Виновные не осуждены и не наказаны

Кто виноват в том, что бывшие друзья становятся самыми страшными врагами? Почему, когда демонстрировали трупы заживо сожженных или убитых толпой людей в программе Савика Шустера на одном из центральных каналов украинского ТВ, один из лидеров одесского евромайдана торжествующе заявил, что с «Антимайданом» в Одессе покончено, в студии раздались долгие и продолжительные аплодисменты?
Вероятно, главной причиной является атмосфера ненависти и непримиримости, торжествующая на Украине. Жестокие крупномасштабные конфликты чаще всего предваряются целенаправленным внедрением ярлыков. Для того чтобы легче было убивать противников, их сначала нужно дегуманизировать, «обесчеловечить».

Если оппонентов маркировать как «колорадов» – это позволяет видеть в них не людей, а жуков. Если определять противников как «укропы» или «вата» – это не оставляет поводов для компромиссов. Ненависть захватила умы и души людей настолько, что услышать друг друга они уже не могут. Дегуманизация облегчает убийство. Сжигаешь же не людей, а жуков-колорадов. Преступление становится реализацией метафор.

Вторая причина – деградация политики. Государственный курс и стратегическое мышление сводятся до уровня зондеркоманды. Бесчеловечность и преступления, которые Европа не видела со времен Второй мировой войны, начинают оправдываться политической целесообразностью.

Лучшей иллюстрацией этого могут быть слова чешского дипломата Вацлава Бартушки, который в интервью сайту Neovlivni.cz оправдал сожжение людей, произошедшее в Одессе 2 мая 2014 года. Рассуждая о том, как действовали в начале войны в Донбассе противники новоявленной киевской власти, он заявил:

«Если быстро оказать им сопротивление, как это сделали в Одессе, спалив их, или в Днепропетровске, где бунтовщиков убили и закопали у дороги – у вас будет мир. Если нет – то война. Вот и все».

Если рассуждать подобным образом, если говорить о сожжении людей как о легитимных методах политических действий, то можно оправдать абсолютно любое преступление, любой террор, любую фашистскую гнусность.