Цветные стекла
Наряжая елку, каждый год перебираю коробку с елочными игрушками. Вот новые глянцевые бусы, бархатные банты, а вот старый стеклянный домик и арлекин с железной прищепкой у основания ног. Игрушки моего детства, какими же красивыми они казались мне тогда… Тогда все было другим – пахучие елки и мандарины, большие сугробы снега зимой, и чувства настоящие, другие. Или просто мы уже другие?...
У меня было хорошее детство. Если вспомнить сейчас, получится настоящий калейдоскоп из ярких стеклышек. Меня воспитывали втроем мама, бабушка и тетя. Все трое были одинокими, если точнее, мама разведена, бабушка овдовела, а тетя была незамужней. Вот такая нестандартная семья. Это не было легко, но было очень интересно. Об одном только отношении к мужчинам, привитом мне с детства, можно написать рассказ. Мы жили вчетвером, пока мне не исполнилось пять лет, потом все разъехались. Интересно, что самые яркие детские мои воспоминания именно из этого счастливого периода.
Они очень часто забывали забрать меня из детского сада, потому что надеялись друг на друга. В итоге воспитательница забирала меня к себе домой, а потом за мной кто-нибудь приезжал. Воспитательница моя меня обожала, потому что я была очень развитым ребенком, к тому же мы были тезками. Читать я научилась в 4 года, с тех пор больше, чем книги, меня мало что волновало. Я не дружила с детьми ни в школе, ни в детском саду. Для девочки, которая перечитала сначала все детские, а затем все взрослые книги в доме, включая «Мертвые души» и прозу Пушкина, другие дети казались какими-то малоразвитыми, что-ли. В общем, ввиду того, что дети не могли поддержать разговоров на актуальные темы любви, гуманизма, счастья, веры в бога и т.д., взрослые мне были гораздо более интересны.
Бабушка.
Бабушка моя была очень молодой, потому что рано родила маму, а мама очень рано родила меня. По тем временам бабушка сделала отличную карьеру, она была председателем какого-то там комитета, объездила полмира (социалистическую его половину), привозила мне ходячие и говорящие куклы, немецких пупсиков и прочую поебень. А еще она была настоящей красавицей, как из кинофильмов, и очень строгой и гордой. Я обожала свою бабушку, а другие бабушки и женщины из нашего дома ей завидовали и недолюбливали.
Однажды я взяла у бабушки из кошелька четвертной и накупила кулек шоколадного мороженого по 28 копеек. Потом, рыдая, я смывала это мороженое в унитаз и, сквозь сопли и слезы, пыталась объяснить, что я не украла, а просто взяла. Мы же не чужие, все-таки…
Еще у бабушки было много неинтересных книг. Когда я спрашивала, зачем нужны такие книги, она отвечала, что в нагрузку дали. Это «в нагрузку» было очень непонятно для меня. Зачем человека грузить книжками глупыми? И зачем эту нагрузку брать?
А когда мне было года три, меня остановили бабушки, сидящие на лавочке возле подъезда: