А кортик нужно вернуть!

Лишняя деталь в бою была не нужна, но первые же результаты использования кортика в целях оружия «последнего довода» дали результаты. Нововведение приняли на флоте с большой радостью. Именно тогда, в эпоху Петра, кортик и стал символизировать доблесть, честь и храбрость русского моряка и русского флота. Однако чуть позже, уже после смерти Петра Великого, кортик разошелся по всем родам войск: отныне им вооружались не только морские офицеры, но и сухопутные чины и даже некоторые гражданские.

В конце 1770-х гг. кортик был закреплен за унтер-офицерским составом егерских батальонов и заменил в линейке холодного оружия массивную и неудобную шпагу. Безусловным плюсом такого нововведения было то, что кортик в силу своих размеров был универсальным оружием и мог использоваться как штык в стандартной для того времени винтовке.

С таким штыком пехотинец мог спокойно действовать, не прибегая к помощи другого обмундирования. Первый же стандартный морской кортик для офицерского состава появился в 1803 году. Он имел равноострый клинок длиной более 30 см и изготавливался только с рукоятью из слоновой кости. Именно отделка, инкрустирование и резьба по кости придавали кортикам особый статус.
В то время кортик был штучным продуктом, поэтому в большинстве случаев это оружие становилось своеобразной семейной реликвией: бережно хранилось, передавалось по наследству только из рук в руки и всегда символизировало особый статус семьи-держателя кортика.

МЕНЯЯ ВИД, НЕ МЕНЯЯ СОДЕРЖАНИЯ

Постепенная эволюция всего оружия неизбежно коснулась и кортика. Первоначальный вид этого холодного оружия изменился несущественно, но все же изменения были. В начале 1920-х годов в России все чаще стали встречаться кортики, длина клинка которых была существенно меньше своих предшественников - с 30 см длина клина уменьшилась примерно до 24-х, а рукоятка из отделки слоновой костью обзавелась более простой, металлической рукоятью. В 1914 году кортик мог присваиваться помимо офицеров флота еще нескольким родам войск: теперь, среди прочих, этот клинок изящной формы имели право носить военные летчики. Уникальный кортик для военных летчиков придумывать не стали, а лишь заменили клинок с четырехгранного флотского на обоюдоострый.

КОРТИК ДЛЯ ПОЧТАЛЬОНА

Встречались и образцы, предназначенные для ношения почтальонами. Точнее, в 19 веке кортик был не столько оружием для самообороны почтальонов, сколько красивым атрибутом для формы госслужащего. Несмотря на то, что активно действовать таким кортиком при необходимости было невозможно в силу его длины - почти 60 см, выглядел он знатно и даже по-офицерски. Деревянная рукоять, обтянутая кожей и медной проволокой, голова рукояти в виде птичьей головы и плавно загнутая вверх крестовина давали почтальонскому кортику образца 1820 года удивительную красоту. Однако несмотря на высокое качество исполнения, кортик так и остался атрибутом форменной одежды.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ

Среди всех кортиков, выпущенных как в царской России, так и во времена СССР достаточно потрясающих образцов. Однако в отдельных случаях встречаются экземпляры, которые для истории нашей страны имеют настолько большую ценность, что хранятся с особой ответственностью как национальное достояние.
21 февраля 2014 года в Севастопольской морской библиотеке в ходе отчетно-выборного собрания руководству библиотеки был передан уникальный экземпляр.
Кортик, принадлежащий капитану 1 ранга Михаилу Иосифовичу Федоровичу, командиру гидрокрейсера «Александр Первый». Капитан Федорович был награжден офицерским кортиком в 1915 году, а после смерти перешла в руки потомков.

В БОЮ РАБОТАЛИ СЛОВНО СКАЛЬПЕЛЕМ

Военный историк, владелец студии художественной ковки, реконструктор и эксперт в области истории холодного оружия Роман Янкович рассказал любопытный факт из истории применения кортика во время Великой Отечественной войне.

«В битве за Сталинград например, когда дрались за каждый дом и улицу, не редкими бывали случаи, когда советские бойцы, у которых заканчивались патроны, доставали пару-тройку гранат, брали кортик (чаще всего трофейный)... и начинали свой последний бой. Обычно вперед в дверной проем или в окно сначала шла граната, а затем красноармеец заходил в помещение, и что называется «работал фрицев рукам». В Волгограде, насколько я помню, живет и поныне один ветеран. Ему было лет 17, когда он сумел четверых фрицев свалить в таком маневре. Четверых голыми руками! Из снаряжения у него была граната и морской кортик образца 1937, который ранее принадлежал летчику Люфтваффе.

Каким образом он к советскому солдату попал - история темная, но факт в том, что советский солдат, вооруженный такой штукой, мог работать «по живому». Как настоящий мужчина. Знаю и еще один случай, который произошел уже с моряком ТОФ во время обороны Севастополя. Наткнулись наши солдаты на немецкую то ли разведку, то ли патруль. Шум поднимать было нельзя, поэтому моряки, не долго думая, расчехлили подаренные им стилеты и без шума и пыли убрали дозор немцев с глаз долой, из Крыма прочь. В этом смысле - кортик на войне, особенно на такой как Великая Отечественная, был незаменим. Это в современном бою сейчас техника 80% успеха - а тогда чутье, твердые руки и холодная сталь. Как со скальпелем работали, а не как с ножом. Сейчас, конечно, с кортиками все не так, как обстояло раньше, но я думаю, что если в бою приведется случай, то любой советский кортик, шашка или что-нибудь в этом духе в умелых руках, безусловно, свою задачу выполнит. В российской армии «холодное» очень любят и пользоваться им умеют», - рассказал эксперт.

ТРОФЕЙНЫЙ КОРТИК СОВЕТСКОГО ДЕСАНТНИКА

Историй, связанных с использованием кортика советскими солдатами и моряками в период Великой Отечественной войны, множество. Ветеран ВОВ Дмитрий Вонлярский описывает личный опыт обращения с этим оружием:
«Мы высаживались на мыс Тархан со стороны Азовского моря. Отчаянная и кровавая высадка была. Наша «Черная смерть» в лице 71-й бригады морской пехоты и так наводила на фрицев ужас, а в этот раз высаживались мы так, что дело вообще дошло до рукопашной драки, с одной стороны которой дрались матросы, а с другой немцы. Бойня была страшная. Когда закончились боеприпасы, и расстояние сократилось, пошел рукопашный бой, этим кортиком немец хотел меня заколоть. Но я сумел увернуться, пристрелил его, забрал кортик и так всю войну сохранил его. На кортике красиво написано «кровь и честь». Ну, крови было много у эсесовцев, а честь... мы с честью задачу свою выполняли. Ненависть, которую они проявляли к нам, она обернулась против них же. И их же оружие против них в конце концов и обращали».

Кортик— это холодное колющее оружие с прямым коротким, двухлезвийным (реже однолезвийным) узким клинком и костяной рукояткой с крестовиной и головкой. Раз¬личают кортики граненые: трехгранные, четырехгранные и ромбовидные.

Появился кортик в конце XVI века как абордажное оружие. В первой половине XVI века ведущие морские державы — Испания и Португалия — вооружили своих моряков длинными тонкими рапирами, прекрасно приспособленными для действий на верхней палубе против главных противников европейских моряков — османских пиратов. Турки, вооруженные относительно короткими кривыми саблями и еще более короткими ятаганами, не могли противостоять испанцам с длинными рапирами. Вслед за испанцами вооружились рапирами, как правило трофейными, знаменитые приватиры — «морские волки» Елизаветы I. С середины XVI века англичане стали оттеснять «ненавистных папистов» с морских путей. Морские разбойники времен Елизаветы полюбили рапиру зато, что это оружие, как никакое другое, подходило для борьбы против закованных в.железо испанцев. Прямой тонкий клинок хорошо проходил сквозь сочленение лат, что кривым сабельным было сделать затруднительно. Моряки недолюб¬ливали металлические доспехи — в случае падения за борт они предпочитали иметь на себе меньше тяжести.

Первыми заметили недостатки этого оружия англичане. Если длинно-клинковое оружие великолепно подходило для верхней открытой палубы, то около мачт, вант и тем более в тесных корабельных помещениях чрезмерная длина клинка была помехой. К тому же во время абордажа, чтобы взобраться на борт вражеского корабля, требовались две свободные руки, а затем необходимо было мгновенно обнажить оружие, чтобы защититься от атак противников.

Большая же длина клинка не позволяла быстро извлечь его из ножен. К тому же тонкий клинок не обладал необходимой прочностью. Каче¬ственных толедских клинков было очень мало и стоили они баснословно дорого. Если же клинки делали более толстыми, то из-за возросшей тяжести фехтовать ими было затруд¬нительно. Англичане в тесных помещениях во время абордажа пытались использовать кинжалы и ножи, но те, напротив, были слишком короткими, а значит почти бесполезными против сабель и ятаганов. Кинжал хорош как вспомогательное оружие к рапире и шпаге, но сражаться только им против вооруженного противника было самоубийственно.

В конце XVI века среди европейских аристократов распространилось оружие, называемое охотничьим тесаком, оленьим ножом, или кортиком. С начала XVI века использовался и кабаний меч, к концу столетия почти не употреблявшийся. В XVII веке стали различать охотничий тесак, как более длинный, и олений нож, или кортик— более короткие; точных параметров не было, и потому одно и то же оружие нередко называли и тесаком, и кортиком. Длина этого оружия колебалась от 50 до 80 см. Клинки были прямыми и изогнутыми, пригодными как для колющих, таки рубящих ударов. Самым замечательным в этом оружии были фигурные литые или чеканные, часто серебряные эфесы. Проводить время на охоте позволяли себе только состоятельные люди. Они заказывали у резчиков и ювелиров целые сцены на рукоятях этого оружия. Среди них — фигуры собак, грызущих льва, вздыбленный конь, нимфы, танцующие в обнимку. Обильно украшались и ножны.

С начала XVII века кортики стали очень популярны. Мечи, сабли, шпаги и рапиры оставались только у военных. В обыденной жизни дворяне вместо длинной и тяжелой боевой шпаги предпочитали носить и использовать довольно короткий, относительно легкий, удобный и красивый кортик. Им защищались на улицах и в путешествиях от грабителей, воо¬руженных по большей части топорами и ножами. К тому же с длинной шпагой сподручнее передвигаться верхом, ас кортиком можно удобно расположиться в карете, прогулочной лодке. Передвигаться пешком также было удобнее с короткоклинковым оружием.

В Испании, и особенно во Франции, кортики не получили распространения, потому что мужчины часто выясняли отношения на дуэлях, где рапира и шпага были все же предпочти¬тельнее. На войне длинноклинковое оружие было более смертоносно в полевых условиях. Для сражений в узких корабельных помещениях кортик оказался самым подходящим оружием.

Первыми моряками, вооружившимися кортиками, были англичане и голландцы. В Нидерландах такого оружия изготавливали особенно много. Сами кортики попали на корабли благодаря буканьерам. Для разделки туш убитых животных и приготовления копченого мяса (букана) наиболее подходящим оружием были охотничьи тесаки. Полюбили кортики и в других европейских странах.

В Англии кортики использовали не только матросы и офицеры, непосредственно участвующие в морских схватках. До второй половины XVIII века это оружие предпочитал даже высший командный состав. Герои умирали от ран в морских битвах, но не расставались с кортиком, что и сделало это оружие популярным среди высшего офицерства. Введенные в XVIII веке для флотских командиров барочные шпаги успехом не пользовались. В отличие от старых рапир, они были слишком короткими, чтобы сдерживать про¬тивника на верхней палубе, а для внутренних помещений — несколько длинноваты.
К тому же, в отличие от кортиков, они имели тонкое лезвие, которым нельзя нанести рубящий удар. Барочная шпага в боевых условиях почти бесполезна, и ее по мере возможности заменяли кортиком. Младшие офицеры, не имеющие достаточных средств для приобретения такого оружия, переделывали в кортики обычные обломанные кавалерийские сабли и палаши. Только в Испании для флота во второй половине XVII веке была создана укороченная, тяжелая колюще-рубящая шпага, вполне подходившая для сражений в корабельных условиях.

Со второй половины XVIII века абордажи, схватки на палубах и в корабельных помещениях почти прекратились. После артиллерийской дуэли корабли расходились, тонули или спускали флаг. Но именно тогда в европейских странах начали выпускать специальное оружие для моряков — абордажные сабли с изогнутыми и палаши с прямыми клинками, по поражающим свойствам и способам действия похожие на охотничье оружие.
Их рукояти, в отличие от кортиков, были простые, обычно деревянные. Иногда гарду изготавливали в виде раковины. Подобные тесаки применяли в XVI-XIX веках, и назывались они дузегги или скаллопы. В отличие от небрежно сделанного абордажного оружия, они ковались очень тщательно. Для офицеров в одних странах были установлены сабли, в других— шпаги, для адмиралов — только шпаги. Холодное оружие изготавливали с морскими символами. Чаще всего изображался якорь, несколько реже — корабли, иногда — Нептун, тритон, нереиды.
При введении уставного оружия старший офицерский состав предпочитал носить то, что положено. Младшие офицеры, которым особенно много приходилось бегать по корабельным помещениям, не желали расставаться с кортиками. Относительно длинные шпаги и сабли несколько стесняли движения их владельцев в каютах, кубриках, коридорах и даже при спуске по трапам — крутым корабельным лестницам. Поэтому офицеры заказывали кортики, которые не являлись обязательным оружием, а значит не имели и регламентации. Абордажные бои ушли в прошлое, кортики стали делать более короткими, в пределах 50 см, а значит и более удобными при ношении. Тем более, что с формой офицеру рекомендовалось иметь и холодное оружие.

Около 1800 г. кортик впервые был официально признан в Великобритании и стал изготавливаться для морских офицеров по установленным образцам фирмой «Татэм энд Эгг» (Tatham and Egg). Его длина составляла 41 см, рукоять обтягивали кожей акулы, а навершие с 1810 года делали в виде львиной головы, державшей в пасти кольцо для темляка. На концах крестовины были желудевидные утолщения, а щиток в середине гарды украшали якорем, увенчанным королевской короной. Ножны обтягивали черной кожей. Наконечники и устье ножен с кольцами для крепления к ремню изготавливали, как и металлические детали эфеса, из позолоченного серебра.

С годами кортики стали еще короче и использовались только как костюмное оружие — атрибут формы офицеров. А для рукопашных схваток предназначались сабли для офицеров и абордажные палаши и сабли — для матросов. Из-за коротких размеров кортиков возникла легенда, что они были придуманы и использовались как леворучное оружие, парное к длинным клинкам кинжалов и рапир в XVI веке.
В Югославии длина клинка кортика составляла 290 мм, а рукоятка была черного цвета с металлическим наконечником.

Кортик «Адмиральский»

В германском флоте до 1919 года наконечник рукоятки имел форму имперской короны и спиральную форму рукоятки, обвитой проволокой, с наконечником шаровидной формы. В бывшей германской армии в военно-воздушных силах на вооружение был принят кортик образца 1934 года с плоской крестовиной, концы которой изогнуты к клинку, для унтер-офицерского и офицерского состава армии — кортик образца 1935 г. с крестовиной в виде орла с распростертыми крыльями и наконечником рукоятки в виде короны, украшенной дубовыми листьями.

Рукоятка — пластмассовая, от белого до темно-оранжевого цвета, обвитая проволокой. Его сменил кортик ВВС 1937 года, рукоятка покрыта светло-голубой кожей, имела форму спирали и была обвита серебря¬ной проволокой. Наконечник рукоятки имел форму диска. В 1937 г. появилась новая модель кортика: крестовина имела вид орла со свастикой в лапах, форма наконечника рукоятки — шаровидная, рукоятка пластмассовая, обвитая проволокой, на нижней части ножен — дубовая ветка с листьями.

Чиновники таможенной службы имели аналогичный кортик, но рукоятка и ножны его были покрыты зеленой кожей. Почти одинаковые кортики носили члены дипломатического корпуса и государственные чиновники. У последней разновидности кортиков направление головы орла отличало род службы его владельца. Так, если голова орла была обращена влево, то кортик принадлежал чиновнику.

Кортик образца 1938 года отличается от него только наконечником рукоятки в виде орла, несущего в лапах свастику. В России кортик получил широкое распространение в конце XVI века, позже стал традиционным оружием офицерского состава военного флота. Впервые кортик как личное холодное оружие офицеров русского флота историки упоминают в биографии Петра I. Царь и сам любил носить флотский кортик на перевязи. В Будапештском национальном музее хранился кортик, который принадлежал Петру Великому.

Длина его обоюдоострого клинка с рукояткой составляла около 63 см, а рукоять клинка оканчивалась крестовиной в виде горизонтально лежащей латинской буквы S. Деревянные ножны длиной около 54 см обшиты кожей черного цвета. В верхней части они имели бронзовые обоймицы с кольцами для порту¬пеи длиной 6 см и шириной около 4 см каждая, а в нижней части — такие же обоймицы длиной около 12 см и шириной 3,5 см. Клинок кортика с двух сторон и поверхность бронзовых ножен были богато орнаментированы. На нижнем металлическом наконечнике ножен вырезан двуглавый орел, увенчанный короной, на клинке — украшения, символизирующие победу России над Швецией. Надписи, обрамляющие эти изображения, а также слова, размещенные на рукоятке и клин¬ке кортика, представляют собой как бы хвалебный гимн Петру I: «Виват нашему монарху».
Как личное оружие офицеров военно-морского флота кортик неоднократно менял свою форму и размеры.

В послеевропейский период русский флот пришел в упадок и кортик в качестве неотъемлемой принадлежности морского офицерского мундира перестал быть прерогативой этого рода войск. Помимо морских офицеров, в XVIII веке его носили и некоторые чины сухопутных войск. В 1730 г. кортик заменил шпагу у нестроевых армейских чинов. В 1777 г. унтер-офицерам егерских батальонов (вид легкой пехоты и кавалерии) вместо шпаги ввели кортик нового образца, который перед рукопашным боем можно было насаживать на укороченное дульнозарядное нарезное ружье — штуцер.

В 1803 ношение кортиков как личного оружия офицеров и гардемаринов русского военно-морского флота упорядочилось. Были определены случаи, когда кортик мог заменять шпагу или морскую офицерскую саблю. Позднее был введен особый кортик для курьеров Морского министерства. Наличие кортика у лиц, не входящих в военные формирования, вообще не являлось редкостью. В XIX веке кортики штатского типа были принадлежностью форменной одежды некоторых чинов ремонтной теле¬графной стражи: управляющего отделением, помощника управляющего, механика и ревизора.

В XIX веке кортик появился и на русском торговом флоте. Сначала его имели право носить бывшие военно-морские офицеры. В 1851 и 1858 годах при утверждении форменной одежды служащих на судах Российско-американской компании и общества «Кавказ и Меркурий» право ношения кортика командным составом судов морского офицерского было окончательно зак¬реплено.
В 1903 г. право ношения кортиков получили не офицеры— флотские машинные кондукторы, а в 1909 г. и осталь¬ные флотские кондукторы.

В 1904 г. морской офицерский кор¬тик, но не с белой костяной, а с черной деревянной рукоятью, был присвоен классным чинам государственного судоходно¬го, рыболовного и зверового надзора. Штатский морской кортик носили на поясной, черной лакированной портупее. В начале XIX века клинок русского военно-морского кор¬тика имел квадратное сечение и рукоять из слоновой кости с металлической крестовиной. Конец тридцатисантиметро¬вого клинка был обоюдоострым. Общая длина кортика со¬ставляла 39 см.

На деревянных ножнах, обтянутых кожей черного цвета, в верхней части были насажены две бронзовые позолоченные обоймицы с кольцами для крепления к портупее, а в нижней части для прочности ножен — наконечник. Портупею из черного многослойного шелка украшали бронзовыми позолоченными львиными головами. Вместо бляхи имелась застежка в виде змеи, изогнутой наподобие латинской буквы S. Символы в виде львиных голов были заимствованы у герба русских царей династии Романовых.

Русский морской кортик по своей форме был так красив и изящен, что германский кайзер Вильгельм II, обходя в 1902 году строй экипажа новейшего русского крейсера «Варяг», был восхищен им и приказал ввести для офицеров своего «Флота открытого моря» кортик по несколько видоизмененному русскому образцу. Кроме немцев, еще в 80-х годах XIX века русский кортик заимствовали японцы, сделавшие его похожим на маленький самурайский меч.

В середине XIX века получили распространение двухлезвийные клинки ромбовидного сечения, а с конца XIX века — четырехгранные клинки игольчатого типа. Размеры клинков, особенно во второй половине XIX — начале XX века, очень разнились. Украшения клинков могли быть различными, часто они представляли собой изображения, связанные с морской тематикой.
Стечением времени длина клинка у кортика немного умень¬шилась. Русский морской кортик образца 1913 года имел клинок длиной 240 мм и металлическую рукоятку. Несколько позже рукоятка была изменена, и металл на ней остался только в виде нижнего кольца и наконечника.

3 января 1914 года приказом по военному ведомству кор¬тики присвоили офицерам авиации, минных рот и автомобильных частей. Это были кортики флотского образца, но не с четырехгранным клинком, а обоюдоострым. Ношение кортиков в российском флоте при любой форме одежды, кроме парадного мундира, обязательной принадлежностью которого были морская сабля и палаш, в некоторые периоды считалось обязательным, иногда это требовалось лишь при исполнении служебных обязанностей. Например, более ста лет подряд, вплоть до 1917 года, сход морского офицера с корабля на берег обязывал его быть при кортике. Служба в береговых учреждениях флота — штабах, учебных заведениях — также требовала от морских офицеров, проходящих там службу, всегда носить кортик. На корабле ношение кортика было обязательным только для вахтенного начальника.

С 1911 года такой кортик разрешалось носить с будничной формой (сюртуком) чинам портовых учреждений; при посещении портов — чиновникам отдела торговых портов и инспекторам торгового мореплавания министерства торговли и промышленности. При обычных служебных занятиях чинам главного управления торгового мореплавания и портов разрешалось быть без оружия.

В XIX веке кортик был даже принадлежностью форменной одежды русских почтальонов. В период Первой мировой войны кортики носили члены «Союза городов» («Согор») и «Объединенного комитета союзов земств и городов» («Земгор») — всероссийских организаций либеральных помещиков и буржуазии, созданных в 1914-1915 гг. по инициативе кадетской партии с целью помощи правительству в Первой мировой войне в сферах медицинского обслуживания, помощи бежен¬цам, снабжения армии, работы мелкой и кустарной промышленности.

Армейские авиационные кортики отличались от морских рукоятями черного цвета. В августе 1916 года для всех обер-офицеров, кроме кавалерийских и артиллерийских, вместо шашек ввели кортики, а в ноябре того же года — и для военных врачей. С марта 1917 года кортики стали носить все офицеры и военные чиновники.

В ноябре 1917 года кортик был отменен и впервые возвращен командному составу РККФ до 1924 года, но через два года вновь упразднен, и лишь через 14лет, в 1940 году, окончательно утвержден в качестве личного оружия командного состава ВМФ. С начала XX века кортики носили и офицеры некоторых армейских частей. Позднее кортики вновь стали принадлежностью исключительно морской офицерской формы.

После поражения Германии в Первой мировой войне немецкому государству было запрещено иметь значимый военный флот и армию. Весь имевшийся флот был интернирован в английской военно-морской базе Скапа-Флоу, где и был затоплен немецкими моряками в 1919 г. Такой позор и унижение не так давно объединенная Германия переживала очень болезненно. Тысячи морских офицеров оказались не у дел. Но для оставшихся на службе унтер-офицеров и офицеров «временного» флота требовался новый кортик без имперской символики.

Экономика лежала в руинах, страна переживала бешеную инфляцию, и денег для создания нового образца, скорее всего, просто не было. Некоторое время продолжали носить старый кортик, а затем был найден простой выход. Взяли бразильский морской кортик времен правления императора Педру II (1831-1889 гг.). Головку рукояти от первого морского немецкого кортика обр. 1848 г. навинтили на бразильский образец. Получился стильный и элегантный «новый» кортик обр. 1919 г., сохранивший и «преемственность », и память о великом затоплении флота — траурный черный цвет рукояти.

В 1921 г. этому кортику вернули ножны от морского офицерского кортика 1901 г. А в 1929 г. цвет рукояти был изменен на белый — в знак надежды на создание нового военно-морского флота и возрождение былой морской мощи Германии. Впрочем, бразильские оружейники, создавая морской кортик для императора Педру II, практически полностью скопировали его с голландского образца, очень популярного в 1820-х гг. Потом в Голландии, да и в других европейских флотах мода поменялась, и этот образец остался в XIX в. только в Бразилии.

С окончанием Второй мировой войны в побежденных государствах постарались уничтожить все проявления и признаки фашизма. В первую очередь это касалось нацистской символики, в том числе и кортика, как олицетворения воинственности и престижности милитаристических устремлений нации. Япония и Германия полностью отказались от использования кортика в своих вооруженных силах и военно-морском флоте. Италия оставила кортик только для кадетов своих многочисленных военных учебных заведений. Болгария, Румыния, Венгрия, Польша и Чехословакия, попав в зону социалистического давления, приняли кортики, созданные под сильным влиянием советского морского офицерского кортика обр. 1945 г.

Только Восточная Германия, также вошедшая в социалистический блок Варшавского Договора, создала для своих вооруженных сил кортик совершенно необычного современного дизайна, но в немецких оружейных традициях.
С окончанием Второй мировой войны завершилась «золотая эра» для оружейников Золингена. Германия была демилитаризована, и оружейные фабрики лишились основного государственного заказа от военных и военизированных организаций. Многие производства разорились, но крупные фирмы нашли выход, сориентировавшись на внешний рынок.

В латиноамериканских странах происходили бурные переустройства государственности. Регулярно приходящие к власти честолюбивые хунты заказывали для реформируемых вооруженных сил новые униформы как непременный признак новой власти и атрибут своего престижа. Наличие очень дорогой оснастки, штампов и литьевых форм, используемых при производстве холодного оружия, было учтено при разработке экспериментальных латиноамериканских образцов.

Таким образом появился морской кадетский кортик Венесуэлы, очень похожий на немецкий морской образец 1921 г., кортики слушателей военных и полицейских академий Венесуэлы и Колумбии, практически неотличимые от немецкого морского обр. 1929 г. А на базе немецкого кортика военно-воздушных сил обр. 1937 г. было создано целое семейство практически идентичных кортиков для офицеров военно-воздушных сил Боливии, Колумбии, Парагвая и Уругвая. Естественно, что с них исчезли нацистские знаки и появилась символика этих государств. Большую помощь в поддержании на плаву оружейных фирм Золингена оказали заказы стран Африки, Азии и Ближнего Востока, активно освобождавшихся в 1950-1960-х гг. от колониальной зависимости.

Для вновь создаваемых вооруженных сил этих стран вводилась новая униформа. А вместе с ней как неотъемлемый символ независимости часто разрабатывался образец кортика. Вездесущие немецкие оружейники и здесь использовали либо готовую оснастку для частей оружия, либо весь дизайн кортика разрабатывался в узнаваемых очертаниях.

Таким образом, подавляющее большинство кортиков, использовавшихся в странах Азии, Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока после Второй мировой войны, было немецкого производства, что, конечно же, оказало очень сильное влияние на стилистику дизайна кортиков этих стран. Только в некоторых странах, таких как Аргентина, Мексика, Китай и Уругвай, на внешний вид морских кортиков повлиял стиль английского морского кадетского кортика обр. 1901 г.

После войны 1941-1945 гг. была принята новая форма кортика — с плоским стальным хромированным клинком ромбовидного сечения длиной 215 мм (длина всего корти¬ка— 320 мм). На правой стороне его рукоятки имелась защелка, предохраняющая клинок от выпадения из ножен. Рукоять четырехгранной формы сделана из пластмассы под слоновую кость. Нижняя оковка, головка и крестовина рукоятки выполнены из цветного позолоченного металла. На головку рукоятки была наложена пятиконечная звезда, а сбоку нанесено изображение герба. Ножны из дерева были обтянуты кожей черного цвета и покрыты лаком.

Прибор ножен (две обоймицы и наконечник) выполнены из цветного
позолоченного металла. На верхней обоймице с правой стороны изображен якорь, с левой — парусный корабль. У верхней и нижней обоймиц имелись кольца для портупеи. Портупея и пояс выполнялись из золоченых ниток. На пояс крепилась овальная застежка из цветного металла с якорем. Пряжки для регулирования длины портупеи также изготавливались из цветного металла и украшались якорями. Пояс с портупеей надевали поверх парадной формы одежды так, чтобы кортик находился с левой стороны. Лица дежурной и вахтенной службы (офицеры и мичманы) носили кортик поверх синего кителя или шинели.

Сейчас морские кортики разрешают носить только при парадной форме и на дежурстве. А потому исчезло замечательное выражение офицеров императорского морского флота: «Весь день чувствовал себя не при кортике», что по сухопутному означало: «Был не в своей тарелке».

Традиции сохранились и до наших дней. В настоящее время в России существуют морские кортики и кортики других родов войск, которые различаются только эмблемами. Сейчас кортик носят в ножнах на портупее адмиралы, генералы и офицеры военно-морских сил, а также мичманы сверхсрочной службы при парадной форме и во время несения дежурной и вахтенной службы.
Кортик, как личное оружие, и лейтенантские погоны в торжественной обстановке вручают выпускникам высших военно-морских училищ вместе с дипломом об окончании высшего учебного заведения и присвоением первого офицерского звания.

Златоустовские мастера создания булатной стали также не обошли своим вниманием кортик. Они создали знаменитый морской кортик «Волна», выпущенный к 300-летию российского флота. При его изготовлении применялось золото 999,9 пробы и серебро, а на отделку ножен и ручки пошло 52 темно-голубых топаза, 68 мелких рубинов, гранаты и александриты. Сам клинок кортика расписан золотыми узорами. Под стать ему по уровню мастерства отделки, но уже без дра¬гоценных камней, выполнены кортики «Адмиральский» и «Генеральский». Художники Д. Хомутский, И. Щербина, М. Финаев и мастер А. Балакин по праву могут гордиться этими настоящими произведениями искусства.