Пан фантаст (43 фото)

Философ, футуролог, фантаст, эссеист, сатирик и критик Стани́слав Герман Лем родился 12 сентября 1921 года во Львове (Польша, до 1918 г. – Австро-Венгрия), в семье врача-отоларинголога Самуила Лема (1879-1954) и Сабины Воллер (1892-1979).
Правда, в письме к своему другу – литовскому переводчику Виргилиюсу Чепайтису от 6 апреля 1985 года, сам Лем писал, что истинной датой его рождения вероятнее всего было 13 сентября, но в свидетельство о рождении записали предыдущий день, чтобы в соответствии с суеверием избежать несчастья.
Двоюродным братом Станислава был польский поэт-песенник, сатирик, драматург, переводчик и журналист Марьян Хемар (Хешелес). Жила семья Лемов в доме №4 по Брайеровской улице (ныне – ул. Богдана Лепкого).

«Норберт Винер начал свою автобиографию словами: «Я был вундеркиндом». Пожалуй, про себя я бы мог сказать: «Я был монстром». Возможно, это и преувеличение, но я, будучи ещё совсем маленьким, умудрялся затерроризировать абсолютно всех окружающих… Славным малым меня, судя по всему, считали лишь многочисленные тётушки» (С. Лем, автобиография).

«В 4 года я научился писать. Толком, правда, это умение использовать не мог. Первое письмо, которое я написал отцу из Сколе, куда ездил со своей мамой, представляло собой небольшое описание моих приключений в настоящем деревенском туалете. Да-да, том самом — с дыркой в деревянном полу. Кое-что я, правда, упоминать не стал. В эту самую дырку я выкинул связку ключей нашего хозяина…» («Станислав Лем о себе»).

Юность будущего писателя пришлась на период бурных для Польши потрясений. В 1939 году, когда началась II Мировая война, а во Львов вошла Красная Армия, Станислав получил аттестат о среднем образовании во 2-й мужской гимназии им. Кароля Шайнохи/K.S. Szajnochy, где он учился с 1932 года. При Советах, в 1939-41 гг., без особого энтузиазма изучал во Львовском университете медицину – в Политехнический институт, который он считал более интересным, и куда изначально успешно сдал экзамен, его не приняли, как представителя «неправильного социального класса» (отец — зажиточный доктор, то есть буржуа). Поэтому отец, использовав свои связи и знакомство с известным биохимиком, профессором Парнасом, пристроил Станислава в медицинский.
Когда в 1941 году на смену русским пришли немцы, Лем стал работать помощником механика и сварщиком в германской фирме, занимавшейся переработкой сырья. С места работы Станислав, по информации израильских порталов, таскал взрывчатку, снабжая ею антифашистское Сопротивление. Несмотря на еврейское происхождение, в военные годы семье Лемов, благодаря поддельным документам, удалось избежать депортации в гетто (все близкие родственники семьи, бывшие тогда в Польше, погибли).

После освобождения города, в 1944 году, Станислав продолжил своё обучение на медика. А после окончания войны, в 1946 году, когда Львов перестал принадлежать Польше, отойдя к Советской Украине, семья была вынуждена покинуть территорию, ставшую частью СССР и переселиться в Краков. Там Лем продолжил изучать медицину в Ягеллонском университете/Wydziale Medycznym Uniwersytetu Jagiellonskiego.
После окончания в 1948 году обучения, он отказался сдавать выпускные экзамены, не желая становиться военным врачом, и получил всего лишь сертификат об окончании курса обучения. Станислав стал работать ассистентом профессора Мечислава Хойновского в «Науковедческом кружке»/Konwersatorium Naukoznawczym («Кружок» был коллектором зарубежной научной литературы, поступавшей тогда в Польшу). Так же, до 1950 года Лем работал ещё и младшим ассистентом в анатомическом театре при родном университете. Но будущее своё новоиспеченный медик увидел в литературе.

В тяжёлое послевоенное время, в целях заработка дополнительных средств к существованию, Лем начал писать в редкие свободные часы рассказы. Впервые крупное его произведение — написанный ещё в период оккупации роман «Человек с Марса»/Czlowiek z Marsa — опубликовал в 1946 году в одном из первых номеров, выходивший тогда в Катовице еженедельный журнал Nowy Swiat Przygod/«Новый Мир Приключений». А первый литературный успех пришёл к Лему после публикации в 1951 году первой НФ-книги — романа «Астронавты»/Astronauci, произведшего большое впечатление, как на читателей, так и на критиков, и неоднократно публиковавшийся затем за рубежом. Роман, как и положено было в социалистическом блоке, повествует о путешествии коммунаров будущего на Венеру.
Эти произведения, и, последовавший за ними роман «Магелланово облако»/Obłok Magellana (1955), о полёте первой звёздной экспедиции, предпринятой человечеством в начале XXXII века к планетной системе в созвездии Центавра на гигантском космическом корабле «Гея», так же написанный в стиле коммунистической утопии, пока ещё лежали в русле традиционной НФ.

Позднее, увлечение литературным творчеством переросло в основное занятие Станислава, отодвинувшее на второй план работу в медицине. Но уже с этого времени, можно было говорить о Леме как об известном польском фантасте.
Согласно написанному самим Лемом, на его творчество оказали большое влияние произведения основоположника НФ как жанра, французского писателя Жюля Верна (1828-1905), родоначальника НФ-литературы XX века, английского писателя и публициста Герберта Уэллса (1866-1946), английского философа и фантаста Уильяма Олафа Стэплдона (1886-1950), американского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе Сола Беллоу (1915-2005), родоначальника кибернетики, американского философа и математика Норберта Винера (1894-1964), одного из создателей математической теории информации Клода Элвуда Шеннона (1916-2001).

Писал Станислав о часто выглядящих непреодолимыми трудностях общения человечества с внеземными цивилизациями, о технологическом будущем планеты.
В конце 1950-х — 1960-х гг. автор пишет романы, которые заставили говорить о нём, как об одном из крупнейших фантастов этого времени — «Эдем»/Edem (1959: «Шестеро земных космонавтов, не рассчитав траектории, падают на практически неисследованную планету Эдем, где обнаруживают цивилизацию, проявления которой их шокируют. Пока они пытаются подогнать увиденное под человеческие мерки, картина происходящего рассыпается, словно карточный домик. Не сразу, во многом благодаря пошедшему на контакт аборигену, вырисовывается картина анонимной диктаторской власти, где невозможно сопротивление. У людей слишком мало знаний, слишком мало возможностей, да и есть ли у них право решать за другую цивилизацию?»), «Возвращение со звёзд»/Powrót z gwiazd (1961: «Космонавт Халь Брег 10 лет провёл в космическом корабле в межзвёздном пространстве. Но когда он вернулся из далёких миров на родную Землю, где прошло уже 127 лет, его ждали новые приключения и неожиданности, ведь жизнь там полностью изменилась – и быт, и обычаи людей, и для него в этом мире нет места»), «Солярис»/Solaris (1961: «Когда люди столкнулись с Солярисом — уникальным явлением Вселенной, мыслящим Океаном — его, естественно, начали изучать. Там наблюдались интереснейшие явления, в том числе и небезопасные, влекущие за собой гибель людей, — но в целом Солярис был признан неагрессивной планетой. Исходит из этого и прибывший на станцию Кельвин — но при этом сталкивается с неожиданным и пугающим: планета сама идёт на контакт, сама изучает прибывших, используя воспоминания людей. И неожиданно оказывается, что даже в космосе человек не может продвинуться в понимании мира, потому что он не понимает и не знает сам себя. И огромный, загадочный космический океан становится зеркалом, в котором честно и болезненно отражается душа»), «Непобедимый»/Niezwyciężony (1964: «Люди, прилетевшие на малоисследованную планету на корабле с гордым названием «Непобедимый», пытаются разобраться в гибели предыдущей экспедиции: их огромный, прекрасно защищенный, с запасами еды, воды и кислорода корабль «Кондор» стоит невредимый, но его экипаж — уже либо мумифицированные тела, либо отполированные песком кости. В ходе исследований к ним медленно приходит понимание: противник — эволюционировавшие механизмы, странные «мушки»-кристаллы, каждая из которых сама по себе лишь генерирует слабое поле, — но, собираясь в огромные тучи, они способны противостоять самым совершенным созданиям человеческих рук. И на поиски возможно уцелевших уходит человек. Один. Только так — в одиночку, наедине с отвагой, холодной головой и везением — можно пройти по этой планете. И горькой иронией кажется теперь название корабля…»), «Глас Господа»/Głos Pana (1968: «Роман основан на реальном поиске внеземных цивилизаций (SETI). Но автор развивает тему шире, показывая, что немалую роль в исследовании Вселенной играет личность. Если существует множество цивилизаций, то должна быть хоть одна, которая достигла уровня человеческого развития, или даже превзошла его. Но почему они не пытаются вступить в контакт? Может, нас отделяют миллионы световых лет и контакт невозможен? А может они пытаются вступить в контакт, но мы просто не знаем каким образом. Может мы, исследуя космос, и не догадываемся, что сигнал будет зашифрован в виде обычного космического шума...»).

В это же время пишутся и циклы рассказов: «Сказки роботов»/Bajki robotów (1964), «Кибериада»/Cyberiada (1965-79), «Рассказы о пилоте Пирксе»/Opowieści o pilocie Pirxie (1959-86), «Звездные дневники Ийона Тихого»/Dzienniki gwiazdowe (1953-96).

«Сказки роботов». В рассказах описывается фантастическая псевдо-средневековая вселенная, где место людей занимают бравые роботы. Почти все рассказы написаны в 1964 году, кроме «Сказки о цифровой машине...» (1963) и «Загадки» (1981). Роботы уже давно колонизировали множество планет, где обитают самостоятельно и самодостаточно. Появились расы и нации роботов, и у каждой своя культура, мифы, легенды и сказки. У одних даже есть миф, что все роботы были созданы «бледнотиками». Их никто не видел, но все сходятся во мнении, что они ужасны во всём и даже дышат (о, ужас!) кислородом, который разъедает железо. Другие наслышаны о сокровищах ледяного царства и самые смелые электрыцари отправляются за ними…
Сюжетно и стилистически серия близка к другому циклу — серии сатирико-философских рассказов «Кибериада», однако в последний обычно включают произведения, объединённые помимо роботов, ещё и 2-я главными героями — великими конструкторами Трурлем и Клапауцием.

«Рассказы о пилоте Пирксе». В рассказах проходит жизнь Пиркса — от лопоухого кадета до легендарного командора. На протяжении жизненного пути он решает задачи, поставленные перед ним космосом и людьми. Выделяются несколько главных качеств, позволяющих ему выжить и достойно ответить на вызов. Он всегда исходит из того, что «задачу нужно решить». Он ставит себя на место тех, кто пытался это сделать до него и не преуспел, — и подходит к задаче по-иному, как бы ни были очевидны пути решения. При этом Пиркс знает, что нельзя абсолютно доверять ни собственному восприятию, ни аппаратуре. Но раз за разом ему приходится сталкиваться с тем, что невыносимо, или что идёт против его натуры… Всё действие происходит в начале XXI в., в эпоху космических межпланетных полётов, когда существуют соответствующие школы пилотов, регулярное патрулирование ближнего космоса, промышленные грузовые перевозки, исследовательские станции на планетах Солнечной системы и на ближайших планетах за её пределами, туристические полёты в космос и на Луну. В «мире Пиркса» сохраняется мирное сосуществование 2-х политических систем во главе с США и СССР. Сам пилот, его знакомые и коллеги живут в «западном» мире и носят западноевропейские фамилии (имена обычно не называются, безымянен и сам герой).

«Звёздные дневники Ийона Тихого». Главный герой философско-юмористического цикла Ийон С. Тихий – знаменитый космопроходец, капитан дальнего галактического плавания, охотник за метеорами и кометами, неутомимый исследователь и первооткрыватель 80 тысяч и 3 миров, доктор honoris causa университетов обеих Медведиц, член Общества Охраны малых планет, кавалер орденов Млечного Пути и туманностей, – постоянно попадает в невероятные приключения. То из-за прохождения гравитационных вихрей число Ийонов в отдельно взятом корабле перестало поддаваться подсчёту. То он вынужден изображать робота на планете роботов, а в итоге оказывается, что ни единого настоящего робота вокруг и нет. То создаёт цивилизацию, не выключив ускорителя времени (изобретенного персонажем другого цикла — профессором Астралом Стерну Тарантогой, (т.н. цикл «Четыре пьесы о профессоре Тарантоге»/Profesor Tarantoga, 1963-79) учёным-космозоологом и изобретателем, единственным человеком, благодаря которому и были изданы сочинения Ийона). То попадает под арест из-за банки шпрот и приговаривается сначала к «свободному ваянию», а потом к «пожизненной идентификации». Однако параллельно с весёлыми авантюрами, Тихий рассказывает и о том, что не может быть злонамеренной машина или природные объекты — лишь человек. О необходимости помнить, кому обязаны своим существованием ныне живущие. О кошмарах, к которым могут привести религия и миссионерство. О необходимости бережно относиться к тому, что вокруг. И если первоначально рассказы были более юмористическими, то со временем склоняются к сатире, а затем и к сарказму. В предисловии к циклу сам автор сравнивает своего героя и с бароном Мюнхгаузеном, и с Лемюэлем Гулливером.

Более поздние работы Лема посвящены идеалистическому и утопическому обществу и проблемам существования человека в мире, в котором нечего делать из-за технологического развития. Произведения автора изобилуют интеллектуальным юмором, игрой слов и всевозможными аллюзиями.
«Мастер Лем неизлечимый пессимист, с ужасом наблюдает: что же ещё способно выкинуть безумное человечество? …От долгого общения с безнадёжностью он так устаёт, что его разбирает хохот, от которого он едва не лопается…» (Курт Воннегут, писатель).

С 1971 по 1974 гг. были выпущены 16 рассказов, объединённых в сборник «Абсолютная пустота». В нём Станислав в полной мере проявил свой талант литературного критика, написав ироничные и тонкие рецензии на несуществующие произведения таких же вымышленных авторов (например, того же И. Тихого).
Однако начиная с 1970-х гг., писатель постепенно отходит от «чистой» НФ-литературы. Всё больше его времени начинает занимать футурология. Фантастика в изложении Лема, по словам исследователей его творчества, пережила жанровую эволюцию. Если сначала это были оптимистичные, простые для понимания «Магелланово облако» и рассказ «Крыса в лабиринте»/Szczur w labiryncie (1956), то позднее читателям пришлось глубже поразмышлять над пародийными байками космонавта, объединенными в «Звёздные дневники…», которые сам автор называл «пасквиль на конструктора, занятого экспериментальной метафизикой». А «Эдем» и вовсе был охарактеризован, как «описание худшего из возможных миров».

Много лет спустя писатель признался: «Я бросил читать science-fiction вообще, потому что уже не способен был её «переваривать», главным образом, из-за полного отсутствия чего-то познавательного в ней».
В 1973 году Американское Сообщество Научных Фантастов/Science Fiction Writers of America — SFWA (учредитель премии «Небьюла»/Nebula Award) признало литературные достижения Лема, и впервые приняло в свои ряды европейца в качестве почётного члена. Откуда, правда, писатель был исключён уже в 1976 году — «из-за критических высказываний по поводу низкого уровня американской научной фантастики», которую он называл китчем, обвиняя в плохой продуманности, бедном стиле письма и чрезмерной заинтересованности в прибыли в ущерб новым идеям и литературным формам. А писатель-фантаст Филипп К. Дик (подробнее – здесь: Электрические сны Бежавшего по лезвию) даже написал на поляка заявление в ФБР, назвав его агентом коммунистического блока, подрывающим основы демократии.

«…Лем, вероятно, является целым комитетом… созданным Партией за Железным занавесом для захвата монопольной властной позиции для манипуляции общественным мнением посредством критических и педагогических публикаций… Для нашей сферы и её чаяний было бы печально, если бы большая часть критики и публикаций оказалась под контролем анонимной группы из Кракова» (Ф. Дик, из письма в ФБР от 2 сентября 1974 г.).
Сегодня считается, что данное письмо было написано в приступе шизофрении. Однако своё дело оно таки сделало. Интересно, что при всём при этом, Лем продолжал с уважением относиться к творчеству Дика, считая его оригинальным и интересным автором.
«Мои книги в Америке почти неизвестны, хотя большая их часть была опубликована по-английски в очень хорошем переводе. Не знаю, исключительно ли в культурных различиях тут дело. В 70-е годы меня выгнали из SFWA за статью «Science fiction: безнадежный случай с исключениями». Этим исключением был Филип Дик, чьё творчество я безмерно ценю, несмотря на то, что он писал параноидальные письма в ФБР, в которых доказывал, что Лема в действительности не существует» (пресс-конференция С. Лема РИА «Новости» в Польше (рук. регионального представительства Л. Свиридов), 18.01.2006 г.).

Однако позднее, после заявлений со стороны американских фантастов Урсулы Ле Гуин (подробнее – здесь: Волшебница Земноморья) и Майкла Муркока (подробнее – здесь: Его Танелорн), которые, в знак протеста, потребовали и своей отставки, SFWA предложила ему обычное членство, которое Лем отклонил, вообще игнорируя американскую фантастику.
Ну и, конечно же, никаким коммунистом Лем не был. Хотя периодически и посещал Восточную Германию, ЧССР и Советский Союз.

«— В последней московской квартире Владимира Высоцкого хранится Ваша книга «Bajki robotow», подписанная Вами: «Володе. Март 1965 г.». Не могли бы Вы рассказать об этой встрече с Владимиром Семёновичем? Как Вы с ним познакомились (ведь в то время он не был ещё так популярен)?
— В России я был несколько раз, ещё в 60-е годы, когда моя первая книга — «Астронавты» — пользовалась незаслуженной популярностью во всех странах бывшего восточного блока. Меня принимали с невероятными почестями, я имел возможность встретиться с множеством известных художников и учёных. Тогда же я познакомился и с Высоцким; он пел мне хриплым голосом свои песни. Ужинал в компании космонавта Егорова, из кармана у него торчали спрятанные от воров «дворники». Меня тайно пригласили на пиршество в частной квартире, где собрался цвет российской науки. В поезде «Красная стрела», на котором я ехал из Москвы в Ленинград, на завтрак подавали красную икру и грузинский коньяк.
Многие годы Польша жила в тени могущественного соседа, которым была Россия. Порой это соседство было тягостным и подавляющим. Сложно удивляться тому, что мы страдаем от своего рода российского комплекса. Потребуется немного времени и смена поколений для того, чтобы всё вернулось в норму.
Лично меня страшно раздражает антироссийская риторика президента Качиньского, однако, я считаю, что большую часть его высказываний не стоит воспринимать серьёзно. Я многократно повторял, что непременным условием экономического развития и суверенитета Польши являются добрососедские отношения с Россией. Россия для нас ближе всего как в геополитическом, так и в культурном плане. Нет смысла обижаться друг на друга и ворошить прошлое, за что немалую долю ответственности несут экстремисты с обеих сторон.
Во время Второй мировой история сдвинула Польшу с места как какой-то старый пустой шкаф. Это неизбежно должно было произойти ценой множества человеческих трагедий. Львов был польским городом, в котором я родился и провёл свою молодость. Я чувствую себя изгнанным оттуда: моя семья потеряла всё свое имущество, и в 1946 году оказалась в Кракове без средств к существованию» (пресс-конференция С. Лема РИА «Новости»).

В ПНР же писатель симпатизировал диссидентскому движению, примыкал к организации оппозиционеров-интеллектуалов «Польское независимое соглашение»/Polskie Porozumienie Niepodległościowe (PPN), занимавшей антикоммунистические и антисоветские позиции и провозглашавшей достижение полной независимости и смены общественного строя.
В начале 1980-х гг. Станислав год прожил в Вене, формально – по приглашению Союза писателей Австрии. В действительности же, причинами отъезда стали цензура, перлюстрация корреспонденции и невозможность знакомиться с новинками мировой литературы.

В 1981 году писатель получил почётную учёную степень Вроцлавского технологического университета/Politechnika Wrocławska, а позднее — Опольского/Opole University, Львовского/University of Lvov и Ягеллонского университетов.
А после начала в стране антикоммунистических протестов и введения чрезвычайного положения, в 1982 году Лем эмигрировал.
Его семью сначала не выпустили, и Станислав был вынужден вернуться. Жену и сына он вывез лишь в 1983 году.

С 1983 по 1988 гг. писатель находился в ФРГ и Австрии: прослушал курс лекций в берлинском Научном колледже/Wissenschaftskolleg, год спустя переехал в Вену, а затем в Италию. В то же время, едко и критически относясь к западному обществу, и везде подчеркивая свои атеистические взгляды.
Эмиграция Лема не осталась незамеченной в СССР — издательства отвергли публикацию перевода его «Футурологического конгресса»/Kongres futurologiczny (1971). Роман о жизни человеческой расы под воздействием галлюциногенов в Союзе опубликовали только лишь после начала перестройки.
Живя на чужбине, писатель словно бы утратил вдохновение — по несколько дней не выходил из дома, равнодушно относился к своему внешнему виду, вспоминал позднее его сын Томаш.

За границей Лем написал 2 свои последние НФ-книги: романы «Мир на Земле»/Pokój na Ziemi (1985) и «Фиаско»/Fiasko (1987), как бы подводящие итог деятельности писателя. «Фиаско» стал окончательным прощанием не только с пилотом Пирксом, но и с романом, как литературным жанром. Закончив их, писатель заявил, что уходит из НФ, и с начала 1990-х гг. публиковал в основном футурологические работы и интервью, сотрудничал с католическим еженедельником Tygodnik Powszechy, с ежемесячником об искусстве и культуре Odra и польской версией журнала PC Magazine, и к крупным литературным формам больше не возвращался.

В конце 1990-х гг. выходит его сборник эссе об интернете, написанных ещё тогда, когда интернет как явление только зарождался — «Мегабитовая бомба»/Bomba megabitowa (1999). Анализируя наблюдаемое — от искусственного интеллекта до компьютерных игр — Лем скептически расценивал перспективы цивилизации в целом: «Технология открывает новые возможности для злого умысла… Телевидение перенасыщено насилием и делает нас невосприимчивыми. Интернет упрощает нанесение вреда ближнему…».
Сложно сказать, о чём же именно писал Лем — фантаст и философ, энциклопедически образованный человек, прекрасно разбиравшийся в астрономии и биологии, кибернетике и физике. Словосочетание «общечеловеческие ценности и проблемы», не объясняет по сути ничего.
Можно перечислять, неизбежно упрощая: о людях и их попытках достигнуть взаимопонимания с подобными себе и с совершенно иными существами; об одиночестве, о том, как уязвим человек наедине с самим собой, и сколь многого он может достичь, опираясь на силы, скрытые в нём — интеллект, отвага, порядочность; о необходимости просчитывать последствия своих действий; о важности незашоренного мышления, умения выходить за привычные рамки; о том, что есть счастье, разум, смерть, наука…

О своей жизни и творческом пути Лемом были написаны автобиография «Моя жизнь»/Mein Leben (1983) и роман о львовском детстве «Высокий замок»/Wysoki zamek (1966). Существует так же серия интервью, опубликованных под общим названием «Так говорил… Лем»/Tako rzecze... Lem (2002).
Многие произведения писателя были экранизированы. Так в 1960 году появился фильм «Безмолвная звезда» (реж. Курт Метциг) по роману «Астронавты». Известнейший польский режиссер Анджей Вайда снял в 1968 году «Слоёный пирог» по мотивам лемовского рассказа. В 1979 году Марек Пестрак экранизировал «Дознание пилота Пиркса». Увидели свет «Профессор Зазуль» М. Новицкого, «Больница Преображения» Э. Жебровского и др.

Самая же известная экранизация в России — «Солярис» Андрея Тарковского (1972). Однако, сотрудничество писателя и режиссёра не сложилось. Лем провёл 6 недель в Москве в спорах о том, как делать фильм, после чего вконец разругался с Тарковским и уехал. Впрочем, нашему «Солярису» повезло больше, чем одноименному фильму Стивена Содерберга, снятому 30 лет спустя, — его Лем даже смотреть не стал.

Но экранизацией мало кого удивишь. Немногие авторы-фантасты могут похвастаться тем, что по их книгам созданы опера («Кибериада», композитор К. Мейер, 1987) или балет («Солярис», композитор С. Жуков, 1990)! А есть ещё Google Doodle — интерактив, по мотивам иллюстраций польского художника Даниэля Мроза к «Кибериаде» к 60-летию первой публикации.

Сам Лем относился к «трансформациям» своих произведений прохладно. В интервью, данном за полтора года до смерти, он сказал: «Американцы опять что-то хотят сделать по какой-то моей книге. Кажется, «Футурологический конгресс». Но согласия я не дал. Наконец-то обратился к своему жизненному опыту: если можно что-то испортить — так и будет».

Женился Станислав ещё в 1953 году на враче-рентгенологе Барбаре Лесьняк, с которой познакомился во время учёбы в университете, и с которой прожил всю оставшуюся жизнь.
«…Я познакомился с ней, кажется, в 1950, и после 2-х или 3-х лет осады, она приняла моё предложение. У нас тогда ещё не было собственного жилья: я ютился в крошечной комнатке, стены которой были покрыты плесенью, супруга же, собираясь закончить медицинское образование, жила со своей сестрой на улице Сарего…» («Станислав Лем о себе»).

По воспоминаниям переводчика писателя – Константина Душенко, Барбара до самой пенсии работала, так как не хотела, чтобы её представляли всего лишь как супругу Лема.

14 марта 1968 года у них родился долгожданный сын Томаш, выбравший для себя профессию переводчика с английского, который отучился в одном из старейших университетов Европы – Венском/University of Vienna, затем в Принстоне/Princeton University (Нью-Джерси, США) и занялся издательским делом.
Помимо польского, украинского и русского, Станислав владел английским, немецким и французским языками. О том, как отец учил его языкам, Лем-младший рассказал в воспоминаниях, озаглавленных как «Приключения на фоне всемирного тяготения».

Лем испытывал слабость к собакам и автомобилям, о которых мог говорить часами. Ещё любил писатель сладости, был завсегдатаем кондитерской при отеле «Краковия», в своём кабинете держал запас халвы и марципана в шоколаде. На досуге футуролог читал Генриха Сенкевича, слушал Бетховена и Beatles, смотрел «Звёздные войны» и «бондиану».

Скончался Станислав Лем 27 марта 2006 года в кардиологической клинике Ягеллонского университета в возрасте 84 года после продолжительной болезни. Причиной смерти стали сердечно-сосудистые осложнения, развившиеся на фоне тяжёлого диабета, проблем с почками и воспаления лёгких. Похоронен писатель на Сальваторском кладбище Кракова.

На похоронах мэр Кракова пообещал, что в городе появится улица Лема. Поэтому, когда в 2007 году в Кракове на территории известного «Парка пилотов» («Парка авиаторов») открывали научный «технопарк», дискуссий, как его назвать не было — «Сад опытов им. Лема»/Ogród Doświadczeń im. St. Lema. «Сад» был спроектирован архитектурным бюро Ingarden&Ewy и претворён в жизнь товариществом SIEMACHA совместно с городской управой. Он занимает площадь 6 га и его основная цель — познакомить гостей с основными законами физики. В парке представлено свыше 60 экспонатов, относящихся к определенному разделу: сила притяжения и тяжести; законы физики, связанные с балансом, со звуком; гидрофизика; оптика и пр. Все устройства можно трогать, испытывать на «собственной шкуре». (Официальный адрес: Kraków, Aleja Pokoju, 68).

Писатель никогда не хотел бессмертия и напрямую говорил об этом, но очень бережно относился ко времени: «Я никогда не читал, чтобы убить время. Убить время — всё равно, что убить чью-то жену или ребёнка. Для меня нет ничего дороже времени». Ярый атеист Лем до конца остался верен себе, назвав смерть местом, откуда человек и появляется на свет – Ничем.
«Несмотря на то, что некоторые считают меня писателем SF, я рационалист и страшный скептик, который не верит в бермудские треугольники, НЛО, телепатию, психокинез, духовную жизнь растений и тысячи других бредней, которыми питается эта литература. Если я когда-то и писал об этом в своих книгах, то исключительно в абсурдно-юмористической манере. Я также не верю в жизнь после смерти, потому что этому нет ни малейших научных доказательств» (пресс-конференция С. Лема РИА «Новости»).

Лем был одним из самых выдающихся авторов НФ-неамериканцем. Он стал классиком общемирового масштаба ещё при жизни. Его книги переведены более чем на 40 языков, а общий их тираж составляет около 30 млн. экземпляров. Это НФ, психологические эссе, исследования проблем космонавтики, кибернетики, литературоведения, футурологии, стихотворения, рассказы, повести, романы, сценарии, пьесы, монографии. Автор фундаментального философского труда «Сумма технологии»/Summa Technologiae (1964), в котором он предвосхитил создание виртуальной реальности и искусственного интеллекта, а также развил идеи автоэволюции человека, сотворения искусственных миров и многие другие.

«В качестве комментария к «Сумме технологии» я через 40 лет написал «Мгновение ока». Признаю, что это был довольно суровый и критический комментарий. С возрастом на место моего юношеского восхищения возможностями технологии пришел скептицизм. Может, под воздействием старения, а, может, парникового эффекта.
Мы живём в эру разнузданного потребительства. На место существовавшей некогда дилеммы «иметь или быть» встал императив «ПОКУПАТЬ». Проблема в том, что массы потребителей растут лавинообразно, в то время как природные ресурсы нашей планеты всё более сокращаются. Это хорошо видно на примере нефти, являющейся главной причиной многих современных вооруженных конфликтов. Наша ненасытность ведёт к нарушению равновесия в биосфере. Из-за парникового эффекта климат становится всё более непредсказуемым. Углубляются экономические и социальные контрасты. Хороший пример тому – достижения современной медицины, доступные лишь элитарной группе избранных богачей» (пресс-конференция С. Лема РИА «Новости»).

Но «на небо» Лем всё же попал — в честь фантаста был назван астероид 3836 (1979 SR9) Лем (Lem) d 4.054 км, открытый в Поясе астероидов 22 сентября 1979 года советским астрономом Н.С. Черных в Крымской Астрономической обсерватории.
Есть астероид и с именем его героя – Ийона Тихого: 343000 Ijontichy (2009 BH73), открытый 29 января 2009 года немецкими астрономами Э. Швабом и У. Циммером в Таунусе (федеральная земля Гессен, Германия).
А 11 апреля 2018 года в честь другого его героя – пилота Пиркса – Международный астрономический союз/International Astronomical Union (IAU) присвоил название Pirx кратеру на Хароне, спутнике Плутона.
«Мир нужно изменять, иначе он неконтролируемым образом начнет изменять нас» Станислав Лем.

Награды и премии С. Лема:
Член Польской ассоциации писателей и Польского пен-клуба/Polish Pen-Club, почётный доктор Вроцлавского политехнического института и германского университета Bielefeld, член PAU/Polska Akademia Umiejetnosci (1994), обладатель нескольких учёных степеней (Warsaw Polytechnic, Opole University, University of Lvov, Jagiellonian University).
С 1972 г. являлся членом комитета «Польша-2000», действующего под протекторатом Польской Академии Наук и координировавшего прогнозную работу множества организаций и учреждений.

Премия «Еврокон»/EuroCon (ESFS Awards) — присуждается международной организацией профессиональных фантастов и поклонников НФ «Европейское Общество Научной Фантастики»/European Science Fiction Society (ESFS) за достижения в области НФ наиболее отличившимся авторам. В настоящее время «ЕвроКон» является самым престижным европейским конвентом и главным событием года в мире европейской НФ:
1976 — Категория: «Литературное достижение длиною в жизнь (Польша)»,
1980 — Категория: «Специальная награда. Писатель (Польша)»,
1991 — «Зал Славы»/CraCon. Категория: «Лучший писатель (Польша)».

1977 – Премия «Сэйун»/星雲賞/Seiunshō, 第8回 – японская НФ-премия за лучшее произведение, опубликованное в Японии профессиональным изданием в течение года. Победитель определяется по результатам голосования участников Японского НФ-конвента (日本SF大会/Nihon SF taikai) при участии Конгресса японских любителей НФ (日本SFファングループ/Nihon SF fangurūpu). «Сэйун» (星雲) — по-японски «туманность» («nebula»), но она никак не связана с одноимённой американской. Также, вопреки распространённому мнению, Сэйун не является «японским аналогом Хьюго»/Hugo Award, с которой её объединяет лишь то, что в голосовании участвуют зарегистрировавшиеся участники НФ-конвента. Категория: «Переводной рассказ» — «Дознание»/Rozprawa (1968).

1979 — «Главный приз за детективную литературу»/Grand Prix de Littérature Policière — французская премия, основанная в 1948 г. писателем и литературным критиком Морисом-Бернаром Эндребом, самая престижная награда в области детективной литературы Франции. Присуждается ежегодно за лучший французский и лучший иностранный детективный роман, опубликованные в текущем году. Категория: «Зарубежный роман (Польша)» — «Насморк»/Katar (1976).
1987 — Премия «Слёнкфа»/Śląkfa — читательская премия Силезского клуба любителей фантастики. Категория: «Творец».
1987 — Премия «Великое Кольцо» — читательская премия, созданная в 1981 г. на встрече клубов любителей фантастики (КЛФ) в Свердловске, во время фестиваля «Аэлита», аналог американской «Хьюго»/Hugo Award за лучшие произведения фантастики, опубликованные в предшествующем году. В период 1984-85 гг., когда КЛФ попали в «чёрные списки» ЦК КПСС, опросы перестали проводиться и премия не вручалась. В 1986 г., после совещания КЛФ в Киеве, премия была возрождена при инициативе КЛФ «Алькор» (г. Омск). Голосовать мог любой желающий, для чего рассылались «Анкеты учёта читательского мнения. «Великое Кольцо» вручалась только отечественным авторам, а итоги опроса по переводным произведениям просто принимались к сведению. Прекратила существование в 1994 г. после возникновения премии «Интерпресскон». Категория: «Переводное произведение (роман)» — «Футурологический конгресс. Из воспоминаний Ийона Тихого»/Kongres futurologiczny. Ze wspomnień Ijona Tichego (1971).
1991 — «Премия Франца Кафки» (Австрия)/Franz-Kafka-Preis — литературная премия, присуждавшаяся в 1979-2001 гг. раз в 2 г. Австрийским обществом Франца Кафки/Österreichische Franz Kafka Gesellschaft и городом Клостернойбург, в котором писатель скончался. Получить премию могли авторы, работавшие в странах, образовавшихся в результате распада Австро-Венгерской империи (Чехия, Словакия, Хорватия, Босния и Герцеговина, Словения, а также север Сербии (Воеводина), румынская Трансильвания, часть южной Польши (с Краковом) и юго-запад Украины). Категория: Польша.
1992 — Премия альманаха "Gigamesh"/Premio Gigamesh — присуждалась с 1984 по 2000 г. литературным произведениям НФ и фэнтези, первая крупная испанская награда в этой области, не делала различий по категориям между национальными и международными авторами, поэтому наградные авторы обычно относились к произведениям, переведенным на испанский. Решение о награждении принималось путём голосования читателей Gigamesh, который был фанзином с 1984 по 1990 г. и журналом с 1991 по 2007 г.): Категория: «Научная фантастика - Рассказ (Польша)» — «Терминус»/Terminus (1961).
«Премия Академии НФ, фэнтези и хоррора»/Cena Akademie Science Fiction, Fantasy a Hororu — присуждается с 1996 г. чешско-словацкой Академией, объединяющей людей, связавших жизнь с НФ, фэнтези и хоррором: писателей, иллюстраторов, переводчиков и др. за лучшие произведения, изданные на территории бывшей Чехословакии:
1996 — Категория: «Нехудожественное произведение (Польша; монография)» — «Сумма технологии»/Summa technologiae (1964),
2002 — Категория: «Неанглоязычная переводная книга (Польша; авторский сборник)» — «Сказки роботов»/Bajki robotów (1964).

2003 — «Премия Геффена»/Geffen Award – ежегодная литературная премия, присуждаемая с 1999 г. Израильским обществом НФ и фэнтези/Israeli Society for Science Fiction and Fantasy (ISSFF), названа в честь редактора и переводчика Амоса Геффена, одного из основателей общества. Ею награждаются книги, написанные на иврите или переведённые на иврит. Вручается в Тель-Авиве, на ICon festival – ежегодном конвенте НФ и фэнтези. Категория: «Переводная книга НФ (Польша)» —«Солярис»/Solaris (1961).

1976 — Государственная премия ПНР/Polish state prizes.
1986 — Государственная премия Австрии/Österreichischer Staatspreis für Europäische Literatur Austrian State Prize for the European Culture – «за вклад в европейскую литературу (Польша)».
Кавалер «Ордена Белого Орла»/The Medal of the White Eagle – высшая государственная награда Польши (1996).

Основная библиография Станислава Лема:
«Человек с Марса»/Człowiek z Marsa (1946, изд. на русском 1997), «Больница Преображения»/Szpital przemienienia (1948, рус.1995), «Неутраченное время»/Czas nieutracony (1955), «Астронавты»/Astronauci (1951, рус.1957), «Звёздные дневники Ийона Тихого»/Dzienniki gwiazdowe (1953-99), «Магелланово облако»/Obłok Magellana (1955, рус.1960), «Диалоги»/Dialogi (1957), «Вторжение с Альдебарана»/Inwazja z Aldebarana (1959, рус. 1960), «Следствие»/Śledztwo (1959), «Эдем»/Edem (1959, рус.1973), «Возвращение со звёзд»/Powrót z gwiazd (1961, рус.1965), «Рукопись, найденная в ванне» («Дневник, найденный в ванне»)/Pamiętnik znaleziony w wannie (1961), «Солярис»/Solaris (1961, рус.1961), «Непобедимый»/Niezwyciężony (1964, рус.1964), «Сказки роботов»/Bajki robotów (1964), «Сумма технологии»/Summa Technologiae (1964, рус.1968), «Кибериада»/Cyberiada (1965), «Высокий замок»/Wysoki zamek (1966, рус.1969), «Глас Господа» («Голос неба»)/Głos Pana (1968), «Рассказы о пилоте Пирксе»/Opowieści o pilocie Pirxie (1968), «Философия случая»/Filozofia przypadku (1968), «Абсолютная пустота»/Doskonała Próżnia (1971), «Футурологический конгресс»/Kongres futurologiczny (1971, рус.1987), «Мнимая величина»/Wielkość urojona (1973), «Насморк»/Katar (1975), «Голем XIV»/Golem XIV (1981), «Осмотр на месте»/Wizja lokalna (1982), «Мир на Земле»/Pokój na Ziemi (1986, рус.1988), «Фиаско»/Fiasko (1986, рус.1991), «Мегабитовая бомба»/Bomba megabitowa (1999), Sknocony kryminał (роман, не закончен, 2009).

Экранизации:
«Безмолвная звезда»/Der Schweigende Stern (ПНР-ГДР, 1960, реж. К. Метциг, по роману «Астронавты»), «Экскурсия в космос»/Wycieczka w kosmos (ПНР, 1961), «Существуете ли вы, мистер Джонс?» (короткометражный т/ф по польск. киносценарию «Przekładaniec», Челябинская студия ТВ, 1961, реж. Л. Пивер), «Необитаемая планета»/Bezludna planeta (ПНР, 1962), «Друг»/Przyjaciel (ПНР, 1963), «Икар-1»/Ikarie XB-1 (ЧССР, 1963, по роману «Магелланово облако»), «Чёрная комната профессора Тарантоги»/Czarna komnata profesora Tarantogi (ПНР, 1964, по одноимённой пьесе), «Верный робот» (СССР, 1965), «Профессор Зазуль»/Profesor Zazul (ПНР, 1965, по новелле Kłopoty wynalazcy цикла «Из воспоминаний Ийона Тихого»/Ze wspomnień Ijona Tichego), «Тридцатиминутный театр»/Thirty-Minute Theatre: Roly Poly (сез.4, эп.34, Великобритания, 1969, по пьесе «Существуете ли вы, мистер Джонс?»/Przekładaniec), «Верный робот» (ЧССР, 1967), «Испытание» (СССР, 1968, реж. Е. Осташенко), «Слоёный пирог»/Przekładaniec (т/ф, ПНР, 1968, реж. А. Вайда), «Солярис» (телеспектакль, СССР, 1968, реж. Б. Ниренбург), «Солярис» (СССР, 1972, реж. А. Тарковский), «Следствие»/Śledztwo (ПНР, 1973, реж. М. Пестрак, по одноимённому роману), «Приключения Пиркса»/Pirx kalandjai (мини-сериал, ВНР, 1973), «Дознание пилота Пиркса»/Test pilota Pirxa (ПНР-СССР, 1978, реж. М. Пестрак), «Больница Преображения»/Szpital przemienienia (ПНР, 1979, реж. Э. Зебровски), «Путешествие четырнадцатое» из «Дневников Ийона Тихого» (телецикл «Этот фантастический мир», вып.1, ЦТ СССР, 1979, реж. Т. Павлюченко), «Из дневников Ийона Тихого. Путешествие на Интеропию» (м/ф, «Азербайджанфильм», СССР, 1985), «Жертва мозга»/Victim of the Brain (Нидерланды, 1988, включает экранизацию «Путешествия седьмого» из цикла «Семь путешествий Трурля и Клапауция»), «Бутерброд» (т/сп, СССР, 1989, реж. П. Штейн, по к/сц Przekładaniec), «Возвращение со звёзд» (т/сп, СССР, 1990, ТВ «Ленинград», 6 серий), «Марианская впадина»/Marianengraben (Германия, 1994), «Маска» (т/сп из т/ц «Лавка миров», 1995), «Следствие»/Śledztwo (т/сп, Польша, 1997, реж. В. Кшистек), «Солярис»/Solaris (США, 2002, реж. Ст. Содерберг), «1» (Венгрия, 2008, по мотивам эссе «Одна минута человечества» из сб. «Провокация»), «Ийон Тихий: Космопилот»/Ijon Tichy: Raumpilot (сериал, Германия, 2007), «Маска» (Польша, 2010, реж. Ст. и Т. Квей), «Конгресс» (2013, реж. Ари Фольман, по роману «Футурологический конгресс»)

Источники:
Д. Бак «Биография непрожитого, или Время жестоких чудес: Фантастика Станислава Лема на рубеже столетий» («Новый мир», 1996);
В. Борисов «Голос жителя Земли» («Новое литературное обозрение», №6(82), 2006);
В. Борисов, Вл. Гаков «Станислав Лем» («Энциклопедия фантастики», Минск: ИКО «Галаксиас», 1995);
С. Лем «Моя жизнь» (С/с в 10 тт., т.1, М.: «Текст», 1992);
Д. Мышко «Антифинальная» позиция С. Лема в научно-фантастических романах 60-80-х годов: К проблеме типологии фабулы» («Славяноведение», №5, 1995);
Т. Луговская «Станислав Лем и его фантастика» (12.09.2017);
В. Орлинский «Лем. Жизнь на другой земле»/Lem. Życie nie z tej ziemi (пер. с польского И. Шевченко, М.: «Эксмо», «Fanzon», 2019);
https://fantlab.ru/autor9;
https://24smi.org/celebrity/6542-stanislav-lem.html;
https://inosmi.ru/online/20060117/224888.html;
https://www.mirf.ru/book/stanislav-lem-i-ego-fantastika/;
https://zen.yandex.ru/media/id/5c8f50adaedd2500b361ff31/mastera-mirovoi-fantastiki-stanislav-lem-5dfdc11c97b5d400b2ff2c70
https://ssd.jpl.nasa.gov/sbdb.cgi?sstr=343000
https://shumaiev.livejournal.com/44478.html