Скорая помощь в Пензе: взгляд изнутри
Я работаю водителем на областной станции скорой медицинской помощи. Мой стаж – 26 лет.
Условия работы водителей скорой помощи заметно ухудшились пару лет назад, когда наша городская станция стала обслуживать ещё и область. Если раньше я за 12-часовую смену проезжал 120-180 км, то теперь – более 300 км.
Поначалу как-то терпели, не жаловались. А тут с наступлением 2019 г. нам сильно понизили зарплату, и держаться за работу со ставкой 13 тыс. руб. кажется уже бессмысленным.
Поэтому я решил прийти и рассказать, как идёт развал скорой медицинской помощи, как оттуда бегут фельдшеры, водители и санитары.
Отток кадров настолько большой, что людей на вызовы уже не хватает. К примеру, я прикреплён к 5-й подстанции на ул. Новоказанской, где должны работать 3 бригады. А по факту там работает 2 бригады. Иногда – полторы бригады. То есть на вызов выезжает неполная бригада.
Народ начал увольняться ещё в прошлом году, потому что зарплаты у вновь прибывших фельдшеров всего 11,5 тыс. руб. Плюс постоянные штрафы. Запятую в документе не там поставил – сразу штраф.
Из-за того, что людей не осталось, на вызов отправляют тех, кто есть в наличии. И если раньше старшим фельдшером, который ставит диагнозы, сажали медиков высшей категории и стажем минимум 10 лет, то теперь среди старших фельдшеров есть такие, кто отработал чуть больше года. Стало много неопытных.
Не хватает бригад на реанимационные автомобили.
Не хватает педиатров, потому что им доплаты очень сильно срезали. В результате вызовы на детей принимают фельдшеры со стажем 2 месяца или год. Они не педиатры, но это никого не интересует.
Зато по статистике у нас всё хорошо и в компьютерах забиты бригады, которых вообще не существует. Я сам видел их номера: они никуда не ездят, ничего не делают. Просто числятся в электронной базе.
Для чего это нужно, никто из водителей не знает. Мы называем их мертвыми душами.
* * *
Я предпочитаю работать в ночные смены, с 19 часов вечера до 7 часов утра. До 2019 г. за ночную смену платили на 200 руб. больше, чем за дневную. То есть я получал 1000 руб. за ночь. Если бы я работал днём, то получал бы всего 800 руб.
А теперь это всё уравняли.
Как я уже сказал, ездить приходится очень много. Денег в бюджете нет, медицинские учреждения в районах закрываются, специалистов на местах не остаётся. Поэтому практически всех пациентов, нуждающихся в срочной госпитализации, приходится везти в Пензу.
Сегодня на мою машину не хватило фельдшера, поэтому меня послали на подстанцию № 3, и я всю ночь занимался перевозками по плану «Перехват». Теперь такой термин есть не только у полиции, но и у медиков.
План «Перехват» – это когда карета скорой помощи забирает пациента, допустим, в Никольске, и везёт его до Городища. А в Городище их встречаю я и везу пациента до Пензы, до городской больницы № 6.
Пациента перегружаем из машины в машину на улице, встав на обочине трассы. Дождь ли, мороз – не важно.
Вот так всю ночь и ездишь на перехваты. К наиболее популярным точкам относятся Городище, Мокшан, Саловка и Алфёровка.
Министр здравоохранения Вероника Скворцова требовала, чтобы время доставки пациента в больницу было не больше часа. Но мы в эти показатели не укладываемся, потому что от Никольска до Пензы почти 2 часа. Столько же от Кузнецка.
Норматив доезда до пациента за 20 минут тоже выдерживается не всегда. Потому что нет такого количества бригад, чтобы охватить всю территорию. Чтобы скорая в норматив уложилась, она должна в каждом районе дежурить. А когда ты в Ахунах, и тебе дают задание доехать до Саловки или Бессоновки… Считайте сами, за сколько туда доедет скорая.
Бывает и так, что водителя скорой помощи закрепляют за каким-то населенным пунктом. К примеру, человек живет в Пензе, а его посылают на дежурство в Нижний Ломов или в Никольск, потому что там все уволились и работать некому. В результате человеку надо не просто отработать 12-часовую смену, но потратить ещё 2 часа на дорогу туда и 2 часа на дорогу обратно. Итого 16 часов в сутки.
А бывает и так, что бригада скорой помощи из Кузнецка приезжает на дежурство в Пензу, потому что тут не хватает людей, они уехали в Никольск и Нижний Ломов. Город не знают, навигаторов нам не дают – только планшеты, но в них маршрут не выстраивается. Поэтому водители пользуются своими телефонами или покупают навигаторы за свой счет.
* * *
Я пришёл на скорую помощь в начале 90-х годов. И я скажу, что тогда было легче работать, чем сейчас.
Да, в 90-е задерживали зарплату. Но зато больницы во всех районах работали и отношения между людьми были другие. А сейчас гнобят за всё подряд, человек человеку – волк.
В 90-е годы наши машины 2 раза в месяц проходили плановый технический осмотр и вовремя ремонтировались. А сейчас подшипник на ступице заскрипел – и ты ездишь, пока он не заклинит.
Я знаю случаи, когда на автомобили скорой помощи ставили тормозные колодки, бывшие в употреблении. А на микроавтобусы «Ситроен» ставили колодки, закупленные не у фирменного производителя, что приводило к отказу тормозной системы.
Машины ремонтируются редко. Мужики ходят, пишут заявления и клянчат, чтобы поставили на ремонт. Но пока скорая не заглохнет, и не сломается, на ремонт не поставят.
Я когда на машине еду – её шатает по дороге. А задние двери давно уже разболтались и вместо замков они держатся на двух обыкновенных штырях.
Раньше в ремонтном гараже нашей станции было 2 подъёмника, но один сломался. И теперь у нас один подъёмник и одна смотровая яма на весь автопарк скорых. А это больше 100 машин.
* * *
Чашу терпения переполнило то, что руководство стало понижать нашу зарплату.
Прибавку за ночные дежурства отменили, стаж убрали. Вместо этого ввели какие-то баллы, которых никто не видит, они начисляются на усмотрение руководства. А если денег не будет, то их могут и не заплатить.
До новогодних праздников моя ставка была 17,5 тыс. руб. чистыми, а теперь она будет 13,6 тыс. руб.
Причём если раньше водитель скорой помощи помогал максимум грузить носилки, то теперь хотят, чтобы мы носили больных и медицинскую аппаратуру по этажам, поддерживали и переворачивали пациентов во время перевязки или укола, а потом сами мыли машину.
Чтобы заработать на жизнь, многие работают на 2 ставки, в том числе я. То есть при январской норме 136 рабочих часов (11 дежурств) я должен был выработать 248 часов. И тогда чистыми получалось 27 тыс. руб.
Но теперь станет ещё меньше. Потому что, вопреки требованиям Трудового кодекса, нам убирают двойной размер оплаты за переработку.
Они ведь понимают, что водителями скорой помощи работают в основном люди пенсионного и предпенсионного возраста. Людям деньги нужны, поэтому они согласятся перерабатывать и на таких условиях.
А работы будет много, потому что при таком отношении руководства отток сотрудников скорой помощи продолжится.