Москва без пробок, айфонов и шаурмы

День города в Москве начали регулярно отмечать в 1986 году, когда первым секретарем горкома КПСС стал Борис Ельцин. В первые выходные сентября в столице устраивались продуктовые ярмарки, почти в каждом дворе проходили конкурсы детских рисунков на асфальте.

В то время, увидев «хвост» на одной из линий ГУМа, люди сначала занимали место в очереди, а потом интересовались, что дают. Неважно, какой товар «выбросили» на прилавок — джинсы, туалетную бумагу, золото, постельное белье, обои, крышки для консервирования, электробритвы. Главное — урвать хоть что-то.

В Московском зоопарке слоновий вольер был огорожен бетонным барьером, утыканным заостренными металлическими штырями. Корма для зверей не хватало, слона потчевали одной сырой картошкой. Морщинистый гигант перекидывал хобот через барьер, выпрашивая лакомство у посетителей.

На площади Революции в любую погоду можно было попить газированную воду — «чистую» за одну копейку или с сиропом — за три. Сначала в автоматах стаканы стояли свободно. Потом их стали прикреплять железными цепочками. Наконец, посадили бабушку — она меняла деньги и выдавала граненую посуду для питья.

Проход к участку Китайгородской стены, идущему вдоль Никольской улицы, еще был открыт. Сидя между древними, сложенными из грубых кирпичей зубцами, девушки обсуждали наболевшие проблемы. Студенты Историко-архивного института пили пиво на остатках укреплений времен царя Алексея Михайловича.

Автомобильные пробки в столице появятся позже. А пока «жигули», «Волги» и «москвичи» свободно едут по площади 50-летия Октября (ныне — Манежная площадь), где сейчас возвышаются прозрачные купола ТЦ «Охотный ряд». В самом центре мегаполиса пешеходы и машины не мешают друг другу.

Под Большим Устьинским мостом покачиваются на воде речные суда, предназначенные для чистки русла от плавающего мусора. Кораблики работают в летнее время. Зимой, когда над Москвой-рекой стелется морозный пар, их замерзший вид напоминает далекую Арктику.

Сотовая связь была явлением из области фантастики. По всему Новому Арбату тянулись ряды телефонных автоматов. Бросив в щель двухкопеечную монету, можно было разговаривать часами. Самым распространенным способом знакомства с девушками был вопрос «У вас двушечки не найдется?».

В советское время терактов не боялись. Люки верхних этажей, ведущие на крыши домов, никто не запирал. На крышах сушили белье, загорали, встречали рассвет. Можно было забраться даже на башню Центрального ипподрома и увидеть с обратной стороны знаменитые скульптуры наездников на лошадях.

В начале 1980-х годов на месте старых особняков появился Новопушкинский сквер с фонтаном в виде круглой чаши. Возвращаясь из школы, дети бегали наперегонки по бортику. В то время еще не было «сухих» фонтанов со струями, бьющими из отверстий в асфальте, вроде того, какой недавно открыли в парке «Музеон».

В кинотеатрах шли военно-патриотические фильмы, но молодым людям было не до пропаганды. Появились неформальные молодежные объединения — хиппи, панки, металлисты. Вентиляционный выход в проезде Художественного театра (Камергерский переулок) был местом сбора «неформалов».

Слово «шаурма» еще никто не знал. В людных местах продавались горячие пирожки. Самые вкусные были в скверике у выхода из метро «Бауманская». С мясом и с рисом — по десять копеек, с повидлом и с капустой — по пять. Продавщица в фартуке накалывала пирожок двузубой вилкой и заворачивала в промасленную бумагу.

Старый Арбат стал пешеходным. Среди уличных музыкантов, исполнявших песни групп «Кино» и «Наутилус», была женщина со стареньким аккордеоном. По вечерам, присев на лавочку, она задушевно и трогательно пела полузабытые городские романсы из репертуара Вадима Козина и Аллы Баяновой.

Парк Горького славился своими шашлычными и пивными заведениями. После сочной баранины на шампуре и пары кружек «Жигулевского» следовало пострелять в тире и покататься на колесе обозрения. Программа культурного отдыха завершалась просмотром выступления клоунов.