Куда уехали олимпийские «мерседесы»?

Любуясь церемонией открытия олимпиады-80, советские люди даже не догадывались, какие непростые экономические страсти кипели вокруг неё.

Те или иные ограничения вводились за наше вмешательство в дела других государств, за вмешательство в свои же внутренние дела, за задержание и судебное преследование иностранных граждан, за ограничение в правах своих граждан, за контакты с некоторыми государствами и так далее…

В октябре 2015 г., рассказывали о приключениях будущего «отца» агента 007 Яна Флеминга в Советской России в начале 1930-х годов, когда он, молодой журналист, освещал судебный процесс английских инженеров . Двоих из них как «специалистов-шпионов и вредителей» приговорили к 2 и 3 годам лагерей. В результате в апреле 1933 года Англия ввела против СССР санкции – «объявила торговое эмбарго на 80 % товаров, импортирующихся из СССР». 22 апреля с контрсанкциями выступил СССР. Но в те времена вопрос решился быстро: осуждённых англичан выпустили, санкции автоматически сняли.

А в 1980 году состоялась своего рода репетиция нынешних масштабных санкций против России, связанная с введением ограниченного контингента советских вооружённых сил в Афганистан…

Как и в 2014 году, инициатором санкционной кампании против нашей страны стали Соединённые Штаты. Было, кстати, одно важное отличие: в 1980 году санкции были введены до Олимпиады, а в 2014-м – после.

Поначалу речь вообще шла о бойкоте Олимпиады. В написанной в конце января 1980 года секретной записке Отдела пропаганды ЦК КПСС и Отдела внешнеполитической пропаганды ЦК КПСС «О враждебной кампании против Олимпийских игр в Москве 1980 года» говорилось о том, что Президент США Картер стал инициатором бойкота и обратился по этому поводу с личными посланиями к главам более чем ста стран. Но после того, как организовать бойкот Московской Олимпиады не удалось, американцы уже в феврале 1980 года начали санкционную кампанию. Чтобы понять масштаб введённых ограничений, процитируем документ, отправленный Оргкомитетом Олимпиады в ЦК КПСС 7 апреля.

«В ходе антиолимпийской кампании администрация Картера приняла решение об эмбарго на экспорт товаров и оборудования для Московской Олимпиады, распространив его также на так называемый экспорт капиталов, т. е. предусмотренные контрактами платежи американских фирм и организаций Оргкомитету «Олимпиада-80» и на другие формы американо-советского сотрудничества в подготовке Олимпийских игр.

Наибольший ущерб наносит запрет на перевод средств телевизионной компанией «Эн-Би-Си», которая ранее внесла 61,4 млн долларов, однако уже 1 апреля с. г. не осуществила очередной платеж в сумме 6 млн ам. долларов.

Общая задолженность «Эн-Би-Си» перед Оргкомитетом составляет 12,7 млн долларов (8,4 млн рублей) со сроками платежей в апреле, мае и июне.

Фирма «Кока-Кола» сообщила Оргкомитету, что прекращает поставки концентрата для производства прохладительных напитков. Платежи этой и других американских фирм, сотрудничающих с Оргкомитетом, также блокированы.

В США прекращена коммерческо-лицензионная работа, реализация марок и медалей, продажа билетов на Олимпиаду…

…В результате прямые потери Оргкомитета в свободно конвертируемой валюте составят около 18,1 млн рублей, в том числе 13,8 млн рублей по фирмам и компаниям США…

…По ряду важных поставок оплата предстоит в ближайшее время и закупленное оборудование имеет важнейшее значение для обеспечения проведения олимпийских игр. Так, например, фирма «Ампекс» (США) отказалась поставлять видеомагнитофоны и телекамеры, необходимые для Олимпийского телерадиокомплекса; «Овет» (Австрия) – хронометражное оборудование из-за непоставки из США компьютера для велотрека; «ИБМ» (США) – вычислительную технику и услуги фирмы по программному обеспечению…»

Из процитированной записки в ЦК можно понять, что в феврале – марте 1980 года активные действия против Московской Олимпиады предпринимались исключительно США. Другие страны отказывались от поставок оборудования в основном из-за запрета на поставку американских комплектующих и программного обеспечения. Санкции в чисто финансовом выражении обошлись СССР примерно в 25 % от общего объёма валютных поступлений. В советские времена такие вопросы, правда, решались проще, чем сегодня. Уже через десять дней после того, как был объявлен размер ущерба, был подготовлен проект постановления ЦК КПСС о возмещении валютных потерь. В соответствии с ним Совмин предложил Госплану в недельный срок найти 18,1 млн рублей, а потом на эту сумму уменьшить план поступления валютной прибыли. К решению прилагалась справка, которая раскрывала планы валютных доходов от Олимпиады-80:

«10 апреля 1980 г. Секретно.

Общие валютные поступления 73,1 млн инвалютных рублей, из них 67 млн рублей в СКВ. Максимально возможные потери – около 18 млн рублей. Утверждённый план – 86,4 млн рублей».

И никакой паники, роста курса доллара, корректировки госбюджета…

Давление на американские фирмы, которые стали официальными поставщиками Московской Олимпиады и заключили соответствующие контракты, началось, как мы уже отмечали, в феврале. Но масштаба этого давления американские бизнесмены поначалу не представляли. 23 февраля 1980 года в секретной записке Оргкомитета в ЦК об участии советской делегации в 82-й сессии МОК в Лейк-Плэсиде сообщалось: «По инициативе президента компании «Кока-Кола» П. Остина с ним состоялась доверительная встреча, в ходе которой П. Остин заверил, что, несмотря на проводимую администрацией США жёсткую антисоветскую линию, «Кока-Кола» выполнит все обязательства в части поставок на Олимпиаду-80. Остин давал понять, что он близок к президенту Картеру и что он может в дальнейшем сыграть какую-то роль в улучшении отношений между правительствами СССР и США. Однако конкретных предложений с его стороны не поступало».

А через полтора месяца президент «Кока-Колы» о выполнении всех обязательств уже не говорил. В секретной записке Оргкомитета «Олимпиада-80» в ЦК КПСС «О сотрудничестве с компанией «Кока-Кола» от 15 апреля 1980 года отмечалось, что Джон Пол Остин информировал Оргкомитет о том, что компания не может выполнить своих обязательств. И предложил компромиссный вариант: компания отказывается от всех прав официального поставщика Олимпиады. При этом уже присланное в СССР оборудование остаётся в собственности советских организаций при условии снятия логотипов фирмы. Находящийся в СССР концентрат «Кока-колы» на 600 тонн напитка заменят на «Фанту», а в качестве компенсации компания выплатит Оргкомитету 2 млн долларов США и продолжит поставку оборудования и запчастей на сумму 500 тыс. долларов во временное пользование

Но наши аппаратчики на это не согласились. В записке, направленной в ЦК, говорилось: «Принятие этого предложения может создать видимость «эффективности» антиолимпийских мер президента Картера и привести к усилению давления на американские компании, сотрудничающие с Оргкомитетом». А председатель Оргкомитета Игр и зампред председателя Совмина Игнатий Новиков заявил, что нам плевать на всякие там товарные знаки и логотипы. Есть у нас концентрат и оборудование – будем его использовать. И неустойку потребуем!

Впрочем, жёсткая позиция советского руководства была немного скорректирована. Концентрат «Кока-колы» всё-таки заменили «Фантой», а традиционную коку – заменили на пепси, благо продавалась она в СССР с 1974 года. Да и неустойку «Кока-Кола» заплатила…

Нужно отдать должное советским партийным и спортивным руководителям. Они решили, что не только советские спортсмены, но и весь обслуживающий персонал, который трудится на Олимпиаде (а это несколько десятков тысяч человек), должен выглядеть соответственно самым высоким зарубежным стандартам. Один малоизвестный факт: для тех, кто был занят на олимпийских мероприятиях, планировалось закупить джинсовые костюмы фирмы Levi’s, причём в огромном количестве. В качестве второго «спортивного» комплекта одежды были запланированы костюмы, футболки и кроссовки «Адидас», фирмы, у которой с СССР были давние деловые связи. Вышло, правда не совсем так, как планировали в ЦК КПСС.


Уже в феврале 1980 года Levi’s отказывается поставлять в СССР заказанные и уже изготовленные джинсы и куртки. Стараясь использовать конкуренцию между производителями, представители Внешторга и Спорткомитета вышли на фирму Wrangler, конечно, менее известную и более дешёвую, чем Levi’s, но всё-таки достаточно престижную. В документах ЦК КПСС она почему-то фигурирует под названием Bluebells (так именовалась одна из расклешённых моделей джинсов Wrangler). Но и тут законопослушные американцы нам отказали. Пришлось обращаться к помощи «немецких друзей».


На самом деле отношения у СССР и ФРГ в то время были не самые плохие, но тем не менее не такие, как во времена федерального канцлера Вилли Брандта (то есть до мая 1974 года). Между Брандтом и Брежневым была настоящая дружба. Леонид Ильич получал о него в подарок «мерседесы», а узнав о том, что Вилли Брандт засветился в секс-скандале, даже дал поручение отправить в ФРГ миллион марок на «выкуп» скандальных фото. Об этом довольно подробно рассказывал генерал КГБ Вячеслав Кеворков, которому и был вручен чемоданчик с деньгами. Но с приходом к власти Гельмута Шмидта советско-германские отношения перестали быть столь близкими, и на словах ФРГ полностью поддержала американцев.


Германские власти, однако, смотрели сквозь пальцы на деловую активность некоторых «уважаемых предпринимателей». 28 апреля 1980 года в ЦК КПСС поступила запись беседы председателя Оргкомитета Олимпиады-80 Игнатия Новикова с Хорстом Дасслером, сыном основателя фирмы Adidas Адольфа Дасслера и главой французского филиала фирмы: «В заключение беседы Даслер сообщил о предпринимаемых им мерах по обеспечению поставок на игры униформы для обслуживающего персонала. В связи с отказом фирмы «Блюбелз» предоставить джинсы и куртки вместо фирмы «Левис» он в принципе договорился с фирмой «Жезю» и просит принять представителя этой фирмы для согласования вопросов будущего сотрудничества. Даслер также сообщил, что под давлением политических сил фирма «Хашпоби» отказалась поставлять обувь. Однако Даслер заверил, что он подыщет хорошую замену этому поставщику» (орфография оригинала сохранена).

Опираться на посредничество Хорста Дасслера пришлось по разным причинам. Спортивной обуви хорошего качества (кроссовки, бутсы, шиповки) в СССР практически не было. Комитет по физической культуре и спорту при СМ СССР оправдывал этот факт «наличием отсутствия». В записке в ЦК КПСС «К вопросу о сотрудничестве с фирмой «Адидас» (ФРГ)», датированной 2 июля 1979 г. и имевшей гриф «секретно», говорилось: «Это вызвано тем, что отечественное производство ввиду отсутствия опыта, специальных химических материалов, искусственных кож, оборудования и т. д. в настоящее время не готово к выпуску конкурентоспособной спортивной обуви».

До 1975 года Спорткомитет закупал у фирмы форму и спортивную обувь для сборных команд на 70 тыс. валютных рублей в год. Кое-что перепадало спортсменам и в качестве компенсации «за рекламу». А в 1979 году был подписан контракт, по которому до 1985 года 14 сборных команд СССР выступали в «Адидасе». Это, кстати, вызвало возражения в ЦК: «По мнению Отдела пропаганды ЦК КПСС, указанное соглашение ставит Спорткомитет СССР в зависимое положение от фирмы, даёт ей возможность диктовать свои условия. В связи с этим Спорткомитету СССР (т. Павлов) рекомендовано внести изменения в соглашение и предусмотреть меры, исключающие особые права фирмы «Адидас» при использовании её товаров советскими спортсменами на международных соревнованиях. Тов. Павлов с этим согласился».

Тем не менее «особые права», с учётом международных санкций, у «Адидаса» остались. Правда, под давлением «правящих кругов ФРГ» даже ему пришлось отказаться от некоторых поставок в СССР. Но Хорст Дасслер быстро сделал корректировку. Вместо белых немецких кроссовок, которые планировалось купить для обслуживающего персонала Олимпийской деревни и тех, кто работал на стадионах, были закуплены французские серо-чёрные, для остальных выделены лицензионные синие, а адидасовские костюмы Дасслер заменил на куртки и брюки собственного плавательного бренда «Арена». Между прочим, контракты с «Адидасом» у некоторых наших сборных команд продолжаются и по сию пору…

Интересно, что до недавнего времени большинство документов, касавшихся материального обеспечения Олимпиады-80 и поставки импортной техники три с лишним десятилетия находились на секретном хранении. Казалось бы, что секретного в записке Оргкомитета Олипиады-80 в ЦК КПСС «О сотрудничестве с фирмой «Мерседес-Бенц»? Вот её текст: «За право именоваться официальным поставщиком фирма предоставляла 17 автомашин – 2 спецназначения, 5 микроавтобусов, 6 спецмашин для вывоза мусора, 3 автомобиля 280 S, 1 8-местный лимузин, во временное пользование ещё 18 автомобилей, из них 2 лимузина. Взнос, включая сервис и страхование, 1 250  000 марок ФРГ».

Ничего особенного, но на записке тем не менее стоит гриф «секретно». Не нужно было гражданам знать о том, сколько «мерседесов» и сколько денег передавала фирма СССР, тем более что попадали эти автомобили потом отнюдь не в обычные автотранспортные предприятия…

Санкционная политика, которую в принципе поддержала Западная Германия, производителей «мерседеса» немного испугала. 8 февраля 1980 года в ЦК КПСС ушла информация о неофициальном визите директора фирмы «Даймлер-Бенц» г-на Шмидта и его встрече с представителями Оргкомитета по вопросам сотрудничества в олимпийский период. Он заверил, что фирма выполнит все обязательства, предложил использовать возможности использования дополнительных транспортных средств фирмы на условиях безвозмездного предоставления автомашин или автобусов во временное пользование. А в заключение показательная фраза: «Г-н Шмидт просил его визит и сообщение от дирекции фирмы считать официальным, но доверительным и не подлежащим публикации в печати».

«Мерседесы» разных моделей с белыми «олимпийскими» номерами несколько недель обслуживали спортсменов и гостей Олимпийских игр. А потом исчезли. Следы некоторых из них нашлись в архивах. Вот, например, такой документ: «20 октября 1980 г. Секретно. Записка Управления делами ЦК КПСС о предложении Оргкомитета «Олимпиада-80» о передаче управлению делами закупленных у фирмы «Мерседес-Бенц» автобусов». Резолюция на нём гласила: «Считали бы возможным принять указанные автобусы и легковые автомобили, имея в виду использовать их для обслуживания зарубежных гостей».

Понятное дело, использовались перечисленные в документе 7 автобусов и 4 автомобиля не только для обслуживания гостей из-за рубежа. А остальные десятки машин потихоньку «рассосались» по министерствам и ведомствам. Причём «рассосались» как-то полулегально. Юрий Михайлович Чурбанов, генерал-полковник милиции, первый заместитель министра внутренних дел и зять Брежнева, рассказывал мне историю о том, как министр внутренних дел Щёлоков как-то раз приехал встречать Брежнева на одном из двух «приватизированных» МВД «олимпийских» «мерседесов» S-класса. Леонид Ильич, сам любивший импортные машины, был буквально взбешён: даже его самого ждал ЗИЛ, а Щёлоков – на «мерседесе»! Ну и высказал Николаю Анисимовичу всё, что об этом думал. Щёлоков отговаривался тем, что автомобиль, дескать, был закуплен для системы пожарной охраны, входившей в МВД. Брежнев распорядился: «Вот и перекрасьте его в красный цвет!» И перекрасили!

Олимпиаду 1980 года никакими мерами – ни политическими, ни экономическими – сорвать не удалось, несмотря на то что СССР уже перешёл в стадию «застоя». Граждане нашей страны на себе неудобств вообще не ощутили. Санкции больнее всего ударили по американским компаниям, которые вложили в Олимпиаду немало средств. Спортивные результаты, несмотря на отсутствие в Москве представителей нескольких ведущих спортивных держав (США, ФРГ, Японии), были вполне достойными. В Москве были поставлены 36 мировых и 74 олимпийских рекорда.

А намерение президента Картера завоевать у американцев популярность за счёт жёстких санкций против России и Олимпиады провалилось. Через три месяца на выборах 1980 года он проиграл Рональду Рейгану…