Дамир

Дамир-же был как 30-ти летний мужик, высокий, очень коренастый, пиджак от школьный формы смотрелся на нем нелепо, даже смешно, как фрак. Несмотря на то, что был он человеком мирным, спокойным, ни с кем не конфликтовал, в школе являлся первым авторитетом. Несколько раз я видел, как в коридорах учитель географии здоровался с ним за руку (это не совсем обычно, согласитесь) - и они долго стояли, разговаривали как приятели о чем-то, и смеялись, как взрослые. Знакомство с Дамиром всегда было козырем в разговорах "я Дамира знаю" - лучший аргумент. Школьная шпана - второгодники, состоящие на учете ПДН, водившие дружбу с фарцовщиками, ПТУшниками, они и то, с уважением относились к Дамиру, расступались, когда он проходил.
Итак, в 1989 мы закончили школу, Дамир почти сразу ушел в армию, после демобилизации года полтора работал в милиции.

Шел 1993 год, я вышел из метро, и покупал сигареты, когда заметил тормознувшую рядом с киоском 99-ю цвета "мокрый асфальт", с водительского места вылез Дамир, с важным видом держа съемную морду от магнитолы и барсетку размером с небольшой чемодан в левой руке, а правой крутил на пальце золотую цепь, со звеньями чуть тоньше, чем у колодезной, темные очки на глазах. В общем, образ "хозяина жизни" того времени. При этом, он остался тем-же добродушным человеком, узнал меня, мы долго стояли и разговаривали, я выкурил штук 5 сигарет за разговором. Оказалось, что Дамир уволился из милиции, и занялся коммерцией. Он открыл несколько видеосалонов в нашем районе, занимался продажей одежды на рынках и у выходов из метро, имел "автомойку" - в кавычках, потому что она представляла из себя двух мойщиков лет 15-ти, которые таскали ведрами воду из Царицынского пруда, и на обочине мыли машины. К слову сказать, там всегда были очереди.

Мы обменялись телефонами (естественно, про мобильные тогда никто не слышал, по-моему, и пейджеров еще не было - я оставил домашний и рабочий номер), и стали довольно часто созваниваться, куда-нибудь выезжали. Я познакомился с его друзьями и подругами, представил ему своих.
Поначалу мне показалось, что Дамир хочет собрать вокруг себя ОПГ, или, как тогда называли, рэкетиров, и специально обзаводится связями и знакомствами, типа "присматривается" - кто чего стоит, но очень быстро я понял, что ошибался. Ему просто хотелось быть в центре внимания, чтоб вокруг все вертелось, как сейчас говорит молодежь, была "движуха". Он создавал свой мир, в центре которого, естественно, видел только себя. Парень к 23-м годам разбогател, успел самовыразиться, и теперь ему требовалось признание окружающих. Если учитывать, что все это происходило в непростое для страны время, найти "почитателей таланта" особого труда ему не составляло, пара ящиков пива в день, что для Дамира было ерундой, плюс "покататься на крутой тачке" - и он очень быстро оброс "свитой". Его встречали и провожали до подъезда, открывали двери автомобиля, магазинов, кафе, куда он заходил, затем один парень, бывший фарцовщик, по прозвищу "Купи-продай" (или сокращенно, Купи), стал его личным кассиром. То есть, Дамир просто брал в магазине, или заказывал в ресторане то, что хотел, затем щелкал пальцами, и Купи бежал рассчитываться, - это было очень показательно. Если Дамиру надо было запомнить номер телефона, или место/время встречи, или иную информацию, сразу сзади возникал человек с блокнотом и ручкой, "секретарь". Таких мелочей была целая куча, что создавало ему образ некоего буржуа. Надо оговориться, что очень богатым человеком, или олигархом, Дамир не был. Вся эта свита, его микроюмир, был создан определенными усилиями, неким обаянием, искусством убеждения, и совсем небольшими денежными вложениями. Скажу больше, в то время он жил еще с родителями, в небольшой двухкомнатной квартире. Ему важны были внешние атрибуты, так называемые "понты". В скором времени, он приобрел автомобиль Вольво, что было просто невообразимо, плюс "помог" одному парню из окружения купить Форд Сиерру, да и его 99-я осталась, он дал кому-то из своих доверенность. И с тех пор они ездили по району цепочкой из трех машин, останавливаясь, чтобы зайти в кафе, поприветствовать знакомых, или просто постоять покурить в людном месте. То есть, определенной цели у этих ежедневных поездок не было, сплошная показуха. Но, как говорится, хозяин-барин, было-бы желание.
Я работал, поэтому виделся с Дамиром только по выходным, и то, не каждую неделю. И, кстати, тем контрастнее я наблюдал стремительный рост его имиджа "хозяина заводов, газет, пароходов", который он сам себе создавал. Я даже заметил, что некоторые незнакомые мне люди из его свиты стали называть Дамира на "вы", и все в его присутствии старались вести себя как-то учтиво, переговаривались шепотом, внимательно слушали каждое его слово.
И однажды произошел случай, который надолго засел в моей памяти, собственно, всё, что я написал выше было лишь предисловием, чтобы так сказать, ввести читателя в курс дела, раскрыть образ Дамира.
Итак: в один из зимних выходных дней мы приехали в кафе в парке Царицыно. Парк выглядел далеко не так, как сейчас. Это были заброшенные развалины, об реставрации и реконструкции пока не было и речи. Въезд в парк на автомобиле был запрещен, но Дамира это, конечно, волновало мало. Все три авто припарковались у главного дворца, где и располагалось кафе из натянутого тента и деревянных лавок со столами. Вся компания, человек 12, расселась, но так как не было заветных слов Дамира -"я плачу за всех", заказывать никто не торопился, заказ сделал только Дамир. Шашлыки, салат, пиво, что-то типа того, остальные сделали вид, что не голодны, только пообедали дома, и и.д.
Когда он закончил с трапезой, все двинулись к выходу, а Купи побежал рассчитываться с хозяином кафе, армянином лет 50-ти. Но тот вместо того, чтобы взять деньги, встал у выхода, перекрыв Дамиру дорогу, и зло сказал: - "Как так, ты ел, а он платит?" Повисла немая пауза, Купи не придумал ничего лучше, как всунуть Дамиру в руку уже отсчитанные деньги, чтоб тот сам отдал хозяину. У Дамира тот деньги забрал, но с умным видом стал еще раз все перепроверять, переспрашивая Дамира, что он ел, сколько пива выпил... Чтобы как-то сохранить лицо, Дамир спросил, "Слушай, а ты кафе не продаешь, я бы купил". Тот снисходительно рассмеялся, и ответил: "Ты себе на кусок хлеба сначала заработай". :)