Война в Заполярье: Провал операции «Платиновая лиса»

В чем историки всегда состязались, так это в определении главных причин, почему гитлеровский блицкриг не удался. Версий всегда выдвигалось немало — и многие из них вполне имеют право на существование. Хотя понятно, что решающую роль сыграли беспримерное мужество и героизм бойцов Красной Армии и всего советского народа.

Многие справедливо считают, что в доктрине «Барбаросса» ошибка была изначально — фашисты поставили перед собой заведомо нереальную цель — ударить сразу по трем фактически расходящимся направлениям. Да и сам план безумен был по определению — кто, кроме бесноватого Гитлера, мог в принципе решиться начать наступательную операцию в отношении противника, который обладает преимуществом не только чисто военным, но и экономическим и морально-психологическим, благодаря социализму?
Был, впрочем, еще один вроде бы тактический просчет, но в итоге оказавшийся очень даже стратегическим.

Гитлер и командование Вермахта явно недооценили роль и значение ТВД за Полярным кругом. А между тем именно оттуда, с Севера, шли основные в СССР поставки союзников по ленд-лизу, сам Мурманск был не только крупным портовым городом, но и промышленным центром. Здесь добывался никель, ну и, наконец, здесь был основной рыбный промысел, что в условиях продовольственных проблем в ходе войны тоже было немаловажным фактором.

Со стороны Кольского полуострова советские войска могли и, в конце концов, действительно вошли на территорию оккупированной нацистами Норвегии, снабжавшей Третий рейх не только той же рыбой, но и многими ценными ресурсами, в том числе медью и ферросплавами. Так что достаточно поверхностное отношение гитлеровцев к этому участку фронта не может не удивлять. Попробуем определить причины этой удивительной и, как оказалось, сыгравшей на руку нашей стороне гитлеровской полярной беспечности.

В плане «Барбаросса» захват Мурманска и Архангельска, в принципе, был предусмотрен, причем последний город был обозначен как последняя точка продвижения нацистов по советской территории на Крайнем Севере. Однако в действительности к практической реализации этих намерений Вермахт, на наше счастье, в полной мере так и не приступил. Попробовал было летом 1941 г. ограниченными довольно силами занять Мурманск, но дальше нескольких десятков километров от границы продвинуться не смог. Советская 14-я армия, части морской пехоты и добровольческие отряды остановили противника.

Нацисты, очевидно, были уверены, что с захватом Москвы и/или Ленинграда Мурманск сам падет к их ногам. Главную свою ставку они сделали на блицкриг именно там, в центре. В результате такого подхода после провала плана «Тайфун» разгром гитлеровцев на Севере был предрешен. И самые дальновидные и информированные из них, типа министра по вооружениям Тодта, сами не сомневались в этом.

Гитлер, игнорируя решающие экономические факторы ведения войны, все поставил на прорыв танковых колонн Гудериана, Гепнера и Рейнгардта к советской столице. И когда они застряли в белоснежных полях под Москвой, просто не имел запасного плана.
Советские же войска и промышленность сохранили возможность через тот же Мурманск, несмотря на все противодействие Крингсмарине на море и Люфтваффе с воздуха, получать очень многое от западных союзников. Это, конечно, само по себе не могло решить и не решило исход сражений в нашу пользу, но было, безусловно, очень важной предпосылкой и необходимым подспорьем, предопределившим победу Советского Союза над фашистской Германией.

Если внимательно проанализировать ход боевых действий в первый, несомненно, самый опасный год войны, то нетрудно будет заметить, что в приморских городах в большинстве случаев у гитлеровцев были самые серьезные проблемы. Безусловно, главная заслуга в этом наркома ВМФ, адмирала Н.Г. Кузнецова, отдавшего тот самый приказ, которого не дождались многие армейцы — о полной боевой готовности. В результате флот встретил первую атаку Люфтваффе во всеоружии и не понес таких потерь, как сухопутные войска и особенно авиация.

Это всецело относится и к Заполярному ТВД, так что нанести оглушающий первый удар нацистам там не удалось. А поскольку, как мы отметили, они не считали этот участок решающим, еще и несколько задержались с переходом в наступление. Операцию по захвату Мурманска под кодовым наименованием Platinfuchs («Платиновая лиса») они начали лишь через неделю после совершенной ими агрессии против СССР. И в результате наши войска смогли занять укрепления и дать отпор врагу из укрытий, а не в чистом поле, как, к сожалению, случилось во многих местах в Белоруссии, Прибалтике и на Украине.

В пользу Красной Армии сыграло и то, что укрепленный район не нужно было здесь спешно создавать, как на западной границе. Тут «линия Сталина» в виде 23-го УРа не просто задержала врага на время, а вообще остановила его продвижение. Очень помогла защитникам Мурманска поддержка с моря — кораблей Северного флота.

Это, помимо всего прочего, не позволило Вермахту прибегнуть к своей излюбленной тактике быстрых прорывов и взятия группировок советских войск в окружение. Тут гитлеровцам пришлось пробиваться напрямую, и поэтому преодолеть мужественное сопротивление наших бойцов им было крайне сложно. И не только, кстати, в Мурманске, такая же картина была и в Ленинграде, и в Одессе, и в Севастополе. В последних двух случаях врагу ценой огромных потерь своей цели достичь, в конечном счете, удалось. Но связано это было исключительно с трудностью подвоза резервов и боеприпасов. В Мурманске такой проблеме, понятно, у Красной Армии не было.

Сложности боевых действий в Заполярье

О том, что морозы бывают в России не только за Полярным кругом, Гитлер и его окружение, на наше счастье, похоже, узнали, лишь в конце ноября 1941 г. А вот на Кольском полуострове они все-таки, видимо, допускали такую удивительную для видевших себя в палатах Кремля вероятность. Поэтому под Мурманском нацисты не стали ждать, как в Подмосковье, когда «генерал Мороз» начнет свое наступление и заранее прекратили попытки его как-то упредить. Получив 23 сентября 1041 г. контрудар от советских войск, они не стали вновь испытывать судьбу с «Платиновой лисой», а остановили продвижение к стратегически важному советскому городу с его незамерзающим портом.

Север оказался единственным, по существу, участком фронта, где гитлеровцы объективно оценили свои способности по ведению войны в целом против СССР и в суровых зимних условиях в особенности. Кстати, на Кольском полуострове на протяжении всей войны на одном участке сохранился пограничный знак на том месте, где он находился на момент 4 часов утра 22 июня 1941 г.

На неудачи гитлеровцев на Севере, повлиял, конечно, и фактор полярной ночи, основательно сузивший временные рамки использования авиации нацистами. Впрочем, советские войска находились ровно в такой же ситуации, что не помешало им перейти в наступление в сентябре 1944 г., когда силы противника основательно уже были подорваны на других участках советско-германского фронта и на Западе.

Погода же, даже такая суровая, как на Крайнем Севере, остановить наших бойцов не могла. Понимали это не только гитлеровцы на примере контрнаступлений Красной Армии в суровую стужу под Москвой и Сталинградом, но и на опыте Зимней войны правящие круги Финляндии.

Не будет преувеличением сказать, что ледяная битва на Кольском полуострове — одно из немногих сражений Великой Отечественной войны, в ходе которых у Красной Армии не было неудач стратегического характера. Удалось фактически удержать противника на исходном рубеже, не позволив ему перекрыть основную трассу для продукции, поступаемой от США и Великобритании в помощь советским войскам.

Да и в целом, если судить по ходу боевых действий в Заполярье, гитлеровские танковые колонны на других участках вполне могли бы и не пробиться до стен Москвы, если бы повсеместно удалось создать столь же мощную систему укреплений, как та, что защищала Мурманск. Ну и если бы выдвигавшиеся из внутренних округов части РККА успели занять в них оборону. На Крайнем Севере именно так и произошло — и враг был остановлен, а когда появилась возможность, разгромлен.