Сноуден и его страдания

Сноуден говорил, что критиковал российские законы, саму Россию, и вообще жаловался, что Россия с ушанками, медведями и снеговиками стала для него ловушкой. Он направлялся в Южную Америку, там тепло.

"Какой молодец" - восхитился Георгий. - "Ведь всем другим перебежчикам позволяется высказываться ещё круче. Взять, например, Гордиевского. Ух, как он критикует Британию. А как Калугин хает США, только звон стоит. Наконец, и Ассанж во время пребывания в эквадорском посольстве страшно критиковал Эквадор. Это так принято, древние традиции".

"Русские могут меня уничтожить" - гордо страдал Сноуден. "О да, - поддержал его мысленно Георгий. - Вот уж действительно. Живёт человек, как на каторге. В театр ходит, ездит на метро, посещает рестораны. За что такая несправедливость и мучения? Мог бы сидеть в комфортабельной американской тюрьме, там хоть родные люди, все по-английски говорят. А тут-то дикари вообще".

Сноуден смело заявлял, что уничтожил всю информацию, которая могла бы помочь России, и его пытались завербовать - по этой причине он торчал в аэропорту в Москве 40 дней. Но ничего у спецслужб России не вышло, пришлось давать храбрецу политическое убежище.

"Меня царицей соблазняли, но не поддался я" - вспомнилось Георгию. И верно, разве хоть в одной стране от перебежчика из спецслужб не потребуют сотрудничества с местными спецслужбами? Да ни в жизнь, никогда и ни за что. Им говорят - "ребята, без проблем, живите у нас сколько захотите, не сдавайте никого, вот вам пряник". Это только в жуткой тоталитарной России возможно в принципе.

"Режет правду-матку, и не стесняется, - позавидовал Георгий. - Такие лишения человек терпит, страшно сказать. Истерзан пельменями. Помочь ему, что ли, домой поехать. Право слово, грустно и тяжко смотреть на подобные мучения. Как лягушку препарировать на уроке биологии".

Сноуден страдальчески улыбался с монитора.

Георгий сочувствовал ему всем сердцем.

(с) Zотов