Русская легенда британского спецназа SAS: большевик-матерщинник на острие атаки
Этот отряд, называли не иначе как «Личная армия Попского», а его командир прослыл отпетым матерщинником и великолепным командиром. Как говорится, перед глазами Стирлинга был очень яркий пример. Впрочем, обо всем по порядку. Поехали.
Формировать первый отряд Стирлинг начал в 41-м году, в Африке. Отличительной чертой подразделения была тактика - небольшие отряды на джипах совершали рейды по тылам противника, нанося удары по аэродромам, складам и другим важным объектам.
На тот момент идея создание такого отряда уже было не нова. Ибо русский мигрант Владимир Пеняков уже использовал ее во всю.
Владимир родился в семье известного русского металлурга и предпринимателя Дмитрия Пенякова в 1897 году. Бельгийское правительство пригласило Дмитрия в страну для строительства нескольких металлургических заводов. Пока Дмитрий вёл работы над предприятиями, в Российской империи росли революционные настроения и вероятность начала гражданской войны увеличивалась с каждым днём. В связи с этим глава семьи принял решение не возвращаться на Родину.
Дмитрий принял решение оевропеить семью и обязал всех общаться только на английском и англофицировать свои имена. Именно на этой почве и возник в семье традиционный конфликт отцов и детей. Дмитрий приложил не мало усилий, чтобы вписать сына Владимира в европейское общество.
Вот только была одна бунтарская загвоздка, всем знакомым он представлялся как Владимир Пеняков, ни как не желая европеизироваться. На английском и французском он говорил с ярко выраженным русским акцентом. По свидетельствам знакомых. складывалось ощущение, что он намеренно коверкает английские слова. В попытках исправить ситуацию отец семейства отправляет сына в Кембридж, где Владимир успешно постигает все науки, но так и не европеизируется.
Шанс вырваться из под навязчивой отцовской опеки юноше предоставился в 1914 году. С началом Первой мировой войны он записывается добровольцем в французскую армию. Он прошёл всю окопную войну, проявив себя умелым и храбрым солдатом. Но потом пришло время возвращаться домой в Лондон, где ему предстояло вновь играть роль денди из обеспеченной семьи. Рестораны, приёмы, встречи с цветом британского общества - всё то, от чего Владимира просто воротило.
Тогда молодой человек принимает ещё более радикальное решение и отправляется в Египет. Газеты того времени писали об этой стране, как о крае загадок и приключений, именно того не хватало Владимиру.
Но по приезду в Каир оказалось, что там британцы занимаются ровно тем же самым, чем и в Лондоне - пьют, кутят. играют в карты. Владимир устроился инженером на сахарную фабрику, попутно начав искать приключения самостоятельно. Для начала он поступил в лётную школу. На тот момент авиация была уделом романтиков, храбрецов и первооткрывателей. Однако оказалось, что и тут писатели и журналисты несколько преувеличивали. Владимир сравнивал полёты на самолётах тех лет с управлением трамваем, поэтому быстро забросил это увлечение.
Второй попыткой найти дело своей жизни было мореходство. Однако выходы в Средиземное море также не были борьбой со стихией, а оказывались обычными яхтенными прогулками. В конце концов Владимир совсем отчаялся и смирился с судьбой. Он женился и у него родилось две дочери, назвал он их Ольга и Анна, единственным его бунтарством оставалась русскость.
Но в один прекрасный день судьба свела отчаявшегося мечтателя с отставным майором Банголде. Бывший военный с группой единомышленников зарабатывал на жизнь тем, что водил через пустыню караваны. Вот только вместо верблюдов они использовали автомобили. Эта идея моментально увлекла владимира и он на несколько недель засел в гараже, где переделывал свой старенький Ford A в полноценный вездеход.
Владимир стал месяцами пропадать в пустыне, что в итоге привело к разводу с женой. Однако мужчина буквально не замечал внешнего мира. Выдернуть из бескрайних песков его смогла только новая война - в 1939 году немецко-итальянские части начали наступление на богатый нефтью Египет.
Владимир поспешил вновь записаться добровольцем в армию, однако ему отказали - за годы жизни в британском Каире он так и не удосужился обзавестись британским гражданством. В качестве альтернативы ему предложили Ливийский арабский легион, сформированный из дезертировавших солдат итальянской армии. По понятным причинам их держали глубоко в тылу и использовали для охраны военных объектов.
Пенякова такая ситуация не устраивала и он предложил командованию создать добровольный отряд, который должен был партизанить в немецких тылах на автомобилях. Переписка длилась полтора года, пока Владимиру не дали официальное разрешение. Однако он не терял это время даром и заблаговременно начал готовить свой отряд. 25 добровольцев на «тюнингованных» Ford отправились в свой первый рейд в начале 1942 года.
Полгода отряд наводил шороху в немецких тылах. Разношёрстная ватага наносила дерзкие удары по линиям снабжения, взрывала склады, вела разведку, а после исчезала без следа в Сахаре. Однако по возвращении отряда с задания выяснилось, что всего этого не было, так как подразделение было официально расформировано через несколько дней после выхода в рейд.
Началась Вторая бюрократическая война Пенякова с британскими генералами. Как и в прошлый раз Владимир не особо оглядывался на высшее командование и готовил отряд ко второму походу. Слава о победах дерзких добровольцев быстро разнеслась по всему Египту и к дерзкому русскому выстроилась очередь из добровольцев.
Пеняков брал к себе только лучших, без оглядки на их происхождение, политические взгляды и прочую мишуру. В разросшемся до 70 бойцов отряде были и беглые итальянцы-коммунисты, и жаждавшие славы лондонские любители приключений, и местные арабы.
В победе над бюрократами были уверены и непосредственные командиры Пенякова, которые предложили ему из армейских резервов «Виллисы» и всё необходимое вооружение. Будучи отличным инженером Владимир лично руководил модернизацией серийных джипов. Машины получили по два пулемёта, усиленную подвеску, фильтры и прочее.
Помог Пенякову тот факт, что в это же время Дэвид Стирлин, кадровый офицер британской армии, создавал аналогичный отряд, будущую SAS. Отряд Владимира включили в состав подразделения Стирлинга под обозначением «Истребительный отряд дальнего действия №1».
Отряд Стирлинга состоял преимущественно из новозеландцев, которые и так говорили на английском с акцентом. Выговаривать же имя Владимира Пенякова им был вдвойне сложно. В связи с этим они прозвали его Сэм Попский, в честь героя популярного в те года комикса о колоритном русском коммунисте. Владимиру такой вариант англофикации пришёлся по душе и он начал использовать это прозвище в качестве позывного.
Дело дошло до того, что на одном из брифингов генерал Джон Хэккет назвал отряд Пенякова личной армией Попского. Это название моментально приклеилось к отряду, а через несколько дней на рукавах бойцов красовался новый шеврон с аббревиатурой PPA - Popski’s private army.
Именно отряды Пенякова и Стирлинга и легли в основу формировавшейся SAS. Подразделение стало настоящей грозой Сахары, а когда немцы были выжаты из Африки, его перебросили в Италию.
Тут у Пенякова началась Третья бюрократическая война с командованием. Если в африканских песках он месяцами был сам себе начальник, то в Италии практически каждый вышестоящий офицер требовал от него полного подчинения.
Однажды это привело к курьёзному случаю, в результате которого армия Попского пополнилась двумя колоритными персонажами. После очередного конфликта с офицерами Владимир пришёл в ярость и материл британскую армию на чём свет стоит. Естественно, делал он это на русском языке.
Неожиданно к нему подошло двое оборванцев и представились бойцами-красноармейцами и попросили отправить их обратно в СССР. Выяснилось, что они были освобождены из лагеря для пленных и просто шли за британскими солдатами, когда неожиданно, посреди Италии, услышали родной мат, они решили, что это советские представители при союзниках.
Пеняков был вынужден разочаровать их, но предложил землякам вступить в его отряд, тем более, что он направлялся в Австрию, по направлению к Восточному фронту. Бывшие пленные охотно согласились, тем более, что языковой барьер отсутствовал напрочь.
К концу войны Личная армия Попского насчитывала 78 разношёрстных бойцов, возглавляемых невысоким полноватым мужчиной с залысинами и сильной близорукостью, потерявшим в одном из боёв руку, заменённую крюком, знавшим в совершенстве русский матерный. Но именно этот отряд был одним из самых опасных во всей британской армии, а в будущем на его основе создадут одно из самых известных спецподразделений в мире. Но это уже совсем другая история.