Срыв башни. Экспертное мнение «Вестника бронетанковой техники» о танках «холодной войны» (9 фото)
М-48. Экспозиция в Кубинке.
Секретный журнал танкистов
Танковые войска всегда были на первых ролях в Советской Армии, и вполне естественно, что отраслевое издание в послевоенные годы только набирало популярность. В 50-е годы издателем числился Орган Главного управления танкового производства Министерства транспортного машиностроения. А спустя 10 лет журнал считается научно-техническим и издается под эгидой Министерства оборонной промышленности СССР. Если быть до конца точным, то издателем был ленинградский ВНИИТрансмаш 12-го Главного управления оборонной промышленности. Однако на обложках журнала неизменно фигурировала надпись: «Москва», и этому было простое объяснение: редакция располагалась в столице по адресу ул. Горького, 35. С 1953 года на 20 лет главным редактором журнала становится прославленный танковый конструктор, лауреат трех Сталинских премий Николай Алексеевич Кучеренко.
В 1961 году секретное издание обращается к читателям с просьбой о своевременной подписке. В то время удовольствие читать такой журнал обходилось в 180 рублей в год. «Вестник бронетанковой техники» приходил подписчикам раз в два месяца. Естественно, к пользованию такой литературой допускались только лица с соответствующим допуском. Интересна ситуация с тиражом издания. В послевоенное время информация о количестве выпущенных экземпляров появляется эпизодически (от 100 до 150 экз.). Об уровне секретности «Вестника» говорит факт того, что на каждом журнале проставлялся порядковый номер экземпляра.
В конце 60-х годов оформляются следующие разделы журнала: «Конструирование. Испытания. Исследования», «Вооружение. Оборудование. Приборы», «Технологии», «Материалы», «Из истории автобронетанковой техники» и «Зарубежная военная техника и промышленность». Последний раздел представляет собой наибольший интерес.
Дело в том, что в послевоенные двадцать лет в данной рубрике публиковались почти исключительно результаты собственных исследований ВНИИТрансмаша, ВНИИ Стали и войсковой части №68054. Последний объект является в настоящее время 38-м Научно-исследовательским испытательным ордена Октябрьской революции Краснознамённым институтом имени маршала бронетанковых войск Федоренко Я. Н., или НИИБТ «Полигон» в Кубинке. Инженеры-исследователи проводили на базе данным учреждений детальное изучение зарубежных образцов бронетехники, попавшей в СССР различными путями. В частности, подробнейшим образом был изучен легкий танк М-41, попавший в страну из Кубы (о нем пойдет речь в следующих публикациях). Но часть исследований была чисто теоретической направленности.
Эволюция обложек журнала "Вестник бронетанковой техники".
Американская броня в теории
«Вестник бронетанковой техники» в 1958 году (№2) публикует интересную статью инженера-подполковника А. А. Волкова и инженера-капитана Г. М. Козлова о броневой защите американского танка М-48. Стоит напомнить, что на вооружение в США эта бронемашина встала только в 1953 году, и уже спустя несколько лет её «обстреляли» в Кубинке. Танк, кстати, и повоевать толком тогда ещё не успел. Авторов впечатлили цельнолитые корпус и башня танка, а также серьезно усиленная броня по сравнению с предшественниками М-46 и М-47. За счет серьезного дифференцирования толщины брони, с одной стороны, удалось увеличить снарядостойкость, а, с другой, уменьшить массу танка (в сравнении с М-46). Как отмечают авторы:
«изготовление цельнолитых корпусов танка М-48 организовано в США поточным методом с широким применением механизации таких тяжелых и трудоемких работ, как набивка опок и отливка. Качество отливок контролируется с помощь мощной бетатронной установки. Производственные мощности американской промышленности, в частности, наличие специализированных литейных заводов, позволяют, в свою очередь, повысить производительность танковых предприятий».
Это освобождает часть прокатного и прессового оборудования, а также сокращает расход броневой стали и электродов на единицу продукции. Все эти факторы, по мнению инженеров, очень важны в условиях военного времени, когда требуется обеспечить массовое производства. Здесь же обсуждается вопрос об организации подобного в СССР. Учитывая реалии советской промышленности конца 50-х годов, авторы предлагают не отливать корпус целиком, а сваривать его из отдельных литых элементов.
Тактическая диаграмма противокумулятивной стойкости американского танка М-48.
Теперь о стойкости американского танка к советским снарядам. Авторы ориентировались как на данные технической разведки, так и на «Труды Академии бронетанковых войск имени Сталина», где указано, что броня «американца» гомогенная низкой твердости. Она практически ничем не отличается от брони танков М-26 и М-46, которые в Кубинке исследовали в реальности. А раз так, то результаты можно вполне экстраполировать и на новый танк. В итоге «обстреливали» М-48 бронебойными 85-мм, 100-мм и 122-мм снарядами. Калибр 85-мм оказался ожидаемо бессилен перед литым корпусом и башней М-48. А вот 100-мм и 122-мм вполне справились со своей задачей, причем в первом случае наиболее эффективным стал тупоголовый бронебойный снаряд. Далее цитата из статьи:
«Однако ни 100-мм тупоголовый снаряд при стрельбе из пушки с начальной скоростью 895 м/с, ни 122-мм тупоголовый снаряд из пушки с начальной скоростью 781-800 м/с не обеспечивают пробитие верхней лобовой части корпуса М-48. Для пробития этой части корпуса при курсовом угле 0° тупоголовыми снарядами ударная скорость 100-мм снаряда должна быть не меньше 940 м/с, 122-мм снаряда — не меньше 870 м/с».
Стоит отметить, что авторы прямо пишут в статье, что расчеты носят примерный характер.
А если ударить по танку кумулятивным снарядом? Здесь авторам пришлось взять тайм-аут на два года. Только в 1960 году они опубликовали в «Вестнике» статью «Противокумулятивная стойкость бронекорпуса американского среднего танка М-48». В данном случае «обстрел» велся 85-мм и 76-мм кумулятивными невращающимися снарядами, а также минами МК-10 и МК-11. По теоретическим расчетам Волкова и Козлова, данные противотанковые средства пробивают танк из любого ракурса и с любой дальности. А вот кумулятивными гранатами ПГ-2 и ПГ-82 (из боекомплекта гранатомета РПГ) авторы не смогли пробить верхнюю лобовую часть танка. Справедливости ради отметим, со всех остальных проекций М-48 гранатами успешно поражался.
Срыв башни
М-60 в Кубинке. Архивное фото 80-х годов.
Если бы подобная статья публиковались сейчас, да еще и молодёжном издании, то ее назвали бы «Как сорвать башню с танка?» Но в 1968 году в «Вестнике» вышел материал с длинным названием «Сравнительная оценка возможности срыва башен некоторых танков капиталистических государств при воздействии ударной волны ядерного взрыва». Тогда никто не стремился к кричащим заголовкам. Очевидно, авторы (инженеры О. М. Лазебник, В. А. Личковах и А. В. Трофимов) посчитали срыв башни танка самым важным следствием ядерного удара, если энергии взрыва не хватило на то, чтобы перевернуть машину. В ходе исследования ни один танк не пострадал, а их было немало: французский АМХ-30, американские М-47 и М-60, швейцарский Pz-61, британские «Центурион» и «Чифтен», а также немецкий «Леопард». За точку отсчета брали стойкость башни Т-54, которую срывает при нагрузке в 50 тонн. Все расчет авторов строились именно вокруг этого значения, они допустили, что и у зарубежных танков сорвет башню при 50-тонной нагрузке.
Теоретические расчеты показали, что хуже всех придется «американцам» с их большими бортовыми и лобовыми проекциям башен. М-47 и М-60 получат 50 тонн в башню при избыточном давлении в лоб около 3,7-3,9 кг/см2 и борт – 2,9-3,0 кг/см2. На этом недостатки танков капиталистических государств заканчиваются. У остальных бронемашин стойкость башни оказалась выше, чем у отечественного Т-54. Если провести экстраполяцию по представленным в статье графикам, то у «Леопарда», Pz-61 и AMX-30 башню сорвет при 60-тонном, а то и 70-тонном ударе. Естественно, давление скоростного напора в этом случае будут таким же, как и для Т-54. Британские «Чифтен» и «Центурион» несколько слабее, но все равно устойчивее, чем советский танк.
Вполне возможно, что данные теоретические расчеты могли оказать влияние на тактику применения советского атомного оружия, а также на рост его возможностей.
Продолжение следует…