Интересные факты о древних славянах
У седьмой по счёту оболочки нижняя граница почти всегда твёрдая – в этой оболочке содержится вода. Иногда оболочка раскрывается или прорывается – тогда идёт дождь разной интенсивности. Где-то далеко-далеко растёт Мировое древо. На его ветвях произрастают экземпляры всего живущего на земле, от мелких растений до огромных животных. Туда же, в крону древа, отправляются осенью перелётные птицы. Как вариант – на небесах есть Остров, на котором живут растения и животные. Захотят небеса – ниспошлют людям зверей и растений. Будут люди плохо относиться к природе, пусть готовятся к голоду.
2. Обращение “Матушка-Земля” – также из верований древних славян, в которых Небо было отцом, а Земля – матерью. Отца звали Сварог или Стрибог. Именно он подарил людям, до того жившим в каменном веке, огонь и железо. Землю же называли Макошь или Мокошь. Достоверно известно, что она была в пантеоне славянских божеств – идол стоял в Киевском капище. Но вот чему именно покровительствовала Макошь, является предметом спора. У современных любителей препарировать древние имена, исходя из норм современного русского языка, всё просто: “Ма-“, конечно же, “Мама”, “-кош” – кошелёк, “Макошь” – мама-хранительница всех богатств. Учёные-слависты, конечно же, имеют с десяток собственных трактовок.
3. Пресловутая свастика – главный символ Солнца. Распространена она была по всему миру, в том числе, и у славян. Изначально это был просто крест – при некоторых атмосферных условиях на Солнце и рядом с ним можно увидеть крест. Потом в крест как символ Солнца начали вкладывать более узкие символы. Тёмный крест на светлом фоне – символ “нехорошего”, ночного Солнца. Светлый на тёмном – наоборот. Чтобы придать символу динамику, к окончаниям креста добавляли перекладины. Вот только за давностью веков потерялась конкретика, и теперь неизвестно, вращение в какую сторону делало свастику положительным символом. Впрочем, после известных событий середины ХХ века у свастики осталось одно-единственное толкование.
4. Две такие полезные профессии, как кузнец и мельник, имели в верованиях славян совершенно противоположные оценки. Кузнецы получали своё умение чуть ли не напрямую от Сварога, и их ремесло считалось очень достойным. Отсюда и образу Кузнеца в многочисленных сказках – это практически всегда положительный, сильный и добрый персонаж. Мельник же, по сути, выполняющий такую же работу по первому переделу сырья, всегда представляется алчным и хитрым. Разница в том, что кузнецы имели дело с приручённым огнём, олицетворявшим Солнце, а мельники наживались на противоположностях Солнца – Воде или Ветре. Вероятно, если бы кузнецам раньше достало сообразительности применить энергию воды для подъёма молота, мифология сложилась бы по-другому.
5. Процесс вынашивания и рождения ребёнка был окружён огромным количеством обычаев и ритуалов. Беременность сначала полагалось скрывать, дабы колдуны или ведьмы не подменили плод своим. Когда скрывать беременность становилось невозможно, будущей маме начинали оказывать всяческие знаки внимания и отстранять её от самой тяжелой работы. Ближе к родам будущую маму начинали потихоньку изолировать. Считалось, что роды – эта та же смерть, только с обратным знаком, и привлекать внимание потустороннего мира к ним не стоит. Поэтому и рожали в бане – подальше от жилого дома, в чистом месте. Профессионального родовспоможения, конечно, не было. На роль повитухи – женщины, перевязывавшей, “повивавшей” нитью пуповину младенца – брали кого-то из родственниц, уже родивших нескольких детей.
6. Новорожденных одевали в рубашку, сшитую из одежды родителей, причём сын получал одёжку от отца, а дочь – от матери. Помимо наследственного значения, первая одежда была ещё и сугубо практичной. Уровень детской смертности был очень высок, поэтому на одеяние младенцев не спешили расходовать чистое полотно. Соответствующую полу одежду дети получали в подростковом возрасте, после обряда инициации у мальчиков.
7. Славяне, как и все древние народы, очень щепетильно относились к своим именам. Имя, данное человеку при рождении, обычно знали только члены семьи и близкие знакомые. В ходу больше были прозвища, которые впоследствии трансформировались в фамилии. Предпочитали, чтобы прозвища носили отрицательную характеристику, дабы нечистая сила не пристала к человеку. Отсюда обилие в русских фамилия приставок “Не-” и “Без(с)-“. Прозывают человека “Некрасовым”, значит он некрасив, что с него взять? А с “Бесчастных”? Где-то в этой щепетильности лежат и корни правила этикета, согласно которому двух человек должен знакомить кто-то третий. Знакомящий как бы удостоверяет настоящие имена, а не прозвища встретившихся людей.
8. На славянской свадьбе центральной фигурой была невеста. Именно она выходила замуж, то есть покидала свой род. Для жениха свадьба была лишь знаком изменения статуса. Невеста же, выходя замуж, как бы умирала для своего рода и заново рождалась в другом. Традиция брать фамилию мужа восходит именно к воззрениям славян.
9. Очень часто при раскопках древних поселений находят конские черепа. Так приносили жертву богам, начиная строительство нового дома. Легенды о человеческих жертвах таких подтверждений не имеют. Да и конский череп был, скорее всего, символом – вряд ли кто-то, даже затевая строительство большого дома, пошёл бы на такие расходы. Под первый венец новостройки закапывали череп давно павшего или убитого коня.
10. Жилища славян различались, прежде всего, в зависимости от природных условий. На юге дом часто был врыт в землю на глубину до метра. Это экономило стройматериалы и сокращало расходы дров на отопление. В более северных районах дома ставили так, чтобы пол был минимум на уровне земли, а ещё лучше, чтобы повыше – береглись от обильной влажности. Квадратные в плане срубы ставили уже в VIII веке. Технология такого строительства была настолько простой и недорогой, что просуществовала целое тысячелетие. Обшивать дома тёсом стали только в XVI столетии.
11. В строительстве жилья очень редко применяли пилы, хотя этот инструмент был известен уже в IX веке. Дело не в отсталости наших предков. Древесина, обтёсанная топором, гораздо более устойчива к гниению – топор уплотняет волокна. Волокна распиленной древесины лохматятся, поэтому такая древесина быстрее сыреет и гниёт. Даже в XIX подрядчики штрафовали плотницкие артели, если те не пользовались пилами. Подрядчику нужен дом на продажу, его долговечность не интересует.
12. Всяческих примет, поверий и суеверий было столько, что некоторые процедуры растягивались на несколько дней. К примеру, в новый дом вселялись в течение недели. Сначала пускали в новое жилище кошку – считалось, что кошки видят нечисть. Потом запускали в дом животных п степени их важности для хозяйства. И только после того, как в доме переночевала лошадь, в него вселялись люди, начиная с самых возрастных. Глава семьи, входя в дом, должен был нести хлеб или квашню. Хозяйка варила в старом жилье кашу, но не до готовности – доварить её следовало на новом месте.
13. Уже с VI века славяне отапливали жилища и готовили пищу на печах. Печи эти были “курными”, “чёрными” – дым выходил прямо в помещение. Поэтому долго ещё избы были без потолков – место под крышей предназначалось для дыма, крыша и верх стен изнутри были чёрными от копоти и сажи. Ни колосников, ни печных плит не было. Для чугунков и сковород просто оставляли отверстие в верхней стенке печи. То, что дым выходил в жилое помещение, отнюдь не было абсолютным злом. Прокопчённое дерево не гнило и не впитывала влагу – воздух в курной избе всегда был сухим. Кроме того, сажа – сильный антисептик, препятствующий распространению простудных заболеваний.
14. “Горница” – лучшая часть большой избы. Её отгораживали от комнаты с печкой глухой стенкой, которая хорошо прогревалась. То есть в горнице было тепло и не было дыма. А название такая комната, в которой принимали самых дорогих гостей, получила от слова “горний” – “верхний”, из-за расположения выше, чем остальная изба. Иногда в горницу делали отдельный вход.
15. Погостом изначально называли вовсе не кладбище. Поселения, особенно в северной части Руси, были небольшими – несколько изб. Места в них хватало только постоянным жильцам. По мере развития некоторые из них, особенно находящиеся в выгодных местах, укрупнялись. Параллельно шёл и процесс имущественного и профессионального расслоения. Появлялись постоялые дворы, зарождалась администрация. По мере укрепления власти князей возникала необходимость сбора налогов и контроля за этим процессом. Князь выбирал несколько поселений, в которых имелись более или менее приемлемые условия для его проживания с дружиной, и назначал их погостами – местами, где можно погостить. Туда свозили разнообразную дань. Раз в год, обычно зимой, князь объезжал свои погосты, забирая её. Так что погост – это некий аналог налоговой администрации. Похоронный оттенок слово приобрело уже в Средние века.
16. Представление и России, как о стране городов, “Гардарике”, почерпнуто из западноевропейских летописей. Однако обилие городов, точнее, “городков” – поселений, ограждённых частоколом или стеной, прямо не говорит об обилии населения или о высоком уровне развития территории. Поселения славян были относительно небольшими и практически изолированными друг от друга. При всей самодостаточности тогдашних хозяйств, кое-какой обмен товарами был всё же необходим. Места этих обменов постепенно обрастали, как сейчас бы сказали, инфраструктурой: торгом, амбарами, складами. И если население небольшого поселения в случае опасности уходило в лес, прихватив нехитрые пожитки, то содержимое городка нужно было защищать. Вот и строили частоколы, параллельно формируя ополчения и нанимая профессиональных воинов, постоянно проживавших в детинце – самой укреплённой части городка. Из многих городков впоследствии выросли города, многие же канули в Лету.
17. Первая деревянная мостовая, найденная в Новгороде, была сооружена в начале Х века. Более ранних предметов археологи в городе не обнаружили. Известно, что примерно через столетие за состоянием новгородских мостовых следили специальные люди, занимавшиеся исключительно этим. А в XIII веке в Новгороде уже действовал целый устав, в котором были подробно расписаны обязанности горожан, плата за содержание мостовых и т. п. В некоторых местах раскопки обнаружили 30 слоёв мостовых, уложенных друг на друга – когда старая мостовая загрязнялась, новую клали просто на неё. Так что рассказы о вечной непролазной русской грязи сильно преувеличены. Причём особо усердствуют в преувеличении представители народов, усердно застраивавших свои города домами из палок и грязи, называемых фахверком.
18. Настоящим бичом женской части славянского общества была не злющая свекровь, а пряжа. Она сопровождала женщину буквально от рождения до гробовой доски. Пуповину новорождённой девочки перевязывали специальной нитью, да и перерезали пуповину на веретене. Учить прясть девочек начинали не в каком-то определённом возрасте, а по мере физического развития. Первую нить, произведённую юной пряхой, сберегали до свадьбы – она считалась ценным оберегом. Есть, правда, свидетельства о том, что в некоторых племенах первую нить торжественно сжигали, а пепел размешивали с водой и давали выпить юной мастерице. Производительность труда была крайне низкой. После уборки урожая все женщины выделывали полотно минимум по 12 часов в день. При этом даже в больших семьях излишков практически не возникало. Хорошо, если девушка на выданье успевала сшить себе полный комплект приданого – это сразу говорило о том, что замуж идёт прилежная хозяйка. Ведь она не только наткала полотна, но и раскроила его, сшила, да ещё и украсила вышивкой. Конечно, ей помогала вся семья, не без этого. Но даже с учётом помощи, девочки-погодки были проблемой – слишком сжатые сроки для подготовки двух приданных.