Победу над Японией одержала не бомба, а Сталин (5 фото)
Вряд ли мы ошибёмся, предположив, что большинство из нас до сих пор убеждено: Япония капитулировала оттого, что американцы сбросили две атомные бомбы огромной разрушительной силы. На Хиросиму и Нагасаки. Акт, сам по себе, варварский, бесчеловечный. Ведь погибло чисто гражданское население! А сопровождающая ядерный удар радиация много десятков лет спустя калечила и калечит вновь рождающихся детей.
Однако военные события в японо-американской войне были до сброса атомных бомб ничуть не менее бесчеловечными и кровавыми. И, для многих такое утверждение покажется неожиданным, события те были даже более жестокими!
В плане истории применение атомной бомбы может показаться самым важным отдельным событием в войне. Однако с точки зрения современной Японии, атомную бомбардировку непросто отличить от других событий, как непросто выделить отдельную каплю дождя посреди летней грозы.
Летом 1945 года американские ВВС проводили одну из самых интенсивных в мировой истории кампанию по разрушению городов. В Японии бомбардировкам подверглись 68 городов, и все они были частично или полностью разрушены. Примерно 1,7 миллиона человек остались без крыши над головой, 300000 человек погибли, а 750000 получили ранения. 66 авиационных налетов проводились с применением обычного оружия, а в двух использовались атомные бомбы. Ущерб, нанесенный авиаударами с применением неядерных средств, был колоссальным. Все лето из ночи в ночь взрывались и горели японские города. Посреди всего этого кошмара разрушений и гибели вряд ли могло стать неожиданностью, что тот или иной удар не произвел большого впечатления – даже если он был нанесен удивительным новым оружием.
Ночная Тояма, Япония, 1 августа 1945 года после того, как 173 бомбардировщика сбросили на город зажигательные бомбы. В результате этой бомбежки город был уничтожен на 95.6%
Бомбардировщик B-29, летящий с Марианских островов, в зависимости от местоположения цели и высоты нанесения удара мог нести бомбовую нагрузку весом от 7 до 9 тонн. Обычно налет совершали 500 бомбардировщиков. Это значит, что при типичном авианалете с применением неядерных средств поражения на каждый город падало 4-5 килотонн. (Килотонна это тысяча тонн, и она является стандартной мерой мощности ядерного боеприпаса. Мощность хиросимской бомбы составила 16,5 килотонны, а на Нагасаки упала бомба мощностью 20 килотонн.)
При обычном бомбометании разрушения были равномерными (а следовательно, более результативными); а одна, пусть и более мощная бомба теряет значительную часть своей поражающей силы в эпицентре взрыва, лишь поднимая пыль и создавая кучу обломков. Поэтому можно утверждать, что некоторые авианалеты с применением обычных бомб по своей разрушительной мощи приближались к двум атомным бомбардировкам.
Первая бомбардировка с применением обычных средств была проведена против Токио ночью с 9 на 10 марта 1945 года. Она стала самой разрушительной бомбежкой города в истории войн. Тогда в Токио сгорел примерно 41 квадратный километр городской территории. Примерно 120000 японцев погибли. Это самые большие потери от бомбардировок городов.
Вид разрушенных бомбардировкой районов Токио , 1945 год. Рядом с сожженными дотла и разрушенными кварталами – полоска уцелевших жилых домов.
Из-за того, как нам рассказывают эту историю, мы часто представляем себе, что бомбардировка Хиросимы была намного страшнее. Мы думаем, что число погибших выходит за всякие рамки. Но если составить таблицу по количеству людей, погибших во всех 68 городах в результате бомбежек летом 1945 года, то выяснится, что Хиросима по количеству погибшего гражданского населения стоит на втором месте. А если посчитать площадь разрушенных городских территорий, получится, что Хиросима четвертая. Если проверить процентную долю разрушений в городах, то Хиросима окажется на 17-м месте. Совершенно очевидно, что по масштабам ущерба она вполне вписывается в параметры авианалетов с применением неядерных средств.
С нашей точки зрения, Хиросима это нечто стоящее особняком, что-то экстраординарное. Но если поставить себя на место японских руководителей в период, предшествовавший удару по Хиросиме, то картина будет выглядеть совсем по-иному. Будь вы одним из ключевых членов японского правительства в конце июля – начале августа 1945 года, у вас было бы примерно следующее ощущение от авианалетов на города. Утром 17 июля вам доложили бы, что ночью авиаударам подверглись четыре города: Оита, Хирацука, Нумадзу и Кувана. Оита и Хирацука разрушены наполовину. В Куване разрушения превышают 75%, а Нумадзу пострадал больше всех, потому что 90% города сгорело дотла.
Спустя три дня вас будят и сообщают, что нападениям подверглись еще три города. Фукуи разрушен на 80 с лишним процентов. Проходит неделя, и еще три города подвергаются ночным бомбардировкам. Спустя два дня за одну ночь бомбы падают еще на шесть японских городов, в том числе, на Итиномию, где разрушено 75% зданий и сооружений. 12 августа вы заходите в свой кабинет, а вам докладывают, что ударам подверглись еще четыре города. Среди всех этих сообщений проскальзывает информация о том, что город Тояма (в 1945 году он был размером примерно с Чаттанугу, что в Теннеси) разрушен на 99,5%. То есть, американцы сравняли с землей практически весь город. 6 августа нападению подвергся только один город – Хиросима, но согласно поступившим сообщениям, ущерб там огромен, и при авиаударе была применена бомба нового типа. Насколько этот новый авианалет выделяется на фоне других бомбежек, которые длились неделями, разрушая целые города?
За три недели до Хиросимы ВВС США совершили налеты на 26 городов. Из них восемь (это почти треть) были разрушены либо полностью, либо сильнее, чем Хиросима (если считать, какая часть городов была уничтожена). Тот факт, что летом 1945 года в Японии было разрушено 68 городов, создает серьезное препятствие тем, кто хочет показать, что причиной капитуляции Японии стала бомбардировка Хиросимы. Возникает вопрос: если они капитулировали из-за разрушения одного города, то почему они не капитулировали, когда были уничтожены 66 других городов?
Если японское руководство решило сдаться из-за бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, то это значит, что их тревожили бомбежки городов в целом, что удары по этим городам стали для них серьезным доводом в пользу капитуляции. Но ситуация выглядит совсем по-другому. Спустя два дня после бомбежки Токио отставной министр иностранных дел Сидэхара Кидзюро (Shidehara Kijuro) выразил мнение, которого в то время открыто придерживались многие высокопоставленные руководители. Сидэхара заявил: «Люди постепенно привыкнут к тому, что их бомбят каждый день. Со временем их единство и решимость только окрепнут». В письме другу он отметил, что гражданам важно перетерпеть страдания, потому что «даже если погибнут, получат ранения и будут страдать от голода сотни тысяч мирных жителей, даже если будут разрушены и сожжены миллионы домов», для дипломатии понадобится определенное время. Здесь уместно вспомнить о том, что Сидэхара был умеренным политиком.
Видимо, на самой вершине государственной власти в Высшем совете настроения были такие же. Высший совет обсуждал вопрос о том, насколько важно, чтобы Советский Союз сохранял нейтралитет – и в то же время, его члены ничего не говорили о последствиях бомбардировок. Из сохранившихся протоколов и архивов видно, что на заседаниях Высшего совета бомбежки городов упоминались всего два раза: один раз вскользь в мае 1945 года и второй раз вечером 9 августа, когда прошла обширная дискуссия по этому вопросу. Исходя из имеющихся фактов, трудно говорить о том, что японские руководители придавали хотя бы какое-то значение авианалетам на города – по крайней мере, по сравнению с другими неотложными проблемами военного времени. Генерал Анами 13 августа заметил, что атомные бомбардировки страшны ничуть не больше, чем обычные авиаудары, которым Япония подвергалась на протяжении нескольких месяцев. Если Хиросима и Нагасаки были ничуть не страшнее обычных бомбардировок, и если японское руководство не придавало этому особого значения, не считая нужным обсуждать данный вопрос подробно, то как атомные удары по этим городам могли принудить их к капитуляции?
Обугленные трупы мирных жителей в Токио, 10 марта 1945 года после бомбардировки города американцами. 300 самолетов В-29 сбросили 1700 тонн зажигательных бомб на крупнейший город Японии, в результате чего погибло 100 000 человек. Этот авианалет был самым жестоким за всю Вторую мировую войну. Стратегическая значимость.
Если японцев не беспокоили бомбежки городов в целом и атомная бомбардировка Хиросимы в частности, то что их вообще беспокоило? Ответ на этот вопрос простой: Советский Союз.
Японцы оказались в довольно сложной стратегической ситуации. Приближался конец войны, и они эту войну проигрывали. Обстановка была плохая. Но армия по-прежнему была сильна и хорошо снабжалась. Под ружьем было почти четыре миллиона человек, и 1,2 миллиона из этого числа стояли на охране японских островов.
Даже самые неуступчивые японские руководители понимали, что продолжать войну невозможно. Вопрос заключался не в том, продолжать ее или нет, а в том, как ее завершить на лучших условиях. Союзники (Соединенные Штаты, Великобритания и прочие – вспомним, что Советский Союз в то время еще соблюдал нейтралитет) требовали «безоговорочной капитуляции». Руководство Японии надеялось, что ему удастся как-то избежать военных трибуналов, сохранить существующую форму государственной власти и некоторые из захваченных Токио территорий: Корею, Вьетнам, Бирму, отдельные районы Малайзии и Индонезии, значительную часть восточного Китая и многочисленные острова в Тихом океане.
У них было два плана получения оптимальных условий капитуляции. Иными словами, у них имелось два стратегических варианта действий.
Первый вариант дипломатический. В апреле 1941 года Япония подписала пакт о нейтралитете с Советами, и срок действия этого пакта заканчивался в 1946 году. Группа гражданских в основном руководителей во главе с министром иностранных дел Того Сигэнори возлагала надежду на то, что Сталина удастся убедить выступить в качестве посредника между США и союзниками с одной стороны, и Японией с другой, чтобы урегулировать ситуацию. Хотя этот план имел мало шансов на успех, он отражал вполне здравое стратегическое мышление. В конце концов, Советский Союз заинтересован в том, чтобы условия урегулирования были не очень благоприятными для Соединенных Штатов – ведь усиление американского влияния и мощи в Азии неизменно означало бы ослабление российской власти и влияния.
Второй план был военный, и большинство его сторонников, которых возглавлял министр армии Анами Корэтика, были людьми военными. Они возлагали надежды на то, что когда американские войска начнут вторжение, сухопутные войска императорской армии нанесут им огромные потери. Они полагали, что если удастся добиться успеха, из США удастся выбить более благоприятные условия. У такой стратегии тоже было мало шансов на успех. Соединенные Штаты были решительно настроены на то, чтобы добиться от японцев безоговорочной капитуляции. Но поскольку в военных кругах США существовала обеспокоенность по поводу того, что потери при вторжении окажутся непомерно большими, в стратегии высшего командования Японии была определенная логика.
Чтобы понять, какова истинная причина, вынудившая японцев капитулировать – бомбардировка Хиросимы или объявление войны Советским Союзом, надо сравнить, как два этих события повлияли на стратегическую ситуацию. После атомного удара по Хиросиме по состоянию на 8 августа оба варианта были еще в силе. Еще можно было попросить Сталина выступить посредником (в дневнике Такаги есть запись от 8 августа, которая показывает, что некоторые японские руководители все еще думали о привлечении Сталина). Еще было возможно попытаться провести одно последнее решающее сражение и нанести противнику большой урон. Разрушение Хиросимы никак не повлияло на готовность войск к упорной обороне на берегах родных островов. Да, позади них одним городом стало меньше, но они все равно были готовы сражаться. У них было достаточно патронов и снарядов, а боевая мощь армии если и уменьшилась, то очень незначительно. Бомбардировка Хиросимы не предрешила ни один из двух стратегических вариантов Японии.
Однако эффект от объявления Советским Союзом войны, его вторжение в Маньчжурию и на остров Сахалин был совсем иным. Когда Советский Союз вступил в войну с Японией, Сталин уже не мог выступать в качестве посредника – теперь он был противником. Поэтому СССР своими действиями уничтожил дипломатический вариант завершения войны. Воздействие на военную обстановку было не менее драматичным. Большая часть лучших японских войск находилась на южных островах страны. Японские военные совершенно правильно предполагали, что первой целью американского вторжения станет самый южный остров Кюсю.
Когда-то мощная Квантунская армия в Маньчжурии была чрезвычайно ослаблена, поскольку ее лучшие части были переброшены в Японию для организации обороны островов. Когда русские вошли в Маньчжурию, они просто смяли некогда элитную армию, и многие их части останавливались лишь тогда, когда заканчивалось топливо. 16-я армия Советов, численность которой составляла 100000 человек, высадила десант в южной части острова Сахалин. Она получила приказ сломить там сопротивление японских войск, а затем в течение 10-14 дней подготовиться к вторжению на остров Хоккайдо, самый северный из японских островов. Хоккайдо обороняла 5-я территориальная армия Японии, состоявшая из двух дивизий и двух бригад. Она сосредоточилась на укрепленных позициях в восточной части острова. А советский замысел наступления предусматривал высадку на западе Хоккайдо.
Не надо быть военным гением, чтобы понять: да, можно провести решающее сражение против одной великой державы, высадившейся на одном направлении; но невозможно отражать нападение двух великих держав, ведущих наступление с двух разных направлений. Советское наступление свело на нет военную стратегию решающего сражения, как ранее оно обесценило дипломатическую стратегию. Советское наступление стало решающим с точки зрения стратегии, ибо оно лишило Японию обоих вариантов действий. А бомбардировка Хиросимы решающей не была (потому что никакие японские варианты она не исключила).
Вступление Советского Союза в войну также изменило все расчеты, касающиеся времени, оставшегося для совершения маневра. Японская разведка прогнозировала, что американские войска начнут высадку лишь через несколько месяцев. Советские же войска могли оказаться собственно на японской территории в считанные дни (в течение 10 дней, если говорить точнее). Наступление Советов смешало все планы, касающиеся сроков принятия решения об окончании войны.
А ведь японские руководители пришли к такому выводу еще за несколько месяцев до этого. На заседании Высшего совета в июне 1945 года они заявили, что если Советы вступят в войну, «это определит судьбу империи». Заместитель начальника штаба японской армии Кавабэ на том совещании заявил: «Поддержание мира в наших отношениях с Советским Союзом это непременное условие продолжения войны».
Японские руководители упорно не желали проявлять интерес к бомбардировкам, которые уничтожали их города. Наверное, это было неправильно, когда в марте 1945 года начались авианалеты. Но к тому времена, как на Хиросиму упала атомная бомба, они были правы, считая бомбежки городов несущественной интермедией, не имеющей серьезных стратегических последствий. Когда Трумэн произнес свою знаменитую фразу о том, что если Япония не капитулирует, ее города подвергнутся «разрушительному стальному ливню», в США мало кто понимал, что разрушать там почти нечего. К 7 августа, когда Трумэн озвучил свою угрозу, в Японии оставалось лишь 10 городов с населением более 100000 человек, которые еще не подверглись бомбардировкам. 9 августа была нанесен удар по Нагасаки, и таких городов осталось девять. Четыре из них находились на северном острове Хоккайдо, бомбить который было трудно из-за большого расстояния до острова Тиниан, где дислоцировалась американская бомбардировочная авиация. Военный министр Генри Стимсон (Henry Stimson) вычеркнул древнюю столицу Японии из списка целей для бомбардировщиков, поскольку она имела важное религиозное и символическое значение. Так что, несмотря на грозную риторику Трумэна, после Нагасаки в Японии осталось лишь четыре крупных города, которые можно было подвергать атомным ударам.
О тщательности и размахе бомбардировок американских ВВС можно судить по следующему обстоятельству. Они разбомбили так много японских городов, что в итоге были вынуждены наносить удары по населенным пунктам с населением 30000 человек и меньше. В современном мире такой населенный пункт и городом-то назвать трудно.
Конечно, можно было повторно нанести удар по городам, которые уже подверглись бомбардировкам зажигательными бомбами. Но эти города были уже разрушены в среднем на 50%. Кроме того, Соединенные Штаты могли сбросить атомные бомбы на маленькие города. Однако таких нетронутых городов (с населением от 30000 до 100000 человек) в Японии оставалось всего шесть. Но поскольку в Японии от бомбежек уже серьезно пострадали 68 городов, а руководство страны не придавало этому никакого значения, вряд ли стоило удивляться тому, что угроза дальнейших авиаударов не могла произвести на них большое впечатление.
Удобная история
Несмотря на три этих мощных возражения, традиционная интерпретация событий по-прежнему очень сильно влияет на мышление людей, особенно в Соединенных Штатах. Налицо явное нежелание смотреть в глаза фактам. Но вряд ли это можно назвать неожиданностью.
Нам стоит вспомнить, насколько удобным традиционное объяснение бомбардировки Хиросимы является в эмоциональном плане – как для Японии, так и для США. Идеи сохраняют свою силу, потому что они правдивы; но к сожалению, они могут сохранять силу и от того, что отвечают потребностям с эмоциональной точки зрения. Они заполняют важную психологическую нишу. Например, традиционное толкование событий в Хиросиме помогло японским руководителям добиться ряда важных политических целей, как внутри страны, так и на международной арене.
Поставьте себя на место императора. Вы только что подвергли свою страну разрушительной войне. Экономика в руинах. 80% ваших городов разрушено и сожжено. Армия разгромлена, потерпев серию поражений. Флот понес тяжелейшие потери и не выходит с баз. Народ начинает голодать. Короче говоря, война стала катастрофой, и что самое главное, вы лжете своем народу, не говоря ему о том, насколько в действительности плоха ситуация. Народ будет потрясен, узнав о капитуляции.
Так что же вам делать? Признать, что вы потерпели полный провал? Выступить с заявлением, что вы серьезно просчитались, наделали ошибок и нанесли огромный ущерб своей нации? Или объяснить поражение удивительными научными достижениями, которые никто не мог предсказать? Если возложить вину за поражение на атомную бомбу, то все ошибки и военные просчеты можно будет замести под ковер. Бомба это идеальное оправдание проигрыша в войне. Не придется искать виноватых, не нужно проводить следствия и суды. Японские лидеры смогут сказать, что делали все возможное.
Таким образом, в общем и целом атомная бомба помогла снять вину с японских руководителей.
Но объяснив японское поражение атомными бомбардировками, удалось добиться еще трех вполне конкретных политических целей.
Во-первых, это помогло сохранить легитимность императора. Поскольку война была проиграна не из-за ошибок, а из-за неожиданного появившегося у противника чудо-оружия, значит, император будет и дальше пользоваться поддержкой в Японии.
Во-вторых, это вызывало международные симпатии. Япония вела войну агрессивно, и особую жестокость проявляла к завоеванным народам. Другие страны наверняка должны были осудить ее действия. А если превратить Японию в страну-жертву, которую бесчеловечно и нечестно разбомбили с применением ужасного и жестокого инструмента войны, то можно будет как-то искупить и нейтрализовать наиболее мерзкие поступки японских военных. Привлечение внимания к атомным бомбардировкам помогло создать больше сочувствия к Японии и погасить стремление к самому суровому наказанию.
В-третьих, заявления о том, что победу в войне обеспечила Бомба, льстят американским победителям Японии. Американская оккупация Японии официально закончилась лишь в 1952 году, и все это время США могли менять и переделывать японское общество по своему усмотрению. В первые дни оккупации многие японские руководители опасались, что американцы захотят отменить институт императора. А еще у них было другое опасение. Многие высшие руководители Японии знали, что их могут привлечь к суду за военные преступления (когда Япония капитулировала, в Германии уже судили ее нацистских лидеров). Японский историк Асада Садао (Asada Sadao) писал, что во многих послевоенных интервью «японские официальные лица … совершенно очевидно старались угодить своим американским интервьюерам». Если американцы хотят верить в то, что победу в войне обеспечила их бомба, зачем их разочаровывать?
Объясняя окончание войны применением атомной бомбы, японцы во многом обслуживали собственные интересы. Но и американские интересы они обслуживали тоже. Раз победу в войне обеспечила бомба, усиливается представление о военной мощи Америки. Усиливается дипломатическое влияние США в Азии и во всем мире, укрепляется американская безопасность. Потраченные на создание бомбы 2 миллиарда долларов не пропали зря. С другой стороны, если признать, что причиной капитуляции Японии было вступление в войну Советского Союза, то Советы вполне смогут заявить, что они за четыре дня сделали то, чего Соединенные Штаты не смогли сделать за четыре года. И тогда усилится представление о военной мощи и дипломатическом влиянии Советского Союза. А поскольку в то время уже полным ходом шла холодная война, признание решающего вклада Советов в победу было равноценно оказанию помощи и поддержки врагу.
Глядя на поднятые здесь вопросы, тревожно сознавать, что свидетельства о Хиросиме и Нагасаки лежат в основе всего того, что мы думаем о ядерном оружии. Это событие является неопровержимым доказательством важности ядерного оружия. Оно важно для обретения уникального статуса, ибо обычные правила неприменимы к ядерным державам. Это важное мерило ядерной опасности: трумэновская угроза подвергнуть Японию «разрушительному стальному ливню» стала первой открытой атомной угрозой. Это событие очень важно для создания мощнейшей ауры вокруг ядерного оружия, которая делает его столь значимым в международных отношениях.
Но если традиционная история Хиросимы подвергнута сомнению, что нам делать со всеми этими выводами? Хиросима — это центральная точка, эпицентр, из которого распространяются все прочие утверждения, заявления и притязания. Однако та история, которую мы сами себе рассказываем, далека от действительности. Что нам теперь думать о ядерном оружии, если его колоссальное первое достижение — чудесная и внезапная капитуляция Японии – оказалось мифом?
/Уорд Уилсон – старший научный сотрудник исследовательской
организации British American Security Information Council, foreignpolicy.com,
перевод topwar.ru/