Без вины виноватые: как Екатерина II поступила с женами Пугачёва и его малолетними детьми (10 фото)

Емельян Пугачёв был женат дважды. От законной супруги Софьи у него родилось трое детей. Что стало с ними и его второй женой, юной Устиньей, после пленения и казни самозванца?

Ужасный век, ужасные сердца

Цитата, использованная в подзаголовке, позаимствована из маленькой трагедии Пушкина «Скупой рыцарь». Относится к периоду действия произведения, т.е., к концу XV века. Хотя и более поздние времена были не менее жестокосердными.

«Век золотой Екатерины» не избежал расправ над политическими конкурентами и бунтовщиками. Хотя, надо отдать ей должное, за 34 года правления (1762—1795) казнено или убито по ее повелению иными методами было всего несколько человек. В первую очередь, речь идёт о ее прямых или потенциальных соперниках в борьбе за трон, супруге Петре III и правнуке Иване V, известном в нашей истории как Иван VI.

Также был казнён поручик Мирович, пытавшийся освободить этого царевича из заточения в Шлиссельбургской крепости, и организаторы Чумного бунта. Наконец, кровавая расправа ждала Емельяна Пугачёва, лидера крестьянской войны 1773—1775 годов, а также его ближайшего соратника Афанасия Перфильева.

Напомним, что смертная казнь в России была отменена в правление Елизаветы (1741—1762), дочери Петра Первого. В «просвещённой» Европе до начала XIX века жесточайшие казни, унаследованные от времён Средневековья, были «естественной» практикой. Преступников разного рода подвергали потрошению, колесованию, четвертованию и прочим мучительным процедурам. Так что гильотину можно и впрямь считать более «гуманным» способом лишения жизни. К слову, последний раз это орудие применялось во Франции по прямому назначению… в 1977 году, а вплоть до 1939-го им карали прилюдно, публично.

Екатерина Вторая себя считала вполне цивилизованной правительницей. И решила проявить милосердие даже по отношению к такому великому злодею как бунтовщик Пугачёв. И он, и Перфильев, были четвертованы, но «неправильно». Их сначала обезглавили, а только потом палачи отрубили приговорённым конечности. «Традиционно» четвертование предполагало обратный алгоритм, понятно, что он был бы гораздо более мучительным.

Софья: первая и законная

Первой супругой бунтовщика была Софья Дмитриевна (1742 г.р.), в девичестве Недюжева, происходившая из семьи донских казаков. По отзывам современников, девушка отличалась скромностью и иными добродетельными качествами. К тому же, еще и миловидной была. Замуж за сверстника, казака из соседней станицы Емельяна Пугачёва, её выдали в 1760-м.

Но вместе они успели прожить лишь неделю, и молодого супруга забрали в армию, шла война с Пруссией. Через два года Емельян вернулся, а их первенец Трофим родился в 1764-м. Потом было несколько тяжелых родов с гибелью детей. В живых остались две дочери: Аграфена (1768) и Христина (1770).

В 1768 году, с началом русско-турецкой войны, Пугачёв вновь участвует в боевых действиях. Но после сражения за Бендеры подхватил «неопознанную» хворь и отправился домой на лечение. Пробовал было получить в связи с этим отставку, по причине слабости здоровья. Но у армейских начальников были на него другие планы. Его отправляют долечиваться, на выбор, дома либо в лазарете. Емельян выбирает первый вариант.

Жена-доносчица хотела, как лучше?

Вернувшись в родную станицу Зимовейскую, «болезный» казак решает, что тянуть солдатскую лямку — это не его удел. Планирует бежать на Терек, к свободолюбивому казачеству тех мест. Но Емельян поступает неосмотрительно, рассказав супруге о своих планах. Она вместе с матерью мужа пытается отговорить его, но Пугачёв «охолонул» ненадолго, и вскоре вновь засобирался в дорогу. Пообещал позже, освоившись, забрать и Софью.

Однако, на Тереке вольнодумец пробыл недолго, его отыскали и арестовали. В глазах чиновников и военачальников он дезертир. Но удачливый: Емельян бежит от конвоя и возвращается домой. На дворе уже февраль 1772 года.

Софья слушает россказни мужа о счастливой жизни на Тереке, но не верит. Более того, в её голове зреет убеждение: ради семьи, детей, она должна сдать беглеца властям. Всем, мол, будет лучше. Пугачёва вновь берут под стражу, но неугомонный свободолюбец опять ускользает. В родные края он больше не вернётся, но с законной супругой его ещё сведёт причудливая судьба.

Юная "амператрица" Устинья

Вторая жена Емельяна — яицкая казачка Устинья Петровна Кузнецова. Она на 15 лет моложе предводителя крестьянского воинства, родилась в 1757-м. Судьба свела их в 1774-м, когда Пугачёв ценой огромных усилий и многочисленных жертв захватил Яицкий городок. Местные старейшины предложили в качестве скрепления своеобразного перемирия «царю» обзавестись женой из яицких казачек. Выбор пал на 17-летнюю красавицу Устинью.

Поскольку Пугачёв возглавил народный бунт под именем якобы счастливо избежавшего гибели "императора Петра Федоровича", то новобрачная автоматически превратилась в "ампиратрицу". Ни она сама, ни её отец не жаждали такой «чести». Девушка пыталась прятаться от сватов, но дело кончилось широкой богатой свадьбой. Историки уверяют, что гуляли знатно, «уговорив» оптом хранившийся в подвалах крепости годовой запас алкоголя.

Обратный эффект женитьбы

"Царскую чету" разместили в каменном доме атамана Бородина. Пока «самодержец» занимался делами, его спутницу развлекали "фрейлины" из казачек. А у двери ее покоев постоянно дежурила охрана, выходить из дома Устинье запретили.

Как потом она сама рассказывала на допросах, у казачки были сомнения по поводу статуса ее супруга. Она резонно рассуждала, что царь бы не стал жениться на простолюдинке.

Но это бы ещё полбеды. Подобные размышления витали и в умах других людей, соратников вождя восстания. Вот что потом говаривал Иван Почиталин, исполнявший обязанности личного секретаря главаря повстанцев. «Когда ж Пугачёв обвенчался, то в народе сделалось сумнение, что Пугачёв не государь, и многие меж собой говорили: как де этому статца, чтоб царь мог жениться на казачке».

Встреча в Казани

Первая жена, Софья тем временем осталась без средств к существованию. Чтоб как-то прокормить детей, продала дом, они перебрались к её матери. Но деньги быстро иссякли, дело доходило до необходимости просить подаяние.

10 января 1774 года Софью с детьми взяли под конвой и через два месяца их довезли до Казани. Таков был приказ Екатерины. Её арест был своеобразным. Разрешалось и даже рекомендовалось гулять по городу, ходить на рынок и повсюду вещать сермяжную правду о её супруге. Прогулки шли в сопровождении караула, но в остальном отношение к семейству было вполне сносным, а их существование достаточно благополучным.

Июль 1774 года ознаменовался походом войска самозванца на Казань, и 12 июля город пал. Софья с детьми перед штурмом была переведена в здание тюрьмы. Его подожгли, и семейству чудом удалось спастись. Так и состоялась новая встреча супругов. Палатку для Софьи и детей установили рядом с шатром «царя». Он ее представил соратникам как вдову одного из его друзей-казаков, загубленных по приказу "Катеринки" не за что иное как за верность государю Петру Федоровичу.

При Пугачёве, как и прежде, оставалось немало молодых симпатичных наложниц. По простоте душевной они порой выдавали некоторые секреты бытия «царя» Софье. Но и этот относительно спокойный период продлился недолго. В конце августа войско Пугачёва потерпело сокрушительное поражение от правительственных подразделений.

Арест не святого семейства

Самозванец бежал в степь, прихватив с собой яицких атаманов и Софью с сыном. Они и стали свидетелями того, как Пугачёв был предан ближайшим окружением и арестован. Всех отправили в Москву, в том числе, и двоих маленьких дочек четы, которых везли под присмотром няньки.

Еще раньше пленили "ампиратрицу" Устинью. Её сначала допрашивали в Оренбурге, потом тоже отправили в Казань и далее — в Москву. В Казани несчастная женщина публично отреклась от "мужа-самозванца" и даже осыпала его проклятиями.

В ноябре 1774 года Устинья добралась до Москвы. Следствие по громкому делу курировала сама Екатерина II. Там две «вторые половины» встретились и даже, говорят историки, сумели поладить.

Узники Кексгольма

Удивительно, но следствие признало женщин невиновными в преступлениях супруга и сожителя. Но по повелению Сената их вместе с детьми сослали под постоянный надзор в крепость Кексгольм, что неподалёку от Санкт-Петербурга. С января 1775 года началось их вечное поселение. Устинью и Софью с дочерями разместили в одном из казематов Круглой башни. Сын Трофим провел годы заточения в одиночной камере на гауптвахте. Комендант крепости не имел права никому сообщать ни имён узников, ни других деталей, что могли бы напомнить о смутьяне.

В 1787 году Екатерина II объявила обширную амнистию, в ходе которой помиловала многих участников восстания. Но родные предводителя вольного воинства так и остались в крепости. Позже таким же образом поступили «либералы» Павел I и Александр I. Некоторое послабление наступило в 1803-м, арестантам разрешили покинуть крепость. Однако они были обязаны оставаться в городе. Теперь он называется Приозёрск.

Внук смутьяна и последние годы членов семьи

В 1797 году старого коменданта крепости полковника Гофмана сменил граф де Мендоза Ботелло. Он был немало удивлён суровыми условиями содержания безвинных родных бунтовщика. А вскоре начальству поступила его депеша, где граф сообщал: «Девка Аграфена имеет рождённого у себя сына, которого прижила через насилие от бывшего коменданта полковника Гофмана».

Внук Пугачёва, младенец Андрей, будучи очень хворым, не дожил до окончания расследования. Отчасти поэтому дело замяли. Да и просто не хотели придавать инцидент огласке. Полковник Гофман отделался лёгким испугом.

18 ноября 1808 года ушла из жизни Устинья. Ей был 51 год, из которых 33 прошли в неволе. Когда не стало Софьи, доподлинно не известно. Но в 1811-м её, по свидетельствам очевидцев, уже точно не было в живых.

Часть декабристов в 1826 году была заточена в ту же Круглую башню, в которой ранее обитало семейство Пугачёва. На тот момент на поселении осталась лишь дочь Емельяна Аграфена. Трофим и Христина уже ушли в мир иной. Земной путь Аграфены окончился 5 апреля 1833 года, в возрасте 65 лет. Так завершилась печальная история жен и детей Емельяна Ивановича Пугачёва.