Итальянец о русских чиновниках и торговцах эпохи Ивана Грозного

Молодому человеку ничего другого не оставалось, как с 1552 по 1554 год в ходе Восьмой Итальянской войны принять участие в вооруженном конфликте на стороне Сиенской республики против Флорентийских сил.
Проигрыш в войне привёл к капитуляции республики, это вынудило Рафаэля вернуться на поклон к своему авторитетному дяде Никколо, который дал ему работу в одном из филиалов своего торгового дома.

Приобретя за три года торговый опыт, он в 1559 году вместе с партнёром Кристофаро Брандолини открыл свою торговую компанию, но и здесь торговые дела не слишком удачно задались, что в результате привело к ссоре и разрыву отношений с партнером Брандолини.

Удача Рафаэлю всё же улыбнулась, когда подвернулось новое дело по поручению дома Берти с поездкой в далёкую и холодную Московию (Россию) всё для того, чтобы добиться от царя Ивана Грозного торговых привилегий и внедрить в России европейскую технологию по добычи соли.
С этой целью Барберини снабдили рекомендациями от влиятельных в Европе - испанского короля Филиппа II, британской королевы Елизаветы I, и известного итальянского семейства Спинола.
Наконец, летом 1564 года Рафаэль заручившись письмами от могущественных и богатых лиц отправился в далёкую Россию.

Итальянца в Москве великодушно принял государь Всея Руси Иван Грозный (Иван IV Васильевич), но из-за того, что торговое судно Рафаэля потерпело крушение, то весь коммерческий успех генуэзских торговых домов оказался ничтожным.
Тем не менее иностранец пробыл несколько месяцев в «матушке - России», а покинув её пределы отправил подробный отчёт «Путешествие в Московию» в Рим, где изложил собственные наблюдения о России в 1565 году.

Итальянский аристократ писал в докладе наблюдение о русских чиновниках и торговцах эпохи Ивана Грозного следующее:

«Сверх того, нашёл я в этом крае людей чрезвычайно корыстолюбивых и бессовестных. Корыстолюбие же них простирается до той степени, что если не подарить им чего-нибудь, то нельзя от них ничего получить, ни совершить никакой с ними сделки.
Вельможи, как и частные люди, не постыдятся нагло потребовать, чуть что увидят, перстни, или другие вещицы, даже деньги , словом все, что бы то ни было.
У самого канцлера принято за правило, что если кто придет к нему и объявить, что желал бы поцеловать государеву руку, за какое-нибудь дело, (потому-что прежде всегда надо обратиться к канцлеру) первое его слово: «А принес ли что-нибудь, чтоб удостоиться взглянуть на ясные очи государя?».

Это значит, что должно его задарить, и эта алчность к подаркам так заразила частных людей, что за ними водится множество дурного, — хотя за это и достается им от государя, который не редко велит за это сечь, растянув на земле , даже знатнейших из своих бояр.

Таким образом нет почти ни одного там из чиновников, который хоть раз в роду своем не был высечен; но они не гоняются за честью, и больше чувствуют побои, чем знают, что такое стыд.
Впрочем, несмотря на такое зло, могу сказать, что по всему этому краю пребезопасно разъезжать с товарами и деньгами, и что никогда не случается, чтобы нападали на кого па улице или обижали явно; хоть это происходит, как кажется, больше от боязни и страха, внушаемого им государем.

Еще скажу про них, что они не охотники посещать чужие края, как будто не могут расстаться со своим гнездом; да хотя бы захотелось кому нибудь из них, государь не дозволяет им отлучаться за границу: и в этом одном они поступают, по мне преблагоразумно, что слушаются его, если не по доброй воле, по-крайней мере со страха. A то очевидно они очень наклонны ко злу.

Даже все вообще большие плуты, чуть только могут как-нибудь скрытно сплутовать; и по-этому чрезвычайно как надо остерегаться, в своих сделках с ними.
Кто ведет с ними торговые дела, должен быть всегда осторожен и весьма бдителен, в особенности же не доверять им слепо; потому-что на словах они довольно хороши, зато на деле предурные, и как нельзя ловче умеют добродушной личиною и самыми вкрадчивыми словами, прикрывать свои лукавившие намерения.

Притом, они большие мастера на обман и подделку товаров и с особенным искусством умеют подкрашивать соболей, чтоб продавать за самые лучшие, или покажут вам одну вещь на продажу, а станете с ними торговаться о цене, они тут будто уйдут и слышать не хотят об уступке за предложенную им цену; а между - тем и не заметите, как они обменяют вещь и возвращаются к вам, уступая ее».

Необходимо отметить следующий момент, что государь Иван Грозный на момент посещения иностранца ещё не создал опричнину (карательный аппарат) с целью применения репрессивных мер против непослушной знати, борьбы с изменой и конфискации имущества в пользу государства.
Это произойдёт годом позже, а точнее в 1565 году и продлиться по 1572 год.

Рафаэль Барберини по возвращении в Европу ничем особенным не прославился, не имел больших успехов ни в торговых делах, ни на военном поприще. Но смог за выполнение секретных поручений получить покровительство влиятельных лиц, похвалу от Святого Престола и сделаться рыцарем Ордена Святого Стефана.
Рукопись Барберини переведена с итальянского языка Василием Любич — Романовичем и опубликована в книге «Сказания иностранцев о России в 16 и 17 веках» 1843 года.

Спасибо за чтение. Всем мира и добра.