В СМИ запрещено обсуждать небезопасность прививок

Разговор идет о глобальной перезагрузке капитализма, о которой говорили на Мировом экономическом форуме, и которую придумал основатель форума.

Соловьев: Кому верить, как верить, а главное — к чему мы идем, к какой новой антиутопии мы приближаемся?

Кургинян: Я никак не могу понять, почему это называется и раньше называлось конспирологией?

Насчет необходимости такой биологической войны, которая должна изменить мир, говорил Дональд Рамсфелд, немаленький человек в команде Буша, который, между прочим, по своему генезису — и до того, как он стал министром обороны, и после того, как он перестал им быть — всё время был связан с биологическими и фармацевтическими компаниями и вакцинацией.

Он говорил ― план назывался «Красный рассвет», ― что возникнет эта вакцинация, что источником опасности будет Китай и так далее. Это было давным-давно.

Когда всё время говорят о каких-то глобальных силах и так далее ― то что это? Левые в Италии говорили всегда, что есть ТИГ ― транснациональное империалистическое государство. Это были 60-е годы, четвертая революция.

О какой революции говорил Тоффлер в 80-м году? Третья волна, четвертая, пятая… Еще раньше ― до того, как говорилось о ТИГ в 60-е годы, уже в 20–30-е годы, следом за концепцией Ленина и Гильфердинга говоривших, что капитализм меняется на империализм, возникла концепция Розы Люксембург и широкого круга людей, которые говорили «ультраимпериализм». Каутский говорил ультра- и моно-империализм и так далее. А Джек Лондон писал о «железной пяте» ― он же тоже левый был, ― которая скрутит мир и продиктует ему свою волю.

То, что происходит сейчас, вызывает некоторые вопросы по своим фундаментальным основаниям. Первое основание заключается в том, что COVID есть, и это достаточно серьезное заболевание, но по масштабу меры против него и оно само находятся в разрыве друг с другом. Посчитайте, сколько этих больных. Это вообще не тянет на пандемию. Что не означает, что мы не сочувствуем всем, кто заболел, и говорим, что не надо по этому поводу ничего делать. Но это заболевание по своим масштабам даже на пандемию по-настоящему не тянет.

Между тем меры против него такие, которых не было ни против одной пандемии. Почему-то свиной грипп, который представлял большую опасность, пытались раскрутить и создать панику, но не раскрутили. Значит, какой-то субъект, который способен создавать такие паники, существует. Я не думаю, что это сводится к Швабу или кому-нибудь еще. Но кто-то ее создает? Какие-то массмедийные группы, которые, кстати, в отличие от многого другого, концентрируются, ― ее создают?

Когда нам говорят, что это фармкомпании или что-нибудь еще ― вы, верите, что японские, например, фармкомпании управляют сами собой? Насколько я знаю японскую экономику, за ними всегда стояли якудза, за якудзой еще кто-то ― там всегда была многослойная система. Поэтому тут нужно только понять: ни один профессор и никакой Давосский форум миром управлять не могут.

Миром могут управлять либо наркооружейные транснациональные компании с сильной спецслужбистской спецификой, которые могут что-то раскручивать, либо нефтяники вместе с ВПК, если они объединятся, либо какие-то странные информационно-фармакологические группы, за которыми будет стоять настоящая сила, государственная и иная. Потому что в противном случае от такого «щелчка» мир меняться не может. Но он действительно произвел нечто странное.

У нас на высоком правительственном уровне было заявлено, что, видимо, наши зарубежные коллеги нам что-то избыточное протранслировали, и мы как-то с пожилыми группами населения не так обошлись. А цена вопроса какая? «Знаете, ошибка вышла». Или «Пролетарии всех стран, извините!» ― был такой анекдот по поводу Маркса. Так вот, смысл заключается в том, что ошибка эта имеет какую-то цену. Она же не бесплатная.

Теперь вопрос о вакцинации. Есть огромные группы людей, которые ее вообще отрицают. Есть совсем странноватые, а есть умеренные, которые подряд вам назовут издержки вакцинации при полиомиелите и так далее.

Но никто почему-то не говорит, что есть другое. Что есть крупные научные передовые группы, которые говорят, что вакцинация ― это совсем не «то, что доктор прописал». И это ученые, находящиеся на переднем крае науки.

«Антигенный импринтинг» ― кто этот термин изобрел? Безумные противники вакцинации или ученые, находящиеся на переднем крае этой самой теории иммунитета, вирусологии и постоянно занятые вакцинацией?

Вакцины ― великолепная вещь, но только почему после экспериментов компании «Мерк» и других корпораций было заявлено: «Стоп! СПИД и вакцины вместе существовать не могут». Почему остановили все крупнейшие корпорации по теме СПИДа? Почему то же самое произошло с лихорадкой Денге, которая, между прочим, ничуть не менее опасна, чем то, что происходит сейчас? Почему то же самое произошло с определенным типом вирусного менингита? Я могу перечислять дальше эти «почему?»

А потому, что в иммунитете существуют так называемые наивные клетки, которые каждый раз заново анализируют болезнь, и клетки памяти, которые вакциной как раз и активизируются. Так вот, в ряде случаев эти клетки памяти, которые запоминают первый удар антигена, что называют антигенным импринтингом (то есть, эффект, когда первая память вытесняет всё остальное), вступают с антигеном в некоторые сложные комплексы. И эти комплексы могут оказаться опаснее, чем само заболевание, чем сам антиген. Это называется «белое пятно вакцинации», это же называется «антигенный импринтинг».

Это кто всё говорит? Это говорят сумасшедшие люди, заявляющие: «Не трогайте нас! Только бы не было вакцин!», или это говорят люди, находящиеся на переднем крае науки? Почему всему этому заткнули рот? Как это удалось сделать? Потом опять скажут: «Извините, нам западные коллеги не то сказали»?

Почему заткнули рот людям, говорящим о врезках в геном, которые уже давно известны. Сначала Люк Монтанье сказал о том, что это искусственно. Его просто съели! Нобелевского лауреата, открывшего всё, что связано со СПИДом, ― съели и косточки выплюнули. Его как бы нет как общественной фигуры.

Теперь выступает человек, который руководит вирусологическим центром с бюджетом в миллиард долларов в год и говорит: «Простите, я не Люк, я так не подставлюсь. Я только хочу вас спросить, а промежуточный зверь найден? Мне хоть один вирусолог посмотрит глаза и скажет, что найден промежуточный зверь? Вы несли чушь про панголинов. Вы будете продолжать ее нести? Или кто-нибудь из вас, скажет, что эта летучая мышь, если вы ее съедите, сама вас заразит? Вы же понимаете, что этого не может быть».

Они молчат, эти вирусологи. Потом он говорит: «Ну, хорошо. В отношении трех вставок, про которые говорил Люк, есть вероятность 20%, что они эволюционные. Но четвертая вставка ― ясно же, что она не эволюционная, а искусственная. И она из порядка СПИДа. А если она из того, что называется спидовой группой, то какую вакцину вы будете создавать против того, что запрещено вакцинировать?»

Я здесь не берусь выступать в качестве продвинутого ученого, я никогда не был специалистом по иммунологии. Я читал эти последние несколько месяцев книги, и как эксперт я умею довольно быстро понимать, что происходит.

Я просто обращаю ваше внимание, что крупные специалисты, которые этой вакцинацией занимаются по 30-40 лет ― они бьют тревогу. Супотницкий ― не я. Это полковник биологической службы, издавший книгу «Биологическое оружие». Почему никто не слышит альтернативных точек зрения? А это значит, что кто-то затыкает рот.

Соловьев: Я к этому и веду. Это зачем? Я себе сделал вакцину и очень доволен, настоятельно рекомендую.

Кургинян: Пожалуйста-пожалуйста. Главное ― добровольно. Колхоз ― дело добровольное.

Соловьев: У нас в стране, в отличие от Америки, вакцина и дольше проверялась, и на иных схемах, чем предлагают в Америке. И у нас добровольно и бесплатно.

Кургинян: Единственное, почему мы не можем выслушать всех ученых? Вот этот вопрос: кто затыкает рот?

Соловьев: Я задаю вопрос еще дальше: кому выгодно? Вот это всё делается для чего?

Кургинян: Кому выгодно? Это называется трансформационное событие, которое должно обеспечить власть неких олигархических групп. Сомневаюсь, что при этом они разорвут на части Соединенные Штаты, потому что кто-то должен держать это за горло. А то, что они замыслили — это трансформационное событие, которое должно трансформировать весь мир, — при Рамсфелде, об этом говорят документы.

То, что после этого они провели специальные мозговые штурмы перед «ковидом» и обсудили, как будут работать ― это понятно. То, что их меры абсолютно непропорциональны заболеванию, которое есть ― это тоже понятно. Итогом этих мер стала так называемая цифровая четвертая революция, великая перезагрузка. И что именно озвучивают Гейтс или Шваб ― это одно. А вот кто хозяин этого процесса ― это другое. И к чему он приведет ― тоже совершенно понятно.

Соловьев: Сергей Ервандович, я просто хочу, чтобы Вы вышли на то, о чем мы говорили раньше. Посмотрите, де факто отменяются паспорта, когда предлагают некий паспорт, по которому можно будет пройти, и который свидетельствует о том, болен ты или не болен ― иначе ты не можешь путешествовать. Локдаун (закрытие) и деление стран по зонам ― как в Германии, где разный цвет, и ты не можешь выехать. Франция, где сплошной локдаун. При этом с народом, который не доволен этим и выходит на улицы, расправляются крайне жестко.

Кургинян: Еще один вопрос. Вот мы учим детей арифметике, химии и так далее. А мы не учим их быть людьми? Мы не учим их благородству, чести, рыцарству, дружбе, солидарности? Мы их этому всему будем учить дистанционно? А интимно-личной жизни мы тоже будем учить их дистанционно?

Соловьев: А зачем?

Кургинян: Речь идет о том, что хозяевам нужен новый человек ― «тварь дрожащая». Вот эта дрожащая тварь и является продуктом этой ковидоистерии. Я считаю, что в вакцинах есть великие достижения, я считаю, что есть COVID как заболевание, но при этом я точно знаю, что дегуманизация, производство дрожащей твари, нечеловека является целью этих элит, и они заявили об этом давно. Потому что над человеком они господствовать не могут, а над этим они хотят господствовать.

Соловьев: Это же третья попытка. Мы видели сначала свиной грипп. Потом, помните, американцы сказали, что одна из мировых угроз ― это лихорадка Эбола. Но она не полетела.

Кургинян: А этот самый герой, Редфилд, главный в CDC, главный их санитарный врач, он же сказал теперь, что он в июне обнаружил. Он раньше как-то сквозь зубы про это говорил, а теперь сказал, что он обнаружил этот «ковид» в Америке в июне. Он же уже сказал об этом во всеуслышание. Почему его не слышат? И Дебора Беркс сказала.

Соловьев: Я слышал, что не только в Америке ― по всей Европе. По-моему, в Италии были найдены…

Кургинян: Единственное, что впечатляет ― это уровень информационной диктатуры, степень запрета на альтернативные точки зрения. Это как затыкают рот!

Был однажды такой Ярославский форум, и на нем выступал Хантингтон. Ко мне подошла Тоби Гати и говорит: «Он феллоу (от англ. fellow ― вероятно, здесь в смысле обычный человек, без выдающихся научных заслуг), почему вы его пускаете на трибуну?» Я говорю: «Феллоу, не феллоу ― он известный человек».

А кто такой Фергюсон? Высокий работник нашего правительства сказал, что зарубежные коллеги предупредили. Кто предупредил? Кто такой этот Фергюсон? Он даже не феллоу. Кто он такой, чтобы заткнуть рот нобелевскому лауреату ― фигуре номер один по этому делу? Кто они такие, чтобы затыкать рот всем остальным? Почему они имеют право объявлять, что против них только дикари? Против них передовые группы ученых.

Соловьев: Поэтому они и Трампа сожрали.

Кургинян: Конечно. Трамп такой шоумен, нормальный мужик, который считал, что уж ему никак не заткнут рот в том смысле, что он является создателем событий.

Facebook* смотрит и говорит: «На фиг! Фейкньюс». Твиттер говорит: «На фиг! Фейкньюс». Ему затыкают рот ― императору Рима! Кто затыкает рот императору Рима? Новый император, коллективный.

Дмитрий Косырев, обозреватель МИА «Россия сегодня» заявил, что медицинскому комплексу США не надо, чтобы за ним кто-то стоял, что он по капиталу в десять раз превышает американский ВПК и частично с ним сросся.

Кургинян: Хотел бы сказать, что японские компании, транснациональные компании с японским вкладом (я знаю более-менее экономику Японии) ― они независимыми не являются.

За ними стоят их хозяева, причем не те, у кого пакеты акций, ― это другие люди.

Что касается того, что вы сказали об Америке, ― а как быть с оранжем [Agent Orange — вещество, применявшееся США во Вьетнаме в качестве химического оружия]? Они произвели этот Orange. Я видел во Вьетнаме детей-инвалидов. Наверное, многие видели результаты этого Orange. Они что-нибудь заплатили за это? То есть, мы хотим сказать, что боевая химия и боевая фармакология не существуют? Но они же существуют!

И этот самый форт Детрик ― он посильнее любого CDC будет.

Соловьев: Минуточку, минуточку, мы сейчас начинаем очень болезненные темы затрагивать. Потому что немало людей в Соединенных Штатах даже боятся произнести эти названия. Им это может стоить карьеры и непосредственно жизни. Кстати, говоря о боевой химии: посмотрите, кто сейчас, например, из террористических групп работает без боевой химии. Всё же на этом.

Кургинян: Теперь дальше: японцы, которые переехали в этот форт Детрик и которые творили такое в эпоху войны, по отношению к чему даже немцы отдыхают. А сам этот Менгеле? Все группы переехали в это место. А дальше начались вещи, про которые, если говорить о теории заговора, совсем было неприлично говорить: «МК-Ультра», «Артишок» ― все эти программы управления сознанием.

На сегодня все документы уже опубликованы самим американским правительством. Это уже не заговор ― это история. Группы, которые занимались бактериологией, химией, «МК-Ультра» и всем прочим ― это одни и те же группы, это одни и те же места. Кто нам сказал, что этот страх не является частью управления сознанием, которое тоже уже запрограммировано?

Теперь смотрим: биологические группы есть? Химические? Что такое IG Farben и что такое сегодняшние крупнейшие немецкие компании? Да это то же самое. Это то же самое, но вид сбоку.

Соловьев: И опять неприятный вопрос: «А всем этим людям демократия нужна?»

Кургинян: Не то, что не нужна ― она им глубоко ненавистна.

Соловьев: Всем этим людям надо, чтобы кто-то голосовал, кого-то выдвигали, расследовали? Конечно, нет.

Кургинян: Дальше. Что такое советские фильмы, даже не самые лучшие? Что такое «Мертвый сезон»? Вначале выступает Абель. Он говорит, ― но он-то человек, который всё знает: «Ребята, это всё создано. По нашим данным (спецслужб), это всё уже началось ― управление сознанием, изменение психики и так далее».

Теперь есть новые возможности информации. Цифровое общество ― это же просто значит, что мир будет сведен к цифре? А то, что говорилось, что «В начале было слово» ― это будет отменено? Это же чудовищно новый мир.

Соловьев: Сергей Ервандович, но они же и не скрывают. Поэтому главным врагом они называют верующих и христиан. При этом впрямую. То есть, они впрямую говорят, что главные категории, которые мешают ― это верующие люди.

Кургинян: Хорошо. Я, например, светский гуманист ― я это ненавижу еще больше.

Соловьев: Хорошо, и светский гуманизм. К врагам относится и светский гуманизм.

Кургинян: Если вы хотите спросить, кто за этим стоит, то, с моей точки зрения, это всплывает какая-то неонацистская, какая-то гностическая подводная лодка, которая ненавидит гуманизм, человека, свободу. И которая хочет заменить нормальное человеческое общество тем, что Зиновьев назвал «человейник», то есть такой постчеловеческий рой.

Кургинян: Одно скажу про коронавирус: это серьезное заболевание, которое чудовищно гипертрофированно и превращено в колоссальной силы политический трансформационный фактор. Точка.

То, что это серьезное заболевание, надо признать. Так же как то, что это не пандемия. Всё остальное, что дальше крутится ― это дикий наворот на это. В конце концов, ну можно же бояться простуды: ветер же есть. Но нельзя превращаться в невротика и прятаться под стол, когда ветер подует.

Вот этот невроз, который вокруг этого раскручивается, вовсе не означает, что он не раскручивается вокруг чего-то. Это первое.

Дальше. Я знаю много людей с неограниченными возможностями ― ну не много, но и не одного, ― которые готовы их отдать. И которые, предположим, говорят: «После Брежнева ― там все Черненко не могли быть ― пришли бы помоложе. Даже так: 3% [экономического] роста [в год] за 30 лет ― и у всех машина, квартира. А что ― больше надо?»

И говорят это люди с огромными возможностями.

Если этот пример не убеждает, то я могу привести другой. Моя прабабушка по матери, княжна Мещерская, была левой эсеркой. А мой дед ― офицер царской армии, перешедший к большевикам, ― потом говорил: «Но мы же им всё отдали, и не жалко. А они не могут распределить».

Вообще, что сделал Сталин? Он взял дворянскую антибуржуазную культуру и отдал ее массам. В этом была специфика сталинизма. Он это сделал в итоге, и тут возник новый строй. Смысл именно в том, что буржуазия провалилась.

Теперь по поводу Маркса. Дорогие товарищи, Каутский был прямым последователем Маркса. Это мы привыкли говорить «ренегат Каутский». Он был одним из главных. Гильфердинг и Ленин были последователями Маркса. Когда начало это наворачиваться ― империализм, ультраимпериализм и всё дальше ― стало ясно одно: посткапитализм ― это не обязательно идиллия коммунизма.

Посткапитализм может быть страшнее капитализма. И он пришел. Поэтому сводить его к капитализму можно только забыв о всей постмарксистской линии развития марксизма — Вальтере Беньямине и всех остальных.

Дальше. Сложно к нему отношусь, но один из лучших, кто знал марксизм в советское время ― это Зиновьев. На чем настаивал непрерывно в разговоре и он, и Щедровицкий-старший? Они говорили: «Маркс твердо считал, что капитализм ― не формация».

― Как, — говорю, — не формация?

― Нет, не формация.

― А что это такое?

― Это переходный период, — говорит, — от гуманизированного феодализма к дегуманизированному.

Интересная идея, к чему мы идем?

Следующий момент. Посмотрите, что они говорят. Шваб — это писи сиротки Хаси. Конец цивилизации логоса есть? Конец проекта «Человек» есть? Конец истории есть? Что такое конец истории для еврея без прихода мессии или без второго пришествия Христа?

Значит, внутри этого получается одно: на сегодняшний день классические остатки буржуазного общества в любых случаях ― этот трампизм и так далее ― стоят по одну сторону барьера вместе со всеми теми, кто держится позиции, по которой любой капитализм гуманизировать бессмысленно. Мы сейчас не можем разорвать союз консервативно-буржуазных элементов с элементами социалистическими в правильном смысле слова.

А по другую сторону стоит всё что угодно. Есть люди, которые хорошо изучают архивы НКВД, в частности то, как в 20-е годы приехал Карелин с мандатом тамплиеров переделывать анархистское движение. А какие тамплиеры-то? Кроули! Значит, там, где этот анархизм, троцкизм и всё прочее ― там рядом (говорят, они против религии) религия Кроули. А что такое для Кроули главный бог? ― 666. Значит, уже с той стороны всё это стоит.

И, наконец, последнее. Враг человечества ― вот то, что объединяет светских и несветских людей. Мы видим, как вышел и снимает маску враг человечества. Тогда человечество должно объединиться против своего врага. И тут нет разделения светских и религиозных людей ― тут единство морали. Тут нет разделения левых и правых. Тут разделение идет между теми, кто верит, что человек будет восходить ― с богом или без бога, — и теми, кто хочет человека раздавить. Мы видим их, они используют и COVID, и разрушение государства, и разрушение культуры, и эту самую смерть логоцентризма, и смерть Человека, и конец истории. Это настоящий крупный постмодернистский враг.

И пока мы это не увидим и не поймем, что это новая война, равная или даже большая, чем война с нацизмом, пока мы будем расслабляться на этой почве, враг будет побеждать.
передача полностью https://youtu.be/OnBPbU1zHL4?t=521