Приключения "учителя успеха" в тайге. Часть 5. Что мы делали, чтобы привлечь удачу на охоте?! (3 фото + 2 видео)

С Раскольным было интересно разговаривать. За 50 лет в тайге у него накопилось огромное количество историй, из которых самыми интересными мне казались связанные с темой удачливости на охоте. Заинтересовался этой темой после роликов писателя-шекспироведа Меняйлова. Много лет назад Меняйлов совершил более 20 экспедиций по всем местам ссылок Сталина, в том числе и на Енисей. В этих поездках писатель общался со многими охотниками и узнал, что на Севере некоторые охотничьи команды не уходят на охоту, пока не найдут к себе в группу удачливого человека. Он даже может быть глубоким стариком, но его присутствие повышает удачливость всей охотничьей команды. То есть удачливость для них – это не случайность, а следствие определенных причин.

Для меня эта тема была очень актуальна, т.к. мой первый сезон в тайге был особенно неудачливым – не смог добыть ни одного глухаря, ни одного соболя из-под собаки. Даже косачей и тех добыл не сразу, вначале спугивал их и мазал. Ниже видео с ярким примером.

Очередная неудача с крупной птицей в первый сезон в тайге. Спугнул косачей.

Очень врезалась в память такая история от Геннадия Викторовича. Один его знакомый охотник, добывший за жизнь много лосей, однажды очень хвастливо заявил на пьянке, что сможет добыть лося в любое время. С тех пор он 8 лет подряд не мог добыть ни одного лося!

Другой случай. С Раскольным и его средним сыном Андреем мы поднялись на новый участок Андрея по очень порожистой реке Тынеп. Один из наиболее опасных порогов на деревянной лодке никто до Геннадия Викторовича не проходил. Заснял это место на видео.

Геннадий Викторович с сыном обсуждают, как безопаснее пройти перекат на р. Тынеп.

Добрались до места, разбили лагерь (зимовья там не было), сели обедать. Первую рюмку Абсолюта Раскольный вылил в костер, поблагодарив дедушку – хозяина этих мест – за то, что пустил нас на участок.

Несколько ритуалов, влияющих на удачливость на охоте, мы переняли из книжки этнографа Потапова «Охотничий промысел алтайцев», который в 1927-28 годах провел два сезона в тайге с алтайскими охотниками. Например, мы с Юрой никогда не говорили «я добыл», а говорили «дедушка дал/позволил добыть». Перед тем, как стрелять птицу или соболя, мы просили дедушку помочь нам добыть их, объясняли, что не с жиру бесимся, а нам это нужно для дела. После удачного выстрела благодарили и дедушку и добытых птицу или соболя. Что интересно, в те редкие моменты, когда в голове проносилась мысль, мол, «зачем зря дедушку беспокоить просьбами, ситуация легкая, глухарь как на ладони, сам добуду», мазали по глухарю в упор.

Кто-то может опять меня назвать суеверным как в ситуации с орлом, описанной во второй части дневника. Но мне кажется, что и тут дело в психологии. Пока ты в скромности, то максимально мобилизован, собран, действуешь на пределе сил и адекватности. А когда считаешь, что море по колено, особенно уверен в себе как учили на всяких курсах успеха, как-то расслабляешься, действуешь расхлябанно, по-разгильдяйски и в итоге мажешь.

Естественно, что никаких фото с добычей мы не делали, чтобы не возгордиться. Лишнего старались не добывать. Когда поняли, что птицы у нас достаточно и на еду и на приваду, больше глухарей не стреляли, спугивали. Внимательно следили за своим психологическим состоянием. Например, накануне выхода на новый круг (двухнедельный обход охотничьего участка) Юра на ровном месте разлил 3 кружки чая подряд, я порезался, пытаясь отколоть замерзший на холоде кусок сливочного масла. Эта неадекватность в простых ситуациях нас насторожила. Решили остаться еще один день на зимовье, привести себя в порядок, обсудить, в чем может быть причина нашего улёта. Как только убедились, что состояние выровнялось, ничего из рук больше не выпадало, пошли на круг.

Чем тяжелее окружающая обстановка, тем более внимателен человек к любому инструменту, помогающему выжить. И подчас неважно, что ты не понимаешь, как это работает. Чувствуешь результат и этого достаточно. Например, самый прославленный летчик Великой Отечественной войны Александр Покрышкин, первый трижды Герой Советского Союза, на все боевые вылеты брал с собой портрет Сталина. Об этом он написал в своих мемуарах 1948 года издания. Не буду пересказывать, чем это ему помогало, желающие могут загуглить ролик «Возможности древней приметы «посидим на дорожку». Вот и я распечатал портрет вождя, заламинировал его и носил с собой в нагрудном кармане, а на зимовьях ставил над столом. Тем более, что Сталин сам три года провел на Енисее в районе реки Курейка и охотился в тайге.

Что интересно, в тайге мы были полны сил, нам не нужно себя приводить в тонус как на Большой земле. Тут сама окружающая обстановка нас мобилизовала. Даже чтобы попить чаю нужно было приложить усилия – выйти из теплой избы, дойти до реки, разбить топором лед, набрать воды в ведро, поднять его в горку до зимовья. Про 20ти километровые переходы с избы на избу с раздеванием догола для переправы через полузамерзшую реку я вообще молчу – тонус и силы берутся как будто из ниоткуда. Как говорится, жить захочешь и не так раскорячишься. А вышли из тайги в деревню, все сразу стало лень – валялись на диванах, даже поесть не хотелось себе готовить, через раз ходили харчеваться к Геннадию Викторовичу.

Хотя и в тайге не получалось все время быть собранным, регулярно случались промашки и проколы. Сейчас эти случаи рассказываешь как шутки, а тогда бывало не до смеха. Один эпизод получился даже как в анекдоте – я понимаю, что это не медведь, а ср@ть остановиться не могу. Но об этих ситуациях уже в новой статье.

(продолжение следует)