Байки из морга (3 фото)

Вот один из таких рассказов:

«Я работала одно время в реанимации. Отправляя умерших в морг, мы всегда писали номер истории болезни на теле покойного во избежание путаницы.

Однажды, уже за полночь, у нас умер безнадежный пациент. Оставив напарницу в палате, я убежала в другое наше отделение по срочному поручению врача. Когда я вернулась, труп уже забрали. Только через некоторое время выяснилось, что “порядковый” номер на теле напарница написать забыла.

Учитывая зловредный характер патологоанатома, скандал казался неминуемым. Говорю ей — раз забыла, иди теперь, догоняй. А девчонка — в истерику, новенькая, еще не привыкла ко всему, да и кому охота ночью идти в морг? Пришлось мне, вооружившись связкой ключей, спускаться в подземный переход, так как морг находился метрах в ста от больницы.

В холодильной камере я стала откидывать простыни на каталках, чтобы опознать труп на лицо. Вдруг уловила шорох. Оборачиваюсь — и вижу, что на соседней каталке у трупа свесилась рука. Ну, думаю, мало ли, не так уложили. Поправила руку и посмотрела на него. Совсем молодой парень с гримасой мучения на лице и полуоткрытыми глазами, но не тот, кого я ищу.

Пошла дальше между каталок. Нашла, наконец, “своего” покойника. Пишу номер и снова слышу тихий шорох... Оглядываюсь: на той каталке свисающая по краям простыня слегка колышется, как от ветра, и на сей раз медленно свешивается нога трупа.

Заорать почему-то не получилось, я вжалась в стену и по ней добралась до двери. Захлопнула дверь и долго не могла попасть ключом в замок. Уже через несколько шагов я услышала глухой удар, как если бы эта проклятая каталка врезалась в железную дверь камеры.

Оказавшись наверху, я никак не могла подкурить сигарету — тряслись руки.Потом узнала, что этот парень был после автоаварии, очень долго боролся за жизнь, но проиграл.»
.

Царапины

Типичная «морговская» страшилка выглядит так. В морг приходит новый сотрудник, остается на ночную смену, и в эту ночь с ним приключается нечто жуткое и не поддающееся объяснению.

Вот, например, такая история.

«Как-то пришлось мне устроиться ночным дежурным в один из моргов. Работа не пыльная, сутки через трое, клиентура покладистая, без особых претензий. Поначалу, конечно, было страшно и противно. Потом ничего, привык.

Однажды заступаю на дежурство. К вечеру появился Митрич. Он в морге этом лет, наверное, двадцать проработал. Приходит и говорит: “Ты сегодня на ночь в дежурке закройся и не выходи, что бы там ни случилось. Ночь сегодня плохая. Первая ночь полнолуния, всякое может быть”.

Тут меня, естественно, прорвало. Какими только эпитетами я Митрича не наградил! Обидно мне показалось, что малообразованный сторож меня, человека с высшим образованием, пугать задумал. Митрич молча выслушал и отвечает: “Как знаешь, я тебя предупредил”. Развернулся и пошел себе.

После работы старший прозектор задержался со мной поговорить на разные темы. Поздно вечером мой собеседник ушел. Я запер за ним дверь и остался один. Проверил морозильную установку, посмотрел, все ли в порядке в прозекторских, потушил свет и вернулся к себе в дежурку.

Там так: входная дверь, рядом дежурка и длинный Т-образный коридор, в конце которого расположены двери, ведущие в трупохранилише, прозекторские и другие помещения. Всю ночь в коридоре горит несколько ламп. В дежурке тоже свет гореть должен, но сторожа, если спать ложатся, всегда его выключают.

Двери, кроме входной, нигде не закрываются, просто плотно прикрыты. В дежурке на двери задвижка, но всегда дверь оставляли настежь открытой. Так же было и в ту ночь. На улице тихо: ни ветра, ни шума машин. На небе низкая луна. Читаю Гримельсгаузена, время от времени да и прислушиваюсь к тишине.

В полночь в сон потянуло. Решил прилечь. И тут слышу, как в коридоре скрипнула дверь. Осторожно, почти не слышно, но скрипнула. Выглянул из дежурки: в коридоре свет тусклый, рассеянный, а там, где двери, темно, ничего не видно. Как-то не по себе стало. Однако, думаю, пойду погляжу, почему дверь открылась.

Пошел, а чтобы уверенности себе придать, ступаю твердо, шаги отдаются глухим эхом. И тут замечаю, нет, даже, скорее, чувствую — впереди, в темноте, какое-то едва уловимое движение. Отчетливо припоминаю слова Митрича: “Закройся и не выходи, что бы ни случилось!”»

Медленно отступаю в дежурку, захлопываю дверь и щелкаю задвижкой. По коридору шорох быстрых шагов, обрывающихся у самой двери. Потом снаружи дверь сильно тянут за ручку. Она поддается на несколько миллиметров, дальше не пускает задвижка. В щели мелькает неясный темный силуэт, и в дежурку просачивается явственный сладковатый запах трупа.

В следующее мгновение я с дикой силой вцепляюсь в дверную ручку. А из коридора что-то безумно жуткое пытается проникнуть ко мне! Царапает дверь, дергает ручку, шарит по косякам и стенам, и все это происходит в полном молчании. Только тянет из-за двери запахом формалина и холодом.

С рассветом в коридоре наступает гробовая тишина. Никто больше не царапает, не рвется в дверь. Но я еще долгое время не могу выпустить ручку: так и стою, вцепившись в нее побелевшими от напряжения пальцами.

Настойчивый звонок возвращает меня к действительности и заставляет распахнуть дверь. Коридор обычен и пуст, оттого кажется, что все происходившее ночью было диким, кошмарным сном. Замок, как всегда, заедает, и я долго не могу его открыть. Наконец мне это удается. На крыльце весело скалится сменщик: “Ну, ты здоров спать! Битый час звоню!”

Я невнятно мычу о том, что здорово перебрал спирта, ничего не слышал и что вообще меня лучше сегодня не трогать. Рабочий день в самом разгаре, а я никак не могу заставить себя уйти домой. Нервно курю на крыльце у служебного входа и отчаянно пытаюсь понять, что же было ночью — реальность или сон. Рядом курит старший прозектор, о чем-то меня спрашивает, я ему что-то отвечаю, а у самого в голове только одна мысль: “Это был сон, этого не может быть!”

Тут на крыльцо выходит практикант: “Андрей Андреевич, странный случай. Готовлю на вскрытие труп утопленника, ну, того, что привезли позавчера, а у него под ногтями полно белой краски”.

“Что же тут странного?” — лениво спрашивает старший прозектор.

“Краска засохшая, старая, но надломы и срывы ногтей на руках трупа, по моему мнению, посмертные, свежие”.

Они уходят, а я подхожу к двери в дежурку. На высоте человеческого роста, на гладкой белой поверхности отчетливо проступают полукруглые царапины и неровные сколы.»
.

Призраки в трупохранилище

«Было это пару лет назад. Я тогда работал ночным сторожем в морге. В первую мою смену мужики стали меня запугивать всяческими историями. А старичок-сменщик сказал, чтобы я ни в коем случае не закрывал двери. Почему-то он не показался мне шутником.

Конечно, я ни за что не оставил бы дверь открытой, если бы меня не успокоила одна женщина. Звали ее Надежда Солнцева. Она сказала, что кроме меня тут в ночную смену остаются и другие люди.

В первую ночь все так и было: осталось человека три, в том числе и сама Солнцева. Они все находились в хранилище тел (пятки солидолом мазали), а я в сторожке. Все было спокойно, разве что где-то паркет поскрипит, но я сваливал все на выкуренную мною дурь. Две ночи прошли сравнительн

И тут мне совершенно случайно попалось досье на моего сменщика. Я человек любопытный и решил заглянуть туда. Помню, меня поразило — там написано было, что ему всего 37 лет, а выглядел он на все 75-80. И еще там говорилось, что он состоит в гражданском браке с Солнцевой.

Накануне моего третьего дежурства сменщик подошел ко мне и сказал, что останется сегодня со мной дежурить, потому что жена якобы уехала и ключи от квартиры не оставила. Я удивился, ведь Солнцева находилась в этот момент в столовой, я видел ее там пять минут назад. Ну, черт с ним, думаю.

А в эту ночь никто не остался в морге, кроме нас двоих и той самой Солнцевой. Но я что-то занервничал. Старик это заметил и сказал: “Успокойся, если выпиваешь, то иди сходи до магазина и возьми водки, я тоже с тобой заправлюсь”. Я подумал, что это неплохая идея: схожу, отвлекусь, спокойней будет.

Шел я не торопясь, не было меня минут гак сорок. На подходе к моргу услышал дикие женские вопли, бросающие в дрожь. Я побежал быстрее, мало ли что, дежурство-то мое!

Когда я забежал внутрь — все стихло, мой сменщик сидел в углу и тяжело дышал. В руках он держал четки и быстро-быстро читал молитвы. Его седые волосы были взъерошены, на лице кровоподтеки, глаза пустые.

Решив разобраться, в чем дело, я побежал в хранилище посмотреть, что там с Солнцевой. Но ее внутри не было. Я вернулся к сменщику и начал его расспрашивать, но он продолжал молиться. Я вспомнил про водку, открыл ее, начал наливать ему в стакан, он это увидел, начал беспомощно мычать, как немой, и тянуть руку к бутылке.

После того как я отдал ему бутылку, он начал жадно пить и немного отошел. Потом повел меня в хранилище тел, подвел к одному из холодильников, и я увидел, что на ярлычке написано: “Солнцева Надежда”.

Тут меня пробил шок. Я быстро взял свой рюкзак и ушел. На следующий день я пришел узнать, что да как, но оказалось, что там ни про какую Солнцеву, ни про этого старика никто даже не слышал!»
.

Экскурсия в заброшенную больницу

А вот с чем именно довелось столкнуться героям этой истории, сложно даже предположить.

«Меня зовут Виталик. Мне 11 лет, живу в городе Севастополе. Я и мои друзья — любители погулять по всяким пустырям и стройкам. Однажды нашли одно местечко, пятиэтажное заброшенное здание — бывшее туберкулезное отделение с моргом. После уроков мы пили там газировку, ели сухарики и т.д.

Однажды мы все провалили контрольную и пошли в плохом настроении в эту заброшенную больницу. Нас было где-то человек пять-шесть. Так как мы учились во вторую смену, было уже темно. Мой друг Серега предложил пойти в морг. Сначала ребята испугались, но потом мы все-таки пошли туда.

Внутри оказалось страшновато: темный коридор, поцарапанные стены и всякие колбочки. Но самое страшное ждало нас впереди: на койке лежало какое-то существо. Когда оно пошевелилось, я смог разглядеть смирительную рубашку. Это точно был человек.

Мы все рванули к выходу и больше никогда не подходили к этой больнице. Только через полгода мы узнали, что в том морге нашли восемь изуродованных тел. Оказалось, что они пролежали там около года. Это так сильно нас потрясло, что мы где-то месяц не выходили гулять.»

Ручаться за достоверность всех вышеизложенных историй, конечно, нельзя. Но нельзя и отрицать того, что в жизни происходит много странного и непонятного. А там, где проходит хрупкая грань между жизнью и смертью, это особенно бросается в глаза.