Интервью с раненым бойцом

- Расскажите о себе, откуда вы, как жили, где работали?
- Зовут меня Максим, родом я из Луганской области, город Свердловск. На шахте работал, как обычный гражданин.


- Что можете сказать о социальных условиях до войны?
- В плане работы? Да все отлично было, здорово. Кто хотел, тот работал, зарабатывал деньги, обеспечивал семьи. Вся основная масса, все жители Донбасса, все радовались в общем-то.


- Какое было личное отношение к Майдану?
- Я был там лично. Точнее, на Антимайдане. Четыре раза туда ездил, поэтому столкнулся лицом к лицу. Был там и в последний день. Когда прорвали оборону Мариинского парка. Мы к тому моменту просто уже успели сесть в автобус.
Началось все с того, что на шахту приехали представители от «Партии регионов», предложили поехать поддержать Антимайдан. Мы сели на автобус и поехали. Первый раз были просто митинги, выступления политиков. И на самом «европейском» Майдане, и у нас. А когда уже 3-4 раз приехал, тогда начались бойни, они уже начали с ума сходить. Не знаю, может им там что-то в чай лили…


- Может оружие какое-то видели на Майдане?
- Ну, мы оставались у себя, в Мариинском парке. Издалека только все видели. Дым, когда они только начали палить шины, крушить все. А когда ближе подходили, то еще и слышно было крики, все это.
- Что сподвигло взять автомат в руки?
- Да любой нормальный мужик, пацан, да и вообще любой человек так сделает. Это заложено природой вообще – защищать свою землю, справедливость в отношении своего народа. Грубо говорят, этой тупой беспредел, когда начали «гасить», например, Славянск. И любой нормальный мужик возьмет в руки оружие.


- Вы помните тот момент, когда решили, что пора вставать и идти?
- Да, конечно. Это было в Одессе. Но не 2 мая. Я у себя в городе сначала пытался выйти на ополчение, это не очень легко было, потому что какая-то «власть» еще оставалась. Пытался у себя в городе прорваться, пришел в ДК, но там оказалось не ополчение, а помощь ополчению. А я собирался не гуманитаркой заниматься, а именно воевать.
Поэтому мне пришлось ждать еще две недели, и меня забрали в Лисичанск добровольцем к Мозговому.


- А подготовку там же в Лисичанске проходили?
- Да.


- Когда вы еще были в ополчении, что происходило?
- Это как раз был период Дебальцевского котла. Общая ситуация.. война. Ну, тяжелая ситуация. Ни хорошая, ни плохая. Война. Как я еще могу сказать?..


- А гражданское население как себя чувствовало там?
- Поддерживало нас примерно 80%. Искренне поддерживало. Какой-то процент, как мне кажется, ориентировались по ситуации, думали, что им приходится поддерживать. А были и такие, которые были против. Но их было очень мало.
Кто чем мог, помогали. Если видят, что пацаны, солдаты нуждаются в чем, привозили продукты, деньги, товары, даже чай. Люди всегда нормально относились.


- Соблюдаются Минские соглашения?
- Не, ничего не соблюдается. Это все, как мне кажется, всего лишь какое-то прикрытие ненужное. Зачем-то сделали, что-то хотят этим прикрыть.
Новороссия пошла на заключение соглашений, наверное, потому что Захарченко и Плотницкий на что-то надеются. Хотя среди простых пацанов, тех, кто воюет, есть такое мнение, что не нужны они, эти Минские договоренности.


- Вы упомянули, что пленные были. Расскажите, какое обращение с ними со стороны ополченцев?
- Вообще это удивительная ситуация. Зная о том, как обращались нацики с нашими пацанами, видя как обращались мы с пленными, да и со всеми, кто там был – мы и корректировщиков ловили, удивительно, что такое у нас хорошее к ним отношение. У нас даже такая ситуация получилась, что мы в блиндажах жили под обстрелами, мы мост держали, на карематах на глине спали, на земле. У пленных при этом – одеяло, простыня, сигареты они курят. Нам махорку выдавали, жменю каждый день. А у них сигареты.


- А украинская сторона как обращается с пленными?
- Очень плохо. Они на это запрограммированы. Если они уничтожают мирное население, можете себе представить, как они будут относиться к солдатам? Сделать могут все, что угодно.


- На территории Новороссии видели где-нибудь российские войска? Может быть, мимо проезжали?
- Есть только добровольцы пацаны. Сами приезжают. Это да. Есть не только из России, есть из той же Прибалтики на нашей стороне добровольцы, но оттуда реже.


- Бывают ли конфликты среди ополчения, когда приезжают добровольцы из других регионов? Может, сторонятся кого-то?
- Нет, все живут одной семьей. Просто бывают моменты, когда люди приезжают добровольцами с «той» стороны. Но первое время к ним просто все присматриваются.


- Приходилось сталкиваться с тем, что про ополчение пишут в украинских СМИ?
- Могу рассказать одну ситуацию. Мы с украинскими стояли в 2 км друг от друга. Писали, что нас уже выбили, наши позиции заняли. Праздновали уже. Хотя мы никуда не уходили. И это один из тысячи случаев. Хотя на самом деле, просто фейк.


- Как чувствует себя гражданское население?
- Я застал такое время, что не было еще гуманитарки. Тогда пришли первые два конвоя. Могу просто сказать, что не хватает многого. Больше всего требуются медикаменты, в этом, в первую очередь, нуждаются города в прифронтовой зоне, там самая критическая ситуация.


- А в рядах ополчения?
- Опять же, на тот момент, когда я был, требовалось оружие и теплая форма.


- А как отдыхали, может, был способ отвлчеься?
- Собирались, пили чай. Мероприятий не было. Отвлекались разговорами, историями из жизни. Но чаще все-таки – о войне. Поэтому не приходилось расслабляться. Передовая.


- Есть мечта?
- Конечо есть. Встать на две ноги.


- Планы на будущее?
- Если встану на две ноги – поеду опять служить.


- А позитивные моменты во время службы были?
- Есть история, но не совсем позитивная. Держали мост, была единственная переправа, чтобы выйти на трассу. Ну и для жителей единственный способ перейти. По другую сторону стояли ВСУшники. Одна женщина передала нам записку от них. Там написано, что воевать они не хотят, убивать не хотят. Что их заставляет это делать офицерский состав. Затем у них началось повальное дезертирство. Там, видимо, поняли, что дело пахнет паленым, и туда прислали харьковских ментов. И их уже начали там молотить.
А еще люди говорили, что ВСУшники эти собрали сгущенку, сладости и отнесли в магазин и раздали мирным детям.


- А вам самому что сейчас требуется?
- Да много чего. Я в аппарате Елизарова был, его сняли. И я упал, кость опять сломалась. Бедро раздроблено. Теперь вот опять лежу в гипсе.


Если вы хотите поддержать гуманитарную миссию, можете связаться с gmorder лично, или воспользоваться реквизитами для денежных переводов.


Вебмани
WMR-кошелёк R408075443911
WMZ-кошелёк Z325730012053
WME-кошелёк E188404785444
MasterCard Банк Русский Стандарт 5100 9292 1648 1174
Iban AT493100000055044135 - для перечисления из за рубежа
Maestro Сбербанк Северо-Западного банка в рублях 676280559017588453
Получатель Пешков Виктор Викторович
SWIFT: SABRRU2P
SBERBANK (SEVERO-ZAPADNY HEAD OFFICE)
ST.PETERSBURG OFC
Пайпел geniy2011@yandex.ru
Номер яндекскошелька
4100169212443