Американец о русской зиме

Я НИКОГДА НЕ ДУМАЛ, что в Москве буду хотеть снега. Ноябрь порадовал замёрзшей грязью и ледяными лужами. В конце осени снежные одеяла таяли буквально за день или превращались в ледяную корку.

Это не было тем, что я ожидал: было почти Рождество и до сих пор ни одной снежной бури.

Стадия 1: Боязнь морозов.

Большую часть лета я волновался о российской зиме, которая может уничтожить меня. В моём путеводителе было сказано, что температура понизится в конце октября. К концу ноября это был бы полный пи... мороз. И теплее не стало бы вплоть до апреля или мая.

Семья и друзья смеялись над моей женой Эммой и моим решением провести лучшую часть года здесь. "Вы замёрзнете" - говорили они. В сентябре мои русские коллеги и студенты продолжали питать мои страхи, рассказывая о рекордных температурах, перечитывая рассказы о людях, замёрзших до смерти. Гримасничая при упоминаниях о зиме, они постоянно твердили: "Холодает".

Скоро всё стало меняться. Одежда, продаваемая в магазинах, становилась более тёплой, да, покупатели готовились к полярному холоду. Владелец квартиры заменил окна на новые энергосберегающие, нелепо объяснив, что они будут лучше. Отопление Вы управлять не сможете и запущенное слишком рано, сделало нашу квартиру невыносимо жаркой. "Просто откройте окно", - советовали нам.

Один студент купил мне "valenki", традиционные шерстяные ботинки, засунутые в галоши. В мой день рождения местный персонал подарил мне "ushanka", ту фирменную шляпу с пушистыми откидными створками для ушей. И это меня пугало...

Стадия 2: Ожидание глобального потепления.

Решительно все пешеходы приняли меры предосторожности. Пушистый головной убор стал стандартным явлением. Все люди стали пухлыми от огромных курток. Эмма и я особо не готовились, и наши коллеги преследовали меня с требованием раздобыть ей более тёплое пальто. "У неё нет дополнительного утеплителя", - шутили они. Наконец, наш российский "директор по обучению" предложил старое для неё пальто.

Температура опустилась немного ниже нуля и замерла. Я чувствовал себя разочарованным. Всё моё беспокойство было зря. Я проверял прогнозы погоды, надеясь на обещанные горы снега, впечатляющих холодов, о которых можно было написать на родину. Некоторая часть меня, часть, не радующаяся факту, что я не отморозил задницу, чувствовала себя обманутой Матушкой Россией.

Первый раз я посетил русскую баню в ноябре на корпоративной вечеринке. Я узнал, что между посиделками в "парилке" люди выходят на улицу, чтобы окунуться голым торсом в снег. Иногда они делают отверстия во льду и прыгают в замёрзшие водоёмы. "Все мужчины делают это", - сказали мои сотрудники широко улыбаясь. Они уверили меня, что будет здорово. Но неожиданный период тепла превратил пейзаж в одну большую лужу слякоти. И конечно же снега было явно недостаточно для доказательства моей мужественности.

Это продолжалось в течение всего декабря и за неделю до Рождества, все в ходили в рукавицах, но совсем не было снега, чтобы поиграть в снежки. Я обращался к студентам и коллегам в поисках ответов, но они только пожимали плечами, повторяя крылатую фразу: "глобальное потепление". Я не понимал, говорили ли они серьёзно или шутили. Время от времени студенты делали метеопрогнозы, дающие мало надежды: "Я думаю, что это произойдет в эти выходные" или "Всегда много снега на мой день рождения". Они, казалось, беспокоились.

Стадия 3: Первый снег.

В воскресенье перед нашим Рождеством (в России "Рождество" отмечают после Нового Года), я ехал дому в ожидании настоящей русской метели.

По пути домой снег залепил моё лицо, лишив возможности созерцать красоту и по странной причине заставив меня чувствовать, что мои брови мокрые. Я обернул шарф вокруг лица, натянул шапку и шёл, вжав голову в плечи.

Войдя в квартиру, я раздевался с такой скоростью, с какой позволяли мои замёрзшие пальцы, оставив свои ботинки, покрывшиеся белой коркой, за дверью. Я включил чайник и сидел у окна, в безопасности и тепле за новым энергосберегающим стеклом. Ветер нещадно завывал, закручивая снежинки. Озеро напротив нашего дома, шоссе, припаркованные автомобили, деревья — всё стало монохромным.

Я не мог дождаться возвращения Эммы. Она поняла бы мою радость победы над теми людьми, которые смеялись над нашей неудачей в России. Да, у нас был снег!

Стадия 4: Катание на санках.

Температура падала каждый день. Улицы скрылись под белым покрывалом. Дороги и тротуары были расчищены и посыпаны реагентами.

К утру четверга я сдался и купил дешёвые пластмассовые санки, ярко-красные. Я совершил свой первый спуск среди группы малышей. Папы катили их вниз с горы; мамы подбадривали снизу. Эмма снимала меня, единственного взрослого, участвующего в забаве.

Я рассказал своим студентам о моей новой игрушке. Один из них, Алекс — который казался эталоном русского мужчины, смотрел на меня с удивлением. "Действительно?" - спросил он тоном, подразумевающим, что это могло бы быть хорошо для детей, но … я, по крайней мере, сделал это с голым торсом?

Эмма и я пошли кататься на санках поздно вечером, после того, как дети ушли. С банками пива, охлаждающимися в снегу, мы катались по очереди, проверяя, кто сможет уехать дальше.

Стадия 5: Четыре месяца спустя.

Я шёл к школе снова распахивая горы снега. Он шёл всю неделю. Повсюду замёрзшее собачье дерьмо. Снеговики все в жёлтых подтёках. Мои брови мокрые. И я хотел кричать... Хватит... Достаточно!!!