Война закалила нас, — донецкий врач (2 фото)

— Эмиль Яковлевич, не секрет, что многие врачи после начала войны в 2014 году покинули Донецк. Покинули по разным причинам. А почему вы приняли решение остаться и продолжать врачебную практику?

— Я про многих говорить не буду. У многих действительно были разные причины уехать из Донецка: у одних политические, у других — личные.

Лично я остался, несмотря на то, что мне предлагали должности в Киеве. Я остался из-за того, что Донецк — моя Родина, из-за того, что у меня есть обязательства не только перед Родиной, но и перед своими подчиненными, коллегами, перед своей семьей. Поэтому я принял решение остаться в Донецке, и не жалею, что принял именно это решение.

— Сколько в процентном соотношении донецких врачей уехало из города?

— Процентов тридцать.

— Как это отразилось на квалификации оставшегося персонала донецких медицинских учреждений?

— Не настолько сильно отразилось. Вы знаете, парадоксально, а, может, и закономерно, там, где руководство, заведующие, директора и главные врачи уехали из города, то там подчиненные потянулись за ними. По разным причинам. Я это точно знаю.

Некоторых втянули, поманили посулами: давайте мы вам создадим условия на новом месте, только перезжайте из Донецка, но потом оказалось, что это был обман. Но там, где руководители остались, там и сохранился коллектив. Это однозначно и закономерно. Повсюду по моим наблюдениям это происходило. Вот такая логическая структура, вот такая закономерность проявилась.

Но сейчас уже врачи начали возвращаться.

— А вы с этими «возвращенцами» не обсуждали, почему они уехали на Украину, а потом решили вернуться? Не устроились там, или поняли правду Донбасса?

— Я уже говорил, что у многих были разные причины. Некоторые врачи уехали не на Украину, а в Крым, в Россию — то ли из-за детей, то ли из-за родителей, то ли по каким-то личным соображениям. Всякие были причины. Может, даже некоторые испугались войны.

Все те, кто возвращаются, приезжают в Донецк уже как в какое-то другое государство. Приезжают сюда, смотрят, а тут, оказывается, жизнь продолжается — и чисто, и уютно, и даже весело. Про весело я говорю без всякой иронии. Люди даже не верят, что так хорошо. Люди возвращаются, и они этим довольны.

— Изменился ли с начала войны состав ваших пациентов и характер их заболеваний?

— Всё изменилось. Кстати, и люди изменились. У меня об этом часто спрашивают. Отвечаю: всё изменилось. И взгляды людей, и их привычки. И сама война, и то, что произошло, явилось какой-то лакмусовой бумажкой. Это стало проверкой людей на характер, на то, что произошло.

Что касается пациентов, конечно, и они изменились. Вы знаете, одно дело война, а другое дело как в Ленинграде — блокада. Когда пациентов не пропускают сюда из Украины, если он хочет приехать лечиться, и не пропускают отсюда обратно — домой. У нас раньше многие приезжали на лечение в Донецк из разных регионов Украины. Много было из Узбекистана, России дальнего зарубежья. Сейчас у нас таких пациентов стало значительно меньше.

Многие мирные жители, в том числе донецкие дети во время войны пострадали от ран. Были необычные случаи послеродовых травм. Но лечение закончилось благополучно. Я надеюсь, что это хороший признак.