Красный берег

Для донорства отбирали детей из пересыльных, славян в возрасте от 8 до 14 лет. Те, у кого была первая группа крови резус-фактор положительный — универсальная группа, — становились полными донорами: нацисты забирали у них всю кровь, до последней капли…

Тела детей гитлеровцы перевозили к сортировочному пункту и сжигали на костре. Там же живьем сжигали цыганских, еврейских и кавказских детей. В Красном береге нет ни одной детской могилы, ни одного братского захоронения.

Незавидной была и судьба детей, чья кровь не подходила для донорства. Их обрекали на рабский труд, отправляли в концлагеря. Мальчишки и девчонки из местных ходили на лесоповал и рыли окопы. Ждать помощи и защиты этим детям было неоткуда и не от кого: Красный берег был окружен пятью кольцами нацистской обороны. Численность вражеских войск превышала численность местного населения в пять раз: здесь располагался танковый полк, полк СС и полевой жандармерии, а также два батальона противовоздушной обороны.

Известно, что донорами в концлагере Красный берег стали 1990 детей.

Общее число погибших от истощения и нечеловеческих условий содержания в концлагере и уничтоженных на пересыльном пункте — неизвестно.

В 2010 году в поселке Красный берег (Гомельская область, Жлобинский район) был открыт мемориальный комплекс детям-жертвам нацизма, созданный архитектором Леонидом Левиным. На «Площади Солнца» — центр композиции мемориала — установлен кораблик надежды. На его парусах — имена ребят, жизни которых удалось спасти при освобождении Красного берега. Их было 171. Митя, Аркаша, Нюра, Поля — имена записаны так, как себя называли сами дети.

За корабликом — галерея, где представлено 24 витража, выполненных по детским рисункам.

От площади идут лучи-аллеи. Один из них — черный, «Луч памяти». Он проходит через «Мертвый класс», где установлены белые школьные парты — в память о детях, у которых отняли детство. Средний класс до войны состоял из 40 и более человек, поэтому в «Мертвом классе» 21 школьная парта. Три ряда символизируют три года оккупации Белоруссии; в каждом ряду по семь парт в память о семи тысячах разрушенных в республике школ. Перед партами учительский стол и черная доска. На ней переписано письмо 15-летней Кати Сусаниной с немецкой каторги, адресованное ее отцу. Это письмо стало одним из свидетельств преступлений нацистов на Нюрнбергском процессе. С обратной стороны школьной доски — карта. На нее нанесены населенные пункты, где располагались концентрационные лагеря для детей.

«Луч памяти» заканчивается скульптурой одинокой девочки. Тоненькая фигурка скрестила руки над головой, будто укрываясь от удара. Таких как она были тысячи — беспомощных, обездоленных и истощенных.