Вону не выигрывают эвакуациями (9 фото)
К весне 1940 года обстановка в Европе была невероятно накалена.
Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года вторжением нацистской Германии в Польшу, немного притормозила, боевые действия не носили слишком активного характера, но висящая в воздухе угроза никуда не испарилась. С начала войны Франция провела всеобщую мобилизацию и сейчас тратила силы на незначительные пограничные стычки с немцами. Великобритания перебросила в Европу свой экспедиционный корпус (почти 400 тысяч человек) и затаилась в тревожном ожидании. В тылу английских войск, расположившихся во Франции, было построено множество аэродромов для фронтовой авиации, но английские бомбардировщики вместо бомб разбрасывали над немецкими позициями листовки с призывом одуматься. Мир ждал развязки кровавой бойни, но она все не наступала — союзники будто застыли в нерешительности перед страшным врагом.
За время этой «странной войны» Германия успешно провела Польскую кампанию, практически безболезненно захватила Данию и Норвегию и сумела хорошенько подготовиться к следующему этапу — атаке на Францию. Французская кампания стала самым болезненным ударом по союзникам, настоящим позором и свидетельством недопонимания всей серьезности надвигающейся угрозы.
Катастрофа
10 мая 1940 года немецкие войска начали масштабное наступление на Голландию, Бельгию и Францию одновременно. Французы и англичане ожидали повторения сценария Первой мировой, когда немцы упрутся в укрепленную оборону на границе Франции и попытаются обойти ее с севера через Бельгию и Голландию, где и были сосредоточены основные силы союзников. Но сумрачный немецкий гений смог обвести их вокруг пальца. На севере был нанесен лишь отвлекающий удар, а основные силы обошли знаменитую, но оказавшуюся совершенно бесполезной французскую оборонительную линию Мажино, и начали стремительное продвижение на юго-запад через Арденны вглубь Франции и на север к Ла-Маншу.
Почти сразу же выяснилось, что несмотря на хорошую подготовку и внушительное техническое оснащение, войска союзников неспособны оказывать немцам сколь-нибудь значимое сопротивление. Под ударами танковых соединений и беспрерывными налетами авиации сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее они начали откатываться на запад. Вскоре отступление превратилось в настоящий хаос: абсолютно деморализованная пехота шагала в направлении побережья по дорогам, обочины которых были завалены брошенной техникой и снаряжением. Моторизованные и танковые дивизии большим полумесяцем охватывали союзные силы на северном фланге обороны. Заслоны, призванные задержать наступление немцев, не справлялись со своей задачей — немецкая военная машина будто и вовсе не замечала их. Успех вермахта был грандиозен: Голландия капитулировала уже 15 мая, бельгийцы вели переговоры о сдаче и не скрывали этого, Франция вот-вот должна была полностью оказаться в их руках.
Ситуация быстро становилась критической. 18 мая командующий Британским экспедиционным корпусом лорд Джон Стендиш Сертис Прендергаст Веркер Горт обратился к командованию с просьбой рассмотреть план эвакуации британских сил через Ла-Манш. Он утверждал, что это единственный способ спасти армию. Не дожидаясь ответа, он начал самостоятельно планировать организованное отступление к Дюнкерку — единственному доступному порту с подходящей инфраструктурой.
20 мая в Дувре, городе на южном побережье туманного Альбиона, был сформирован штаб по подготовке эвакуации. Его возглавил вице-адмирал Бертрам Рамсей. Операция по спасению Британского экспедиционного корпуса получила название «Динамо» — это первое, что пришло в голову английским морякам, обсуждавшим детали эвакуации в генераторном зале Дуврского замка.
К утру 21 мая немецкие танки, повернувшие на север, вышли к соленым водам Ла-Манша. Британский экспедиционный корпус, три французских армии и остатки бельгийских сил оказались полностью окружены на небольшом участке северного побережья Франции. Во второй половине дня в районе Арраса британцы контратаковали наступающие элитные немецкие части, пытаясь остановить их продвижение. Им даже удалось отбросить части 4-ой армии вермахта на несколько километров назад, но к вечеру при поддержке штурмовой авиации немцы смогли вернуть свои позиции.
Кольцо окружения продолжало сжиматься; несмотря на ожесточенное сопротивление союзников, 22 мая танковый корпус Эвальда фон Клейста занял Булонь. Ночью англичане предприняли очередную контратаку при поддержке французских танков, но немцы без труда остановили ее. Даже взорванные мосты через каналы не могли остановить их продвижение. На следующий день инженеры 2-й танковой дивизии успели наладить пять понтонных переправ и к вечеру 24 мая немецкие танки уже ворвались на улицы Кале — крупного порта западнее Дюнкерка. Теперь от города их отделяли всего 16 километров по прямой.
Вся оборона союзников провалилась —
они не успевали перегруппировать свои части
и организовать осмысленное сопротивление
И тут случилось чудо. 24 мая британская разведка перехватила незашифрованную немецкую радиограмму: «Согласно приказу Фюрера ограничить наступление линией Бетюн — Сент-Омер — Гравелин. Канал не пересекать».
Причины, побудившие Гитлера остановить успешное наступление своих войск на Дюнкерк, до сих пор остаются до конца не проясненными. Английские офицеры были склонны считать это чудом, немецкие — самой страшной ошибкой за всю войну. Некоторые исследователи считают, что Гитлер не хотел слишком сильно настраивать против себя британцев, рассчитывая на заключение мирного соглашения в преддверии нападения на Советский Союз, другие говорят, что в нем внезапно взыграло самое обыкновенное человеколюбие, и он решил не устраивать кровавую мясорубку.
Итак, к 25 мая на небольшом куске земли вокруг порта Дюнкерк скопились почти полмиллиона солдат союзников, со всех сторон они были зажаты немецкими танками и пехотой, остановившимися буквально в 10 километрах от границы города.
Активные бомбардировки, начавшиеся еще 25 мая, фактически уничтожили всю инфраструктуру дюнкеркского порта — крупные суда не могли пристать к разрушенным причалам. Для погрузки людей можно было использовать лишь два бетонных волнолома, вдававшихся в бухту на расстояние почти в километр, но их пропускная способность была невелика.
Ситуацию осложняло то, что рельеф дна в районе Дюнкерка был совершенно не приспособлен для высадки и погрузки десантов — мелководные песчаные отмели простирались здесь на многие сотни метров от берега, делая невозможным подход крупных кораблей на достаточно близкое расстояние. Войска, запертые на побережье, попытались создать несколько импровизированных причалов, загнав в воду целые колонны грузовиков с укрепленными на крыше деревянными мостками, по которым солдаты перебирались на маломерные суда и шлюпки, доставлявшие их к ожидающим в отдалении кораблям, но это был весьма ненадежный метод.
Ситуацию спасли рядовые англичане, владельцы яхт, катеров, баркасов и рыболовецких шхун. Они откликнулись на призыв правительства и самоотверженно отправились в самое пекло на спасение своих сограждан. Отважные капитаны вели свои утлые суденышки сквозь сущий ад, подвергаясь беспрерывным бомбежкам и артобстрелам, не имея совершенно никакого оружия для самозащиты. Они подходили прямо к берегу и принимали на борт солдат, чтобы доставить их на большие суда или отвезти прямиком в Англию, чтобы потом снова вернуться за новой партией. Этот «малый флот Дюнкерка» сыграл огромную роль в проведении успешной эвакуации. Гражданские лица на своих судах перевезли несколько десятков тысяч военнослужащих. Всего в эвакуации участвовало около 600 частных маломерных судов, экипажи которых добровольно согласились помочь своей стране, около четверти этих суденышек погибли, а почти все остальные получили те или иные повреждения.
Последним кораблем, оставившим Дюнкерк, стал старый английский эсминец «Шикари». Ранним утром 4 июня он в компании трех брандеров, груженых песком и цементом вошел в гавань и дождался пока их затопят на выходе из бухты, чтобы затруднить немцам дальнейшее пользовании портом. Затем он принял на борт с берега французский штаб вместе с примерно 600 солдатами. Они стали последними союзными военными, покинувшими Дюнкерк. Десятки тысяч оставшихся на берегу солдат провожали глазами эсминец, уходящий на север в алых лучах рассветного солнца. В 3 часа 40 минут 4 июня 1940 года «Шикари» взял курс на Англию. Так официально завершилась операция «Динамо». В 9:00 Дюнкерк пал.
Главным итогом операции «Динамо» стало спасение 338 226 солдат и офицеров союзников, практически полного состава всего Британского экспедиционного корпуса, численность которого составляла около 400 тысяч человек.
Однако и потери союзников в Дюнкерке были весьма тяжелы. В ходе всей короткой французской кампании Британский экспедиционный корпус потерял 68 111 человек убитыми, раненными и плененными.
Тяжелые потери понесли французы. Несмотря на то, что англичане до последнего пытались вывозить блокированных союзников, около 15 тысяч французских военнослужащих, прикрывавших последний этап эвакуации, оказались в немецком плену.
На каждых семерых спасенных приходился один, которого оставили на берегу. Большинство из них попали в концентрационные лагеря и погибли.
В ходе операции «Динамо» силы спасения потеряли около четверти всех своих кораблей (226 английских и около 40 французских), в том числе 6 эсминцев Королевского военно-морского флота и 3 принадлежащих французским военно-морским силам. Практически все остальные получили те или иные повреждения.
Во время эвакуации на берегу пришлось оставить всю технику, тяжелое вооружение и снаряжение. Британская армия потеряла больше 2500 пушек, 455 танков, около 60 000 автомобилей и мотоциклов, сотни тысяч тонн боеприпасов и топлива. Безусловно, эта утрата оказала негативное влияние на боеспособность британской армии, однако ей удалось сохранить главное – большую часть кадрового личного состава, хорошо обученного и получившего реальный боевой опыт.
Нация выдохнула, ее дети вернулись домой. Но всем стало ясно, что эта война — это серьезно и надолго, и в следующий раз так «легко» отделаться не удастся.
Сразу после завершения операции в своем выступлении в Палате Общин 4 июня 1940 года премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль произнес фразу, ставшую крылатой: «Мы не должны характеризовать это спасение как победу. Войны не выигрываются эвакуациями».
БЕСТОЛКОВАЯ ОПЕРАЦИЯ. Дьепп (1942)
19 августа 1942 года силы 2-й канадской дивизии, базировавшейся в Суссексе, Англия, десантировались в Дьеппе, небольшом портовом городе на северном побережье Франции. Высадка была произведена сразу после восхода солнца с участием 30 новых тяжелых танков поддержки пехоты «Черчилль». Пять часов спустя разгромленные участники рейда отступили, понеся тяжелейшие потери: из 5000 человек, входивших в состав десанта, 2700 были убиты, ранены или взяты в плен. Поскольку на берег высадились только 4000 бойцов, это означало потери в 60%, что превышает самый печальный на тот момент «рекорд», достигнутый в первый день битвы на Сомме в 1916 году. Немцы были изумлены глупостью и безрассудством своих противников. Один немецкий комментатор писал: «Эта авантюра противоречила всем правилам военной стратегии и логики». Английский флот лишился эсминца, 33 десантных барж и потерял убитыми 550 человек. Общие потери немцев составили лишь 561 человек убитыми и ранеными.
6 июня 1944г., когда стало окончательно ясно что Германия войну проиграла, союзные войска в третий раз высадились во Франции. Надо сказать, Западный фронт получился довольно своеобразным. После высадки десантов в Нормандии и на Средиземноморском побережье британские и американские войска стремительно продвигались, освободив всю Францию, Голландию, Бельгию. Но в сентябре 1944 г., выйдя к германским границам, вдруг застопорились. В штабе Эйзенхауэра это объясняли растянувшимися коммуникациями, необходимостью пополнить боеприпасы и горючее. Но «передышка» затянулась на три месяца! Да и почему бы не затянуться? Союзники выполнили обещание об открытии «второго фронта», но добивать гитлеровцев и проливать кровь по-прежнему предоставляли русским. Сами же заняли удобную позицию – стоять на месте и быть готовыми вмешаться попозже. Когда это будет полегче.
Грандиозный сюрприз западным державам преподнес Гитлер. Конечно же, он тоже осознавал - шансов у Германии почти не осталось. Почти… Выход он придумал неожиданный. Ситуация на Западном фронте слишком напоминала «странную войну» в 1939 – 1940 гг. Американцы с англичанами стояли спокойно. Даже слишком спокойно! Демонстративно не предпринимали никаких активных действий. Будто напоказ предлагая немцам забирать войска с Запада и перебрасывать против русских. Однако фюрер убедился, что слабое звено в коалиции отнюдь не русские. Слабое звено именно американцы с англичанами! Вот и следовало сокрушить их так же, как в период «странной войны». Вывести из игры хотя бы на время, а это позволит повернуть против русских все силы. Такой маневр обеспечит Германии отсрочку. А отсрочка, глядишь, приоткроет какой-нибудь новый выигрышный ход…
На западе Гитлер и его военачальники скрытно сосредоточили кулак из лучших войск. Миллион солдат и 900 танков. Замысел операции оказался отнюдь не новым. Фактически он повторял тот же самый выигрышный план, который позволил разгромить французов и англичан в 1940 г. Предполагалось проломить фронт в Арденнах, отжать противника к морю и устроить ему «второй Дюнкерк». Заставить эвакуировать окруженные войска, бросать технику, а самим захватить основные порты и базы, через которые снабжался союзный фронт. Все факторы, вроде бы, благоприятствовали немцам. Американцы и англичане три месяца бездельничали на позициях, расслабились.
16 декабря 1944 г. две танковых и одна общевойсковая армии под общим командованием фельдмаршала Моделя вдруг хлынули на прорыв на узеньком участке, который обороняли две американских пехотных дивизии. Конечно, их смяли и вдавили в грязь. Германские планы предусматривали стремительным рывком захватить мосты через Маас и гнать противника дальше, к портам Голландии и Бельгии. Главное – гнать быстро и решительно, не позволяя опомниться. Чтобы не терять темпов наступления, запасы горючего следовало пополнить на складах, захваченных у американцев – немцы знали, что они располагались в Льеже и Намюре.
За несколько дней лавина Моделя углубилась на 90 км. В правительствах и штабах западной коалиции взыграла если не паника, то во всяком случае, крайне нервозные настроения. Черчилль воззвал к Сталину, умолял выручить, пораньше начать наступление на востоке. Хотя сценарий разгрома Дюнкерком все-таки не повторился. Соотношение германских и союзных сил очень отличалось от 1940 г. Когда-то французы и англичане от одного сокрушительного удара теряли головы и бежали спасаться.
Германское командование начало получать тревожные донесения и с востока. Первоначально советские армии планировали наступление в Польше на 20 января, а в Пруссии – 8 февраля. Но после того, как союзники взмолились о помощи, Сталин обратился к командующим фронтами, смогут ли они начать пораньше? Впрочем, оговаривал, что перенос сроков не должен нарушить наши замыслы и привести к неоправданным потерям. Взвесив все факторы, советское командование сочло возможным несколько сократить подготовку, нанести удары 12-15 января. Но еще до того, как загрохотали советские орудия и «катюши», немцы догадались – вот-вот им придется жарко. Резервы, предназначенные для развития прорыва в Арденнах, им пришлось разворачивать в противоположную сторону. Англо- американские войска были спасены от разгрома.
Видимо в благодарность, Черчилль весной 1945 года отдал приказ о разработке плана "Немыслимое". План предусматривал нападение на Советский Союз.