в Архангельском я очнулся верхом на балюстраде одного из балконов. Разбудил меня, видимо, птичий крик. Увидав, что внизу пропасть, я до смерти перепугался. На мой крик прибежал лакей и выручил меня...С тех пор Иван находился при мне неотлучно...»

Княгиня Зинаида Николаевна Юсупова с сыновьями Николаем и Феликсом. 1892 год. Автор: Андрей (Генрих) Деньер.

Княгиня Зинаида Николаевна Юсупова. 1890–1893 годы. Автор: Петр Анаклет Альфред Пазетти.

Княгиня Зинаида Николаевна и князь Феликс Феликсович Юсуповы с сыновьями – Николаем и Феликсом. 1898–1902 годы. Автор: Петр Анаклет Альфред Пазетти.

Сыновья князей Юсуповых с гостями у пушки на берегу реки. Крайний справа – Фердинанд принц Румынский, рядом – его супруга принцесса Мария. 1896 год. Автор: И. С. Аксаков.

В коляске князь Феликс Феликсович Юсупов с сыновьями. Феликс Феликсович управляет лошадьми, рядом с ним младший сын Феликс, на заднем сиденье старший сын Николай с неизвестным. 1896 год. Автор: И. С. Аксаков.

Дети князей Юсуповых Николай и Феликс в матросских костюмах в группе детей на фоне крымского пейзажа. 1890–1893 годы. Автор: Иван Ностиц.

Княгиня Зинаида Николаевна и князь Феликс Феликсович Юсуповы с сыновьями Николаем и Феликсом в парке. 1900–1903 годы. Автор: Даниил Асикритов.