Жизнь в глухой темноте.

При входе в здание я получил короткую инструкцию — движение по коридорам детдома правостороннее. Точнее — дети передвигаются по правой стороне коридора, персонал­ по левой. Так можно избежать столкновений.

Внутренние помещения просторные и не загромождены мебелью.

Сегодня в детдоме находится более двухсот детей с различными нарушениями зрения и слуха. Кто-то слабо видит, но ничего не слышит, кто-то наоборот. Есть дети, которые ничего не видят и не слышат одновременно. А так — это самые обычные дети. Они носятся по коридорам, смеются, играют и общаются друг с другом. И нужно им не так много вещей, чтобы почувствовать себя комфортно. Их потребности нематериальны: ласка, забота, общение. Кстати, в этот дом можно приезжать в качестве волонтера.

Столовая. Ножи и вилки детям выдают без ограничений.

В таких условиях ограниченные возможности становятся почти неограниченными. Детский дом в Сергиевом Посаде ­— единственное в своем роде учебное заведение в РФ, где работают с детьми с такими проблемами. Преподаватели здесь ­— это профессионалы и энтузиасты, они даже разработали программу переподготовки педагогов (тифлосуропереводчиков) для работы в регионах. Ведь здесь учится только 209 детей, а сколько их по всей стране?

Так происходит процесс общения: слова передаются прикосновениями.

Максим выступает на сцене и очень смущается. Еще совсем недавно он не умел ходить, не то что танцевать. Этому его научили в детском доме.

Для слепоглухих не существует телевизоров и игровых приставок, но все время расписано поминутно —­ дети учатся полезному и интересному каждый день, и не успевают скучать.

Это «тактильное» расписание занятий на день, формат ­— собственное изобретение детского дома. Такое расписание позволяет слепо­глухим детям получить «ниточку» информации из нашего мира и понимать, что их ждет в течении дня. Дети все время чем-то заняты, такое ощущение, что им не дают скучать ни на минуту.

Правописание: ученик работает со шрифтом Брайля, а для преподавателя на карточках изображены буквы.

Похоже на скраббл, но на самом деле это обучение алфавиту.

А это — «устная» речь слепо­глухих, для каждой буквы есть своя последовательность прикосновений.

Одна из мастерских. Здесь можно научиться делать вот такие гобелены.

Гобелен выпуклый, его можно «увидеть» пальцами. До попадания в этот детский дом Лера была замкнутой и драчливой, а теперь она стала терпеливой, научилась читать и писать. А еще она большая кокетка.

В холле выставка работ учеников, там же проводят «официальные» мероприятия —­ Никиту, например, поздравляют с Днем Рождения.

Еще одна мастерская, в этот раз здесь изготавливали восковые свечи.

Свечи продаются в Лавре, а выручка возвращается в детский дом и на нее покупают расходные материалы для этого производства.

Свободные руки без работы не остаются. Здесь активно развивают даже самых «тяжелых» воспитанников, поскольку без дела их жизнь становится такой же скучной, как и для любого другого ребенка.

Юра в мастерской, где дети постарше изготавливают различные обучающие материалы для младших групп.

На уроке правописания осваивают печатную машинку Брайля.

Для печати шрифтом Брайля используется плотная бумага на которой способом тиснения наносятся буквы, которые считываются подушечками пальцев.

В одной строке умещаются до сорока символов. Большинство книг и учебников в детдоме делают самостоятельно, силами учителей и учеников.

Уроки творчества ­— это не только гобелен, но и живопись ­— для тех воспитанников, кому позволяет зрение (и талант). Кстати, в предыдущем детдоме Колю считали умственно отсталым и накачивали лекарствами, а здесь он раскрылся и научился неплохо рисовать и танцевать.

Мастерская керамики.

Вот такие забавные рыбы получаются у слабовидящих учеников керамической мастерской.

А это литые свечки, их тоже делают воспитанники детского дома.

Так выглядит чтение учебника по русскому языку...

А это — тетрадь по математике с­ пометками преподавателя на полях.

Момент, который меня поразил больше всего. Алена слушает, что я говорю, пальцами снимая колебания гортани. Родилась Алена абсолютно здоровым ребенком, но из-­за перенесенной болезни и некачественной операции полностью потеряла слух и зрение.

Так она общается с подругой ­— прикосновениями. Со стороны кажется, что они просто держатся за руки, но если приглядеться — пальцы стремительно порхают, складывая из букв предложения.

Спортзал здесь вполне обычный, только вот лестницы и маты —­ мягкие. Ну и диско­шар, конечно, для особых случаев

В лабораториях регулярно проверяют слух и зрение ребят, чтобы подобрать правильный комплекс упражнений для их развития.

Это не радиостанция, а один из диагностических аппаратов.

Девочка нажимает на кнопку, когда что­-нибудь слышит в наушниках. Я стоял на расстоянии и слышал разные по частоте и громкости звуки, доносившиеся из наушников. Но девочка всего лишь несколько раз нажала кнопку.

Исследование слуха при помощи звуковых волн.

Ученики с музыкальными способностями поют в хоре. Кстати, это очень известный в среде слабовидящих хор, который часто выступает на различных меропритиях. Нам сказали, что хор пригласили выступать и на закрытии Паралимпиады.

Вот и все,­ пора покидать гостеприимные стены.

Таким людям, как я, тем, кого называют здоровыми, легко выйти отсюда. Но что ждет за порогом детского дома этих ребят?

Я бы хотел, чтобы наши дети относились к таким людям, как к равным, а не с жалостью, отвращением и испугом. Нас, к сожалению, этому не научили, а ведь при правильном подходе даже тяжелые недуги не будут препятствием к развитию и социальной адаптации.
Мне бы очень хотелось, чтобы таких учреждений, где так работают со слепоглухими детьми, в России было больше. Но это не все, что нужно инвалидам для нормальной жизни в обществе. Им нужно качественное образование, рабочие места, доступная среда и, конечно, понимание других людей. Пока что после 18 лет им просто некуда идти.