Действительно, стоит задуматься над таким вот вопросом: почему в разных странах так по-разному относились к созданию самолетов? Если мы берем в пример для разбора полета Германию, то действительно, есть некая странность в том, что на вооружении практически одномоментно стояли два почти одинаковых самолета. Кодовое слово – «почти», ибо дьявол кроется в деталях.
Продолжая тему самолетов, которые натворили дел во Вторую мировую войну, отвечая на один из вопросов, хочу сказать буквально пару слов. Ну вот неинтересны «Летающие крепости» мне как объекты рассмотрения. Ну что за заслуга: собрались шоблой в 500-1000 самолетов, прихватили с собой пару сотен истребителей, полетели и превратили в щебень очередной город?
Почему не восхититься? Да, в свое время самолет получил от летчиков не очень лестное прозвище «стринбэг», то есть «авоська», если перевести по смыслу. Молодые поколения могут и не знать, что это такое, «Гугл» поможет.
Начать хотелось бы вот с чего: с вопроса. И вопрос непростой, а золотой. Почему мы, говоря о самолетах, сразу рисуем в голове образ истребителя, а с ним и летчика-истребителя?
Итак, «Хейнкель» Не.111. Ярлыки «символ блицкрига» и «краса и гордость Люфтваффе» цеплять не станем, но самолет был весьма примечательным. Хотя бы только тем, что отпахал всю войну, с первого по последний день, а это уже говорит о многом.
Закройте глаза на минуту, и попытайтесь представить себе… себя. Во сне, в фантастическом романе, в жуткой сказке. Вы – летчик. Вы идете к своему самолету, чтобы отправиться в полет. С вами все более или менее ясно, но смотрим на самолет.
В первые послевоенные годы в нашей стране изучались сферы применения ракетного вооружения и пути его развития. По результатам этих работ была найдена возможность создания перспективной противокорабельной ракеты для бомбардировщиков. В 1947 г. вышло соответствующее постановление Совмина СССР, а через несколько лет на вооружение поступил готовый комплекс КС-1 «Комета».
Подводными мониторами в годы Первой мировой войны в Великобритании назвали подводные лодки, которые были вооружены мощным артиллерийским вооружением. Идея создания подобного корабля, основным оружием которого были бы не торпеды, а артиллерия, витала в воздухе с самого начала активного использования субмарин.
Что же можно сказать про детище «Юнкерса», точнее, Генриха Эверса и Альфреда Гасснера? Только одно: у них получилось. 15 000 выпущенных самолетов. Это признание того, что машина вышла весьма и весьма хорошей.
Очень долго, признаюсь, подбирался к этому самолету. Немудрено, о Пе-3 написано очень и очень мало. Если есть книга о Пе-2 – в лучшем случае Пе-3 уделят главу. Дескать, был. Если статья – хватит и нескольких предложений. А книг и более-менее серьезных исследований нет.
Не так давно у нас была статья про этот самолет, написанная линкороведом. Да, конечно, как мнение, она имеет право на жизнь, хотя, конечно, сравнения в ней были… Ну да ладно, это лирика, давайте о самолете, который рассмотрим анфас и в профиль, и не через дымовую трубу корабля.
Оружие всегда привлекало к себе внимание и было не только способом отправить человека на тот свет, но и предметом гордости. Говоря о детище Эрнста Хейнкеля Не.219, однозначно можно сказать, что господину Хейнкелю было чем гордиться. Самолет получился весьма удачным, более того, я считаю его лучшим из всего, что летало в ночном небе Второй мировой войны.
В предыдущей части цикла о становлении танковой промышленности мы лишь частично коснулись вопроса использования репрессивных органов в этой сфере. Однако эта тема стоит отдельного рассмотрения.
Итак, тяжелые монстры, несущие тонны бомб на огромные расстояния. Да, это они. Четырёхмоторные махины, ощетинившиеся стволами, с большими экипажами, бронированные и вообще – краса и гордость любой авиации.
Практика привлечения чужих наработок для развития собственных технологических мощностей, о чем мы говорили в первой части повествования, была распространена еще в царской России.
