Эволюция московской бездельницы

Она же «студентка». Это было новое время, навсегда испортившее такие хорошие русские слова, как «солидный господин» и «спутница». В отечественных светских хрониках появляется гениальная формулировка «… со спутницей», которая жива и сегодня. Употреблялась первыми светскими хроникерами, которые не знали, с кем же это пришел ньюсмейкер, и даже не планировали запоминать этих девушек, потому что 90% из них быстро исчезали с радаров навсегда. В том или ином виде без потерь сохранилась до сих пор, но именно в середине 1990-х слово «спутница» получило новое значение.

Расцвет эпохи, когда каждого не слишком юного лысоватого толстячка обязана была сопровождать блондинка модельного типа на три головы выше его. В Москве пооткрывались бордели под вывесками модельных агентств, что неудивительно — это была эпоха супермоделей, наши девушки начали делать карьеру на западных подиумах, а журнал Top Model, быстро закрывшийся в Америке, выходил в России с большим успехом. Конечно, первые нувориши увидели всю эту красоту и захотели иметь ее в своей постели.

Увлечение «спутниц» пением обогатило наш лексикон выражением «поющие трусы», что тоже иллюстрирует массовость явления. Желавшие быть не только красивыми, но еще и знаменитыми, как «настоящая» звезда Наталья Ветлицкая, тратили деньги на съемку клипов, они же оплачивали их появление на музыкальных каналах. Некоторые поступали скромнее и всего лишь снимались в клипах поп-звезд — за деньги. Понятное дело, никакого вклада в музыку сделано не было, а песни не запоминались даже после назойливого прокручивания по «Муз-ТВ».

Успех книги Оксаны Робски «Casual» привел к появлению «рублево-успенского направления» в литературе и породил массу подражательниц. Писали они, разумеется, о себе: «Я сделаю магазин в Москве. Такой красивый и такой необычный. Люди будут приходить и любоваться. Даже покупать, наверное, не сразу будут. Только самые модные и прогрессивные. А потом это станет модным для всех. Но я окажусь первой. Костя согласился финансировать этот проект. И все остальные проекты в моей жизни тоже…» Сама мысль о том, что можно сидеть дома, писать такими несложными рублеными фразами, любимый все это будет оплачивать, а миллионы читателей — выстраиваться в очередь за автографом, будоражила умы женщин, которым участь моделей и спутниц казалась мелковатой и хлопотной. Впрочем, тренд продлился недолго, в конце нулевых сама Робски, ненадолго переквалифицировавшаяся в телеведущие, сказала, что «с литературой покончено», и исчезла из виду.

Чтобы называть себя дизайнером интерьеров, как оказалось, достаточно спроектировать пятиметровую хрустальную люстру для библиотеки в доме на Рублевке и потом рассказывать в интервью, что в нашем климате ремонт приходится делать постоянно, и снаружи, и внутри дома. В 2009 году Time Out писал: «Сейчас каждая вторая блондинка, обставившая дом мужа итальянской мебелью, считает себя дизайнером интерьеров». Помимо прочего, это была простая работа — ходи по магазинам да покупай понравившееся. Видимо, так бездельницы готовились обставлять свои будущие уютные гнездышки и во время работы планировали знакомства с состоятельными — и холостыми — клиентами. Или не холостыми, а теми, кому уже надоели «немодные» певицы и писательницы.

По данным Forbes, в середине 2000-х Москва по количеству миллиардеров (25 человек), постоянно проживающих в городе, заняла второе место в мире после Нью-Йорка. Что уж говорить о простых миллионерах — их так вообще в России было целых 88 тысяч (треть из них — в Москве). Понятное дело, кто-то должен был помочь этим тяжело работающим людям потратить деньги. А на что может тратить красивая женщина? Правильно, на одежду! Получать профильное образование необязательно. Можно даже не уметь шить и кроить. Нужна, во-первых, любовь к красивым дорогим вещам. По желанию можно нанять дизайнеров, которым не повезло найти инвестора, и требовать, чтобы «под моим брендом» было побольше страз. Ролевая модель — Ульяна Сергеенко.

К концу нулевых модные профессии стали сменяться все быстрее, новое увлечение быстро приедалось — соперницы из других сфер не давали расслабиться. Одевшись и нарядив подруг, активная московская девушка обнаружила, что на кухне ее ждут крайне интересные занятия. Все повально начали готовить, вести блоги, выпускать книги, записывать телешоу и вообще постоянно говорить о том, как банально набить брюхо, но так, будто речь идет об открытии новой галактики. Ролевые модели — Ника Белоцерковская, Юлия Высоцкая, Алена Долецкая.

Если кулинары стояли в дизайнерском фартуке у плиты, галеристки мечтали о более высоких материях. В конце нулевых бездельница нашла себя в искусстве, обзавидовавшись Стелле Кесаевой и Даше Жуковой, которые пришли в бизнес не столько зарабатывать, сколько тратить. Вместо Милана модницы бронировали все билеты на Венецианскую биеннале, но как только яхта Абрамовича перестала бросать якорь напротив Лидо, охладели к искусству, а настоящие арт-деятели вздохнули с облегчением, потому что больше не нужно объяснять какой-нибудь блондинке ничего про contemporary art.

Самое актуальное увлечение работает по следующим правилам: нужно отправиться на выставку, купить «своего дизайна», а потом жаловаться в соцсетях на «плагиаторов». Эксперты говорят, что тренд продлится недолго — бизнес очень затратный, не каждый муж потянет. Тем, чья финансовая опора не так прочна, остается крутить из подручных материалов бижутерию. Ролевая модель — Яна Расковалова.

Этот список интересных московских профессий трудно назвать исчерпывающим. Посвятить свою жизнь учебе и получить пять образований, чтобы поверхностно рассуждать обо всем на свете, открыть салон красоты, издавать журнал или меценатствовать (некоторые указывают «филантропию» в графе «профессия»)... Возможностей миллион (главное — не заниматься, как мы, журналистикой, много настоящей работы и мало денег). Наконец, если все вышеперечисленное надоело, можно сказать: «Я выбрала семью», что в переводе на человеческий язык означает: «Не добилась успеха ни в чем». Но, в конце концов, если все эти хлопоты были не ради семьи, получается, что они были совсем бессмысленными.