Вот и закончилось обучение в стенах нашего училища, подошли государственные экзамены. Первым среди них шла техника специальной связи.
Экзамен не из лёгких. Вопросы охватывали несколько типов шифровальной аппаратуры плюс всякая вспомогательная техника. Вот на этой-то вспомогательной я едва не погорел.
Всякий, кому довелось тянуть офицерскую лямку на Дальнем Востоке во времена Советского Союза, хорошо знал, что Дальневосточный округ был поделен на зоны, определяющие разные сроки офицерской службы. Служба в том или ином гарнизоне – это своего рода офицерская рулетка. Можно было попасть в район, где срок службы органичен десятью годами, можно было попасть на «пятилетку», а кому-то выпадал район, где служили не более трёх лет.
В своей статье «Начальник нагрянул с внезапной проверкой. Но офицер-шифровальщик сумел встретить его красиво» я писал о том, что после попытки внезапного визита с проверкой начальника восьмого отдела армии в мой полк, я подстраховался на будущее. Я отпечатал список всех своих начальников и офицеров их отделов от штаба воздушной армии до Генерального штаба включительно, кого знал, конечно.
У офицера-шифровальщика рабочий день ненормированный. Поэтому мне часто приходилось работать «от теми́ до теми́» и возвращаться домой чуть ли не за полночь.
Я был уже достаточно зрелым офицером-шифровальщиком, когда перешёл из маленькой режимной авиационной части в полк истребителей-бомбардировщиков.
Как-то по Первому Российскому каналу в передаче «Код доступа» мне довелось посмотреть сюжет об Академии Службы внешней разведки РФ. Сама передача неплохая, хотя каких-либо открытий мне она не дала. Но это и понятно, слишком закрытая тема, как и наша служба.
Когда я смотрю сейчас по ТВ или в интернете как кормят солдат и курсантов, я тихо радуюсь. Нам в семидесятых такое и не снилось. Как кормили курсантов в военных училищах? Не сказать, чтобы плохо, но однообразно. А если ещё и повара подворовывали, бывало такое, то и вовсе получалось не здо́рово.
В середине восьмидесятых я служил в должности начальника восьмого отделения зенитно-ракетной бригады. И больше всего хлопот мне в ту пору доставлял не мой шифровальный орган, а полтора десятка наших огневых и технических дивизионов. В каждом из них была своя секретная часть и кодоточка. Редкий месяц проходил без того, чтобы кто-то из них не преподнёс мне очередной «сюрприз».
На нашем военном аэродроме располагалось сразу два авиаполка. Один наш, истребительный полк фронтовой авиации и бомбардировочный полк дальней авиации. Южная часть взлётно-посадочной полосы входила в зону ответственности нашего полка. Рядом с оконечностью ВПП находилась наша централизованная заправка и стоянка самолётов. А северная часть аэродрома принадлежала «бомбёрам-дальникам». Оба полка жили достаточно дружно.
Бег в системе физической подготовки курсантов занимал едва ли не самое почётное место. Из программы училища могли исключить, например, лыжную подготовку, если район был бесснежным как у нас, но бег был обязательным. Бегали мы много. Сначала на 1 км, потом на 3, а потом и на 6 км с полной выкладкой в виде автомата и прочей амуниции.
В середине восьмидесятых я служил в одной из зенитно-ракетных частей ПВО в должности начальника восьмого отделения. И одной из проблем моей службы была острая нехватка квалифицированных специалистов-кодировщиков. Командир части, понимая мою ситуацию, дал мне карт-бланш на отбор кандидатов в кодировщики из числа молодых призывников, поступающих в бригаду. Разрешил брать любых, кроме водителей и ещё пары специальностей.
Я уже писал о том, как мы перевозили нашу спецтехнику военной авиацией. Но если тот злополучный рейс лишил сна многих начальников только нашей воздушной армии, то перевозка шифраппаратуры по железной дороге однажды поставила на уши уже более серьёзных людей в КГБ и штабе округа.
Когда я поведал училищному преподавателю тактико-специальной подготовки о своих дорожных приключениях при возвращении с войсковой практики («Как вагонный ключ-отмычка помог курсанту доехать до Сочи»), он рассказал всей группе любопытную историю, которая случилась где-то в середине шестидесятых с возвращавшимся в училище курсантом.
Когда я был ещё молодым лейтенантом и только начинал службу в авиационном полку истребителей-бомбардировщиков, мой командир полка очень доходчиво объяснил мне основные приоритеты авиации.
Любая дорога когда-то кончается. На следующий день после стычки с дорожными хулиганами наш поезд допыхтел до нашей станции назначения. Дав возможность выйти из вагона всем пассажирам, мы выгрузили нашу шифровальную аппаратуру. Но встречающую нас делегацию я не увидел. Похоже, детективная история с пропажей и поиском шифровальной техники повторяется. Быстро прикидываю, куда можно отбарабанить наши упаковки, чтобы о них не спотыкались честные граждане.
