Крейсер «Михаил Кутузов». Прогулка по палубе (35 фото)
В флоте разных кораблей мира хватает своих легендарных личностей и кораблей. Некоторые из стальных гигантов обрели бессмертие исключительно в легендах и воспоминаниях, другие - стали музеями. В советском флоте таким музеем стал крейсер проекта 68-бис "Михаил Кутузов".
История службы
Крейсер «Михаил Кутузов» стал двенадцатым кораблём проекта 68-бис. В свою очередь, этот проект стал развитием проекта 68, о котором мы уже писали. Заложен он был в феврале 1951 года на Николаевском судостроительном заводе и спущен на воду 9 августа 1954 года. После прохождения ряда испытаний корабль был введён в состав Черноморского флота. Зоной его ответственности стали Средиземное и Чёрное море, а также центральная Атлантика, где «Михаил Кутузов» нёс службу вплоть до вывода из боевого состава в 1998 году. К этому моменту корабль прошёл 211 900 миль.
Многие послевоенные корабли проекта 68-бис получили возможность проявить себя на мирном поприще. Так, крейсер «Михаил Кутузов» сделал себе «политическую карьеру» и стал местом встреч на самом высоком уровне. Его гостями в разные годы были президент Индонезии Сукарно, глава Египта Абдель Насер, король Эфиопии Хайле Селассие I, шах Ирана с супругой и другие сильные мира сего.
Официально «Михаил Кутузов» участвовал в двух вооружённых конфликтах в ходе Арабо-израильской войны, в 1967 и 1973 годах. Оба раза он находился в порту Александрия в качестве командного пункта главного военного советника СССР в Египте. Прямого участия в боевых действиях крейсер не принимал, но сам факт его нахождения в Александрии был гарантом мира. Нападение на «Михаил Кутузов» было бы равнозначным нападению непосредственно на СССР. Отчасти именно поэтому налёта на александрийский порт удалось избежать.
За свою карьеру «корабль-политик» совершил 15 дальних походов, но самый запоминающийся из них состоялся в июне 1957 года, когда крейсер был направлен на празднование 40-летия Октябрьской революции в город Ленинград. Путешествие выдалось бы довольно тривиальным, если бы перед экипажем не поставили боевую задачу: в пути через Северо-Западную Атлантику найти сильный шторм и пройти сквозь него в целях проверки корабля на прочность. В сентябре «Михаил Кутузов» нашёл подходящую погоду в районе Шетландских островов, где 9-бальный шторм практически положил его на борт. Угол крена достиг 67 градусов — максимума за всю историю службы, — после чего корабль вернулся на ровный киль. Правую скулу — литой участок весом 20 тонн — просто вывернуло вместе с якорем и положило на палубу. В таком состоянии крейсер дошёл до пункта назначения, города Ленинграда, но уже 7 ноября после ремонта стоял на параде на Неве.
Прогулка по палубе
Сегодня «Михаил Кутузов» базируется в порту города Новороссийска и является кораблём-музеем. Корабль обладает достаточно внушительными габаритами и выглядит гигантом даже на фоне гор. Расстояние между самой высокой и самой нижней точками корабля — клотиком и килем — 59 метров. Оба якоря, весом по 7 тонн, находятся в воде и поэтому не видны. Но даже сами якорные цепи весом по 30 тонн каждая выглядят весьма впечатляюще.
По традиции российского флота, над крейсером «Михаил Кутузов» развевается Андреевский флаг. Он поднимается на корабле ежедневно, вне зависимости от погоды: в 8 утра в рабочие дни и в 9 — по выходным и праздникам. Спуск флага происходит по заходу солнца. Это время на месяц вперёд рассчитывает штурман и заносит его в график освещённости, который есть на каждом военном корабле.
Перед нами главный калибр крейсера, представленный 152-мм орудиями в четырёх башнях МК-5-бис, первый образец которых был изготовлен в мае 1950 года. От предыдущей модификации установку выгодно отличали дистанционный привод наведения орудий и круговые подхваты для предотвращения опрокидывания. Башни могли вести прицельную стрельбу на расстоянии до 32 км, обслуживало каждую из них по 68 человек.
Заряжание орудий было раздельно-картузным — снаряды и заряды в картузах подавались к орудиям друг за другом при помощи элеваторов. Большинство операций производилось с помощью электроприводов. Всего в I–III башнях использовалось по 23 электродвигателя, а в IV башне их было 20. Некоторые операции, например, перегрузка снарядов со стеллажей на транспортёр и с транспортёра в шахту элеватора, осуществлялись вручную.
В конце 50-х годов после небольшой доработки система приборов управления стрельбой «Молния АЦ-68-бис» была подключена к системе управления зенитным огнём, что позволило вести огонь главным калибром крейсера по воздушным целям. Таким образом, МК-5-бис стала первой в отечественном флоте универсальной установкой главного калибра.
Вопрос ПВО на крейсере «Михаил Кутузов» стоял очень серьёзно. Вокруг надстройки находится 16 спаренных 37-мм зенитных установок В-11, обладающих скорострельностью до 180 выстрелов в минуту. Чтобы при высоком темпе ведения огня не происходило перегрева, установки имели свою систему охлаждения. Такие орудия могли поразить надводную цель на расстоянии до 4 км, воздушную — до 3 км.
По сути, конструкция представляла собой два автомата типа 70-К (самая популярная автоматическая артустановка Советского ВМФ в период Второй мировой войны), расположенных в одной люльке. Система В-11М оказалась настолько удачной, что в период с 1946 по 1957 год было произведено 1872 таких установки.
Каждую из них обслуживали семь человек, на плечи которых ложилась серьёзная нагрузка. Подача обойм по 5 патронов в каждой, вертикальная и горизонтальная наводка, механизм стабилизации — всё происходило вручную, а значит, не отличалось высокой эффективностью. В конце концов расчёт уменьшили на одного человека, а от стабилизации отказались вовсе.
Во время последней модификации на борт «Михаила Кутузова» были установлены 30-мм зенитные установки АК-230 с автоматическим наведением по данным радиолокатора — одни из первых советских высокоскорострельных зенитных орудий. На корабле расположено 8 таких установок скорострельностью 2500 выстрелов в минуту. Самолёту уйти от огня такой интенсивности очень сложно: тут главное — задать верное направление.
Так выглядят послевоенные морские мины. В зависимости от их типа, корабль мог брать на борт от 68 до 132 мин, все они хранились на верхней палубе на специальных рельсах.
На палубе видны следы от демонтированных направляющих для морских мин. Каждая мина в боевом состоянии весила 750 кг; чтобы сбросить её в воду, требовалось минимум 18 матросов. Они подталкивали тележку с миной в сторону кормы, к специальным скатам. В том месте, где дорожка заканчивалась, мина сбрасывалась на полном ходу корабля на тросах под сжатым воздухом. После сброса она зависала на определённой глубине на якоре и ждала своего часа.
А это 100-мм двухорудийные башни универсального калибра СМ-5-1, предназначенная для стрельбы не только по морским и береговым, но ещё и по воздушным целям. На корабле находится шесть таких установок, три по каждому борту.
Сразу под верхней палубой находились стеллажи, на которых вертикально укладывались снаряды первых выстрелов. После объявления боевой или учебной тревоги личному составу требовалось около 45–60 секунд, чтобы занять свои посты. А, поскольку морской бой скоротечен, терять драгоценные минуты в ожидании, пока из артпогреба в башню подадут боекомплект, было никак нельзя. Чтобы избежать промедления, снаряды для первых залпов хранились в подбашенном отделении. После объявления тревоги сюда заступало четыре человека, которые по команде подавали боезапас с этих стеллажей непосредственно в башню.
За корабельной бронёй
В ходе экскурсии мы проникли во внутренние помещения корабля. Это ходовая рубка крейсера, пост управления кораблём и его «мозг» в мирное время. В походном положении тут находился командир или старший помощник, рулевой, вахтенный и ещё несколько офицеров. Они получали информацию от радиолокационных станций и отдавали приказы в машинное отделение.
Помещение оборудовано самыми необходимыми приборами и устройствами: машинный и рулевой телеграф, гирокомпас, комбинированный индикатор кругового обзора, на который можно было вывести информацию от радиолокационных станций.
По соседству с этим помещением находится боевая рубка. Там располагался один из командиров боевых частей, чтобы при объявлении тревоги хотя бы один офицер всегда был на посту. В этом случае командир переходил из ходовой рубки в боевую и начинал отдавать экстренные приказы команде.
Трудно поверить, но всего на корабле 2500 помещений, в том числе 72 каюты, 38 кубриков личного состава, 4 библиотеки. Так выглядела штурманская рубка, в которой осуществлялся контроль курса корабля.
Мы находимся в офицерской кают-компании. В годы военной службы крейсера доступ сюда был только у 72 офицеров и 4–5 человек вестовых, подающих пищу. Согласно корабельному уставу, курить в этом помещении разрешалось только в строго отведённое время: с 18:00 до 22:00. Единственным человеком на корабле, которому разрешалось питаться отдельно от других членов экипажа, был командир крейсера.
Так выглядит самая комфортабельная комната на корабле — каюта флагмана. Здесь размещали самого старшего по званию человека на корабле во время визитов на «Михаил Кутузов». Обычно такими гостями были старшие начальники: командир бригады крейсеров или командующий флотом. Несмотря на высокий ранг гостей, каюта флагмана не обладает бронированием — она обшита обычной сталью толщиной 10 мм, а вот бронирование буфета (для сравнения) составляло 130 мм.
По сравнению с каютой флагмана, офицеры на корабле жили достаточно скромно:
В свою очередь, матросы срочной службы жили в кубриках различной вместимости, от 24 до 70 человек. Кубрик на фото ниже можно назвать элитным: он рассчитан на 27 матросов и оснащён иллюминаторами, чем не могли похвастаться аналогичные помещения на одну-две палубы ниже.
Рундук также застилался матрасом и использовался в качестве койки. Правда, это место на флоте считалось наименее престижным — на нём располагались в основном новобранцы.
На кораблях послевоенной постройки вплоть до 60-х годов столовых предусмотрено не было — моряки питались прямо в кубриках по бачковой системе. На подразделение в 6–8 человек назначался так называемый бачковой, который по команде шёл на камбузную палубу и получал бочок под первое и второе, а также чайник. Всё это приносилось в кубрик, где за установленными в проходах раскладными столами («баками») матросы обедали.
Раз в день с 7:30 до 8:00 шла на корабле давалась команда набрать пресной воды. Кто не успел, оставался без чая на весь день. Отпуска полагались только офицерам и мичманам. Матросам срочной службы такая привилегия давалась только за определённые заслуги, так что многие за все три года могли ни разу не съездить на отдых — только служба.
На корабле вели приём три доктора: терапевт, хирург и стоматолог. Несложные операции, типа удаления аппендицита, хирург проводил прямо на корабле. А вот потребности в сложных операциях не возникало никогда — крейсер «Михаил Кутузов» знаменит также тем, что здесь ни разу за всю его историю не было происшествий с летальным исходом.
На этом наша экскурсия по знаменитому крейсеру окончена. Мы надеемся, вы прониклись интересом и уважением к этому величественному кораблю, так же как и наша команда. Для нас эта поездка была незабываемой.