Тбилиси-89. Что произошло в грузинской столице тридцать лет назад (17 фото)
Предпосылки драматических событий, развернувшихся в Грузинской ССР, были связаны с нараставшими грузино-абхазскими противоречиями. Конец 1980-х гг. стал периодом нарастания межнациональной напряженности. Политологи корректно пишут о т.н. «ренессансе этнической идентичности», но этот «ренессанс» проявлялся не только в появлении национальных обществ, газет, в митингах и демонстрациях, но и в конфликтах по национальному признаку, в массовых беспорядках.
В Абхазии в начале 1989 года уже вовсю задумывались о восстановлении статуса союзной республики, для чего требовался выход из состава Грузинской ССР. 18 марта 1989 г. в селе Лыхны на сход собрались до 30 тысяч человек, которые потребовали выхода Абхазской АССР из состава Грузинской ССР. Спустя неделю, 25 марта, состоялся 12-тысячный митинг в Гали, 1 апреля – в Леселидзе.
Требования абхазской стороны вызвали резко негативную реакцию со стороны грузинских националистов, лидерами которых были Звиад Гамсахурдиа (на фото), Мераб Костава, Ираклий Церетели и Георгий Чантурия. 4 апреля 1989 года они собрали своих сторонников в центре Тбилиси, после чего начался многотысячный митинг. Его участники собрались не расходиться, более того – заявили о формировании «Легиона грузинских соколов», в который вошли спортсмены, участники боевых действий в Афганистане и просто физически сильные мужчины, вооруженные холодным оружием, арматурой, цепями и приступили к сбору средств на приобретение огнестрельного оружия. Уже 6 апреля среди митингующих появились транспаранты антисоветской направленности. На них были написаны лозунг: «СССР – тюрьма народов!», «Долой русский империализм!» и тому подобное.
Естественно, что такие события не могли не вызвать обеспокоенности у грузинских властей. В это время ЦК Компартии Грузинской ССР возглавлял первый секретарь 50-летний Джумбер Ильич Патиашвили – типичный представитель партийной номенклатуры республики, лишенный реальной поддержки активной части населения. Вторым секретарем ЦК Компартии Грузии, как и было положено в то время, был русский – 52-летний Борис Васильевич Никольский, который всего пять лет работал в Грузинской ССР. До этого Никольский, выходец из Московского горкома КПСС, двадцать лет «двигался» по партийной линии в Москве. Именно он подготовил и направил за подписью Джумбера Патиашвили срочную телеграмму в Москву. Никольский и Патиашвили просили немедленно направить в Тбилиси дополнительные воинские подразделения МВД СССР и Советской Армии, которые бы помогли стабилизировать ситуацию.
Собравшиеся на совещание советские руководители поручили ЦК Компартии Грузии обратиться к жителям республики. Для большего контроля над ситуацией было решено перебросить в Тбилиси войсковые части из соседней Армянской ССР. Чуть позже Михаил Сергеевич Горбачев, который только что вернулся из-за границы, распорядился направить в Тбилиси члена Политбюро ЦК КПСС Эдуарда Амвросиевича Шеварднадзе и секретаря ЦК КПСС Георгия Петровича Разумовского.
Тем временем, ситуация в Тбилиси накалялась. Но Джумбер Патиашвили, докладывавший в Москву о сложности обстановки, убеждал ЦК КПСС, что ситуация будет под контролем. На всякий случай в Грузинскую ССР было решено перебросить части знаменитой Отдельной Краснознаменной орденов Ленина и Октябрьской Революции мотострелковой дивизии особого назначения имени Ф. Э. Дзержинского Внутренних войск МВД СССР.
В ночь на 8 апреля 1989 г. в Тбилиси из Армении перебросили подразделения 4-го мотострелкового полка дивизии Дзержинского численностью 650 человек. Воины – «дзержинцы» в это время находились в Армении, помогая в ликвидации последствий землетрясения в Спитаке. Кроме того, в столицу Грузинской ССР перебросили подразделения 345-го гвардейского парашютно-десантного полка из Кировабада численностью в 440 человек, Пермский и Воронежский Отряды милиции особого назначения численностью в 160 человек, а также курсантов Горьковской высшей школы МВД СССР численностью в 450 человек. Еще 650 человек личного состава предоставил дислоцировавшийся в Тбилиси 8-й мотострелковый полк.
Ситуация осложнялась тем, что милиция Тбилиси в разгоне митингующих участия принимать не хотела, более того – старалась ограждать митингующих от опасности, подсказывая, где более безопасные пути отхода. В ночь с 8 на 9 апреля ситуация еще более накалилась. Собравшиеся на улицах митингующие численностью около 10 тысяч человек приступили к строительству баррикад, в том числе с применением грузовых автомобилей и троллейбусов. Утихомирить собравшихся попытался сначала начальник УВД города Тбилиси полковник милиции Роман Гвенцадзе. Затем к митингующим обратился и сам Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II. Но ни слова милицейского начальника, ни увещевания главного иерарха Грузинской церкви не подействовали на агрессивно настроенных демонстрантов. Стало известно и о случаях избиения милиционеров и военнослужащих.
В это время на совещание собрались грузинские партийные руководители и представители командования Советской Армии. В совещании участвовал тогдашний командующий войсками Закавказского военного округа генерал-полковник Игорь Николаевич Родионов, а также прибывший в Тбилиси первый заместитель министра обороны Советского Союза генерал армии Константин Алексеевич Кочетов.
Именно генералов Родионова и Кочетова впоследствии грузинская, западная и российская либеральная пресса будет обвинять в организации жестокого разгона митинга, следствием чего стали человеческие жертвы среди демонстрантов. На самом деле, предписание к республиканскому МВД «с привлечением военнослужащих внутренних войск и Советской Армии» удалить митингующих из центра города подписал председатель Совета министров Грузинской ССР Зураб Амвросиевич Чхеидзе.
В 4 часа утра 9 апреля генерал-полковник Игорь Родионов отдал приказ подразделениям Советской Армии и Внутренних войск МВД СССР начать операцию по вытеснению митингующих. Советские солдаты применяли для нейтрализации митингующих резиновые дубинки и зачехленные малые саперные лопатки. Конечно, действовали жестко, но и митингующие должны были понимать – они пришли не на конференцию в библиотеку, а на несанкционированный митинг, строили баррикады, собирались штурмовать здание грузинского правительства.
Участники митинга начали отступать, однако оказалось, что все выходы были перекрыты автомобилями и автобусами, которые подогнали до начала митинга сами оппозиционеры. Возникла давка. И именно в этой давке погибли практически все жертвы Тбилисских событий.
Антисоветская пресса впоследствии распространяла информацию, что безжалостные советские солдаты забивали мирных демонстрантов саперными лопатками и травили отравляющими газами. На самом деле, из 19 человек, погибших 9 апреля в Тбилиси, 18 человек погибли именно в давке, то есть были затоптаны своими же единомышленниками – митингующими. Лишь один человек погиб в результате тяжелой черепно-мозговой травмы.
Такова горькая правда, которую упорно не хотят слышать ни в Грузии, ни на Западе. Куда более удобной была версия о невероятной жестокости, проявленной советскими солдатами – разумеется, по приказу коммунистического руководства. Миф о кровавом разгоне митинга был крайне выгоден и Западу, заинтересованному в дальнейшей дискредитации и демонизации советского государства, и грузинским националистам, которые получали дополнительные аргументы в пользу своих требований отсоединения от СССР, и столичным антисоветчикам, мечтавшим о «декоммунизации» страны.
Вскоре выяснилось, что в медицинские учреждения Тбилиси после разгона митинга поступил 251 человек с травмами различного происхождения и разной степени тяжести. Госпитализированы были 183 человека, остальным оказали медицинскую помощь и отпустили по домам. Среди демонстрантов пострадали 167 человек, включая 154 участников митинга и 13 работников милиции Тбилиси, оказавшихся на стороне протестующих. Среди военнослужащих Советской Армии и Внутренних войск МВД пострадали 189 человек – им были нанесены увечья и травмы металлическими прутьями, камнями, бутылками, цепями, самодельными взрывными устройствами.
Михаил Сергеевич Горбачев в очередной раз показал свое лицо. Выступая на первом Съезде народных депутатов, Горбачев возложил всю вину за события в Тбилиси на военное командование. Именно военных обвинили в том, что в результате разгона демонстрации погибли 19 ее участников.
Конечно, больше всего досталось генерал-полковнику Игорю Родионову. Он был вынужден обратиться к министру обороны СССР Дмитрию Язову с просьбой перевести его из Закавказского военного округа. Но Язов сообщил Родионову, что Горбачев вообще не хочет видеть генерала в армии. И только учитывая заслуги Игоря Николаевича, его не стали увольнять с военной службы, а перевели на должность, не связанную с непосредственным командованием войсками – начальником Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил имени К. Е. Ворошилова.
Кроме военных, в произошедшем Москва обвинила и местное руководство. Джумбер Патиашвили и Зураб Чхеидзе подали в отставку. Их уход стал началом кадрового обновления грузинского руководства – вычищали сторонников СССР и привлекали лояльных к националистам руководителей. Интересно, что против Звиада Гамсахурдиа, Мераба Костава, Ираклия Церетели и Георгия Чантурия были возбуждены уголовные дела прокуратурой Грузинской ССР, однако уже в 1990 году они были прекращены в связи с изменением политической обстановки в республике. Спустя два года после описываемых событий, 9 апреля 1991 года, Верховный совет Грузинской ССР, председателем которого был уже Звиад Гамсахурдиа, провозгласил политическую независимость Грузии и объявил о выходе республики из состава Советского Союза.
Тбилисские события стали одним из первых наглядных примеров полной непригодности руководителя советского государства к занимаемой им должности. Вместо того, чтобы лично прибыть в Тбилиси – столицу союзной республики, Михаил Горбачев направил в Грузию Шеварднадзе и Разумовского, а затем и вовсе поспешил переложить всю ответственность на военных, причем на командующего округом и первого заместителя министра обороны, и на местное руководство.
Кроме того, глава советского государства принес извинения пострадавшим участникам митинга в Тбилиси, что фактически легитимизировало подобные выступления – центральная власть признала антисоветские силы достойными ведения с ними диалога и даже принесения им извинений. Эта слабина, проявленная Горбачевым намеренно или по глупости, вскоре вышла боком и всему советскому государству, и самому Горбачеву, лишившемуся власти и навсегда оставшемуся в народной памяти человеком, развалившим огромную державу.
В Грузию для расследования произошедшего была направлена специальная комиссия под руководством Анатолия Собчака – весьма одиозного советского политического деятеля. Но и эта комиссия, признав применение силы военными «избыточным», тем не менее, не смогла найти реальных доказательств тех преступлений, о которых сообщала грузинская и западная пресса. Это объяснялось весьма просто – жестоких расправ с рубкой саперными лопатками женщин и стариков не было. И даже сами непосредственные участники тех событий из числа митингующих в своих показаниях не сообщали тех ужасов, которые затем фигурировали в грузинских националистических и западных изданиях, а также в советской «демократической» печати.
Прошли десятилетия. Сегодня тем, кто только родился в 1989 году, уже тридцать лет, а тогдашним солдатам – срочникам – по пятьдесят. Но до сих пор среди представителей либеральной оппозиции нет, да и найдутся какие-то персонажи, которые пытаются вернуться к теме рубки саперными лопатками мирных демонстрантов. И сетуют, что генералы Родионов, Кочетов и Ефимов (начальник оперативного штаба Внутренних войск МВД СССР) не понесли «заслуженного наказания».
Тбилисские события 1989 года стали одной из первых репетиций многочисленных «майданов» и «оранжевых революций», которые захлестнули Восточную Европу и Советский Союз, а затем и постсоветские государства.