"Воры в законе" - история создания фильма

Жанр: боевик, драма, криминальный фильм, социальная драма, экранизация
В фильме снимались: Анна Самохина, Валентин Гафт, Владимир Стеклов, Борис Щербаков, Арнис Лицитис, Нурбей Камкиа, Зиновий Гердт, Гиви (Гия) Лежава, Амаяк Акопян, Станислав Коренев, Константин Кищук, Сергей Максачев, Сергей Никулин, Сергей Силкин
Режиссер: Юрий Кара
Сценарист: Юрий Кара
Оператор: Вадим Семеновых
Художник: Анатолий Кочуров
Премьера: декабрь 1988

Снимать историю о короле криминального мира, взявшего под свой контроль всю власть в курортном городе, Юрий Кара начинал под рабочим названием «Чегемские рассказы». Слишком откровенную заявку фильма об организованной преступности в СССР с открытым финалом, констатировавшим, что и у нас мафия бессмертна, а коррупция непобедима, ему бы зарубили на самых ранних стадиях.

Даже несмотря на то что режиссер доказал свою благонадежность патриотическим фильмом «Завтра была война», и в конце 1980-х уже многое было разрешено. Чиновники выход «Воров в законе» как-то просмотрели и уже задним числом, используя рупор прикормленных кинокритиков, пытались заклеймить режиссера позором.
На Кару спустили всех собак, но зрители проголосовали за картину рублем, симпатизируя на контрасте с «оборотнями» в погонах и беспредельщиком Рамзесом, справедливому и обаятельному вору в законе.

Правую руку Артура — его шофера и телохранителя — сыграл ялтинский актер Сергей Силкин. «После премьеры фильма в Ялте настоящий бум был, — вспоминает Сергей Юрьевич. — Меня и до этого в городе многие знали, а тут вообще стоило появиться на улице, как за моей спиной начиналось шушуканье: «Смотрите, это тот самый, который утюгом человека мучал!» или «Да это же он заставил Акопяна руку себе отпилить!».
Потом подходили, уточняли — жали руку и просили автограф. (Смеется.) И такое продолжалось несколько лет подряд — ведь фильм с успехом в кинотеатрах повторяли. Для меня же это была прекрасная возможность поработать и с талантливым режиссером, и с великолепными актерами.

Все на площадке были очарованы красотой и обаянием Ани Самохиной — в жизни она разительно отличалась от своей героини Риты. Ну и, мне кажется, Юра Кара был в нее немножечко влюблен — ограждал ее от любого избыточного внимания. Помню, приобнял ее вечером в шутку — прохладно уже было, она говорит: «Согрей», — а грудь у нее шикарная такая!
И слышу, Юра кричит: «Сережа, в сценарии этого нет!». Амаяк Акопян хоть и играл мрачного типа, за кадром для всех был источником веселого настроения и беспрерывных фокусов. Правда, ни одного секрета он нам так и не открыл — как мы его не упрашивали: «Амаяк, ну как это у тебя червонец превращается в 20 долларов?».
Он смеялся и показывал: «Вот, с любой стороны и любого расстояния смотрите». Феноменальная ловкость рук!
А Гафт поразил тем, что каждый день занимался силовой гимнастикой — специально возил с собой жгуты.

Мы с ним обсуждали эти темы. Юра Кара же утрировано меня показал таким качком-громилой — тогда бум был в тренажерных залах, и я тоже тренировался».
Кстати, в окружении Юрия Кары говорят, что он подумывает о сиквеле полюбившегося фильма.
Юрий Кара собирался снимать этот фильм в Абхазии, но когда власти Сухуми узнали, что прототипом главного героя будет их местный криминальный авторитет, намекнули режиссеру, что съемочная группа может не рассчитывать на их содействие: «Без милиции снять погоню со стрельбой у нас не получилось бы, и мы вынуждено переехали в Крым.
Я ведь даже не думал, работая над сценарием по рассказам Искандера, что сюжет настолько реален. Бармен и милиционер все также работали, а вор в законе сидел в тюрьме, и мне позволили с Юрием Шихманом (по маминой линии он — Лакоба) встретиться и поговорить», — говорит Юрий Кара.

В фильме Юрия Кары география происходящих событий условна — где-то в приморском городе и его горных окрестностях. Но на экране Ялта неузнаваема только для тех, кто там никогда не был. Старый особняк городского загса стал подходящим домом для короля местной мафии Артура, адвокат мафии в исполнении Зиновия Гердта приезжал на суд во Дворец пионеров, а принципиальный бармен Володя-десантик (Владимир Стеклов) работал в «зеленом» баре на пляже гостиницы «Ялта- Интурист».
Лихую погоню с каскадерскими трюками снимали в центре города: в конце 1980-х еще не было привычных сейчас пробок, и условия для работы среди белого дня удалось обеспечить силами всего двух экипажей ГАИ. Артур гнался за беспредельщиком Рамзесом (Гиви Лежава) по улице Кирова, а догнал и застрелил его уже в40 кмот города — на подъеме к Байдарским воротам.

В эпизодах и массовых сценах снялись более 100 ялтинцев. «Сложнее всего оказалось найти маленькую дочку Артура, — вспоминает помощник режиссера Тамара Бутырская. — Нужна была девочка с очень выразительными глазами, и я обыскалась во всех ялтинских детсадах, пока не увидела Анечку Шамоян. Но ее маму пришлось долго упрашивать, пока она не услышала волшебное слово Гафт».
После выхода фильма на экраны Наталье Голубевой завидовала вся женская половина населения не только Ялты, но и всего СССР. Ей не просто повезло оказаться в кадре с Валентином Гафтом — женщины в кинотеатрах, затаив дыхание, смотрели, как она прикасается к его мускулистому телу. По сценарию она была замужем за главным мафиози города, и как жену Артура, ее еще несколько лет потом узнавали на улицах.

«Я все помню так, как будто это со мной происходило вчера, — рассказывает Наталья Викторовна. — И страшно подумать, что меня могли не отпустить с работы на эти съемки. Не отпускали ведь! А тогда я работала за стойкой популярного в городе кафе «У старого платана». Но это же Гафт! Все на съемочной площадке вертелось вокруг него, и все его замечаний боялись.
«Это моя жена или нет? — спрашивал он реквизиторов. — Тогда, где наши кольца?». Я была в шоке — такая от него исходила энергетика: безупречный мужчина, великий актер — и в жизни он оказался еще лучше, чем на экране. И, конечно, же мне не составило труда, в одной из сцен во дворе нашего киношного дома, по просьбе Юрия Кары, с ревностью и неприязнью посмотреть на свою соперницу — героиню Анны Самохиной.
Мне кажется, это у меня получилось (смеется). Но когда дело доходило до моих реплик, меня, если честно, трясло, но я справлялась — в кино ведь со 2-го класса снимаюсь».

Изображая жертву рэкетиров, ялтинец Анатолий Белевцов на советском экране стал первым пострадавшим от пытки электрическим утюгом. Этот эпизод «с дымком» принес ему всесоюзную славу. «Прославился не столько я, сколько мой живот, — смеется Анатолий Алексеевич. — И эта сцена до сих пор остается моей визитной карточкой, несмотря на то, что я принимал участие в съемках почти сотни фильмов.
Достаточно двух слов — «утюг» и «живот», чтобы любой из зрителей вспомнил мою роль. Успокою вас, ни один из фрагментов моего тела при съемках не пострадал. А вот моя жена умудрилась порезаться об этот «ожог». Как это случилось? Утюг на животе плохо держался — сразу падал, как только я начинал «корчиться от боли».

И тогда гримеры придумали пропитать марлю клеем и затонировали ее под цвет кожи. Все держалось хорошо — даже очень: Каре пришлось за шнур дернуть, чтобы утюг в нужный момент отлетел на плюшевого мишку с деньгами. Съемка закончилась поздно ночью, а тогда в Ялте с водой было плохо — отключали до утра. Ну, я думаю — утром и отмоюсь.
Так и лег с «ожогом» спать — марля же к этому времени уже затвердела как стекло. Жена во сне рукой повела и порезалась!».
Кстати, Белевцов мог и не сыграть свою звездную роль, потому что сначала ассистенты режиссера определили его садовником в усадьбе «вора в законе». Но когда в Ялту вернулся Юрий Кара — он получал очередной фестивальный приз за картину «Завтра была война» — ему не понравился подбор цеховиков, и на киностудии назначили новые смотрины.

«Человек 150 просмотрели, а того кто нужен так и не увидели, — вспоминает Анатолий Алексеевич. — И Кара меня случайно заметил в коридоре: «Да вот же наш цеховик!». Кто такие цеховики, я понятия не имел, и не зная, что передо мной режиссер, спорил с ним: «Меня уже садовником взяли». Ну а уже потом я себе и имя с фамилией придумал.
В эпизоде, когда цеховики деньги со сберкнижек для Артура снимают, моя фамилия на корешке не помещалась. Мне сказали: «Пиши любую, лишь бы влезла». Я и записал — Ян Янович Судак. Это крупным планом видно».
Баришполец сыграла школьницу, которая пристыдила героиню Анны Самохиной за вульгарное поведение в общественном месте. Сейчас она живет в Москве, собирается стать психотерапевтом, а тогда была ялтинской первоклассницей. «Это ведь был вообще мой первый день учебы, — вспоминает Ника. — И я как была в парадном фартуке, с повязкой медпомощника и нотной папкой, так и пришла с папой к «Ореанде».

А мои новоиспеченные одноклассники, стоя за лентой, — место съемок огородили — наблюдали, как я снимаюсь в кино. Конечно, я смущалась, поэтому сняли сцену с третьего дубля. Между прочим, еще и потому, что Самохина не знала текст, и это меня так возмутило: я то свой выучила! Не помню, была ли и я до такой степени принципиальной, чтобы подходить к взрослым людям с замечаниями, но курящих женщин до сих пор не люблю и сама никогда не курила.

За съемки я тогда получила гонорар — 7 рублей с копейками. Это были серьезные деньги. И хотя меня родители баловали деньгами, этим заработком я очень гордилась — купила себе часы «Электроника». Были белые и красные — я выбрала белые! И всю жизнь, раз в пару лет, обязательно кто-то из знакомых, если смотрит фильм по телевизору и видит титры, звонит и поздравляет».