«Можно отдать сразу две жизни» или кто придумал советский мотоаттракцион?

Дело в том, что я – сын цирковых артистов. Отец, мать, брат – все выступали, один я, белая ворона, был забракован. В таких семьях принято уже в молодые годы входить в профессию, начинать работать, а я оказался неспособен выдержать перегрузки 4 g, кровь отходила от мозга, и я терял сознание.

Родители с 1938 года занимались мотогонками по вертикальной стене. Этот аттракцион в 1928 году, был придуман в Америке, а они воссоздали его в СССР и даже включили в него свои, более сложные трюки, которых во всем мире тогда никто, кроме них, не показывал.

О том, как все это зарождалось, я слышал много рассказов от отца. И тут вдруг нахожу у себя на даче в мастерской сверток. На улице горел мангал, и у меня вначале было такое движение – бросить его в огонь. Потом думаю, надо посмотреть все-таки, что там внутри. Разворачиваю и вижу – старые афиши, листаю, смотрю на год: 1944-й, 27-28 февраля.

Наша страна еще не была очищена от фашистской скверны, шла война. А здесь: Александр Смирнов, сын великого иллюзиониста Арнольди, вместе с женщинами – великой княгиней Натальей Андросовой и моей маман, выступают в цирке! В годы войны создают новый советский аттракцион. Я был поражен, потому что одно дело – рассказ отца и мамы, и совсем другое – документ, который, скорее всего, нигде больше не сохранился.

Кроме афиш этот сверток, в котором оказался архив отца, был полон уникальных материалов: сотни фотографий, половина из них – моего авторства. С юношеских лет владея фототехникой, я снимал, не мог не снимать своих родителей, от которых был в восторге. Ведь меня так вдохновляли их мастерство, взгляд на мир и семейная любовь, я видел счастье в их жизни и знал, какой ценой все им давалось. Потому что эти люди прошли через страшные испытания и в годы войны, и после нее, у них у всех не раз были переломаны кости... Сложная, сложная была жизнь.
Я уже подготовил книгу о них, «Кривые рога Индиана», ищу издателя. И эта тема держит меня за горло, потому что мой сыновний долг – рассказать о них. Не могу заснуть, не вспомнив с благодарностью мать и отца, которые сделали из меня человека.

Мама была удивительным человеком. Про нее достаточно рассказать всего одну историю. Москва, 1930 год, до моего появления остается еще семь лет. Коммунальная квартира, второй этаж. Стемнело. В комнате два человека: бабушка, Лидия Николаевна, и 16-летняя Наденька, которая, в нарушение законодательства, уже вышла замуж за моего отца. Для этого они так изуродовали ее паспорт, что определить дату рождения было уже невозможно.

Раздается звонок в дверь, и Лидия Николаевна говорит: «Надюш, что ж ты сидишь, видимо, это Коля, муж твой пришел. Пора привыкать, встречать с улыбкой». Мама побежала в прихожую, зажгла тусклую лампочку, распахивает дверь, а там темнота, в 1930-е на лестничных клетках лампочки не горели. Спустя секунду она увидела вспышку света, соседи услышали звук выстрела. Когда этот коммунальный муравейник зашевелился и в коридор вбежали люди, то увидели два тела: девушки, лежавшей без движения, и молодого человека, который валялся рядом и выл, корчась и хватая себя за голову. Он был в бессознательном состоянии, на грани помешательства – отвергнутый влюбленный молодой человек, который решил: «Не доставайся ж ты никому». Хотел, отправив ее на тот свет, и сам застрелиться, но мужества не хватило.

Крики, люди, милиция, скорая, рентген: пуля остановилась в сердце, не дойдя миллиметр до левого желудочка. Трогать хирургическим способом это было нельзя. К счастью, пуля оказалась хромированной, поскольку это был женский «Браунинг»: свинец не соприкасался с тканями и не отравлял организм. Так началась новая жизнь моей мамы, Надежды Владимировны Лазаревой.

С этой пулей в сердце она 13 лет выступала на мотоцикле на вертикальной стене, ездила «без рук», выдерживала перегрузки. К сожалению, ее артистическая карьера закончилась, когда в Таллине в 1957 году на нее упал мотоцикл «Индиан», легендарная модель «Скаут» 1928 года. Лопнуло переднее колесо. Когда переломы срослись, стало ясно, что она не сможет больше выступать.

История такова: в 1930-е годы в Советский Союз приехала американская труппа – двое мужчин и женщина, которые выступали с программой «Мотогонки по вертикальной стене». Два года они давали представления, публика была в восторге. Потом им сказали: «Молодые люди, хватит. Иначе будете обвинены в шпионаже в пользу Японии». И они быстренько смотались.

Когда американцы уехали, наши цирковые боссы поняли, что надо организовать подобное шоу в СССР, потому что это – Клондайк, в какой город его ни привези, везде не будет отбоя от публики. И под эгидой государства был создан цирковой аттракцион «Мотогонки по вертикальной стене». Начались поиски артистов, которые могли бы выступать. Но где их искать? Конечно, среди мотоциклетных спортсменов.

А в начале 1930-х мой отец был победителем мотогонок «Москва – Ленинград» на своем «Харлей-Дэвидсоне» 1200 кубов, у меня сохранился серебряный нагрудный знак, полученный им за одну из таких побед. И он оказался среди тех, кто претендовал на звание артиста.

В Подмосковье, в Богородском, был построен аттракцион, начались репетиции, и люди, которых приняли на курсы обучения при нем, стали артистами. Они все, включая мою маман, оказались пригодны, все выдерживали перегрузки 4 g.

В 1938 году состоялся выпуск и первые гастроли. О том, где они шли, я могу судить по сохранившимся фотографиям: В Москве выступления проходили в том числе на ВДНХ, сохранился снимок этого года, на котором виден один из павильонов. От 1939 года есть фотография из Донецкой области, из Краматорска.

Сохранились афиши из парка Горького, где выступали Левитин, Андросова и мой отец. Какой популярностью пользовалось шоу, можно судить по одной цифре: только за лето 1938-го и только в парке на их программу было продано 227,5 тысяч билетов.

Сам аттракцион копировал американский один в один: конструктив, мотоциклы – все. Позже, уже в брежневские годы, можно было видеть в советских парках подобные выступления в сфере из металлической сетки, но это – ерунда. Это маленькие диаметры, никакой опасности там нет. А в «Гонках по вертикальной стене» использовали обшитую досками вертикальную трассу диаметром 8,5 метров. И при тех скоростях и массе мотоциклов любая нештатная ситуация грозила множественными переломами при падении.

Одна из московских галерей классической фотографии предложила мне сделать выставку о «Мотогонках…», там планируют выставить подлинный мотоцикл «Индиан скаут», а меня попросили предоставить цирковую машину, сконструированную отцом. Это «Апчхи-2», на которой выступал клоун Олег Попов.
К выставке я даже задумал скульптуру, посвященную этим пионерам «Мотогонок…», планирую отлить ее в бронзе. И я бы очень хотел установить ее в парке Горького, сделать памятник на том месте, где находился аттракцион.
Ведь несправедливо, что памяти о тех людях и их трюках не сохранилось. Им не давали званий, их жанр циркового искусства выпал из искусствоведческих, литературоведческих и исторических исследований, а теперь забыт. Если жонглеры получали «заслуженных артистов» и сохранялась информация об их уникальных номерах с семью булавами и 11 кольцами, то цирковые мотоциклисты, рисковавшие жизнью, всю жизнь работавшие без лонжей, без страховки, званий не получали, и мало кто теперь знает, какие уникальные трюки они делали на своих «Индианах».
А стоит гордиться тем, что в Москве жили и выступали люди настолько самоотверженные и отважные. Они создавали новые номера, все время были в поисках более сложных решений на грани смертельного риска. Например, отец с братом разработали и поставили встречный заезд двух мотоциклов – никто в мире такого не делал, опасно: можно потерять сразу две жизни.

И может показаться, что это все – очень личное, но нет. Это судьбы героев того поколения, их жизнь. Люди моего возраста, да и кто помоложе, до сих пор вспоминают «Мотогонки по вертикальной стене» с восторгом. Потому что это было на грани человеческих возможностей. И если кому-то в наши дни кажется, что он уверенно сидит на мотоцикле, а значит запросто повторит их трюки, то это – чушь собачья! Никто этих номеров не делает в наши дни: ни двойной заезд, ни, тем более, встречный!

Николай Досталь, режиссер «Штрафбата» - родственник одного из артистов «Гонок по вертикальной стене». Часть архива – из его дома. Он как-то был у меня, привез фотографии. И я ему говорю: «Почему ты не снимешь о них фильм? Посмотри, какая фактура - жизнь на грани смерти, какие сюжеты, типажи. И какие годы тяжелые: 1938, 1941,1944». Он помолчал-помолчал, потом говорит: «Знаешь, у меня сейчас одна работа завершается, а ко второй сценарий пишется. Не знаю». И больше мы к этому разговору не возвращались.

А жаль, «страна должна знать своих героев». Ладно, посмотрим: книга моя выйдет, может кто и возьмется снять по ней фильм.