"Валить высокие деревья"

Об этом мало кто знает. Это не афишируется. Об этом «мировому сообществу» хотелось бы забыть. И хоть о тех событиях снят ряд хороших фильмов (например, художественные: «Отель Руанда», «Отстреливая собак», «Однажды в апреле», «Воскресенье в Кигали», «Рукопожатие с дьяволом», двухсерийный документальный «Призраки Руанды»), но в мире эта тема старательно замалчивается, потому что те события стали позором ООН, США и Европы, ясно показавшими, что Западу наплевать на любые преступления, если они не затрагивают интересы самого Запада или не сулят прибыли.

О Руанде надо помнить и делать выводы. Потому что это может повториться где угодно и когда угодно, как вспышка эпидемии. Но с эпидемиями бороться можно, если вовремя распознавать их признаки и своевременно принимать необходимые меры. А признаки надвигающейся беды проявляются на братской Украине уже давно. История Руанды наглядно показывает, что бывает, если пустить ситуацию на самотёк.

Жили-были в Руанде два народа: хуту и тутси. Сначала в Руанду в I веке пришли хуту (потеснив пигмеев-тва, но это мало кому сейчас интересно) и занялись земледелием. Жили они там до XV в., когда в их края с севера заявились тутси-скотоводы и основали там своё государство, подмяв под себя и хуту, и тва. Тутси были выше, красивее и сильнее хуту, поэтому быстро стали аристократией на этой земле, оставив хуту роль плебса. Со временем тутси и хуту стали одним народом с общими языком и культурой. Вместе строили государство, вместе воевали с врагами. При этом, поскольку показателем статуса оставалось количество собственного скота, то удачливый и разбогатевший хуту становился тутси в глазах общества, а разорившийся обедневший тутси скатывался в ряды хуту. Смешанные браки при таком раскладе стали обыденным делом, что обусловило сведение внешних отличий тутси и хуту к минимуму. В итоге эти тутси и хуту превратились из народов в социальные группы. И соотношение их было вполне обычным – 14 % тутси (аристократия) на 85 % хуту (простой народ), плюс 1 % несчастных пигмеев, которых уже 2 тысячи лет никто ни о чём не спрашивал.

Всё изменилось в колониальный период. В конце XIX в. первые колонизаторы – немцы, уже тогда бывшие приверженцами расового подхода к ведению дел, узаконили превосходство тутси, как более похожих внешне на европейцев, и поставили их управлять хуту. При этом, чтобы хуту не богатели и не становились вровень с тутси, вводились дополнительные налоги для хуту. После поражения Второго Рейха в Первой Мировой войне Руанду отобрали бельгийцы и только усугубили ситуацию. Они завезли новые сельскохозяйственные культуры и заставили хуту их выращивать, поставив тутси надсмотрщиками. Одновременно приехали учёные, измерили черепа у тутси и хуту (за полтора десятка лет до нацистов) и авторитетно заявили, что тутси расово более полноценны, поскольку пришли чуть ли не с Кавказа. После этого населению были выданы паспорта с указанием национальности, что закрепило различие юридически. С этого момента единый до того народ начали искусственно разделять: раздельное обучение, раздельная земля и т. д., но с постепенным выравниванием социального положения тутси и хуту в силу демократических преобразований.

После Второй Мировой войны Бельгия продолжила править Руандой, но уже по мандату ООН. В Руанде к тому времени положение дел выглядело следующим образом. Народ Руанды состоял из двух частей: тутси и хуту (несчастные пигмеи не в счёт), у которых один язык, общая история, практически одинаковая внешность и примерно равное социальное положение, но хуту при этом – этническое большинство (85 %) с исконно руандийскими корнями, а тутси – пришлые оккупанты, бывшие угнетатели и коллаборационисты. Тут не надо быть пророком, чтобы угадать, на кого повесят всех собак, если вдруг что. Бельгийцы подумали и решили, что безопасней будет повернуться лицом к хуту, пока не поздно. И повернулись.

Повсеместная передача власти в руки хуту закономерно привела к гонениям на тутси. До 100 тысяч тутси были убиты, ещё 150 тысяч было вынуждено эмигрировать, основная часть беженцев направилась в соседнюю Уганду. В то же время по Африке прокатился «парад суверенитетов», замешанный на панафриканизме. Не обошёл он и Руанду – в 1960 г. страна получила независимость под властью хуту, которые тут же начали проводить дискриминацию тутси. В частности, были запрещены смешанные браки, учиться имели право преимущественно хуту, политические партии тутси также попали под запрет. Тутси же по мере сил пытались исправить ситуацию, партизаня с территории сопредельных государств.

В 1973 г. министр обороны и госбезопасности генерал-майор Жювеналь Хабиаримана (этнический хуту) захватил власть и закрутил гайки ещё сильнее, чем раньше. Такое положение дел не устраивало ни оставшихся в стране тутси, ни находящихся в эмиграции (последних стало уже почти полмиллиона), поэтому в 1988 г. в Уганде был создан Руандийский Патриотический Фронт (РПФ) для защиты прав тутси, который в 1990 г. вторгся в Руанду. Трёхлетняя вялотекущая гражданская война со вспышками массовых убийств закончилась ничем: французы не дали РПФ захватить власть, Хабиаримана продолжал дискриминировать тутси, а РПФ оставался достаточно силён. И хоть стороны конфликта договорились, вроде бы, о создании коалиционного правительства, но по улицам гуляло народное ополчение Интерахамве, а самая популярная в стране радиостанция «Радио и Телевидение Тысячи Холмов» нагнетала обстановку. Тутси Руанды начали страдать от более интенсивных волн насилия. Мужчины и женщины тутси подвергались арестам и пыткам. Преследования усилились настолько, что многие тутси и умеренные хуту начали покидать свои дома и искать убежище в других странах. Военная миссия ООН под командованием бригадного генерала из Канады Ромео Даллéра, направленная в Руанду для наблюдения за обстановкой, никак не могла всё это остановить. Происходившие события, хотя и остались практически незамеченными внешним миром, стали прелюдией к тому, что впоследствии произошло.

Гром грянул вечером 6 апреля 1994 г., когда самолёт с президентом Хабиариманой на борту был сбит из ПЗРК на подлёте к столице Руанды Кигали. До сих пор неизвестно, кто сбил самолёт: то ли радикальные хуту постарались из опасения, что президент собирается пойти на уступки тутси, то ли это были боевики тутси, недовольные медлительностью президента в вопросе осуществления соглашений. Как бы то ни было, если самолёт сбивают, значит это кому-нибудь нужно, ибо ещё 10 января 1994 г. миссия ООН знала и о готовящемся покушении на президента, и о планируемом геноциде, а также о местонахождении тайников с оружием для ополченцев хуту. Генерал Даллéр попросил штаб-квартиру ООН дать разрешение на проведение рейда по тайникам, но в ответ получил приказ не вмешиваться во внутренние дела Руанды и выдать информатора правительству.

В принципе, у правительственных войск, президентской гвардии, а особенно у так называемой милиции – Интерахамве – всё было готово к подобному развитию событий: были составлены списки подлежащих уничтожению тутси и умеренных хуту, были розданы боевикам закупленные в Китае тысячи дешёвых мачете, а также тысячи дешёвых радиоприёмников, из которых «Радио и Телевидение Тысячи Холмов» настраивало хуту против «inyenzi» («тараканов»), как называли тутси.

И вот из радиоприёмников прозвучал приказ «Валите высокие деревья! Очищайте всё по соседству! Исполняйте свой долг!», и начались убийства. Имена, адреса – всё это звучало в прямом эфире: «Вы должны убивать их, они – тараканы», и хуту стали убивать. Ведущие на радио провозглашали уже всем знакомые послания ненависти: о природных различиях между хуту и тутси, о численном превосходстве хуту (а значит, – являющихся национальным большинством), о ловкости тутси при «инфильтрации» (т. е. скрытном проникновении тутси в общество хуту), об их жестокости, их сплочённости, их планах возвратить систему угнетения из прошлого, а также об опасности, которую они представляют для достижений революции 1959 г.

РПФ начал организовывать сопротивление, но его наступление захлебнулось.

Премьер-министра Руанды Агату Увилингийиману, считавшуюся умеренной хуту, убили в первый же день. Бельгийские миротворцы, её охранявшие, сдались, получив соответствующий приказ от начальства, и тоже были убиты, причём самым зверским образом. Бельгия сразу же вышла из игры и через неделю полностью вывела свои войска из страны. Военная миссия ООН получает приказ не вмешиваться. Гибнут десятки тысяч людей ежедневно. Обезумевшие от страха тутси ждут французские войска, чтобы те пришли и защитили их. Французы пришли, но лишь для того, чтобы эвакуировать белых – судьба негров никого не интересовала. Наиболее жестокие сцены разыгрывались в местах временной концентрации беженцев в школах и церквях, где людей убивали тысячами уже через несколько минут после того, как оттуда уходили миротворцы.

Миротворческую же миссию правительство Руанды совершенно не боялось. С января 1994 г. Руанда занимала кресло непостоянного члена Совета Безопасности. Совершенно естественно, что представители Руанды участвовали во всех совещаниях, в том числе связанных с миротворческими операциями, включая проходившие за закрытыми дверями. В итоге руандийская армия и Интерахамве получали информацию о всех планах ООН раньше, чем сами миротворцы.

Кровавое безумие продолжалось. Мучительной смерти от мачете или дубины (нередко с предварительными пытками) подлежал каждый, у кого не было при себе паспорта с отметкой «Hutu». А из радиоприёмников неслось: «Все, кто нас слушает! Поднимайтесь на борьбу за нашу Руанду… Беритесь за то оружие, которое у вас есть: у кого есть стрелы – берите стрелы, у кого есть копья – берите копья… Берите свои обычные инструменты. Мы все должны воевать с тутси; мы должны покончить с ними, уничтожить их, стереть их с лица земли… Для них не должно найтись убежища, им никуда не скрыться». Доходило до того, что муж-хуту убивал жену-тутси, мать-хуту убивала своих детей-тутси (национальность записывалась по отцу), не говоря уж об убийстве друзей и соседей.

И даже через две недели, когда количество жертв геноцида исчислялось уже сотнями тысяч, работники ООН и представители американского Госдепартамента старательно избегали называть происходящее геноцидом, говоря в крайних случаях об «отдельных актах геноцида». Более того, Совет Безопасности ООН единогласно постановил отозвать миротворческий контингент из Руанды, сократив его с 2165 до 270 человек из Ганы. Когда ещё через месяц число убитых перевалило за полмиллиона, ООН наконец решила направить 5500 миротворцев в зону конфликта, однако эти войска так и не прибыли «из-за разногласий по поводу финансирования».

А радио не умолкало: «Работайте, работайте, могилы еще не полны!». В разгар геноцида генерал Даллéр предпринимал отчаянные попытки закрыть радио или хотя бы заглушить его передатчик и неоднократно обращался по этому поводу в Госдепартамент США (поскольку только США могли обеспечить глушение технически). И хоть Даллéру с коллегами удалось найти поддержку в Госдепе среди тех, кто непосредственно занимался африканскими делами и реально смотрел на вещи, итоговый вердикт Госдепартамента был неумолим и железобетонен: «Одобрить глушение невозможно, поскольку это нарушает свободу прессы».

Резня длилась ещё два месяца, пока в середине июля 1994 г. пришедший из Уганды РПФ не взял под контроль всю территорию Руанды. Теперь уж хуту, ответственным за геноцид, пришлось бежать из страны. Тутси всё сделали сами. Запад и ООН не помогли ничем. Французы, кстати, наконец-то прислали войска в рамках операции «Бирюза», но, как будто в насмешку, целью этой операции было предоставление бежавшим хуту зоны безопасности и путей отхода в Заир. Однако Франции в данном случае удалось выставить себя перед всем миром в благородном свете и замести следы активной помощи предыдущему режиму. Все соответствующие документы были предусмотрительно уничтожены.

Итоги плачевны. К 1994 г. тутси составляли примерно 15 % населения Руанды. 80 или даже 90 % из них было уничтожено. Точно определить количество погибших невозможно: многие семьи были буквально стёрты с лица земли, при этом не осталось документальных свидетельств их уничтожения или кого-либо, кто мог бы о них вспомнить. И хоть сейчас тутси составляют те же 15 % населения страны, но это не те тутси. Нынешние тутси Руанды – это те сотни тысяч, которые бежали в соседние страны (в основном, в Уганду) с начала 1960-х до начала 1990-х г.г., и их дети, выросшие в лагерях беженцев. Из-за этих детей, не знающих французский, даже пришлось сделать английский третьим официальным языком страны – наряду с французским и киньяруанда.

Масштаб трагедии даже сложно представить. Более 800 тысяч человек за 100 дней – это 300 - 350 убийств в час, это одна погубленная жизнь за 10 секунд. Каждая из этих жизней – это уникальный маленький мир. Люди, которые смеялись, плакали, размышляли, чувствовали и страдали, как все мы. У них у всех были родители, у многих были дети, каждый из них был незаменим. И каждые 10 секунд на протяжении сотни дней кто-то из них умирал… Каждые 10 секунд… Пусть это не был самый большой геноцид в истории человечества, однако, вне всякого сомнения, он стал самым быстрым и эффективным. В 2003 г. в ООН установили Международный день памяти о геноциде в Руанде, который отмечается ежегодно 7 апреля в память о событиях 1994 г.

Ещё одним важным итогом явился позор «мирового сообщества». ООН показала свою полную беспомощность. Бельгия самым постыдным образом сбежала, аж пятки сверкали. Франция, скорее всего, знала о готовящемся геноциде, но не стала ему препятствовать, можно сказать, что даже косвенно в нём поучаствовала, всецело поддерживая хуту. США, памятуя о ещё свежих событиях в Сомали, даже мысли не допускали о том, что труп американского солдата негритянские дети снова поволокут на верёвочке по улицам. Россия… Россия молчала. Оно бы и понятно, год-то какой на дворе стоял, не до Руанды было, но вот что делал в эти 100 дней в ООН легендарный Юлий Воронцов – сие есть тайна, покрытая мраком (хотя как-то так подозрительно совпало, что Воронцова в ООН заменили на Лаврова именно в июле 1994 г.).

Как и народ Руанды в XX в., единый народ на Украине сейчас разделён по национальному признаку. Есть украинцы, которые, якобы, и являются хозяевами на своей земле, и есть русские, которые, якобы, являются финно-угорскими оккупантами, всегда приносили счастливой Украине только одни беды и даже сейчас пытаются завоевать половину страны. Роль разделителя играет язык, но даже и не знающий украинского языка человек может быть воспитан исключительно украинцем, т. е. русофобом. Господствующий два десятилетия принцип «Украина – не Россия» сделал своё дело.

Хуту обходились радиоприёмниками и одной-двумя радиостанциями. Этого хватило, чтобы превратить пятимиллионный народ в кровожадную машину уничтожения. У нынешних украинских нацистов есть телевидение, интернет, социальные сети. Примеров просто дичайшей пропаганды новой украинской власти сейчас очень много. Достаточно зайти на любой украинский сайт, лояльный Майдану, чтобы убедиться, что такой лжи, какая нынче льётся с экранов телевизора и мониторов на бедных украинских обывателей, даже Геббельс бы не придумал. И уже Ярош, Ляшко и даже Тимошенко практически в открытую призывают к убийствам русских.

Людская ненависть не знает границ, если дать возможность ей проявиться. Звериное в людях никуда не делось за века. Многие из тех, кто резали людей в Руанде, потом на суде сами не могли понять, что на них тогда нашло. Ещё вчера милые и добрые люди сегодня с упоением убивали соседских детей, с которыми незадолго до этого играли. Да, можно убеждать себя, что уж на Украине-то такого точно не будет, что русские и украинцы – братья, а брат на брата никогда не пойдёт, что мальчики-бандеровцы – это не убийцы, а просто пламенные борцы за свою рідну Україну, и вообще «онижедети». Но если сравнить фотографии убийств при руандийском геноциде и при Волынской резне 1943 г., то неграм-хуту в жестокости далеко до Бандеры и Шухевича, наследниками которых и являются эти самие «онижедети». Ещё во время Майдана на странице Правого Сектора «ВКонтакте» вывешивались адреса офисов Партии Регионов и назначались даты будущих погромов (сам видел). Всё это очень похоже на списки тутси, подлежащих уничтожению, зачитывающиеся по руандийскому радио. А послушав, что говорит новая западноукраинская молодёжь, нетрудно понять, что она уже к геноциду готова более чем наполовину. Их два десятка лет учили ненавидеть русских, начиная со школы, сейчас усиленно накачивают методическими указаниями, искореняя всякие сомнения, если такие вообще есть.

Страны Запада преследуют только свои интересы. Это всегда было понятно, но Руанда – очень наглядная иллюстрация. Высказанная кем-то из западных дипломатов мысль: «В Руанде ничего нет, есть только люди, а их слишком много» – явилась точным выражением позиции США и стран Европы. Никто и не собирался спасать тутси. Они оказались просто не нужны, как тот Скрипач из «Кин-Дза-Дза». Спасение тутси было в руках самих тутси. Они в итоге и спасли сами себя, но цена оказалась слишком высокой. Вот если представить, что геноцид русских на Украине начнётся завтра, кто-то может поручиться, что Запад пошлёт миротворцев ООН усмирять боевиков из Правого Сектора? Кто-нибудь в это верит? Нет, если русские начнут даже не убивать, а просто давать отпор украинцам, то – да, святое дело, тут же соберут Совет Безопасности ООН и начнут штамповать резолюции. А наоборот? Думаю, что будет гробовое молчание. Как в Руанде. Русских ведь тоже «слишком много». И спасение русских на Украине тоже в руках самих русских. А ООН без Советского Союза – ничто. Во время руандийского геноцида там два месяца жевали сопли, несмотря на то, что и глава Военной миссии ООН, и Красный Крест просто вопили о небывалом масштабе убийств. И так ничего и не сделали. Хотя сделали – приняли резолюцию о проведении операции «Бирюза» – для спасения убийц от возмездия, как впоследствии оказалось.

Обстановка на Украине тревожит. Тревожит, поскольку история знает примеры, чем заканчивается подобное нагнетание напряжённости, как действуют «отморозки», зомбированные в течение многих лет на ненависть к части своего народа. Они проиграют, конечно, но какой ценой? Сколько русских они успеют убить на Украине, прежде чем русская армия сметёт их с лица земли? Где гарантия, что новый сигнал «Валите высокие деревья!» не прозвучит уже через месяц, неделю или даже завтра? Нет такой гарантии. Правый Сектор – это ружьё, повешенное на стену в первом акте пьесы. А последний акт неумолимо приближается. Не проспать бы выстрел.