Женская доля

Представьте себе комбайн с мотовилом, поднятым на уровень кабины. Знакомьтесь, Зинаида Павловна Стрельцова или просто Зинка, как называют ее местные алкаши. Да и не только алкаши, все жители нашего двора ее знают. В спальных районах, как наш, продавщицы из ближайшего продуктового магазина стоят на одной ступени, если не с богом, то с одним из его архангелов точно. А как не стоять, когда для простых людей – это ниточка, на которой висит народ над пропастью голода, а для запойных, так и вовсе спасительница.

Конечно, о своем положении Зинаида Павловна знает. А потому присущи ей черты, которые без труда узнаются в каждой продавщице. Это и отеческое покровительство, и строгая хамоватость, и крепкое словцо на крайний случай. И, конечно, непомерная, соизмеримая только с самой Вселенной, словоохотливость. Болтать Зина может часто и подолгу. А чем еще заниматься за прилавком?

С тех разговоров и знаем мы все, что Зинаида Павловна несчастна. Нет, конечно живется ей получше голодающих в Африке детей, но кого они волнуют в наше неспокойное время? Несчастна Зина в личной жизни. Мечтает она о настоящем мужчине.

Зинаида Павловна – самое настоящее воплощение рубенсовской женщины. И есть у нее поклонники, да все не те. Ведь, в сущности, кто такой любитель рубенсовской женщины? Тот, кто вообще имеет представление о Рубенсе. А это интеллигенты. А разве русского интеллигента назовешь мужчиной? Глазки бегают, пальтишко замызгано, за пазухой чакушечка початая, а глазенки бегающие так и пожирают зинино мотовило, так и пожирают. Они может и рады в глаза смотреть, да макушкой достают только до подбородка нашей героини, да и тот второй. Ну какие это мужчины?

Мужчина, по мнению, Зинаиды Павловны должен быть обязательно с большой буквы. С большой «М» от слова «мошна», с большой «У» от слова «ум», с большой буквы «Ч», знамо дело от какого слова. Все буквы в настоящем мужчине должны быть большими. Ну может быть, кроме «Ж», потому что большая и красивая Ж – это то, с чего должна начинаться настоящая женщина. Но хоть Зинаида Павловна без всякого сомнения была дамой с самой что ни на есть большой буквы, настоящий МУжЧИНА ей как-то не попадался.

Был и еще один вариант. Иностранец. Может быть даже, иностранец со всей своей загадочностью, недоступной широкой зининой душе. Но в том-то и дело, что вариант этот только был. До одного случая…

Как-то вечером дверь магазина отворилась и в магазин мелко всеменил, вы не поверите, самый настоящий японец. Откуда японец взялся в столь поздний час здесь – о том история умалчивает. Вот и Зина не поверила. Да и как тут поверишь, когда в нашей стране по утру многие похожи на японцев. Но выглядел он настолько стереотипно, что хоть шутки с него пиши. Ростиком маленький, костюмчик с иголочки, глазенки узенькие-узенькие и держится этак совершенно по-японски, взирая снизу-вверх на настоящую русскую, кровь с молоком, женщину.

И так эта почтительность Зинаиду Павловну тронула, что сразу она поняла – он. Иностранец. Самый настоящий. И будто преобразилась наша героина. Прическу поправила, улыбка до ушей.

- Здравствуйте. Чего желаете?

Японец аж отпрянул, когда Зинаида мотовилом своим внушительным на прилавок навалилась. И глазенками испуганно захлопал. Или не захлопал. Хрен там разберешь, в этих щелочках. Наконец, справился с собой и говорит:

- Пиво.

Дюже не понравилось это Зине. Наслышанная от телевизора о вежливости японцев, она ожидала хотя бы «коничива», если уж обычное «здравствуйте» для их языка непосильно. Но иностранец же – можно потерпеть. Тем более, явно испуган. И как только местные с него костюмчик еще в подворотне не сняли? Удивительно.

- Какое вам? – улыбнулась Зинаида.

- Пиво.

Аж раскраснелся японец. На Зинины прелести не смотрит , усиленно полки изучает. И выидно, что принял уже немного. Но ведь так оно и начинается, сначала немного, а потом портят честных иностранцев наши забулдыги. И наша героиня пошла в атаку. Распрямилась, грудью поводила из стороны в сторону, из-за прилавка вышла и в атаку пошла:

- Зачем тебе, родной, это пиво? Пойдем ко мне - я тебя чаем напою, - знала Зина, что японцы – народ стеснительный и гордый, как еж, что надо пинать.

А азиат на шаг отступил и озираться стал.

- Пиво, - уже чуть ли не на визг перешел иностранец-сан да попятился.

Сказать, что такая реакция обидела Зину – ничего не сказать. «Ну и ладно», - подумала она и вернулась за прилавок, - «еще прибежишь. С утречка». Настолько захватило нашу героиню злорадство, что она почти забыла про обиду. Впрочем, о вежливости тоже забыла, тем более, что японец по-русски, видимо, не знал ни бельмеса.

- Какое, спрашиваю? Русское есть, Жигулевское, Балтика…

Услышав последнее название зарубежный гость заметно посветлел и радостно выпалил:

- Хай!

- Ну наконец, хоть поздороваться додумался, басурманин. Пиво-то какое?

- Бартика.

- Какую вам? – спросила Зина с ядовитой улыбкой и провела по полке, уставленной «Балтикой» с разноцветными этикетками.

Видя, что от него опять что-то хотят, японец было сник, но тут же снова обрадовался, увидев знакомую картинку. Он ткнул пальцем в бутылку с золотистой этикеткой и произнес:

- Кю.

- Сам ты кю, шутник выискался. Пиво брать будешь или нет, достал уже, хуже редьки горькой.

- Бартика Кю.

- Не самое лучшее, конечно, пиво, ну вот чешское есть.

- Бартика, - почти кричал японец.

Азиат так усиленно тыкал пальцем в полку, что Зинаида, наконец, поняла, чего хочет этот несносный иностранец. Она сняла с полки бутылку и поставила перед японцем. Тот посмотрел сначала на нее, потом на пиво и произнес:

- Сан, - и показал три пальца.

Объяснений не требовалось. Зина сняла с полки еще две бутылки и поставила перед собой.

- 210 рублей.

Японец достал кошелек, а оттуда вынул большую цветастую бумажку и протянул Зинаиде. Та посмотрела на бумажку, но в руки не взяла.

- Это чего?

- Мани, - пробормотал японец, все так же протягивая бумажку вперед. Было видно, что английский ему дается так же тяжело, как и русский.

- Убери свои мани. Только рубли. Мне за твои евры хозяин голову свернет.

- Мани, - азиат чуть не хныкал, вожделенно глядя на бутылки.

Зинаида тяжело вздохнула и убрала бутылки на место. Глядя на творящееся безобразие и уплывающее прямо из-под носа удовольствие, азиат хлопнул бумажкой по прилавку.

- Мани, - почти рычал он.

Зине пришлось напрячь все свое образование, чтобы достойно ответить этому потомку самураев:

- Раблс. Андэрстэнд? Только раблс.

- Ноу раблс, - мычал азиат, не отрывая глаз от полки с Бартикой Кю.

- Ноу раблс – ноу бир, дорогой. А теперь пошел вон, дорогой, и без раблс ноу ретурн.

Видя, что ничего не поделаешь, японец еще потоптался на месте, бормоча, по-видимому, какие-то синтоистские проклятия, и вышел вон…

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

…- Ну чего, Зинк, закадрила японца-то? – в сотый раз подкалывала Зинаиду ее напарница Люба.

- Да ну их, этих иностранцев, - в сотый раз закатила глаза Зинаида. – Грубые и по-русски ни бельмеса. Не буду ж я ради него языки учить.

- Это правильно, - нечленораздельно пробормотала Любовь сквозь печенье и чай. – Русский мужик тебе нужен.

- Где бы его еще найти, - вздохнула Зинаида и снова закатила глаза…