Оболганный Сталин (5 фото)

В.И. Ленину и И.В. Сталину досталась удручающе нищая, находившаяся практически в аду большая Россия. Две разрушительные войны – мировая и гражданская, длившиеся семь лет, до крайности разорили ее, хотя и до них она не блистала. Ущерб, нанесенный стране за эти годы, по неполным данным, исчислялся 76 500 млн рублей золотом, что составляло более половины всех ее национальных богатств. Объем промышленной продукции составлял в 1920 г. всего лишь около 15% довоенного уровня (1913 г.), продукция сельского хозяйства – меньше 40%. К 1921 г. в стране был острый недостаток самого необходимого: хлеба, мяса, масла, молочных продуктов, круп, соли, обуви, одежды, керосина, мыла и даже спичек. Вот какую Россию приняли в управление Ленин и Сталин. Вот с какой стартовой площадки они двинули ее вперед к социализму, опираясь лишь на собственные силы. И что же?
Уже в 1937 г., то есть всего лишь за 15 лет относительно мирной жизни, СССР по экономическому положению занял первое место в Европе и второе – в мире, после США, а по темпам развития в 2–3 раза опередил самые развитые страны. Промышленное производство в 1937 г. по сравнению с 1913 г. составило 816,4% – рост более чем в 8 раз (!). За годы второй пятилетки (1933–1937 гг.) в строй вступило 4500 промпредприятий(!).
Валовая продукция зерновых в 1937 г. увеличилась по сравнению с 1913 г. в 1,14 раза. Правда, животноводство развивалось значительно скромнее: поголовье лошадей, крупного рогатого скота, овец и коз росло, но оставалось ниже показателей 1913 года.
За годы второй пятилетки значительно улучшилось материальное положение народа. Национальный доход СССР увеличился более чем в два раза, а фонд заработной платы рабочих и служащих – в 2,5 раза. Денежные доходы возросли более чем в три раза. Средняя выдача зерна в зерновых районах на один колхозный двор поднялась с 10 ц в 1933 г. до 23 ц в 1937 году.
Период 1933–1937 гг. был поистине периодом культурной революции в СССР. В стране было введено обязательное семилетнее образование. Число учащихся 9–10 классов увеличилось в 12 раз, студентов в вузах – в шесть раз по сравнению с 1913 годом. В 30-е годы в образование вкладывалось порядка 10% ВВП, сегодня – менее 2%.
В 1940-е годы советский народ сокрушил гитлеровскую Германию и освободил от фашистского ига страны Европы. В 50-е годы Советский Союз стал супердержавой мира.
Величайшие свершения народов СССР под руководством ВКП(б), во главе которой стоял И.В. Сталин, затушевываются, вернее очерняются, нашими «демократами» и сводятся к «сталинским репрессиям» 30-х годов прошлого века. Были в те годы нарушения социалистической законности со стороны партийных и силовых органов? Увы, были. Но, как известно, они были решительно осуждены партией и самим Сталиным в 1938–1940 гг., нарушители были сурово наказаны, большинство осужденных освобождены и реабилитированы.
Цель этой публикации: на основе многочисленных объективных источников последних лет, опубликованных отечественными и зарубежными авторами, показать лживость основных положений доклада Н.С. Хрущёва «О культе личности и его последствиях», зачитанного им делегатам ХХ съезда КПСС 25 февраля 1956 года.

Хрущёв самым наглым образом обманул делегатов ХХ съезда – высшего форума КПСС, сказав: «Центральный комитет партии считает необходимым доложить ХХ съезду Коммунистической партии Советского Союза материалы по этому вопросу». На самом же деле, по свидетельству одного из секретарей ЦК Д. Шепилова, доклад был скомпонован в ходе съезда, впопыхах, экспромтом, то есть доклад в ЦК КПСС и даже в Президиуме ЦК не обсуждался и никто не уполномочивал Хрущёва «доложить … материалы по этому вопросу» делегатам ХХ съезда КПСС (Л. Каганович. Памятные записки. М.: Вагриус, 1997). Во-вторых, как будет показано ниже, он оклеветал партию, народ и И.В. Сталина, стоявшего во главе Коммунистической партии и Советского государства около 30 лет, когда наша страна достигла самых высоких вершин в своем развитии за всю историю ее существования, и тем самым дал пищу внутренним и внешним врагам нашей великой страны для клеветы на нее.
В предисловии книги «Антисталинская подлость» (М.: Алгоритм, 2008) ее автор, американский ученый Г. Ферр, пишет: «Из всех утверждений «закрытого доклада», напрямую «разоблачающих» Сталина или Берию, не оказалось ни одного правдивого. Точнее так: среди всех тех из них, что поддаются проверке, лживыми оказались все до единого… Весь «закрытый доклад» соткан из подтасовок…»

* * *
Основным содержанием доклада Хрущёва принято считать «демократами» «разоблачение» «сталинских преступлений» по «гниению» в ГУЛАГе и «убиению миллионов» советских граждан. Однако главным в его выступлении стало не это, а проблема «культа личности» Сталина, под которым понималось чрезмерное славословие в его адрес.
Было ли такое славословие в самом деле? Когда умер Сталин, мне было 17 лет. В этом возрасте юноша, тем более провинциальный, конечно же, не осознает и не может судить полномасштабно и объективно о той эпохе, в которой он живет. Однако в этом возрасте человек наиболее отчетливо фиксирует в памяти события, происходящие вокруг него. Так вот, я свидетельствую: было море славословия. О Сталине в превосходной степени писали мы в школьных сочинениях, говорили все докладчики и выступающие на форумах любого уровня, начиная со школьных комсомольских собраний и кончая съездами Советов и КПСС. СМИ (тогда это были газеты, журналы и радио) пестрели здравицами в честь Сталина, его памятники стояли повсюду и т.д. и т.п.
В этой связи возникают минимум два вопроса: кто создавал «культ»? и насколько «раздувал культ» сам Сталин? На первый вопрос Хрущёв не ответил, а по второму обвинил Сталина в том, что он сам насаждал свой культ. Попытаюсь ответить на первый вопрос и показать лживость обвинений Сталина по второму.
Славословов – лидеров или вождей прошлого и настоящего времени – много. Это простые люди, которые благодарят лидеров, если они улучшают их жизнь, и конечно, они благодарили Сталина. Приведи Ельцин и Путин Россию к прогрессу, комфортной жизни населения за 20 лет своего правления (четыре сталинских пятилетки), а не к глубокому кризису – все россияне простили, благодарили и славили бы их, как говорится, на всю Ивановскую!
Типичными славословами, как правило, выступали, затаенные враги Страны Советов и Сталина – такие как Зиновьев, Каменев, Томский, Бухарин, Розенгольц, а также позднее окружение – Хрущёв, Маленков, Микоян, Суслов и другие.
Бухарин называл Сталина «славным фельдмаршалом пролетарских сил, лучшим из лучших», человеком, который «был целиком прав, когда разгромил, блестяще применяя марксистско-ленинскую диалектику, целый ряд теоретических предпосылок правого уклона, формированных прежде всего мною». Еще Бухарин: «Обязанностью каждого члена партии является… сплочение вокруг… товарища Сталина как персонального воплощения ума и воли партии, ее руководителя, ее теоретического и практического вождя». Зиновьев называл работы Сталина «квинтэссенцией ленинизма в данную эпоху». Томский отмечал, что Сталин – «великий инженер социалистического строительства, самый последовательный, самый яркий из учеников Ленина».
Наиболее «душевно» изощрялся Хрущёв. Он одним из первых назвал Сталина вождем и как бывший троцкист не забыл помянуть о «мировой пролетарской революции». В 1934 г. на XVII съезде ВКП(б) Хрущёв первым назвал Сталина «гениальным вождем». Именно Хрущёв предложил назвать Конституцию СССР 1936 г. сталинской: «Наша Конституция, – говорил он, – это марксизм-ленинизм-сталинизм, победивший на одной шестой части земного шара! Не сомневаемся, что марксизм-ленинизм-сталинизм победит во всем земном шаре».
В 1939 г. в юбилейном сборнике «Сталин. К 60-летию со дня рождения» Хрущёв писал: «СТАЛИН – друг народа в своей простоте. СТАЛИН – отец народа в своей любви к народу. СТАЛИН – вождь народов в своей мудрости руководителя борьбой народов…» На съездах партии и других форумах Хрущёв также говорил о Сталине как о гении, великом творце, учителе.
Что касается Сталина, он к «своему культу» относился отрицательно. От подхалимствующих чиновников поступали такие, например, предложения: переименовать Москву в Сталинодар; присвоить МГУ имя Сталина; увенчать новое здание на Воробьёвых горах его величественной фигурой; соорудить в Москве монумент Победы в честь ее творца Сталина; создать в Москве «Дворец жизнедеятельности Сталина»; учредить орден Сталина и многое другое. На это Сталин отвечал категорическим отказом и даже запретом и советовал авторам побольше скромности».
Нынешний ректор МГУ академик В. Садовничий рассказывал, что, когда Сталин, посетив почти выстроенное здание, увидел пустой постамент перед главным входом и услышал, для чего он предназначен, посоветовал: «Поставьте здесь памятник дворнику!» Как известно, для увековечения подвига советского народа в ВОВ решено было соорудить в Трептов-парке в Берлине монумент. Скульптор Е. Вучетич подготовил два проекта: один со Сталиным, другой – с солдатом со спасенной немецкой девочкой на руке. Оба проекта выставили для обзора в одном из залов Московского Кремля. На просмотр пришел Иосиф Виссарионович.
– Слушайте, Вучетич, вам не надоел этот… с усами? – спросил скульптора Сталин, указав на проект монумента со Сталиным.
– Это пока эскиз, – попытался кто-то заступиться за скульптора.
– Автор был контужен на фронте, но не лишен языка, – прервал Сталин и посмотрел на фигуру под целлофаном. – А это что?
– Это тоже эскиз, – ответил Вучетич.
– Тоже и… кажется, не то же, – заметил Сталин. – Покажите…
Вучетич снял целлофан с фигуры солдата. Сталин улыбнулся и сказал: «Вот этого солдата мы и поставим в центре Берлина на высоком могильном холме… Пусть этот великан в бронзе, победитель, несет на своей груди девочку – светлые надежды народа, освобожденного от фашизма. – Потом добавил: – Только знаете, Вучетич, автомат в руке солдата надо заменить чем-то другим. Автомат – утилитарный предмет нашего времени, а памятник будет стоять века. Дайте ему в руку что-то более символичное. Ну, скажем, меч. Увесистый, солидный…»
Так был сооружен широко известный 30-метровый бронзовый монумент советского солдата с немецкой девочкой и мечом в руке в центре Берлина.
Можно привести немало подобных примеров. Хрущёв в своем докладе в 1956 г. утверждал, что Сталин лично возвеличивал себя даже в собственно отредактированном биографическом описании. Редактировал ли на самом деле Сталин свою биографическую книгу? Да, редактировал. Но вот как это было по описанию профессора В. Кружкова – тогдашнего директора Института Маркса–Энгельса–Ленина и одного из ее авторов: «Сурово встретил нас (с В. Мочаловым. – А.Ш.) Иосиф Виссарионович, а именно такими словами: «Очень много ошибок (речь шла о макете биографической книги Сталина, просмотренной им. – А.Ш.). Тон нехороший, эсеровский. У меня всякие учения, вплоть до какого-то учения о постоянных факторах войны. Оказывается, у меня есть учение о коммунизме, как будто Ленин, видите ли, говорил только о социализме и ничего не говорил о коммунизме. А я, видите ли, сказал о коммунизме. Далее – будто у меня есть учение об индустриализации страны, о коллективизации сельского хозяйства и т.д. и т.п. На самом деле именно Ленину принадлежит заслуга постановки вопроса об индустриализации нашей страны, также и относительно вопроса о коллективизации сельского хозяйства. Похвал много в этой биографии, возвеличивания роли личности. Что должен сделать читатель после прочтения этой биографии? Стать на колени и молиться на меня. Марксизму не воспитываете…» Сделав еще кучу замечаний авторам макета, он вычеркнул многочисленные похвальные фразы, подобострастные комментарии… Кстати, все правки Сталина приведены в: И. Сталин. Сочинения. Т. 16, ч. 1. М.: Издательство ИТРК, 2011.

В докладе по поводу «сталинских репрессий» Хрущёв говорил: «В докладе Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 г. была сделана попытка теоретически обосновать политику массовых репрессий под тем предлогом, что по мере нашего продвижения вперед к социализму классовая борьба должна якобы все более и более обостряться». Ничего такого Сталин не говорил. Вот что он произнес на этом пленуме: «Необходимо разбить и отбросить прочь гнилую теорию о том, что с каждым нашим продвижением вперед классовая борьба у нас должна будто бы все более и более затухать, что по мере наших успехов классовый враг становится будто бы все более и более ручным… Наоборот, чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обреченных» (И. Сталин. Сочинения. Т. 14. Издание 2-е. 2007. С. 209).
В другом месте Хрущёв говорил: «И именно в этот период (1935–1937–1938 гг.) сложилась практика массовых репрессий по государственной линии сначала против противников ленинизма – троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев, давно уже политически разбитых партией, а затем и против многих честных коммунистов, против тех кадров партии, которые вынесли на своих плечах гражданскую войну, первые, самые трудные годы индустриализации и коллективизации, которые активно боролись против троцкистов и правых, за ленинскую линию партии». Инициатором этих репрессий, по утверждению Хрущёва, был Сталин, который «ориентировал партию, ориентировал органы НКВД на массовый террор». Таким образом, у Хрущёва речь идет не о троцкистах, зиновьевцах, бухаринцах и пр., а о «многих честных коммунистах», «кадрах партии».
Герой Советского Союза писатель В. Карпов в двухтомнике «Генералиссимус» приводит слова одного из ближайших соратников Сталина, В. Молотова, о репрессиях: «Сталин истреблял своих врагов в центре, а на местах угодники, желая выслужиться перед Генсеком, выискивали врагов в республиках. А заодно, оказывается, «убирали» и своих недоброжелателей – людей, чем-то неудобных местной власти».
Врагами Сталина и его соратников «в центре» как раз были троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы, про которых кричали и кричат в истерике до сегодняшнего дня нынешние «ультракоммунисты», что, дескать, Сталин уничтожил «ленинскую гвардию», забывая об их оценке самим Лениным.
А что же касается «угодников», то ими была, по мнению историка Ю. Жукова, «партократия». Непосредственными же инициаторами репрессий от «партократии» являлись Хрущёв, Эйхе, Постышев и другие.
К примеру. Работая на первых ролях в Москве, Московской области и на Украине, Хрущёв активно проводил «чистки» партийного и правительственного аппаратов и репрессии против рядовых коммунистов и беспартийных. Вот, например, о чем свидетельствовал В. Пронин – бывший председатель Моссовета в 1939–1945 гг.: «Хрущёв санкционировал репрессии большого количества партийных и советских работников. При нем из 23 секретарей райкомов города почти все были арестованы. И почти все секретари райкомов области… Все заведующие отделами, включая помощника самого Хрущёва. Хрущёв, будучи уже на Украине, на Политбюро в 1938 г. настаивал на репрессиях и второго состава руководителей МГК партии». Всего за 1936–1937 гг. органами НКВД Москвы и Московской области с подачи Хрущёва было репрессировано 55 741 человек.
На Украине также проводилась чистка аппарата. С 1938 по 1940 год с подачи Хрущёва на Украине было репрессировано 165 565 человек. Интересно процитировать одно характерное письмо Хрущёва с Украины Сталину: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17–18 тысяч репрессированных. А Москва утверждает не более 2–3 тысяч. Прошу вас принять срочные меры. Любящий Вас Н. Хрущёв».
И последнее по этой теме. Хрущёв в своем докладе не привел цифры «массовых сталинских репрессий», дав тем самым карт-бланш «демократам» заполнить этот пробел. И они заполнили. Антонов-Овсеенко «насчитал» 18 млн человек «жертвами сталинизма», Р. Медведев – 40, Солженицын – более 60, Корякин – 120 млн человек. Методику подсчета этих цифр «демократами» приводит историк Ю. Емельянов. Он цитирует слова «отца» современной российской «демократии» Солженицына, который писал: «Там, где научное исследование требовало бы сто фактов, двести – а у меня их два! три! И между ними бездна, прорыв. И вот этот мост, в который нужно бы еще сто девяносто восемь фактов, – мы художественным прыжком делаем образом, рассказом, иногда пословицей». «Ультранаучная методика» – «художественный прыжок», не так ли, дорогой читатель?!
Позже по поручению РАН ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН доктор исторических наук В.Н. Земсков тщательно исследовал этот вопрос, имея доступ ко всем секретным документам, в результате чего установлено, что с 1921 по 1953 год в СССР было репрессировано по 58-й статье около четырех миллионов человек, в том числе приговорено к расстрелу около 800 тыс. человек («La Vanguardia». 03.06.2001).

Хрущёв докладывал делегатам XX съезда КПСС: «Сталин все больше и больше перестал считаться с членами ЦК партии и даже с членами Политбюро. Сталин полагал, что он может теперь сам вершить все дела, а остальные нужны ему как статисты, всех других он держал в таком положении, что они должны были только слушать и восхвалять его». Так ли это? Множество высокопоставленных лиц, гражданских и военных, гораздо чаще общавшихся со Сталиным, чем Хрущёв, оставили свои мемуары. Это Ворошилов, Каганович, Молотов (беседы с Чуевым), Байбаков и другие. Приведем лишь две выдержки из таких воспоминаний.
А. Микоян в своих мемуарах, вышедших после 1964 г. (после свержения Хрущёва, которого он поддерживал до того времени во всем), писал: «Должен сказать, что каждый из нас (членов Политбюро. – А.Ш.) имел полную возможность высказывать и защищать свое мнение или предложение. Мы откровенно обсуждали самые сложные и спорные вопросы (в отношении себя я могу говорить об этом с полной ответственностью), встречая со стороны Сталина в большинстве случаев понимание, разумное и терпимое отношение даже тогда, когда наши высказывания были ему не по душе».
А вот что писал в 1989 г. бывший министр сельского хозяйства СССР (в 1938–1943, 1946–1959 гг.) И. Бенедиктов: «Вопреки распространенному мнению, все вопросы в те годы, в том числе и относящиеся к смещению видных партийных, государственных и военных деятелей, решались в Политбюро коллегиально. На самих Политбюро часто разгорались споры, дискуссии, высказывались различные, зачастую противоположные мнения в рамках, естественно, краеугольных партийных установок. Безгласного и безропотного единодушия не было. Говорю это с полным основанием, поскольку присутствовал на заседаниях Политбюро много раз. Да, точка зрения Сталина, как правило, брала верх. Но происходило это потому, что он объективней, всесторонней продумывал проблемы, видел дальше и глубже других».
К этой теме относится и следующее примечательное событие – проведение конституционной реформы. Она проводилась Конституционной комиссией во главе со Сталиным. Эта работа длилась два года и закончилась принятием Конституции СССР на VIII чрезвычайном съезде Советов СССР 5 декабря 1936 года. И что интересно. Новая конституция, кроме всего прочего, допускала альтернативные выборы в представительные органы власти всех уровней с внесением в бюллетени для голосования нескольких кандидатур. Более того, Ю. Жуков приводит образец такого бюллетеня, в котором помещался рядом с фамилиями кандидатов текст: «Оставьте в избирательном бюллетене фамилию ОДНОГО кандидата, за которого вы голосуете, остальных вычеркните». Такие выборы (всеобщие, равные, прямые при тайном голосовании, что было новым в стране) в Верховный Совет СССР должны были состояться 12 декабря 1937 года. Однако «партократия» (Хрущёв, Эйхе, Постышев, Косиор, Мирзоян, Кабаков, Евдокимов и др.) выступила фактически против альтернативных выборов, аргументируя тем, что в результате таких выборов депутатами могут оказаться враждебные элементы – на самом же деле боясь, что они могут не пройти в депутаты. Поэтому, дескать, давайте, сначала добьем их, а затем (в следующий раз) проведем такие выборы. В результате выборы, вопреки мнениям Сталина и Молотова, были проведены безальтернативные, то есть в бюллетене значилась фамилия единственного кандидата… Что касается «добьем», то «партократия» добивала «врагов народа» до и после выборов. Дата следующих выборов совпала с началом ВОВ. Понятное дело, тогда было не до этого.
Не буду останавливаться на клевете Хрущёва на Сталина как «никудышного» Верховного главнокомандующего во время ВОВ. По этой теме написано большое число мемуаров военачальников, знавших Сталина гораздо ближе и лучше, судивших компетентнее, чем Хрущёв, и тем более Сванидзе, Млечин, Пивоваров, руководствующиеся по этому вопросу хрущевскими байками и другими сочинителями «рассказов» методом «художественного прыжка». Это «Воспоминания и размышления» Г. Жукова, «Дело всей жизни» А. Василевского, «Генеральный штаб в годы войны» С. Штеменко, «Накануне» Н. Кузнецова, «Солдатский долг» К. Рокоссовского, «Записки командующего фронтом» И. Конева, «Так шли мы к победе» И. Баграмяна, «Дальняя бомбардировочная» А. Голованова и многие другие. Приведем только одно резюмирующее высказывание адмирала Н. Кузнецова: «За годы Великой Отечественной войны по военным делам с Верховным главнокомандующим чаще других встречался маршал Г.К. Жуков, и лучше едва ли кто может охарактеризовать его, а он назвал его «достойным Верховным главнокомандующим». С этим мнением, насколько мне известно, согласны все военачальники, коим приходилось видеться и встречаться со Сталиным».
О Сталине как о выдающемся полководце, организаторе и управленце тыла можно прочитать во многих правдивых книгах политических деятелей, ученых, писателей: А. Шахурина, А.С. Яковлева, В. Грабина и большого числа честных историков и писателей.