Бой на высоте 382,1

Не могу не написать вам о нем, о разведчиках 506-го гвардейского мотострелкового полка – настоящих бойцах, с которыми мы хлебали чеченское лихо, кормили вшей, ходили в дозор и атаку и которые волею судьбы остались за кадром, остались безымянными
ПЯТИ часов утра 17 декабря 1999 года наша разведгруппа в составе семи человек под командованием старшего лейтенанта Алексея Кичкасова вела разведку в дачном поселке близ н.п. Пригородное. Отсюда боевики вели беспокоящий обстрел подразделений второго батальона полка из снайперских винтовок, гранатометов и ПТУРов. Обнаружив на склонах несколько огневых точек, дзотов и блиндажей, мы получили приказ на отход. Во второй половине дня возвратились в пункт временной дислокации.
Через два часа роте была поставлена новая задача: захватить стратегически важную высоту 382,1, а также две высотки на подступах к ней и удержать их до подхода подразделений второго батальона. Была обещана мощная артподготовка, включая применение снарядов объемного взрыва, а также поддержка всеми имеющимися силами и средствами.
Эта горка возвышалась над чеченской столицей. С нее открывался отличный обзор на Пригородное, Гикаловский, 53-й участок Грозного, Черноречье. Хорошо была видна и психбольница — крепкое крестообразное здание из красного кирпича, в котором, как оказалось позже, был мощный опорный пункт боевиков. На самой высоте когда-то стояли ракетчики, и до сих пор сохранились мощные бетонные укрепления, глубокие бункеры.
В 22.15 начали движение. Наш разведотряд состоял из трех групп, всего не более сорока человек. Отряду были приданы артнаводчик, «химик», три сапера. От батальона с нами пошли несколько бойцов, чтобы потом вывести на высоту свои подразделения. Первой группой командовал лейтенант В.Власов, второй — лейтенант И.Остроумов, третьей — старший лейтенант А.Кичкасов.
Обещанной артподготовки так и не дождались, по склону лишь недолго поработали танки.
Тяжелый ночной подъем до первых высоток по густым зарослям занял около семи часов. К пяти утра мы достигли первого рубежа, залегли, сопровождавшие нас пехотинцы ушли вниз.
Было еще темно, мы лежали на мерзлой земле, потихоньку переговаривались. В разведроте было много контрактников. Моя срочная прошла в начале 90-х в спецназе ГРУ. Да и почти все ребята в разведке не новички, срочную служили в серьезных подразделениях. Младший сержант С.Недошивин — в ГСН Зеленоградского БОН, рядовые Телеляев и Слесарев — в ГСН 8-й ОБрОН, участвовали в первой чеченской войне. Рядовой Сергей Скутин служил в софринской бригаде, был в горячих точках в начале девяностых. Рядовой П.Цецырин — из 3-й ОБрСН ГРУ, рядовой А.Зашихин — бывший разведчик 31-й ОБрОН. В ВДВ служили сержант Е.Хмелевский, рядовой А.Борисов, рядовой В.Баландин (воевал в первую чеченскую, позже служил в Югославии). Старшина В.Павлов служил по контракту в Таджикистане в 201-й дивизии, в 1995 году награжден орденом Мужества. С августа 1996 по февраль 1997 проходил службу в разведбате 205-й бригады в Грозном, входил в группу личной охраны командующего ОГВ на Северном Кавказе генерала В.Тихомирова. Войсковые разведчики старший сержант А.Селезнев, сержант Н.Мелешкин, старший сержант А.Ларин — просто хорошие парни и прекрасные бойцы.
...Рассвело, занялся на редкость яркий и солнечный день. Впереди, метрах в восьмистах, на высоте отчетливо просматривалась вышка ретранслятора. Мы ждали подхода двух мотострелковых рот, чтобы разместить их на этом рубеже и на исходе дня двинуться к конечной цели – ретранслятору. В это время я находился рядом с командиром роты лейтенантом И.Остроумовым и слышал его радиообмен с начальником разведки полка.
— Пехота подошла?
— Нет..
— Ретранслятор видишь?
— Вижу.
— На ретранслятор — вперед!
В 7.15 длинной цепочкой по узкой тропе рванули вперед. Минут через двадцать головной дозор и первая группа вышли на окраину плато. До вышки оставалось не более 150 метров. На дне кругового окопчика обнаружили крупнокалиберный пулемет, заботливо прикрытый одеялом. Шагов через десять-пятнадцать дозор наткнулся на выросшего словно из-под земли «духа». Идущий первым рядовой Ю.Курганьков среагировал быстрее – очередь в упор и рывок в траншею.
И сразу плато ожило, заработали пулеметы, автоматы. Головной дозор и первая группа разошлись вправо от направления движения и заняли неглубокую траншею по краю высоты.
По нам ударили из подствольников. Старшине В.Павлову граната ВОГ-25 попала в радиостанцию за спиной. Осколками старшине срезало темя. Находившийся рядом старший лейтенант Алексей Кичкасов перевязал старшину, вколол промедол. Тяжело раненный, Павлов хоть и не мог уже сам стрелять, снаряжал магазины и передавал их лежащему рядом командиру, потом потерял сознание.
В те же минуты осколком ВОГ-25 зацепило и Павла Слободского.
Боевиков было немного. Истошно крича «Аллах акбар!», они отходили к вышке. Чтобы ударить им во фланг, я и рядовой А.Борисов по склону вдоль траншей двинулись левее основной группы. Подползли. Раздвигаю высокую жухлую траву. Прямо передо мной метрах в двадцати «дух». Он тут же жмет на курок, но пули проходят выше. Я перекатился вправо, поднял автомат и в прицел увидел летящую в меня гранату. Рывок назад, закрываю автоматом голову. Повезло и на этот раз – взрыв раздался впереди, лишь осколки просвистели над головой. И Борисова не зацепило. А вот после наших гранат «дух» затих насовсем.
Бой уже идет по всей высотке. Справа, чуть впереди, вижу сержанта Н.Мелешкина, старшего сержанта Селезнева, старшину роты Эдика, сержанта Е.Хмелевского, младшего сержанта А.Аршинова, ефрейтора А.Шуркина. Забежав на крышу бункера, старший сержант Андрей Селезнев бросает гранату вниз.
В это время «духовские» снайперы открыли огонь. Во второй группе первым погиб ефрейтор А.Шуркин. Пуля попала ему в глаз. Не вскрикнув, он молча осел. Следом погиб старший сержант Селезнев — пуля снайпера пробила ему руку и вошла в грудь. Андрея на наших глазах развернуло, «разгрузка» на нем задымилась. Погиб и сержант Е.Хмелевский. Он почти добежал до входа в ангар. Первая пуля попала ему в грудь, вторая — в подбородок.
На правом фланге, в первой группе, от снайперской пули погиб рядовой С.Кенжибаев, а здоровяку из Пензы младшему сержанту С.Недошивину пуля попала в шею, перебив артерию. Рядовой А.Зашихин по рации передает в полк, что идет бой, есть убитые и раненые. В следующее мгновение он сам ранен осколком гранаты.
По радиостанции приходит приказ на отход. Командир роты лейтенант И.Остроумов пытается довести его до всех, но сделать это непросто. Бойцы группами по нескольку человек находятся в разных окопах. Радиостанция первой группы разбита взрывом, связисты ранены, да и грохот стоит такой, что не докричишься. И Остроумов с семью бойцами, что были рядом, в том числе с артнаводчиком и связистом, отходит вниз. В расположение полка он возвратился около девяти утра.
А бой на высоте продолжался. Пулеметной очередью был тяжело ранен в живот лейтенант В.Власов. Бросившегося к нему на помощь сапера Булатова убил снайпер.
В центре высоты группа разведчиков укрылась в окопе, рядом с бункером. Снайпер не давал подняться и вытащить убитых. Три пули, одна за другой, легли рядом с сержантом Мелешкиным, одной сорвало с него шапку. Рядовой Сапрыкин был ранен в руку. Рядовому Мальцеву пуля разбила магазин в разгрузке и застряла в бронежилете. Наконец начала бить наша полковая артиллерия. Наверное, ушедший вниз артнаводчик вызвал огонь на высоту.
В это время рядовой А.Борисов и я по окопам, идущим вокруг высоты, ушли довольно далеко. Здесь бандиты чувствовали себя свободно. Видим, трое стоят чуть ли не в полный рост, что-то говорят и показывают в сторону, где залегли наши. Мы не торопясь прицелились и двумя одиночными сняли две цели. Третий «дух» рванул к вышке так, что пятки засверкали.
Снаряды рвались уже так близко, что пришлось ползком по траншее отходить назад.
Бойцы группы, возглавляемой сержантом Н.Мелешкиным, закрепившись в центре, вели огонь, давая возможность вытащить тяжелораненых. Старший лейтенант Алексей Кичкасов с несколькими бойцами выносили старшину В.Павлова. Спустившись на восемьсот метров вниз, до места утреннего расположения отряда, и оставив там раненого и бойцов, Кичкасов вернулся обратно.
Через некоторое время боевики высоту оставили. Автоматный, а затем и артиллерийский огонь стих. Наступила какая-то жуткая тишина.
Все, кто уцелел в бою, собрались вместе. Старший лейтенант Кичкасов дал команду отойти вниз, на утренний рубеж, забрав с собой погибших. В это время «духи», придя в себя и перегруппировавшись в базовом лагере, начали подтягиваться и брать высоту в кольцо, отрезая нам пути отхода. Их гортанные крики, казалось, неслись отовсюду. Подхватив погибших, мы начали спуск. Но подошедшие справа и снизу «духи» открыли шквальный огонь. Пришлось оставить «двухсотых» и, отвечая огнем (хорошо отработали пулеметчики рядовые Слесарев и Абдулрагимов), отходить вниз.
Основная группа отошла на рубеж утреннего расположения отряда и заняла круговую оборону. Нас осталось немногим более двадцати человек. Из них двое тяжелораненых, несколько контуженых. Первую помощь раненым оказывал рядовой Сергей Скутин, бывший санинструктор софринской бригады. Из командиров в строю старший лейтенант А.Кичкасов, из прапорщиков – старшина роты и сапер С.Шелехов. Связи с полком не было.
«Чехи» быстро приближались, ведя прочесывающий огонь и пытаясь снова захватить нас в кольцо. Единственным местом для отхода оставался спуск по густозаросшей ложбине.
Расположились «скорпионом»: четверо — в «голове», две «клешни» из четырех человек в каждой — по склонам расщелины, в центре восемь человек, попеременно меняясь, на палатке выносят тяжело раненного старшину Павлова. Рядовой Сапрыкин с перебитой рукой идет сам. Позади, в группе прикрытия, четверо во главе со старшим лейтенантом Кичкасовым.
Пять бойцов, выносивших лейтенанта Владимира Власова, то ползком, то перебежками отходили вниз в двухстах-трехстах метрах правее основной группы. Володя иногда приходил в себя, все спрашивал:
— Пехота подошла?
Получив отрицательный ответ, скрежетал зубами и снова терял сознание.
Спустя некоторое время, показавшееся нам вечностью, вышли на трассу Грозный — Шали. Здесь на дачных участках стояли две мотострелковые роты. В восемь часов утра они, как и планировалось, двинулись вперед, но, пересекая трассу, попали под пулеметный огонь из дзотов, оборудованных на одной из сопок. Потеряв убитым одного бойца, мотострелки отошли назад. Обидно! Ведь сутками раньше мы, находясь в дозоре, засекли эти огневые точки и доложили по команде, как положено. Несколько позднее на гору пошла немногочисленная группа разведчиков волгоградского разведбата, охранявшего штаб северной группировки. Но и они вернулись назад, доложив, что разведка полка окружена на высоте и ведет неравный бой, и пробиться к нам не представляется возможным. Небольшую помощь нам оказала минометная батарея, которая, возобновив огонь по склонам высоток, не давала боевикам быстро маневрировать и преследовать нас.
Бойцы, выносившие с высоты лейтенанта Власова, отправили вниз за помощью раненного в спину рядового Зашихина. Он вышел на шоссе недалеко от нас и, теряя силы, выстрелил из автомата вверх. Зашихин сообщил, что лейтенант Власов жив, он в восьмистах – тысяче метров вверх по склону, ему нужна помощь. Погрузив старшину Павлова на «бэшку», мы со старшим лейтенантом Кичкасовым и еще с несколькими пехотинцами-добровольцами пошли на гору.
А в это время, выбившись из сил, парни решили передохнуть. Сели. Старший сержант Ларин голову командира положил себе на колени. Последний раз Володя прошептал:
— Где пехота? Как высота?..
— Все нормально, отбили, — отвернувшись, сказал Ларин.
И Власов умер. Володю продолжали нести, пока не нарвались на засаду «духов».
В расположение полка около двух часов дня во главе со старшим лейтенантом Кичкасовым вместе с ранеными нас вышло 29 человек...

ЧЕРЕЗ неделю на высоту 382,1 нас повел начальник разведки полка майор Илюхин. Высоту мы заняли ночью, без выстрелов. За неделю авиация и артиллерия перепахали ее до неузнаваемости.
Утром на высоте мы нашли трех своих боевых товарищей. Тела старшего сержанта Селезнева и сержанта Хмелевского были изуродованы. «Духи» и мертвых разведчиков боятся. Лейтенанта Владимира Власова нашли через три дня заминированным (Ф-1 под головой, РГД-5 в кармане).
Старшина В.Павлов умер в Моздоке 25 декабря, в тот самый день, когда высота станет нашей. Младшего сержанта С.Недошивина найдет МЧС месяца через три, похоронят его на родине в Пензе. Рядовой Кенжибаев и сапер Булатов до сих пор считаются без вести пропавшими. Я и несколько моих товарищей последними видели и выносили их с той высоты. Что не смогли их все-таки вынести — это наша боль на всю жизнь, а что они геройски погибли — это факт.
Начальник разведки майор Н.Илюхин погибнет от пули снайпера 21 января в Грозном, на площади Минутка. Старший лейтенант А.Кичкасов уже уволился в запас. Алексей не кадровый военный (закончил Саранский университет, педагог — тренер по восточным единоборствам). На счету Кичкасова более тридцати боевых разведвыходов, он отличный офицер и бесстрашный командир. 23 января Алексей будет тяжело контужен в Грозном и после излечения в ростовском госпитале уволится в запас. За бой на высоте 382,1, за Грозный Кичкасова представят к званию Героя России. Спасибо тебе, Алексей, что не оставил ты нас на той высоте, вывел к своим...

* * *

«БРАТИШКА», это письмо я писал тебе целый месяц. Тяжело все переживать заново. Но, может, прочитав про этот бой, родные ребят узнают, как геройски погибли их сыновья.
На оставшихся у меня фото: наша группа на Терском хребте 27 ноября 1999 г. Пять человек из одиннадцати, запечатленных на этом снимке, погибли и один ранен в бою на высоте 382,1 18 декабря 1999 года. На втором снимке – мы с другом Сергеем Скутиным 16 декабря 1999 года в трех километрах от Грозного у н.п. Беркат-Юрт.