Жизнь после "АТО". Юлия Витязева (3 фото)
Помню радостные лица телеведущих, вдохновенно рапортующих о толпах добровольцев, осаждающих военкоматы и требующих немедленной отправки в зону АТО. Помню крупные планы одухотворенных лиц жен и матерей, в разгар веселых проводов благословлявших своих сыновей на защиту национальных интересов. Помню первых активистов и волонтеров, устраивающих по всей стране шумные акции в поддержку «героев». Помню обещания о суперсовременном вооружении, баснословном вознаграждении, своевременном лечении, премировании земельными участками и пожизненных гарантиях семьям в случае потери кормилица. Помню, что АТО должно было закончится в считанные часы.
Прошел год… Четвертая волна мобилизации сорвана. Причем, число дезертиров и уклонистов такое, что обескураженные военачальники их даже не пытаются скрывать.
Точную цифру потерь по сей день назвать не может никто.
Оказалось, что война — это не виртуальные стрелялки с огромным арсеналом оружия на выбор. И реальные боевые действия кардинально отличаются от компьютерных стратегий . И противника нельзя выбирать по уровню сложности. И жизнь, оказывается, всего одна.
Большинство из тех, кто сейчас проходит лечение и реабилитацию в военных госпиталях, думали, что АТО — это нечто среднее между пикником и соревнованием по страйкболу. Что достаточно будет их появления с оружием в руках — и испугавшееся население начнет массово отступать и сдаваться. Но все оказалось иначе. И, кое-как экипированные, наспех обученные, абсолютно не представляющие, как вести боевые действия «солдаты неудачи», начали нести колоссальные потери. Причем, число раненных и потерявших боеспособность солдат с первых дней привело в панику руководство ГШ.
Но самым страшным испытанием для многих стал постоянный страх смерти, которая была повсюду. А страх — самое сильное человеческое чувство, отнимающее разум и толкающее на неадекватные поступки. Единственным доступным способом хоть как-то снять постоянное напряжение является алкоголь, поставляемый в АТО в огромных количествах. Дни, когда солдаты укровермахта не начинают свой день с «огненной воды», можно пересчитать по пальцам. Именно по этой причине практически в каждом госпитале самая востребованная врачебная специализация — нарколог.
Более того, самой желанной передачей для только вчера покинувших реанимационные палаты, является алкоголь. Ни «разносы» от врачей, ни запреты главврача, ни угрозы охраны не помогают. «Герои» плюют на всех и продолжают уходить от реальности уже привычным способом. И не спешат покидать больничные палаты. Потому что одним жутко возвращаться обратно в ад, а вторым страшно ехать домой. И для очень многих лозунг «жить по-новому» созвучен «жить заново». Число инвалидов и калек нигде не опубликовано . Но достаточно пройтись мимо больничных скверов, чтоб понять, сколько их на самом деле. Потерявших здоровье и трудоспособность. Страдающих хроническим алкоголизмом и психическими расстройствами. Ненужных ни семье, ни стране, отправившей их воевать.
Привычным явлением становятся инвалиды на вокзалах и в подземных переходах, просящие деньги на пропитание и дозу дешевой водки. Молодые мужчины — безрукие или на костылях — с отпоротыми шевронами на грязном камуфляже. Еще вчера с оружием в руках уверенно чувствующие себя хозяевами на чужой земле. А теперь — жалкие калеки, брошенные на произвол судьбы государством, втянувшим их в эту бессмысленную и жестокую войну.
Наверное, это и есть самая страшная расплата за участие в братоубийственной войне: будучи живым — завидовать мертвым, так и не узнавшим, что отдали свою жизнь за непомерные амбиции и обязательства киевской хунты и геополитический интерес новоявленных «друзей» Украины.
Юлия Витязева, специально для News Front