Yle (Финляндия): я вам больше не дочь
По мнению «Сеты», крупнейшей финской организации сексуальных меньшинств, когда интересами ребенка пренебрегают, власти обязаны вмешиваться.
Финка Ниина показывает видео с Неей. Нея смотрит прямо в камеру и объясняет, что это проба голоса: «Вот мой голос спустя полгода с начала приема тестостерона».
«Не могу это смотреть», — говорит папа Кари и выходит из комнаты.
Власти забрали у них дочь, потому что они не разрешали ей поменять пол. Семья живет в другой стране ЕС.
Кари, Ниина и Нея — псевдонимы. Семья попросила не называть их настоящих имен, и редакция пошла им навстречу, поскольку тема деликатная. Журналисты «Юле» встретились с родителями в другой стране Евросоюза и ознакомились с обстоятельствами их дела. С Неей они не виделись.
Нея с родителями не общается. Они не знают, где она и как с ней связаться. Нея считает себя мужчиной и на семейное имя не отзывается.
Вся переменилась
Нею забрали у родителей, когда ей было 15. Через год она начала гормональную терапию для смены пола.
Родители не видели ее уже несколько месяцев.
«У нее теперь совсем другой голос, да и сама она переменилась», — комментирует Ниина.
От тестостерона голос стал ниже, а сама она поправилась, и начали расти волосы.
«Можно без ложного драматизма сказать, что, изменив голос, внешность и личность, они словно убили нашу девочку», — говорит Кари.
Нея хотела начать гормональную терапию, и поскорее
Все началось два года назад, когда семья переехала за границу.
Нее тогда было пятнадцать. Она решила, что она — мальчик, появившийся на свет в чужом теле.
«Она сказала, что хочет сразу же начать гормональную терапию, а потом удалит грудь», — рассказывает ее мать Ниина.
Родителей эта новость повергла в шок, хотя они и заметили, что Нея стала одеваться по-другому.
«Раньше она одевалась провокационно, но женственно, а теперь стала носить мужские вещи, — так было принято в ее новом окружении».
Ниина попыталась успокоить дочь. Сказала, что в период полового созревания многие ищут себя. Объяснила, что смена пола — это сложный процесс, который требует кропотливого и трудоемкого обследования.
«Ей же было всего пятнадцать. Не могла же я взять и сразу согласиться на гормоны».
Ниина вспоминает, что Нея разозлилась и закричала, что родители ничего не понимают.
А через несколько недель явилась полиция. Нея подала на родителей заявление — через приятеля.
«Ужасно, когда с тобой так поступает собственная дочь. Но хуже всего то, что ее поддержали власти. Мы-то наивно полагали, что врачи и чиновники в этом разбираются. Как мы ошибались!» — сетует Кари.
В их стране законы похожи на финские. Для постановки диагноза необходимы долгие и тщательные обследования, а лечение начнется только после того, как диагноз подтвердят два врача. Мнение родителей тоже учитывается.
Задача врача — оценить, нужна ли смена пола
Профессор детско-юношеской психиатрии и главный врач поликлиники для трассексуалов при университетской больнице Тампере Риитта-Кертту Калтиала (Riittakerttu Kaltiala) об этом случае не слышала. Она считает, что финские власти так бы не поступили.
Но и в Финляндии среди молодых людей, которые добиваются смены пола, много биологических девочек.
«Мы видим немало случаев, когда биологические девушки внезапно начинают отождествлять себя с противоположным полом и надеются, что их проблемы решит гендерная коррекция», — объясняет Калтиала.
Ее задача — определить, пойдет ли смена пола пациенту на пользу. Часто, говорит она, хирургическое вмешательство оправдано, но у многих просто психические проблемы.
«У многих хрупкая психика, и их личность и самовосприятие не до конца сформировались», — объясняет Калтиала. В таких случаях предстоит отыскать истинную причину недовольства и депрессии.
Многие репетируют ответы заранее
В последние годы количество обращений в поликлинику для трассексуалов резко возросло. Всего за шесть лет приток юных пациентов увеличился вчетверо, и никто не знает, почему.
Раньше к врачам обращались главным образом встревоженные родители, переживающие, что сын обзавелся женоподобными манерами.
«Теперь большинство пациентов — это биологические девочки, которые хотят стать мальчиками», — говорит Риита-Кертту Калтиала.
По ее мнению, это отчасти объясняется тем, что общество стало осведомленнее и толерантнее. При этом большую роль играют социальные сети.
«На приеме мы часто видим, что молодые люди заранее подготавливают ответы на наши вопросы. Это очень тревожно. Ведь речь идет о вмешательстве в здоровое тело, причем с необратимыми последствиями», — говорит Калтиала.
Она заметила, что из некоторых школ обращаются по несколько подростков сразу. Для молодежи важно чувство товарищества, ей нужна некая общность, считает она.
Родители не думали не гадали
Родителям часто кажется, что мысль о смене пола пришла ребенку в голову ни с того ни с сего.
Властям же Нея сообщила, что всегда считала себя мальчиком.
Председатель «Сеты» Сакрис Купила (Sakris Kupila) подтверждает: эта новость зачастую становится для семьи неожиданностью, хотя ребенок размышляет над сменой пола уже давно.
«Внешность обманчива, и мало что говорит о внутренних ощущениях», — говорит Сакрис.
Главврач клиники для транссексуалов при университетской больнице Тампере Риита-Кертту Калтиала говорит, что родители часто воспринимают всякую коррекцию пола в штыки, даже если есть основания полагать, что она пойдет ребенку на пользу.
Родители Неи решили, что это ее новые друзья науськали дочь, чтó говорить властям, и настроили на разрыв с семьей.
Журналисты «Юле» ознакомились с документами по делу Неи. В отчетах из первого приюта, куда она попала из семьи, отмечается, что к ссоре с родителями ее подначивали друзья.
Заявить на родителей
Прожив в приюте несколько месяцев, Нея вернулась домой.
Родители пообещали, что семья по окончании учебного года вернется в Финляндию, и Нея отправится на обследование.
«Мы не спорили, пусть считает себя мальчиком. Мы лишь сомневались, что коррекция пола — наилучший выход, — вспоминают родители. — Для ее нежного возраста на нее свалилась масса психологических проблем».
Единственное, чего потребовали родители, — это чтобы Нея порвала со своими приятелями. Она не послушалась.
В день окончания учебного года она отправилась в полицию вместе с представителем местной организации транссексуалов и подала на родителей заявление.
Вскоре после этого Нее поставили диагноз, и она начала лечение. Параллельно шло судебное разбирательство насчет опеки. Но когда выносили решение, родителей даже не послушали.
«Она уже восемь месяцев принимает тестостерон», — говорят они.
Председатель «Сеты» Сакрис Купила считает, что если интересы ребенка игнорируются, власти обязаны вмешиваться.
«Главная цель опеки — обеспечить ребенку благополучие и поддержку, например, если на него не обращают внимания или если есть серьезные проблемы во взаимоотношениях с родителями», — считает Купила.
Контакта нет, но дверь открыта
С родителями Нея больше не общается. Они ее видели несколько раз, но каждый раз случайно.
«Она нас избегает, даже глаза отводит», — говорят они.
Им кажется, что все пошло не так, как должно. Они обратились за помощью к финским властям, но, поскольку дело было в другой стране Евросоюза, те оказались бессильны что-либо изменить.
Насчет опеки Ниина и Кари решили не судиться. Все равно их дочь скоро станет совершеннолетней. Кроме того, Нея уже начала лечение, и некоторые изменения необратимы.
«Мы лишь сказали, что наши двери всегда открыты — пусть возвращается домой, если захочет».