Откровения европейца о беженцах

После недавнего теракта в Стокгольме в польских соцсетях распространяется перевод истории о том, как молодой швед работал в лагере для беженцев, которой он поделился на форуме. Перевод этой истории на русский язык предлагается вашему вниманию:

«Привет!

Я решил рассказать вам, как на самом деле выглядит центр для лиц, ищущих убежища. Позвольте мне начать с нескольких слов о себе.

Я молод, и после окончания лицея не хотел сразу продолжать обучение в институте. Я хотел бы попробовать поработать, узнать, что такое жизнь, и имел желание заработать немного денег, прежде чем продолжить дальнейшее образование.

Я далек от определения себя как расиста, скептика иммиграции или сторонника Шведских демократов (правоконсервативная партия, выступающая против иммигрантов – прим.). 

Я начал с работы в лагере. В целом хорошая работа, без особых амбиций с моей стороны.

Я всегда хотел работать с людьми, так что ничего удивительного, что обратил внимание на тот факт, что многие частные лагеря для беженцев ищут сотрудников. Здесь я увидел шанс для себя. В будущем я планировал получить образование, ориентированное на работу с людьми, поэтому объявление о поиске работника в центр для беженцев показалось мне интересным, и я подумал, что эта работа расширит мои горизонты, даст вдохновение для того, что я ищу в дальнейшей жизни.

Я пришел на собеседование в частный центр для лиц, ищущих убежища. Там я встретил пожилую женщину, которая объяснила текущую ситуацию. Она подчеркнула, что миграционная служба прогнозирует прибытие в Швецию большого количества беженцев, в основном из Эритреи, Сомали, Сирии и Афганистана.

Этим людям нужна крыша над головой во время ожидания в процессе получения убежища.

Женщина позвонила мне через неделю, уведомив, что я получил работу. Было заключено соглашение с испытательным сроком на шесть месяцев и позже предполагалось продление на неопределенный срок.

Я начал работу в понедельник. Многому нужно было научиться. Люди оказались в тяжелой ситуации.

Многие за мной наблюдали, когда я пришел в первый день.

Никто со мной не разговаривал. Сам выступил с инициативой, попытался завязать разговор с этими людьми. Мало кто из них говорил по-английски, а тех, кто хоть немного знал этот язык, трудно было понять.

Первую неделю я чувствовал себя совершенно измученным. Работал на кухне, подавал пищу. Когда мои «подопечные» хотели ехать в город, я должен был туда с ними ездить. Вечерами просил их, чтобы вели себя тише и обращали внимание на своих детей, которые допоздна кричали и нарушали покой.

Я работал так 4 месяца, и становился все более и более раздосадованным.

Я знал, что эти люди страдают, но в нашем центре с ними обходились по-королевски.

Правила были таковы, что они получали все, что хотели.

Я все больше и больше ощущал, что они начинают трактовать меня, как г*вно и раба. Меня начало это раздражать.

Вот некоторые примеры ситуаций во время обеда или ужина.

Эти люди сидели за своими столами и мы, персонал, подавали им еду, напитки, соль, перец. Они открывали рот, когда чего-то хотели, но не поднимались, чтобы самим себя обслужить. Когда съедали свою пищу, вставали и уходили, оставляя загаженные ими подносы на столе. Я должен был за ними убирать.

Я должен был делать так, чтобы они были довольны. Иногда случалось, что была большая нагрузка во время обедов, многие хотели поесть в это время, что приводило к некоторой задержке, прежде чем они получали свою пищу. Это было для них неприемлемо. Они называли меня расистом, б*ядью, идиотом, «fucking sweden guy» и тому подобное.

Я начал терять надежду. Я тратил девять часов каждый день, чтобы помогать этим людям, но не мог больше.

Однажды вечером я работал уже восемь часов, до конца мне оставался один час работы. Группа сомалийцев захотела выехать в город. Я объяснил, с помощью переводчика, что мое дежурство скоро закончится, пусть уже дождутся моего сменщика, который с ними поедет.

Эти четыре сомалийца стали меня толкать, оскорблять. Я сообщил об этом начальнику, но тот только ответил, что «этим людям тяжело, что может вы не поняли, не думайте об этом, постарайтесь не беспокоиться об этом».

Super – подумал я.

Я начал все больше убеждаться, что эти люди никогда не интегрируются в шведское общество.

Вот кое-что из поведения этих людей, что мне совершенно непонятно:

– Мочатся и ходят по-большому везде, за исключением туалета,

– Крики, бардак, кругом скандалы в течение 24 часов в сутки,

– Они выдвигают требования и трактуют нас, персонал, как рабов,

– Когда просишь их что-нибудь сделать и вести себя тише, то сразу становишься «fucking sweden guy»,

– Воруют себе одежду, гигиенические изделия или газеты,

– Воруют еду, фрукты, напитки и едят у себя в комнатах, что у нас не принято. Жрите в столовой!

– Женщины абсолютно зависимы. Они не могут ни что-либо говорить, ни делать без разрешения мужчин,

– Дети отвратительны, они валят кучи в трусы, хотя им и семь, и восемь, и девять лет. Родителей, это вообще не интересует, они предпочитают дождаться, пока фекалии не высохнут в детских штанах,

– В их комнатах постоянно смердит фекалиями, точно также в столовых и комнатах отдыха, которые находятся в центре.

После шести месяцев я «бросил полотенце на ринг». Я не хочу больше быть рабом этих арабов и сомалийцев.

Ситуация, в которой они находятся, является ужасной, но их культура очень сильно отличается от нашей. Это не удивительно, что SD (Шведские демократы) набирают силу.

Следует отметить, что 90% лиц, ищущих убежища, это абсолютно необучаемые люди. За время работы у меня сложилось ощущение, что я общаюсь не с людьми, а с самыми настоящими животными.

Я не расист, но, несмотря на это буду голосовать за Шведских демократов, потому что сегодняшняя миграция, а прежде всего интеграция, – не работает. Что-то должно случиться.

Вы можете спросить кого-нибудь, кто работает в центре для лиц, ищущих убежища, как это выглядит»....